Круцио для души

      — Привет, Грюм! Давай, проходи, и удачи тебе! — хмыкнул помощник Амелии Боунс, Джонс, открывая дверь легендарному аврору. — Учти, босс не в духе!       Аластор тоже издал хмыканье, только куда более презрительное, наглядно демонстрируя своё отношение к находящемуся «не в духе» начальству, тем более, если оно ему и не начальство вовсе, и, стуча деревянным протезом, зашёл в кабинет Амелии в новой штаб — квартире ДМП-В-Подполье, которую она устроила в одном из конспиративных особняков, закрытых Фиделиусом. Взгляд бывшей главы ДМП Магической Британии не предвещал ничего хорошего, но имеющий к подобным взглядам стойкий иммунитет Грюм не обратил на него внимания и нарочито грузно плюхнулся в кресло, вытянув свою знаменитую деревянную ногу.       — Здравствуй, Аластор, — тяжёлым тоном начала Боунс.       — И тебе не хворать, Амелия, — кивнул Грюм. — Что случилось такого, что ты меня так срочно захотела видеть?       — Что случилось?! Что случилось?! Ты это видел?! — она швырнула в него свежий номер «Ежедневного Пророка». — Ваша работа?!       Грюм расправил газету и принялся читать.       УЖАСНАЯ ТРАГЕДИЯ ПОСТИГЛА МАГИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО       Очередное чудовищное применение самой тёмной магии теми, кто лицемерно называется сторонниками света, принесло в наше общество боль и горечь страшной трагедии, — пишет Рита Скитер, наш специальный корреспондент. Многие десятки мужчин и женщин остались без своих любимых, сотни детей лишились родителей, а сколько из нас утратили одного из дальних или близких родственников и знакомых, просто невозможно сосчитать. Мне кажется, что вчера смерть пришла в каждый дом, у одних она вызывала слёзы, у других — сжатые от ненависти зубы.       Как же это произошло? Вчера в самый разгар рабочего дня неизвестные магические артефакты взорвались в здании «Комиссии по магглорождённым выродкам». В этом прекрасном особняке, более ста лет назад возведённом в Косом переулке, находилось более восьмидесяти магов и ведьм. Прекрасные чистокровные волшебники, следившие за тем, чтобы грязнокровки не портили наше общество, а напротив — приносили ему пользу, были зверски умерщвлены. Очевидцы рассказали, что по мощности взрывы можно было сравнить с самыми сильными бомбардами. Более того, в своей чудовищной жестокости эти кровожадные выродки применили и ещё один артефакт, истирая руины дома в мельчайшую пыль и лишая нас всех шансов на то, что хоть кто-то из достойнейших людей сумеет выжить.       Редакция «Ежедневного Пророка» и этот неравнодушный журналист предлагает Министру Магии установить День Памяти жертв этого чудовищного убийства. День, когда всё наше общество будет вспоминать поимённо тех, кто погиб за наши идеалы и скорбеть.       Но нам хотелось бы обратиться и к Департаменту магического правопорядка и к Аврорату. Доколе? До каких пор грязнокровки и их пособники полукровки будут марать своим существованием нашу волшебную землю? Сплотимся все вместе и установим вечный мир в нашей стране!       По мере чтения единственная уцелевшая бровь Аластора поднималась всё выше, а закончив, он злобно расхохотался.       — Ну, Поттер, ну, молодец!       — То есть это не ваша работа, а недоучившегося студента? — недоверчиво спросила Амелия. — И вообще, что тут смешного?! Более восьмидесяти погибших!       — А с каких это пор ты, Амелия, разделяешь взгляды белобородого козла на бесконечные вторые шансы? — рявкнул прекративший смеяться Грюм.       — Ни с каких, но…       — Никаких «но»! Ты сама прекрасно знаешь, чем они там в своей «Комиссии» занимались! А так один удар — и минус восемьдесят с лишним ублюдков и пособников!       — Аластор, но так же нельзя! А закон? Это граждане Магической Британии! Если они виновны, то должны сидеть в Азкабане, может быть, даже казнены, но по приговору суда, а не быть убитыми без суда и следствия!       — Это не граждане! — взревел Грюм. — Это преступники, участвовавшие в свержении законной власти! А вот те, кого они распродают по манорам и борделям — граждане, которые сейчас своими телами, душами и жизнями расплачиваются за ваше чистоплюйство и коррумпированность! Это не мелкие разборки в песочнице, а массовые убийства, рабовладение и концлагеря! И потом, ответь мне, сильно ли помог этот твой суд и следствие после первой войны, когда эти твари просто откупились? А вот казнили бы их, как они того заслуживают, глядишь, и некому бы было тёмного ублюдка возрождать!       — И чем, в таком случае, мы лучше их? — пыталась по инерции сопротивляться Боунс.       — Амелия, не еби мне мозг тупыми вопросами! Не будь Альбус таким мудаком, а ты и некоторые другие такими чистоплюями, то ещё после Турнира Трёх Волшебников пошвыряли бы всех упиванцев во главе с Фаджем в Арку и занялись зачисткой страны от тёмного говна! Но нет! — заорал Грюм. — НЕТ! Вы свалили всю работу на семнадцатилетнего пацана, вот он и воюет, как может и считает нужным. И лично я, блядь, его полностью поддерживаю!       В кабинете повисла тишина. В принципе, почти всё, о чём говорил Грюм, приходило Амелии в голову и раньше, но старые привычки и вера в закон человека, всю жизнь посвятившего службе в органах магического правопорядка, преобладали. Впрочем, в последние месяцы эта слепая вера начала трескаться и терять целые куски подобно тому, как отсыревшая штукатурка отваливается от стены целыми пластами. Очень хотелось обвинить во всем Дамблдора, но не получалось, Альбус хоть и был виноват, но далеко не во всём, и сейчас Амелия начинала задумываться, а откуда взялось то слепое подчинение старому магу?       За последние полтора десятка лет он не был замечен ни в каких особенных делах, которые могли бы подтвердить его звание сильнейшего колдуна Великобритании, а в последнее время Фадж и Министерство и вовсе об него ноги вытирали. Так почему ему верили, когда он фактически выключил светлую сторону из борьбы, при этом давая полную свободу действий коррумпированному правительству и сторонникам Того-кого-нельзя-называть? Подумать только, две войны всего лишь за пятнадцать лет!       — Ладно, что ты предлагаешь, Аластор? — наконец решилась Боунс.       — Во-первых, связаться с Поттером и выяснить, что там за сверхважное задание дал ему Дамблдор и помочь по возможности. Во-вторых, Поттер, очевидно, взял на вооружение тактику пожирателей: точечные удары и отход. Нам надо взять с него пример и начать делать то же самое. В-третьих, слить Орден Феникса и твою группу в одно подразделение, сейчас не то время, чтобы действовать разобщённо, — мгновенно ответил Грюм, показывая, что думал об этом уже не первый день.       — Хорошо… — медленно произнесла Амелия. — Как мы свяжемся с Поттером, вряд ли его могут найти совы.       — Я думаю, мой патронус его найдет. Главное установить контакт, а там посмотрим, — ответил Грюм и сделал глоток из фляжки, откуда явственно разило каким-то крепким спиртным.       — Связывайся с парнем и жду тебя с Кингсли для обсуждения слияния наших групп, я, правда, не уверена, что всем членам Ордена можно доверять. Их ведь подбирал лично Дамблдор, а его-то решения мы и ставим под сомнение, правда? Но ладно, разберёмся, после чего наметим цели и начнём работать! — хлопнула по подлокотнику кресла Боунс, показывая, что разговор закончен.

