Аритмия

       Так празднично, как сегодня, редакция не выглядит даже во время новогодних праздников и грядущих по этому поводу корпоративов.        Едва мы с Ривер оказываемся около здания, охранник, веселый и тучный парень Дейв Франк жмет мне руку с радостным «Поздравляю!», будто бы от моего внезапного счастья зависит его личный комфорт.        Очутившись внутри, первое, что я слышу – пронзительный писк Келли, нашего секретаря, которая, подскочив ко мне, тот час же бросается на шею, едва ли не со страстными поцелуями:        - Вау! Джон, это так здорово! Поздравляю тебя! Это невероятно!        - С чем поздравляешь, Келли? – спустив очки на нос, деловито интересуюсь я.        Конечно, ответ я знаю, она может и не озвучивать его, но все же интересно услышать порцию ее восторгов по поводу того, как мне подфартило в жизни.        - Ну как же, - ее миндальные глаза горят неистовым огнем, она с энтузиазмом жмет, почти комкает мне руку, тряся ее, будто я высокопоставленный чиновник, у которого ей придется вскоре попросить денег, - не только успешно интервью провел, но и приглашен к Саксону на целую неделю, будешь готовить огромный репортаж! Это так круто! Очень, очень круто, Джонни, ты что, не рад?        - А-а-а, - демонстративно тяну я, - рад, конечно. Но поздравлять еще рано, встреча назначена в два, и пока не известно, как она пройдет.        - Да брось прикидываться овцой, Смитт, - подошедший ко мне фотограф, Джек Харкнесс, по-свойски кладет руку на мое плечо, - как будто каждому чуваку удается сорвать такой куш. Раз ты произвел такое впечатление у Саксона на интервью, я даже не знаю, что будет, когда вы станете сотрудничать дальше. Гляди, пригласит тебя в свой штаб, и прощай маленькая журналистика, здравствуй, большие высоты.        - Джек, - пытаясь вернуть его с небес на землю, хоть и знаю, что это бесполезно, аккуратно возразил я, - это действительно хорошая возможность и интересная идея поработать. Но Саксон – всего лишь политик, хоть и успешный, а не Бог, и, Боже ты мой, хоть ты перестань визжать уже, как девочка-фанатка. Я тебя прошу.        - И все же, сладкий, - усевшись на свое место, Ривер решила вставить слово, - ты действительно, похоже, не понимаешь, какие огромные перспективы перед тобой открываются. Гарольд Саксон, нравится тебе это или нет, вот-вот станет самым важным человеком в этой стране. И он дал тебе огромный шанс изменить свою жизнь.        - Да, только ты должен понимать, - подошедшая к моему столу с чашкой кофе Марта, ласково потрепала меня по волосам, взъерошив их, - что он так же легко и просто может отнять то, что ты имеешь, если ему что-то не понравится. Но я верю в твой профессионализм, Смитт.        - Вы все так себя ведете, будто я – невеста, которая может совершить глупость и отворотить от себя великого и завидного жениха – фыркнув, парирую я. Двоякая ситуация, крайне щекотливая и неоднозначная. На самом деле они и вправду так себя ведут, мне уже начинает казаться, что все отчего-то решили, будто Саксон меня на свидание пригласил, а не поработать с ним. - Но ты и вправду можешь совершить ошибку, - Марта все никак не может угомониться, - милый.        - Джонс, я знаю, как вести себя на интервью, напомню тебе, что опыта у меня побольше твоего в этом будет, так что, успокойся. Передай мне лучше отчеты со вчерашнего репортажа, хочу сравнить их с моими цифрами.        Ответ вышел однозначно высокомерным, может быть, даже слишком. Мне неловко, что так получилось, но – с другой стороны, если бы меня перестали доставать этим глупым сватаньем и жужжать мне на ухо только о будущей встрече, как будто ни у меня, ни у коллег нет работы, подобного бы поведения с моей стороны не было.        - Ну, как хочешь, - пожав плечами, Марта вернулась за свой столик и я еще несколько секунд слушаю, как стучит ложка об ее чашку, когда она помешивает сахар. Мне остается только облегченно вздохнуть. Ух. Кажется, все угомонились, по крайней мере, сделали вид. Потому я спокойно погружаюсь в мир статистики, цифр и отчетов.        Непосвященный в подобные проблемы человек вряд ли поверит, но факт остается фактом – в двадцать первом веке, в Британии, одном из самых влиятельных и богатых государств мира все еще существуют школы, в которых есть проблемы с питанием для учеников. Нет, детей не пичкают сухими булками и несвежими тостами, но и разнообразия нет никакого. Каждый день однообразные каши, от которых у детворы, небось, ком в горле уже стоит.        Несмотря на то, что я знаю, к кому обращаться за комментарием и уже получил некоторые ответы на интересующий меня вопрос, сейчас я подумал, что не плохо было бы попросить Саксона прокомментировать данную ситуацию. Раз уж он столь важная шишка нынче.        Черт. Теперь я сам постоянно думаю о нем, он всплывает у меня в голове, словно навязчивая реклама. Пока что я мало что понял о нем, но одно осознал точно – он заразителен. Как компьютерный вирус, или что-то вроде того. У меня в голове так долго стояло антивирусное обеспечение и вот – о, ужас, я сам поддался этой заразе.        Но, как не отрицай, а комментарий такого важного и раскрученного в медийном пространстве человека получить по этому поводу было бы весьма полезно. Надеюсь, у меня будет возможность задать ему этот вопрос уже сегодня.        