***
Внутри небольшого озера был лес, а окаймляли его острые камни. Ни одной бухты, ни одного свободного от камня места. Так что добраться до сердцевины можно было только с неба или же взобравшись по острым скалам. Но проблема была в вечно бушующем море вокруг острова, так что даже подплыть к нему было тяжело, практически невозможно. Но сейчас, если посмотреть сверху, можно было увидеть сюрреалистичную картину — через бушующее море плыл брасом человек. Чёрные волосы, слабо загорелая кожа, стальные жгуты мышц и гетерохромия. Левый глаз был жёлтого цвета, а вот правый был довольно редкого цвета — серебряного. Ярко насыщенного, который, казалось, слабо светился. Да, Алкид плыл к острову Горгон в одних серых боксах, которые ему приходилось очень часто штопать своей «магией». Всё-таки родные трусы, за которые не жалко и три миллиона отдать. Но герой никогда не делал ничего, что не могло принести одно из следующих вещей: денег, опыта, новых сил, временное усыпление паранойи. И воин плыл сейчас на остров ради последнего. Не нравилась ему история Медузы Насуверса, ой как не нравилась. Съела сестёр, стала чудовищем (весьма сексуальным, но это другая история) и чуть было не выбралась с острова, чтобы устроить локальный апокалипсис. Поэтому, чтобы успокоить своего внутреннего еврея в виде Иосифа, Алкиду пришлось лично и в соло плыть на остров, чтобы проверить и, если нужно, избавится от угрозы. Почему в соло и плыть? Киё он не взял из соображений безопасности. Дракон словно с цепи сорвалась. Любая девушка, что взглянет на юношу, автоматически становилась целью номер один для устранения. И только Алкид сдерживал её. А если три сестры не так посмотрят… Воин старался не думать о кровавой бане, которую вполне сможет устроить Киёхимэ. А Медея… Она занята важным делом — укреплением обороны Трои. Не так давно, около десяти лет назад, Алкид со своей труппой клоунов (как он сам называет свою пати) прибыл в древний город. А потом всё как-то закрутилось, завертелось, и вот — герой теперь Первый Генерал Трои. Должность на ступень ниже правителя города. Проведя пару завоевательных походов в соседние регионы и оттяпав крупные куски земли, воин серьёзно задумался над возможностью создать своё государство. Но эта идея пока лежит на складе и ждёт своего звёздного часа. И вот, после весьма успешных походов, Алкид засел в городе и начал укреплять его. Но все попытки предупредить скорую угрозу в виде греков и Париса, который приведёт Трою к гибели. В лицо, конечно, не смеялись, но вот шепотки за спиной генерала пошли. Поэтому только его группа и парочка людей, в том числе и Гектор, занимаются повышением общей обороноспособности города. Почему Алкид не выбрал сторону греков? А с чего это ему? Во-первых, на стороне завоевателей были Гера и Афина, которых герой всеми фибрами души ненавидел не беспочвенно. Первая пыталась убить его своими монстрами, а вторая — заманить в сети «Героя». Но уж зубы они обломали — Алкид смог ранить обеих и отправить зализывать раны на Олимп. (Не забывайте о Диомеде, который Ареса пырнул. Прим. Автора) С тех пор никаких связей с этими богинями герой владеть не хотел. Как и они, впрочем. Поэтому-то воин и встал на сторону Трои. Гордость не позволяла ходить ему под каблуком, который сможет раздавить в любую минуту. Да и Ахиллес не нравился Алкиду. Слишком вспыльчив и высокомерен. Видел Герой его пару раз, но и этого хватило, чтобы посеять в воине зёрна сомнения в адекватности «бессмертного». Так что в выборе стороны Алкид не сомневался. По сравнению с Ахиллесом Гектор — ангел. Да и жалко было герою троянцев — греки взяли и выпилили весь город, пожалев лишь двух людей. И да — это стало важнейшим фактором в выборе стороны. Гибели мирных жителей Алкид не приемлет. Никогда. Юноша доплыл до скал и забрался на них. Зачем надо было плыть? Так ведь тренировка. Очень хорошая тренировка. Новые силы требовали новых подходов к тренировкам. Старые просто бы не давали развития или даже небольшой усталости. Алкид слишком раскачался. Всё-таки тридцать лет каждодневных тренировок и еженедельных вылазок на боссов и кучи монстров дали свои плоды. Да и Гигантомания неплохо отсыпала опыта. Пришлось герою идти и драться с гигантами, которые неожиданно появились в Греции и Египте. Вот тогда герою вместе с девушками