***

      Амбридж очнулась с сильнейшей головной болью, но, попытавшись потереть лоб, обнаружила, что привязана к толстой железной решётке, руки были широко раскинуты, а решётка немного наклонена вперёд.       — Вы в курсе, что на редкость уродливы, мисс Амбридж? — раздался вдруг звонкий голос, заставив её вздрогнуть и закрутить головой.       — Кто это?! Покажитесь немедленно! — этот звонкий голос Долорес был знаком, где-то она его уже слышала. Точно! — Грейнджер!       — Я польщена, что вы меня помните, — сказала Гермиона, выходя из-за спины привязанной Амбридж. В руках она держала толстый ежедневник. — У меня к вам есть ряд вопросов.       — Я советую тебе отпустить меня немедленно, поганая грязнокровка!       — А если нет? — с интересом спросила её Грейнджер.       — Тогда я позабочусь, чтобы тебя продали самому жестокому из слуг Тёмного Лорда, малолетняя сука!       — Если честно, почему вы решили, будто выйдете отсюда живой? — Гермиона достала палочку. — Честно говоря, ваш мозг по ущербности сравним с вашей внешностью.       — Ты не посмеешь!

***

      Хоть Корбан Яксли и не видел, что происходило в пыточном зале, но зато всё прекрасно слышал. Судя по гневным выкрикам Долорес в самом начале, их захватила грязнокровка Грейнджер, являющаяся Нежелательным лицом номер два, что было уже не то, что плохо, а очень плохо, потому что где второй номер, там и первый. А Корбан по должности был в курсе того, что произошло в Малфой-маноре. Между тем из зала донеслось жеманное хихиканье, которое через несколько минут превратилось в смех, потом в плач, затем в рыдания, к которому примешивалось подвывание, и, наконец, тишину подвала разорвал животный вой Амбридж. Этот вой, многократно отражаясь от стен, чуть не сбил с ног Нарциссу Блэк, которая зачем-то сунулась в подвал, и заставил Яксли скрючиться в углу клетки, позабыв всю свою чистокровную гордость и превосходство.       Нарцисса быстрым шагом зашла в гостиную, где сидели остальные обитатели особняка, и под встревоженными взглядами открыла бар, налив себе полный бокал огневиски, который совершенно по-плебейски и выпила несколькими глотками.       — Драко, на минуту, пожалуйста! — тоном, не допускающим возражений, сказала Нарцисса, выходя из гостиной.       — Да, мама, что случилось? — спросил выскочивший вслед за ней блондин.       — Я сейчас была в подвале, хотела попросить Гермиону спросить у пленников о судьбе Люциуса, все же Яксли это ближний круг… Но неважно. Так вот, Драко, если ты ещё раз откроешь свой рот в сторону будущей Леди Блэк, или Лорда Блэк, или родителей Леди, я самолично отрежу тебе язык, понял? Это будет милосердней, чем то, что сейчас происходит с Амбридж.       — Да, мама, я понял! — закивал побледневший Драко.       — Прекрасно. А теперь давай вернёмся в гостиную.       Гарри зашёл в пыточный зал лишь затем, чтобы найти там Гермиону, стоящую у привязанного к решётке тела Долорес Амбридж, от которой гадостно воняло — видимо, в процессе она обделалась. Он махнул палочкой, убирая беспорядок и очищая воздух, после чего подошёл к девушке и сгреб её в объятия; она уткнулась ему в плечо.       — Представляешь, она подписала приказы на казнь через «Поцелуй Дементора» нескольким десяткам магглорождённых и полукровок, в основном мужчинам от шестидесяти лет и выше, женщинам от пятидесяти лет и выше. Сказала, что толку от них нет, трудиться уже не могут, бордели, мол, молодыми укомплектованы, а эти и не нужны никому! — забубнила она. — А сколько людей они продали, она даже не считала, — Гермиона наконец разрыдалась, сжимая в кулачках его майку.       — Это первый и последний раз, когда я пошёл у тебя на поводу, котёнок! Больше делать такое я тебе не позволю. Кричер, перенеси нас в нашу спальню и принеси огневиски.       Гермиона уже спала после трёх полных стаканов крепкого спиртного, когда Гарри вновь спустился в подвал. Кричер уже убрал нечистоты Жабы и поместил рядом с ней подвывающего от страха Яксли. Достав палочку, Гарри подошёл к пленнику, который напряжённо следил за его действиями.       — У меня есть несколько вопросов, — начал Поттер. — И первое, что меня интересует, как снять тёмную метку?

***

      — Как ты мог это допустить?! — орал Дэн Грейнджер на Гарри. — Вы становитесь похожи на них, ты понимаешь это?!       — Да, Дэн, вы правы… Больше Гермиона этим заниматься не будет…       — А ты? — злобно смотрел на него Дэн. — Ты считаешь, мне нужен зять садист?       Поттер вздрогнул и от того, что его уже в потенциальные зятья записали, и в садисты заодно.       — А я буду…       — Не наразвлекался за вчера с этим несчастным?       — Он далеко не несчастный. А продолжать буду, потому что с Гермионы необходимо снять метку любой ценой! А веритасерум взять негде, и без пыток не обойтись. Думаете, я удовольствие от этого получаю? — Поттер вскочил и с силой пнул ближайшее кресло. — Я три раза блеванул, пока допрашивал этого ублюдка! Он ничего не знал про метку и решил прекратить боль, покаявшись в том, что пару дней назад замучил насмерть пятнадцатилетнюю магглорождённую девочку! А Гермиона?! Думаете, она из любви к искусству пытала эту суку?! Амбридж торговала людьми, а тех, кого продать нельзя, отдавала дементорам, которые жрут и переваривают души! ПЕРЕВАРИВАЮТ НАХУЙ! Никакого вам круга перерождения! И всё потому, что жирная сука так решила, потому что она искренне считает, будто выше нас!       Побледневший Дэн молчал, смотря на беснующегося перед ним парня. Умом он понимал, что Поттер прав, но сердце активно противилось тому, что они с Гермионой делали, а осознание того, что это не их выбор, только усиливало душевную боль Дэна Грейнджера. Что Гарри, что Гермиона вряд ли бы стали по доброй воле взрывать здания и пытать людей.       Поттер устало сел обратно в кресло, поставил локти на колени и, закрыв ладонями лицо, глухо сказал:       — В общем, Дэн, Гермионе я этим заниматься больше не позволю, но меня не останавливайте, потому что выбора у меня нет. Мерлин! — он вскинул руки к лицу.       Дэн шагнул и сгрёб его в объятия, отчего Гарри дёрнулся, а потом расслабился, не в силах удержать слезы.       — Всё будет хорошо, сынок… Всё будет хорошо… — повторял Дэн, держа в объятиях рыдающего парня.

