Затерянная школа

6 марта 1996       Директор Дамблдор сидел в своем кабинете и медленно постукивал своими пальцами по столешнице. В последнее время дела у великого мага шли из рук во плохо. Снейп практически перестал присылать письма, в которых должно было сообщаться обо все происходящем между Поттером и студентами Хогвартса. Сам Гарри Поттер тоже доставлял Альбусу проблем тем, что отсутствовал не только на территории Хогвартса, но и на территории Соединенного королевства в принципе. Спрашивается: кто одержит верх над Воландемортом? Ведь Тома может победить только ребенок из пророчества, коим и является вышеупомянутый Поттер. Одна надежда на то, что этот мальчишка вернется с иностранной делегацией… 7 марта 1996       Министр Лайне убрал толстую синюю папку в стол и раздраженно захлопнул ящик. Директор Миллер, который сидел на против, удивленно приподнял бровь. — Ты чего? — степенно спросил Гюнтер. — До меня постоянно доходят сведения, что Дамблдор пытается связаться с мистером Поттером. А ещё мне стало известно, что этим учеником интересуется некий возродившийся Воландеморт, которого когда-то звали Томом Марвало Реддлом, — несколько экспрессивно ответил министр. — Мне это очень не нравится.       Миллер нахмурился. — Воландеморт, говоришь? — медленно переспросил он. Альмонд кивнул в знак подтверждения. — Это плохо. Очень плохо. — Что ты знаешь? — Лайне подозрительно посмотрел на старого друга. Гюнтер вздохнул… 25 декабря 1980       Невысокий коренастый мужчина поднял воротник черного драпового пальто, пытаясь тем самым защитить шею от пронизывающего ветра, и достал из кармана клочок пергамента, на котором было написано всего несколько слов: «Лондон, площадь Гриммо, 12». Мысленно произнеся написанное, Гюнтер Миллер, а это был именно он, стал наблюдать как появляется дом…       Стоило Миллеру подняться пол лестнице, как дверь услужливо открылась, пропуская гостя. Гюнтер чуть помедлил и вошел. Домовик, представившись Кикимером, забрал у него пальто и проводил в довольно просторную, но мрачноватую гостиную. В этой комнате было пять человек. На диване сидели седовласая статная женщина, девушка с темно-рыжими волосами и яркими зелеными глазами, на руках которых крепко спал маленький ребенок. Около камина стояли двое молодых черноволосых мужчин, один из которых был в очках. Третий молодой человек, в чьих волосах уже просвечивались серебристые нити, находился у окна. — Здравствуйте, — прокашлявшись, произнес Миллер. Все обернулись к нему. Женщины встали. — Я Гюнтер Миллер. — Добрый вечер. Меня зовут Вальпурга Блэк.- кивнула хозяйка дома. Остальные последовали её примеру: представились и поприветствовали гостя. — Кикимер, чай, — тихо, но властно проговорила она. — Присаживайтесь, мистер Миллер, — женщина указала на кресло. Гюнтер занял предложенное место. — Признаться, я удивился, получив письмо из Британии, — медленно проговорил гость, наблюдая затем, как миссис Поттер, передав сына Сириусу Блэку, стала разливать чай, который принес Кикимер. — Но я не очень понял суть вашей проблемы. — Всё дело в том, что нашему сыну и нам угрожает опасность, — приглушенным голосом проговорил мистер Поттер, принимая из рук леди Блэк чашку чая. — Всё началось с пророчества, согласно которому, что ребенок рожденный в конце седьмого месяца должен сразиться с Воландемортом и что ни один из них не сможет жить спокойно, пока жив другой. Под пророчество попадают два младенца, но дело в том, что один из них родился тридцатого, а другой тридцать первого июля. И Гарри родился в последний день седьмого месяца. — Но пророчества не всегда сбываются, — после некоторого молчания проговорил Миллер. — Если в них не верить, — тихо вступил в беседу Сириус. — Но проблема в том, что в него поверил Воландеморт и Дамблдор. Надеюсь, эти имена вам о чём-нибудь говорят? — К сожалению, да, — кивнул Миллер. Информация о событиях, происходящих в Британии, доходили и до Островов. — Но чего вы хотите? — Мы хотим, чтобы Гарри учился в вашей школе, — ответила ему Вальпурга. — Дамблдор не сможет позаботиться о моем внуке. — Но, а как же вы? — Миллер посмотрел на родителей младшего Поттера. — Неужели вы не хотите помешать исполнению пророчества до того… — Мы ничего не можем сделать, — грустно улыбнулась Лили. — Если Дамблдор что-то заподозрит… — она передернула плечами. — Тем более отсчет уже пошел, — в её глазах мелькнула печаль, а Гюнтер вопросительно на нее посмотрел. — Темному Лорду уже известна часть пророчества. — Я могу взять ребенка на руки? — тихо спросил Миллер. Все кивнули. Люпин передал малыша директору далекой школы. Гарри уже проснулся и с любопытством в зеленых, как у матери, глазах смотрел на незнакомого человека. Гюнтер стал внимательно всматриваться в лицо ребенка, пытаясь понять его эмоции. Он с удивлением обнаружил, что малыш испытывает интерес, а не страх, панику. Вдруг ребенок рассмеялся и захлопал в ладоши, а директор вдруг обнаружил, что его пиджак стал темно-болотного цвета… — Простите, — вздохнула Вальпурга, забирая ребенка. — Ничего, — ответил Миллер и взмахом палочки вернул своей одежде изначальный черный цвет. — Что же, Гарри, думаю ты согласишься учиться в далекой школе…       Министр Лайне внимательно посмотрел на друга, который, закончив свой рассказ, выпал из реальности на несколько секунд. — Весьма занимательная история, — медленно проговорил Альмонд. — А самое главное, интересная… — И знаешь, что меня тогда поразило? — тихо спросил Гюнтер. — Меня поразило то, как родители Гарри Поттера спокойно говорили о своей смерти. И знаешь, там была такая атмосфера… Будто мы говорили о погоде, а не о… — он дернул плечом. Министр понимающе кивнул и произнес. — По крайней мере, мне теперь понятно, зачем Дамблдору понадобился ученик Танатоса.