пришлось попотеть. И тогда его правый глаз окрасился в цвет серебра. Почему — дать ответ не смогла даже Медея, чьи знания по магии превосходили таковые даже у некоторых богов. Но у Алкида была очень хорошая способность — игнорирование некоторых вещей. Не болит? Не мешает? Ну, и ладно. Юноша выжал боксы и осмотрелся. Сразу за скалами начинался густой лес. Посмотрев наверх, Алкид увидел то, что и должно было быть тут. Кровавый форт Андромеда. Вот только его действие не могло повлиять на героя, Ки которого отторгало любую магию. В том числе и магию поглощения магии. Да и что поглощать? Тело? Но вот только оно могло по количеству жизненной энергии поспорить с самим Гераклом. Неожиданно, Алкид дёрнулся и вытащил из небольшого серебряного портала длинный полуторный-двуручный меч. Сверкающее лезвие, золотая гарда и навершие, рукоять цвета лазурита. Длина рукояти позволяла держать меч двумя руками, а изогнутая заострённая гарда позволяла атаковать ей врагов. Клинок блеснул на солнце, а ловкие руки перехватили меч. Это — личное оружие героя Алкида, которое он делал двадцать лет, объединяя несколько свойств разных Фантазмов. Харп, Дюрандаль и Гэй Болг. Юноша помнит, как его кровь текла по рукам, когда создавался этот пока что безымянный меч. Потом, молодостью и кровью добывался этот воистину великолепный клинок. Прочность и острота от Дюранды, сильное замедление любой регенерации от Харпа и особенная способность от копья Кухулина. Пронзание Сердца — навык, позволяющий всегда протыкать сердце выпадом. Зависит от удачи использующего и цели. Да, это — вершина искусства ковки Алкида. Но стоило это таких трудов и сил, что герой испугался даже пытаться создавать что-то ранга А, зная, что фантазм ранга В требовал суток полной концентрации и постоянной подачи Ки. Но цель оправдывает средства — теперь в руках Алкида был один из лучших мечей. Выдохнув, парень расслабился и опустил меч. Просто показалось, что в лесу кто-то есть. А может и не показалось…***
Идти в трусах или броне — вот в чём вопрос. Ладно, так пойду. Спрятав меч в своей сокровищнице, я присел на камень. Надо обсохнуть. За эти тридцать лет я смог неплохо поднять свой капитал, добыв двести миллиардов золотых. И почти всё я спустил на улучшение для инвентаря. Сокровищница, авторемонт, связь склада и инвентаря, возможность выстреливать вещами из пространственного кармана и возвращение вещей обратно. Чёрт, я теперь Гильгамеш, только порталы серебряные. Стыдно-то как… «Да не кипешуй ты, фраерок. Обойдёшь шалупонь и закидаешь мечами из инвентаря» — сказал Иосиф, использовав очень знакомый сленг… Вот только — откуда? И почему — сленг? Эх, неважно. Всё-таки я стал Гильгамешем. В плане метания орудий. Пафосный серебряный свет, порталы такого же вида и огромное количество орудий для убийства. Эти тридцать лет я создавал разнообразное оружие, чтобы заполнить сокровищницу. И теперь я могу метать клинки… Очень полезно, особенно, когда не хватает рук… Восьми рук. Таки я смог добить Воителя до сотого и получить последнюю пару рук. Шесть пар, не считая родные. Святой Иосиф, это жесть. Такая скорость атаки и возможности… Сразу клепать восемь клинков… Читерно, но надо брать. Да и теперь могу стрелять с двух луков сразу и пить чай одновременно. Но дальность стрельбы удручает — всего лишь километр с точностью около восьмидесяти процентов. Все навыки я прокачал до сотни и получил улучшенные версии, которые качаются на двадцать пять процентов медленнее. А классы я пока не выбирал новые. Конечно, это очень тормозит, но выбрать так просто не могу. К примеру, «Сейбер» или «Асура»? Или же «Наступатель» и «Герой всадников»? Вот-вот, сложный выбор. А так — за тридцать лет слишком малый прогресс. Чую, что к Четвёртой войне максимум буду равен Ланселоту, чтоб ему чихалось. Хотя… «Ты… Точно больной. За тридцать лет прокачать навыки и довести до половины улучшенные. Создать меч, в котором свойства нескольких орудий… Выпускать сотню оружий ранга Е и D…» Чего это он? Мне кажется, что это слабо. Гильгамеш вот мог пулять сотнями фантазмами А ранга. Вот это да, круто. Ладно, кратким буду — за тридцать лет произошло несколько событий, важных для меня. Первое: Гигантомания. Второе: Двадцатилетние путешествие по Греции, Египту и Месопотамии. Третье: Прибытие в Трою. Четвёртое: Повышение до Первого Генерала. Пятое: Киё пыталась меня похитить. Шестое: Чуть было не изнасиловали в форме дракона (мне это в кошмарах снится) Седьмое: Медея хочет свадьбы. Восьмое: Киё тоже хочет свадьбы. Девятое: Трата денег на закупку важных вещей. Десятое: Стал нищим с десятью миллионами золотых за душой. Одиннадцатое: Месяц назад заявился Парис с Еленой и сокровищами Менелая. Двенадцатое: Неделю назад прибыл Менелай. Тринадцатое: Он уехал злым. Четырнадцатое: Сейчас время этого события. Не нужна мне какая-то НЕХ рядом, которая сможет сожрать армию троянцев и греков разом. Моё сердце не выдержит такого эффектного появления. Так что сейчас разбираемся с этой проблемой раз и навсегда. И Иосиф — прекрати говорить про сломанные души и монстров в гареме. Я всё равно не пойму твоих мыслей.***
Потратив час на обсушку, я внутренне горевал — целый час сидения и просиживания шта… трусов. А ведь пока я отдыхаю, враги качаются. Беда. Ладно, после разговора с Горгонами я как следует потренируюсь. Поднимаюсь и иду без оружия в лес. «В трусах?» В трусах, в трусах. Нужно показать, что я не несу угрозы или опасности их жизням. «Ага, зато угроза их девственностям, возможно», — как-то тихо пробубнил Иосиф, но я его услышал. Поганка… Эх, босыми ногами по траве ходить — классно. Приятно… Что-то хрустнуло под ногой… А, камень, всё в порядке. Я просто пассивно укрепляю тело Ки, поэтому кожа моя сейчас по прочности равна стали, может чуть прочнее. Вообще, если говорить о моём мече, то его особая способность похожа на Гэй Болг, но отличия есть. Неважно, что укол или взмах — попадёт всё. Игнорирует блок оружием и щитом. При взмахе рубит цель горизонтально пополам, а укол — бьёт в сердце. Но столько нервов потратил на его создание… Вытащить из Дюрандаля его прочность и остроту. Из Харпа — его блокировку, а из Болга — нарушение причинно-следственных связей, а потом накладывать их на клинок. Муторно, но очень кошерно получилось… Тьфу… В общем, меч этот теперь — мой основной, в правой руке. В левой — Дюрандаль. В остальных — случайное оружие Е и D рангов. Что-то мощнее я пока не создаю, мне Гэй Болга хватило. Но парочка С-ранговых лежит в сокровищнице. Эх… Слабенько…***
Горгоны совсем расслабились в прохладной воде и отрешились от мира. Даже младшая, Медуза, позволила себе расслабится. Но не тут-то было. Сфено и Эвриала подплыли к своей сестре с разных сторон. И то, что горело в их глазах, совсем не нравилось девушке. Да и очи были устремлены на большую грудь Медузы. — Сёстры? — осторожно спросила младшая Горгона, чуя беду. Но ей ничего не ответили. Сфено схватила левую грудь Медузы, а Эвриала — правую. Как известно всем из одной индустрии мультипликации — дальше началось действо, присущее всем девушкам на источниках. Верно — Горгоны начали массажировать грудь своей младшей сестры. — А-а-а-а-а-х! — раздался стон Медузы, который вызвал похотливые улыбки на лицах Сфено и Эвриалы. Но им было не суждено продолжить и перевести дело в другую плоскость. — Кхм, кхм, — раздалось откуда-то со стороны леса. Животные мгновенно ретировались, а сёстры напряглись, вскакивая. Осмотревшись вокруг, они увидели справа от себя молодого парня с чёрными волосами. Стальные жгуты мышц оплетали его тело, а наличие одного нижнего белья немного смутило девушек. Совсем чуть-чуть. Глаза его были закрыты, а изо рта валил дым, едкий запах которого доходил до носов Горгон. Во рту, придерживая пальцами, юноша держал непонятную дымящуюся коричневую толстую палку. Увидев её, дамы напряглись сильнее. Главный признак Алкида — едкий дым и два разноцветных глаза. И сейчас один из пунктиков был выполнен стоящим перед ними. Правое веко поднялось, явив свету насыщенного серебряного цвета глаз, который слабо светился. — Ну, добрый день, сёстры Горгоны, — сказал холодный отчуждённый голос Алкида (?). — Меня зовут Алкид. Да, тот самый, не надо удивляться так. — Почему ты ещё жив?! — вскрикнула Медуза. Кровавый форт должен был убивать любого чужака по пути сюда, но посторонний был жив, даже более того — от него веяло огромной силой, словно поглощение не работало. Парень же выдохнул серый дым. — Твой форт не работает против меня. — И зачем ты пришёл? — задала вопрос Сфено. — А ты… Сфено или Эвриала? — Сфено. — Хм… Поговорить? Или же драться? Всё зависит