***

      Позже вечером на ужине, куда Гарри и Гермиона заставили себя пойти, казалось, каждый смотрел на них. Гермиона сжимала ладонь Гарри, задаваясь вопросом, а что они хотят в них увидеть? Выросшие рога? Вертикальный красный зрачок или иные атрибуты, указывающие на то, что теперь Поттер и Грейнджер адепты зла, посвящённые самим Сатаной?!       Обстановку разрядила Андромеда и, что странно, самым острым вопросом:       — Гермиона, милая, а я и не знала, что ты умеешь использовать непростительные, — сказала она, обольстительно улыбаясь и в очередной раз доказывая, что она Блэк.       — А я и не умею, — отмахнулась девушка, передавая тост с икрой своему парню.       За разговором внимательно следили и бывшие Малфои, и Джинни с Луной и Невиллом, и все остальные.       — Правда? А что тогда произошло с мисс Амбридж? — не сдавалась Андромеда.       — Щекотка, — пожала плечами Гермиона, делая глоток эрл-грея.       Нарцисса подавилась чаем.       — Щекотка?! — недоверчиво переспросила Андромеда.       — Андромеда, я будущая леди Блэк! Мне нет нужды опускаться до плебейских заклинаний причинения боли! — довольно напыщенно, на взгляд Дэна, ответила Гермиона. — Вот попробуйте добиться эффекта «Круцио» с помощью Риктусемпры. Однако дело несколько рискованное, ведь у некоторых людей длительная щекотка вызывает паралич дыхательных мышц и летальный исход. Жабе повезло.       Нарциссу передёрнуло, когда она вспомнила вопль Амбридж, которой «повезло». Драко смотрел на пока-ещё-Грейнджер ошарашенным и испуганным взглядом, а потом сдуру открыл рот, вызвав кинжальный взгляд своей матери:       — Грейнджер, я никогда бы не подумал, что ты способна на пытки!       — А ты переживи манипуляции, отравление любовным зельем от лучшего друга, потерю своего любимого и практически его смерть от твоих рук, похищение и пытки семьи и так далее и тому подобное, не говоря уж о систематических многолетних оскорблениях и информации о сексуальном насилии в «Самом-безопасном-месте-в-Великобритании».       Эмму и Дэна в очередной раз передёрнуло от ужаса от того, через что пришлось пройти их дочери.       Андромеда Блэк аккуратно поставила чашку с чаем на стол и сказала:       — У меня есть идея насчёт этих двоих. Мы можем использовать их куда как продуктивнее, нежели просто убить.       Гермиона с Гарри да и все остальные заинтересованно уставились на ведьму.

