Знаю ли я тебя?

— Занзас! Задери тебя черти, дай мне самому со всем разобраться! Вопли Скуало уже почти час сотрясали стены особняка. — Мусор. Ты, между прочим, всё ещё под подозрением. И ты хочешь, чтобы я разрешил тебе в одиночку штурмовать укрытие противника? Там два десятка боевиков, вломившихся в штаб Вонголы, и эта, как ты говоришь, ядовитая зубастая тварь. Ты либо заодно с ними слиняешь, как только появится возможность, либо тебя тупо прибьют. Вероятность успеха миссии для одного офицера меньше тридцати процентов. Нужно идти минимум втроём. — Да меня и одного хватит позаглаза! Я приведу кого-нибудь живым для допроса. И тем более, я знаю, как опасна эта тварь, поэтому не попадусь ей! Я справлюсь. Когда ты поверишь, что я не предатель? Занзас только покачал головой. — Когда узнаю правду. Идём ты, я, Луссурия и несколько рядовых. Тащить всех офицеров смысла нет. Выступаем вечером. Разговор окончен. Скуало лишь хлопнул дверью, покидая помещение. Спустя некоторое время, ночь успела вступить в свои законные права. Лунный свет освещал двух мужчин в тёмном саду, а вокруг них были лишь трупы. — Четверо взяты в плен, остальные убиты. Но нужно проверить всё ещё раз, нам не нужны сюрпризы. Да и зверюшку мы пока не нашли. Скуало лениво слушал доклад Луссурии в приемнике, вытирая с лезвия кровь куском грязной тряпки. Занзас ошивался поблизости. Он вообще старался ни на минуту не оставлять Скуало одного. Ни на миссиях, ни в особняке. Самому мечнику жить отныне приходилось в комнате босса, со всеми вытекающими последствиями для нервов, здоровья и крепкого сна. Подозрения не отступали ни на шаг. И Скуало прекрасно понимал это. Занзас будет искать правду и найдёт. Но примет ли он её? Скуало знал, что его жизнь после раскрытия тайны никогда не станет прежней, поэтому не собирался о ней никому рассказывать. Даже если придется лгать вечно, эту правду он не откроет никому. Из-за спины раздалось глухое рычание. Блять! Прежде, чем Скуало успел обернуться и замахнуться мечём, зверь оказался слишком близко. Чёрная тварь, немного крупнее волка, молнией метнулась вперёд и впилась клыками в правое запястье Занзаса. И в самом деле, подросток! Намного слабее и глупее взрослой особи, но и намного быстрее. Иначе тренированные рефлексы двух убийц так бы не подвели. Сквозь рычание зверя послышался хруст кости, и кровь горячей струйкой потекла из раны на землю. Занзас поморщился и выронил пистолет из повреждённой руки, в тот же момент стреляя из оставшегося. Зверь отлетел в сторону. Значительная дыра в голове не оставляла сомнений в том, что он больше не опасен. — Занзас! Ты ранен? Занзас показал прокушенное запястье. — Что ты там говорил про яд? Нужно созвать медиков. Пусть препарируют тварь и делают противоядие. Скуало лишь покачал головой, разглядывая раненую руку — Человеческие врачи уже очень много времени потратили на поиск лекарства, но так и не добились результатов. — Хочешь сказать, что я умру? — Лет через сто, — фыркнул мечник. — Это не смертельно, но даже своему врагу я не пожелал бы такого проклятия. Поехали! — Куда, мусор? — Туда, где тебе смогут помочь. Ехали они долго, не меньше трёх часов явно. После этого Скуало ещё не менее получаса вёл Занзаса за собой по тёмному ночному лесу, в одному ему известном направлении. Занзас огляделся. Луна освещала пространство достаточно, чтобы разглядеть небольшую поляну, покрытую густым ковром травы, и большое озеро в окружении густого леса. Лунный свет отражался в безупречно гладкой воде серебряной дорожкой. Легко стрекотали какие-то насекомые. — Какого мы… — Занзас замолчал, едва повернувшись к своему заместителю. Скуало раздевался. Медленно и задумчиво снимал свою форму, рубашку, бельё. Занзас невольно залюбовался этим своеобразным представлением. Хоть он и много раз наблюдал за обнаженным любовником, но сейчас, в ночном лесу, под лунным светом, это зрелище было невероятно завораживающим. Белые кожа и волосы словно сияли в лучах небесного светила. Скуало обернулся. Взглянул на Занзаса и спросил: — Ты веришь мне? — Хочу верить. — Этого достаточно, — улыбнулся Скуало. Пройдя мимо Занзаса к озеру, он вошел в воду по колено, глубоко вдохнул и, внезапно, запел. В этой песне не было слов - лишь голос, меняющий свой ритм и тембр. Прекраснее этой переливчатой мелодии Занзас не слышал ничего за всю свою жизнь. Вдруг идеальную водную гладь нарушила мелкая рябь. Почти у середины озера что-то показалось из воды. Занзас никак не мог понять что это такое, а Скуало всё продолжал петь. Непонятные объекты приблизились и поднялись ещё выше над водой. Теперь уже можно было разглядеть четыре человеческих головы. Они постепенно продолжали приближаться, а Скуало, между тем, шагнул навстречу. И вот, уже невдалеке от берега, по пояс в воде, стоят трое мужчин и две девушки. Все они, и даже варийский мечник, имеют удивительное сходство. Светлая, до белизны, кожа, сияющие в этом свете луны волосы, пусть и разных, но светлых оттенков, тонкое, изящное тело. Словно члены одной семьи. Прекрасной и величественной. Внезапно к пению Скуало присоединились и остальные. Пять прекраснейших голосов сплелись в великолепный, для слуха, узор. Душу Занзаса наполнило сразу множество разнообразных чувств. Трепет, возбуждение и невероятный подъём. Весь мир для него неожиданно преобразился. Он сделал шаг вперёд. И ещё один. Просочившаяся в ботинки холодная вода вызывала почему-то дикий восторг. Ни разу в жизни Занзас не испытывал ничего подобного. Даже когда напивался своего любимого виски, даже когда покуривал травку, даже в те редкие разы, когда пробовал более тяжёлые наркотики ради усмирения своего непомерного любопытства. Никогда им не завладевала подобная эйфория. Хотелось смеяться, хотелось летать. Но он мог лишь идти вперёд, к источнику дивного пения, не обращая внимания на холодную воду, уже успевшую достигнуть груди. Влага приятно щекотала кожу. И Занзас засмеялся. Ведь он был счастлив, он впервые был так счастлив. Он шел вперёд и тянулся рукой к источнику прекраснейшей песни, к своему счастью. Его не волновало, что пятеро прекрасных людей стоят полностью обнажёнными по пояс в воде, а он, пытаясь добраться до этих богов, да-да, именно богами он их сейчас и считал, уже погрузился так глубоко, что влага заливалась в чуть приоткрытый рот. Вода уже попадала в нос, когда Скуало обернулся и посмотрел Занзасу прямо в глаза. Эти глаза цвета стали, и сияющую над ними луну, он видел последними, прежде, чем опуститься под воду, в тёмную и холодную глубину. До того, как потерять сознание, Занзас увидел прекрасный мираж – десятки прекрасных юношей и девушек плавающих вокруг него.