от ваших действий. — Чего ты хочешь? — спросила уже Эвриала с небольшим напряжением в голосе. Медуза же тянулась к камню, за которым было её оружие. — Узнать… — второй глаз открылся. — Как психика вашей сестры? От такого вопроса сёстры Горгоны чуть было не упали, но выдержали и вперили свои глаза в Алкида. Тот стоял и ждал ответа, выдыхая едкий дым. — Всё со мной нормально, — сквозь зубы произнесла Медуза. — Я, конечно, понимаю, что некоторые люди хотят насладится телами твоих сестёр, но не стоит звереть и ненавидеть всех людей. Всё-таки, не все такие, как они. И ещё — ещё бы чуть-чуть, и ты сорвалась, так ведь? Напряжение, подколы — ты бы не выдержала и съела своих родных сестёр. Мой совет — поездите по миру и развлекитесь где-то десять лет. А потом придите ко мне и просто расскажите о том, что видели и как поменялось ваше мировоззрение. За Афину не переживайте — через месяц, два начнётся заварушка, которая привлечёт большую часть олимпийцев и до вас им дела не будет. Но у вас есть временные рамки — десять лет. А потом… — Алкид закрыл левый глаз. — Вам нужно будет снова вернуться сюда, иначе за вами спустятся лично. У меня всё. Надеюсь, что мне не придётся обнажать свой клинок. После своих слов, парень развернулся и ушёл в лес, оставив голых девушек одних.***
Эвриала размышляла, как и её сёстры, которые сидели на руинах их старого дома. Возможно, Алкид и прав, но её беспокоило одно — откуда герой знает о состоянии Медузы и скорой отлучке богов? Первое она и сама приметила, но второе… Откуда он мог знать? вдруг он обманывает, чтобы Афина лично спустилась и избавилась от них. Эвриала не могла понять, что за человек этот воин, поэтому и действовать наперекор или по словам его она не могла. Слишком много было неизвестных величин. Сфено же думала, о каком клинке шла речь — о мече ил же о… Да и не нравилось идеальной богине кое-что. Обычно, когда она говорила, даже ругалась, мужчины падали ниц перед ней, а потом убивали себя, но тут… Алкид даже бровью не повёл от её голоса, словно ничего не почувствовал. И сопротивление это очень заинтересовало Сфено. Да и по глазам Эвриала она поняла, что и сестра заинтересовалась тем, кто даже бровью не повёл в их и их сестры присутствии. Для себя девушка решила, что разузнает как можно больше о герое, ведь нельзя опираться только на слухи. Медуза же злилась. Герой попал в точку — девушка действительно была на грани нервного срыва на почве постоянных шпилек сестёр и появлений мужчин на острове. Поглощённая энергия давала огромные силы, но она, вдобавок, медленно подтачивала разум. Но за злостью скрывалось любопытство. Почему Алкид даже не взглянул на их тела, а смотрел лишь в глаза? Медузе даже показалось, что он видел её глаза под тканью. Да и другая странность — он ничего не сделал, когда услышал голос Сфено, хотя, обычно, любой мужчина падал на колени. Но тут… Ничего, никакой реакции. Да и то, что Медуза видела в глазах не нравилось ей. Отчуждённость, подозрение, холодность и даже слабое ощущение мертвеца. И очень уж девушке хотелось выяснить причину такого взгляда у столь юного, по сравнению с ней, юноши.***
Стоящего на скале Алкида передёрнуло. Обычно такое происходило, когда надвигалось что-то плохое для его души и разума. То, что будет выносить мозг и заставлять щеку воина неистово дёргаться от внутреннего гнева и ярости. И это не будущая война. Это что-то другое. И это «другое» должно было придти совсем скоро. Очень скоро. «Ну, твой характер располагает», — раздался голос Иосифа в голове у Алкида. «А ещё — твой иммунитет к очарованию этих особ», — добавил голос в голове. — Ну, а что поделать, если у меня сопротивлению очарованию почти сотня? пять процентов лишь не хватает, — зачем-то вслух сказал герой. Да, бедному Алкиду пришлось стоически переносить некоторые заклятия двух особ, которые находятся рядом почти каждый день. Да и другие девы не брезговали использовать всякие зелья и напитки. Но вот только такой способ очень не нравился парню, поэтому не срабатывал на нём, к разочарованию девушек. И потом они извинялись сильно и долго, хотя не от чистого сердца. Всё-таки злая Киё позади — хороший стимул для обретения совести. — Что же вы будете делать, сестрички? — задал вопрос воин, посмотрев в лес, а затем, раздвинув руки в стороны, он упал в воду.