Будильник на моем мобильнике показал полдень. Марта снова заварила кофе и задумчиво жует творог, собирая его из пластикового бокса маленькой ложкой, Ривер, бросив мне приготовленные с вечера сендвичи, поставила чайник на кофе, выходя покурить.        Из соседнего кабинета слышу голос Дельгадо, шеф, очевидно, договаривается о совместном репортаже со спортивным каналом. Новая идея-фикс, с которой он носится, как угорелый, после того, как золотая рыбка Гарольд Саксон совершенно неожиданно заплыла таки в его гавань с успехом куда большим, нежели он ожидал.        Люблю Ривер за умение готовить невероятную вкуснятину практически из ничего. Сендвичи, приготовленные из вчерашнего хлеба и не самой дорогой колбасы (Рив выплачивает кредит, закрыла одним махом за несколько месяцев, я недавно отослал крупную сумму матери на ремонт, до зарплаты еще пару дней, так что, у нас возник маленький кризис теперь), поджарены и хрустят на зубах, от чего становятся чем-то вроде наркотика. Оторваться невозможно. И хоть до конца рабочего дня еще шесть часов, я съел все. Ладно. Меня ожидает ужин у Саксонов, так что, сильно переедать сегодня не стоит.        Остаток дня проходит без приключений, а с обычными рабочими делами: опять сотня звонков, опять масса комментариев, снова, записывая ответы, намудрил так, что сам не разберу, звонок из химчистки с напоминанием, что завтра нужно забрать белье, стук клавиатуры, как самый главный звук в офисе, две чашки кофе, выпитые не спеша, смакуя, пока совсем не остыло, и почти ни на минуту не прекращающиеся разговоры и переговоры, что доносятся из кабинета шефа.        Звук телефонного звонка заставил сразу же ответить, на автопилоте. Черт, однажды у меня заложит уши от того, что почти не отвожу от них трубку.        - Смитт! Зайдите ко мне!        Обреченно вздохнув, я встаю с места и плетусь в кабинет шефа. Даже если бы я страдал синдромом Дауна, или аутизмом, думаю, знал бы, о чем, а точнее, о ком, сейчас пойдет разговор.        Шеф возвышается в своем кресле, как на троне, пьет крепкий кофе и задумчиво почесывает бородку. Увидев меня, молча указывает на стул напротив, куда я неохотно опускаю зад.        - Вы думали о вопросах, которые зададите Саксону сегодня за ужином?        - Да, мистер Дельгадо. Мне озвучить?        - Естественно. Я хочу это слышать.        - Я считаю, мы нуждаемся в его комментариях относительно рациона школьников в том лицее, репортаж о котором я сейчас пишу. К тому же, считаю необходимым задать ему вопросы касательно прошлогоднего коррупционного скандала, в котором фигурировало и его имя также.        Шеф властно машет рукой, веля мне закончить. Чертова манера общаться с подчиненными, будто он король мира, меня бесит. Не могу сказать, что способен закрыть на это глаза во имя его профессионализма.        - Все это чушь, Смитт, - его крылья носа раздулись, что означает недовольство моими идеями, - в Саксоне слишком много загадок. Никто толком не знает, как ему удается так магнетически влиять на людей. Мало кто разобрался, что он представляет из себя, хотя уже выучили его предвыборную программу наизусть. Он находится в оппозиции по отношению к большинству из правящей верхушки, не принимает ее идей и выдвигает свои. В какой-то степени, я бы даже сказал, в весьма значительной, он – обычный выскочка, который вознесся до вершин. Но выскочки не могут парить в небесах и ловить волну так долго, у него же это превосходно получается.        Пристально посмотрев на меня, Дельгадо заканчивает свой спич:        - У вас талант видеть людей насквозь, Смитт, вы умеете и любите докапываться до сути. Меня не интересуют его комментарии по поводу политики в целом, или конкретных ситуаций, которые вы назвали. Все это можно вполне получить из третьих рук, он неоднократно говорит о проблемах в своих публичных выступлениях, и, если вы пойдете таким простым путем, не получите ничего нового и важного. Однако же, вы не просто берете интервью у Саксона, вас пригласили на какое-то время стать частью его жизни. Мне необходимо, чтобы вы увидели мир его глазами и рассказали об этом всем остальным. Докопайтесь до его сути. Поймите, что это за человек. Я не сомневаюсь, что вам это удастся, Смитт, и, если уж быть откровенным до конца, я очень рад , что случай определил вас для интервью с Саксоном. Мисс Сонг превосходный работник и блестящий журналист, но ее напор такого, как наша новая политическая звезда, вряд ли бы обрадовал. У нее не было бы подобного шанса, какой выпал вам. Используйте его с умом, Смитт, вы амбициозный и толковый.        - Хорошо, мистер Дельгадо, - киваю я, согласный с каждым словом, которое он сказал сейчас, потому что бесполезно отрицать его правоту в данной ситуации, - сделаю.        - Я жду вашего триумфа, Смитт. Вы чрезвычайно близки к нему, как профессионал, как личность, как сотрудник. Можете быть свободны. Завтра я жду отчет о встрече.        Кивнув, я встаю. Уже почти четыре часа, ужин назначен на пять. Резонно решив, что заезжать домой нет смысла, я прощаюсь с коллегами и завожу мотор, готовясь отправиться к Саксону, сопровождаемый, как прежде, всеобщим вниманием. Странная реакция. Наша братия привыкла ничему не удивляться, у нас работают ребята, которые брали интервью у персон куда более известных и почитаемых, чем Гарольд Саксон, в стране и в мире, но сейчас ощущение, будто вся Вселенная замерла и ждет от меня великолепных свершений.        А я все еще до конца не понимаю, что делаю, и для чего мне это нужно.