***
Две недели назад. 19 августа 2012 года 21:33. Молодая пара, Мэри и Дейв, мчались по Харрис-авеню к дому на окраине города. Их визит не предвещал ничего хорошего. В это время, в доме на окраине, семья Миллеров готовилась ко сну. Пожилая Мевис Ллойд, в девичестве Флер, молилась перед сном. Семилетние Молли и Дилан переговаривались, лежа в кроватях. Джордж Миллер, глава семейства, заканчивал заполнять бумаги, а его жена, Делия, укачивала малышку Роуз, которой едва исполнилось полгода. Они были единственной протестантской семьей во всем Дерри, большинство относилось к ним снисходительно, но были и такие, кто презирал их за это. Хуже всего было, конечно же, детям, они только пошли в школу, а уже подвергались гонениям и насмешкам со стороны одноклассников. Не зря же говорят, что какие родители, такие и дети. Беда настигла их неожиданно. Грохот от удара, и дверь слетает с петель. Первой под раздачу попала миссис Ллойд. Раздались звуки выстрелов, и старушка лежит на полу с простреленной ногой и животом, она истекает кровью. — Как насчет распятия, милый? — пропел женский голос. — Само собой, они ведь чертовы верующие! — вторил ей мужской. Они подняли миссис Ллойд и потащили к стене. Пока Дейв держал ее прижатой к стене, Мэри забивала огромные грозди в ее ладони. Старушка выла и дергалась от боли, ни на что другое она уже была не способна, жизнь стремительно покидала ее. На шум выбежал Джордж. К тому моменту безумная парочка закончила расправу с пожилой женщиной и ждала следующую жертву. Как только Джордж влетел в гостиную, тут же получил пулю в колено от Мэри, которая с гаденькой улыбкой наблюдала, как он упал на пол, держась за ногу. Дейв подошел к столу и взял с него бейсбольную биту, покрутил в руках, рассматривая ее, затем перевел взгляд на Джорджа и стремительно направился к нему. Джордж, еще не успев оправиться от боли в колене, получил новую порцию от удара битой по голове. А Дейв все продолжал с остервенением наносить сокрушительные удары, пока голова не превратилась в кашу из мозга и осколков костей, а тело не перестало дергаться в предсмертных конвульсиях. Тем временем Мэри добралась до детей. Первой она бросилась к Молли. Стащив ее с кровати, она начала избивать ее ногами, девочка отбивалась, как могла, она кричала, умоляла прекратить, но это не имело успеха. Когда ее тело перестало сопротивляться и подавать хоть какие-то признаки жизни, Мэри заметила отсутствие второго ребенка. — Ты где прячешься, маленький протестантский ублюдок?! — вопила она. — Он здесь, милая моя, я его поймал, а еще я поймал одну протестантскую шлюху! Иди сюда скорее! — радостно кричал Дейв с первого этажа. Когда она спустилась на первый этаж и зашла на кухню, мальчик был привязан к кухонному столу и полностью раздет, а его связанная мать сидела на стуле в углу. Они разделали ребенка на глазах его матери. Она так истошно вопила, глядя как ее сын захлебываясь собственной кровью смотрит на нее стекленеющими глазами. Крики были настолько громкими, что проснулась и заплакала Роуз. — О, моя милая Мэри, кажется я слышу что-то, может проверишь? — Конечно, милый! — НЕТ! НЕ СМЕЙТЕ! НЕ ТРОГАЙТЕ ЕЕ! — орала Делия, ее голос готов был сорваться в любую секунду. Дейв достал пистолет и пустил пулю ей в лоб, пожалуй, самая гуманная смерть за этот вечер. — Заебала орать. Мэри спустилась на кухню с младенцем на руках. — Кажется, я знаю, чьей кровью будет написано послание этим протестантским ублюдкам, -Дейв плотоядно оскалился, его безумный взгляд был прикован к малышке. — Давай сделаем это, любимый! Дитя кричало недолго, один удар и крик оборвался. Они положили ее на стол рядом с мертвым братом и вырезали ее маленькое, прекратившее биться, сердечко. Безумная парочка приколола его рядом с распятием в гостиной под надписью, которая гласила: «Сдохните, протестантские ублюдки! P.S. С любовью, Ваш Бог! » Они заворожено смотрели на свое творение. — Это прекрасно, любовь моя, — прошептал Дейв, держа любимую за руку, Мэри сжала его руку в ответ. Парень сунул руку в карман и достал пакетик амфетамина. Закинув пару штук в рот, Дейв припал к губам Мэри в жарком поцелуе. Через несколько минут их накрыла волна эйфории, им стало так хорошо и легко. Они выбежали из дома, громко хохоча, сели на мотоцикл и понеслись прочь из города. Все бы ничего, если бы это был какой-то другой город, но это был Дерри, и они пробудили из спячки Зло, спавшее долгих двадцать семь лет под этим городом. И Оно не оставит их без внимания. Не позволит сбежать. Волна дикого ужаса накрыла Дейва, когда он увидел на дороге двух девочек в белых платьицах. Их тела были худые, местами кожа слезла, обнажая гниющее мясо с копошащимися в нем опарышами. На лицах застыли безгубые улыбки и черные дыры глазниц, заглядывающие прямо в душу. «Нет, этого не может быть, это не могут быть они… Нет… Нет… НЕТ! » Его сознание билось в панике, руки больше не слушались. — НЕТ! — заорал он. — Милый, что с тобой?! Руки резко вывернули руль в сторону и мотоцикл улетел в кювет. Послышался хруст веток и глухой удар с более громким хрустом. Мотоцикл влетел в дерево прижав к нему Дейва, его позвоночник переломился, он умер на