***

      Огромный атриум Британского Министерства магии кипел жизнью. Из каминов один за другим вываливались спешащие на работу служащие, обменивались краткими приветствиями со знакомыми и быстрыми шагами шли к лифтам. Громадные троны, чем-то похожие на кресло бывшего директора Хогвартса, и сидящие на них гигантские каменные изваяния мага и ведьмы царили над окружающей суетой, смотря сверху вниз на жалких копошащихся букашек.       Точно так же, хоть и в горизонтальном, а не вертикальном направлении, но с тем же высокомерным презрением во взгляде, взирал на них и Оуэн Бирч. Стажёр нового подразделения, созданного на базе Аврората. Будущий авгурей, только в этом году закончивший Хогвартс. Разумеется, бывший слизеринец, сейчас это было знаком принадлежности к высшей касте. Он горделиво огляделся со своей позиции. Раньше здесь сидел дежурный маг, заносивший данные о палочках посетителей в журнал и… да и собственно ничего больше не делавший. Но теперь же, «не место красит человека, а человек — место». Оуэн понятия не имел, кто это сказал, но был твёрдо настроен на то, чтобы добиться своего первого успеха на новом поприще уже здесь. Вдруг ему повезёт и удастся поймать замаскировавшуюся грязнокровку, пытающуюся проникнуть в святая святых Британского магического мира, чтобы как-то навредить.       Впрочем, «как-то» со вчерашнего дня перестало быть сугубо теоретической вероятностью. Несколько десятков благородных волшебников, а некоторых из них Бирч знал лично, знал и относился с огромным уважением, превратились даже не в пыль — в ничто. Среди них был и внушающий уважение и страх Альберт Ранкорн, высокий и чернобородый потомок древних саксов, как никто другой разбиравшийся в хитросплетениях генеалогии чистокровных британских семей. Всё Министерство было наполнено гневом и яростью, проклятые исчадия магглов в очередной раз показали своё истинное лицо. Был и ещё один негативный момент: в Атриуме патрулировала сразу пара ветеранов ДМП, и шансы, что в поисках врага повезёт именно юному стажёру, были близки к нулю.       Зато прямо на глазах возник второй метод проявить себя в виде помощника Министра Магии Долорес Амбридж. Увы, она даже не обратила внимания на услужливого стажёра, пройдя быстрым шагом от камина к лифту. Бирч грустно вздохнул и вернулся к своему креслу. Не прошло и пяти минут, как из того же камина возникла фигура другого высокопоставленного чиновника Министерства — главы ДМП Корбана Яксли, непосредственного начальника Бирча. Стажёр мгновенно вскочил со стула и быстрым шагом направился к нему. Однако ни поздороваться, ни сказать что-то в стиле «В Министерстве Магии все спокойно», ни хотя бы просто попасться на глаза он не успел. Яксли выхватил палочку, и от ударов пары зелёных лучей не смогли защитить даже бордовые мантии авгуреев.       Оуэн застыл, тупо моргая и не понимая, что происходит. Спешащие на работу маги и ведьмы — тоже. Эту мёртвую тишину прорезал крик: «Бомбарда максима!» Камины разлетались, посылая на десятки метров осколки. Недавно вышедшие из них маги кто лежал без сознания, кто бежал, истекая кровью. Впрочем, побежали все. Основная толпа сперва шарахнулась к лифтам, но отпрянула от взрыва очередной Бомбарды прямо перед ними и пыталась спрятаться, кто где мог. Сам Яксли стоял посреди хаоса, не обращая ни малейшего внимания ни на текущую по лицу кровь, ни на порванную в паре мест мантию, и посылал одну за другой смертоносные Бомбарды.       Бирч всё-таки сумел исполнить свою мечту и попался на глаза высокопоставленного сотрудника Министерства. Самого главы Департамента магического правопорядка, ни больше, ни меньше. Примерно на секунду.       — Секо, — и голова юного стажёра покатилась по каменному полу Атриума, тело же рухнуло наземь, добавляя бьющую фонтаном кровь на залитый тёмным пол.       Он уже не увидел, как одновременно распахнулись двери сразу двух лифтов, и из них вырвалась готовая к бою дежурная группа ДМП. Точнее говоря, попыталась вырваться и относительно готовая. Ни у одного из сотрудников не был развернут щит, способный выдержать прямое попадание Бомбарда максима, исполненной не самым слабым магом. Лифты, заваленные кровавыми ошмётками тел, некоторые из которых были ещё живы, начали своё медленное падение в бездну. То, что одному из живых удалось выкрикнуть ответное «Авада Кедавра» и тело Яксли присоединилось к десяткам трупов, которыми был завален Атриум, не радовало уже никого.       Бирч не увидел, впрочем, на сей раз он и не мог увидеть того, как незадолго до начала разгрома в Атриуме в кабинет Министра Магии вошла его заместитель и с коронным «кхе-кхе» послала в него зелёный луч. Пий Толстоватый, так и не ставший Пием Первым, безжизненно обмяк в своём кресле, а мадам Амбридж начала свой смертельный поход по коридорам Министерства, закончившийся встречей с Уолденом Макнейром. Даже с разорванным Секо горлом бывший Палач Министерства сумел завершить замах и разделить напополам низенькую женщину в когда-то розовой мантии. Их тела рухнули рядом, и чудом избежавшая смерти рядовая сотрудница департамента транспорта миссис Ливни, полукровка, сперва как следует проблевалась, а потом решила воспользоваться служебным положением и бежать из страны вместе с семьей. Хоть кому-то этот кровавый день пошёл на пользу…