месте с навсегда застывшим в глазах ужасом. Мэри отлетела в сторону и ударилась головой о камень. Когда она очнулась, не было ничего кроме растерянности, зрение было мутным и она не понимала, где находится, пока краем глаза не заметила белое пятно. Повернув голову, она застыла в ужасе, фигура, высокая фигура в белом наряде распарывала живот Дейву, ее Дейву, но он уже был мертв. А Оно продолжало, с чавкающими звуками, погружать свое лицо в кровоточащий живот Дейва. Мэри судорожно соображала, что делать и начала отползать назад, но сухая листва предательски зашуршала под пальцами, и Оно подняло голову. — Привет, малышка Мэри! — произнесло Оно писклявым и наигранно-дружелюбным голосом, — Ты уже уходишь? Останься! Не бросай Дейва! Полетай вместе с нами! — клоун поднялся и угрожающе стал надвигаться на Мэри. — Нет… пожалуйста, нет, — охрипшим от ужаса голосом произнесла она. А Оно все ближе, она видела эту жуткую улыбку, полную острых зубов, окровавленное лицо с ошметками плоти на нем и эти жуткие желтые глаза, сияющие в темноте, это было последнее, что она увидела, перед тем как впасть в забытье. — Я приду за тобой, малышка Мэри, мы будем летать!..***
Пеннивайз очнулся ото сна, снова его пробуждение сопровождалось жестоким и ужасным событием, но это было не единственное, что влекло его. В городе что-то поменялось, он стал чище и светлее, его тьма рассеивалась и это жутко бесило. Причину долго искать не пришлось, Она сидела на диване в уютной гостиной и читала книгу. На вид, обычная человеческая женщина, но что-то было в ней не так, и Оно никак не могло понять, что ему что-то мешало. «Да как кто-то смеет противостоять мне?! Это мой город! Я и есть этот город! Я вытащу все ее тайны и страхи, а потом… » Пеннивайз задумался. Если эта человеческая особь смогла противостоять ему, значит она точно не простой человек. Слишком велик соблазн сожрать ее, но она слишком ценна, чтобы так с ней поступать. «Я сломаю ее… а потом… она станет моей». Оно теперь знало, что делать. Было не трудно напугать этих нариков. Это, конечно, не дети, но страх этого мальчишки был достаточно вкусным, как и его плоть. Стоя над потерявшей сознание девушкой, Пеннивайз уже знал, какую роль она сыграет в его игре. — Я оставлю тебя в живых, малышка Мэри, но это только пока…***
Полиция прибыла на место через час. Жившая недалеко от Миллеров семья Уайтов услышали выстрелы и вызвали полицию. Осматривая дом, полицейские были в ужасе, гостиная и кухня были похожи на место кровавой бойни. Тела упаковывали в черные мешки и грузили в машину, но не было одного тела. Младенец. Нигде не было маленькой Роуз, только ее сердце, прибитое к стене. Как судмедэксперт, Лив тоже была здесь. Она была в ужасе от увиденного, за все время ее проживания в этом городе, это первый случай такого безумного зверства. Безумие… Да, это было именно оно, ни какой-то там религиозный конфликт, а именно безумие. Этой семье не повезло быть единственными протестантами в городе, ведь именно это отличало их от других, именно это сделало их первыми в списке жертв. После того, как с телами было покончено, Оливию не отпустили домой, как она ожидала. — Мисс Мур, нам пригодиться ваша помощь, — произнес офицер. — Да, конечно. Они сели в машину и поехали к выезду из города, именно туда вели следы от колес. Через пару минут они увидели следы от шин, резко уходящие в сторону. Сомнений не было, они попали в аварию. Нашли их быстро, Дейва сразу признали мертвым, а вот девушка… — Она жива, но без сознания, — вынесла вердикт Лив. — Хорошо, отвезем ее в госпиталь, как только очнется, допросим. На это Лив только кивнула. Через час она уже была дома. Ночь выдалась тяжелой, а завтрашний день обещал быть еще тяжелее. В морге ее ждало целых 6 трупов, она не вылезет оттуда до ночи. На следующий день выяснилось, что Мэри невменяема, и ее следует поместить в психлечебницу. Семья Миллеров не доставила Лив много хлопот, причины смерти были вполне ясны, а вот о Дейве так не скажешь. Без сомнения причиной смерти являлся перелом позвоночника, но как объяснить распоротый живот и отсутствие некоторых органов? В отчете должно быть все записано, должна быть более-менее объяснимая причина. Лив могла просто написать, что это дикий зверь, что она и сделала, но она знала, что это не так, далеко не так… Несколько ночей подряд ей снились кошмары, что случалось довольно редко. Она списала это на шок от увиденного, но Дейв, приходивший каждую ночь со словами: «Где мои органы, Лив?», не давал ей покоя. Но с разложенными по углам кровати аметистовыми кристаллами, кошмары отступили. «Бабушка Игрид всегда так делала, когда мне снились кошмары, она многому меня научила». Лив улыбнулась, вспоминая о бабушке, та всегда ласково звала ее «Эбби», так же, как и отец, она учила ее всему, в том числе и тому, что дано очень немногим людям. Воспоминания о ней грели ей душу.***
События двухнедельной давности определенно холодили душу, но это не сравнится с нынешним предчувствием. Подъезжая к школе, Лив увидела машины полицейских. Когда она подошла к ним, то услышала: — … Мы все еще не нашли Дэниса… «Что? Не нашли Дэниса? Так вот оно что… Дэнис… где же ты?»