Бернаут

— Я с удовольствием расскажу вам все, что знаю. Бернайс помогла джентльменам устроиться поудобнее — Шерлок занял свое излюбленное место на кровати, Ватсона она усадила в кресло, а сама расположилась на низком пуфике, который принесла из своей маленькой спальни-кабинета. — Обвиняемый Гаррет Илтон — мой приятель, близкий друг, это так. Он помогает мне, а я — ему. Благодаря его помощи я могу обучаться программированию у лучших специалистов и изучать новые языки. Из-за большого перерыва в профессиональной деятельности я очень многое упустила и теперь наверстываю. У меня появились первые серьезные обязанности в этом направлении — я отвечаю за безопасность сайтов Гаррета. Сам Гаррет хочет объединить в одном проекте независимых юристов и адвокатов. — Черт возьми, — Шерлок закинул руки за голову, насколько ему позволяло жесткое пальто, — я-то думал, там что-то интересное, раз в это дело вмешалась ты. А это всего лишь твои очередные «фокусы». Конкуренты, неопытный юрист, нуждающийся в скором продвижении своих нежизнеспособных идей, бла-бла-бла… Джон, ты можешь ехать домой, а я ненадолго останусь — я вполне способен пережить четвертые сутки без сна в своей бывшей кровати. — Еще чуть-чуть, Шерлок, и это прозвучало бы как «В кровати своей бывшей», — Ватсон напомнил ему о хороших манерах. — Если ты устал, я готов занести тебя на руках в такси и выгрузить дома. — Это все очень мило, господа, — вмешалась Бернайс, — но вообще-то в этом деле есть серьезный момент. Погибшие люди, которых хотел сплотить Гаррет под своим началом, действительно были его сильными конкурентами, так что лет пять назад он вынужден был отложить идею о своей организации до лучших времен. Он много мне рассказывал об интригах и шантаже со стороны «коллег», но ни разу не упоминал, что хочет их убрать. Он планировал предложить им такие условия, которые позволили бы создать действительно сильное объединение уже известных специалистов. — Вот это самое странное во всей этой истории, — заметил Шерлок. — Тебе не кажется, что под видом создания единой адвокатской сети он просто привозил тебя на переговоры со своими конкурентами для того, чтобы потом все эти люди, как один, сошли с ума из-за тебя? — Шерлок, я ездила с ним только для создания дружелюбной атмосферы. У меня есть пара приемов, которые позволяют расположить к себе людей и облегчить переговоры. Я никого из них не зондировала настолько глубоко с целью уничтожения. — Бернайс, я так обожаю эти твои брошенные вскользь слова об уничтожении, — сонно проговорил Холмс, с трудом поднимая тяжелые опухшие веки. — Эдакая правительница мира сего. Помни, ты обещала сказать нам правду. Кто их всех свел с ума, если не ты? — Шерлок, а в самом деле все эти самоубийства были идеальными? Действительно люди шли на этот шаг сами? — звонким голосом спросила Бернайс. Шерлок лег на бок, чтобы видеть лицо мисс Гейт: — Поверь, я тщательно все осмотрел. Я очень хотел тебя оправдать. Бернайс побледнела: — Я не единственный гипнотизер во всем Лондоне, Шерлок. В конце концов этому всему должно быть разумное, логичное объяснение. Шерлок снова лег на спину: — Этому уже есть очевидное объяснение — самоубийства и несчастные случаи. Это все уже задокументировано и пересмотру не подлежит. Но, видишь ли, Майкрофту Холмсу очень интересно, когда ты вспомнишь про свой, так называемый «кодекс» и явишься с повинной к нему или ко мне. — Послушайте, мне кажется, что вы оба немного не правы и перегибаете палку, — Джон встал с кресла, так как его беспокойные мысли не давали ему усидеть на месте. — Для начала, Холмс, послушай меня. Бернайс — женщина. Она вполне способна манипулировать людьми безо всяких техник, но ни одну женщину за это еще не посадили в тюрьму. — Ты прав, — с иронией в голосе отозвался Холмс, — в основном их сжигали во времена Инквизиции. — Я не шучу, Холмс. Я допускаю, что Бернайс применяет приемы нейро-лингвистического программирования: возможно, она даже делает кое-какие успехи на этом поприще, как ей это кажется, — но все её успехи чистая случа… Услышав тихий храп Шерлока, Ватсон сердито махнул рукой: — Вы только посмотрите на него — он все-таки заснул! Он не пытался говорить тише. Бернайс вскочила с пуфика и попросила его сбавить тон: — Подождите, пожалуйста, сэр Доктор, не кричите. — Что такое? — Джон перешел на шепот. — Вы хотите что-то сказать мне? — Да, — она торопилась и пыталась сформулировать свою мысль. — Помните, в разговоре я объясняла Шерлоку, что у меня не было выбора? — Да, да! — Ватсон даже обернулся на спящего Шерлока, желая, чтобы тот проспал как можно дольше. — Так вот, скажите, пожалуйста, ему всего два слова, когда он проснется. — Я обязательно скажу, мисс Гейт. Что это за слова? Она собралась с духом и шепотом выпалила на одном дыхании: — Мадемуазель Розенгрюшен. — Мадемуазель Розенгрюшен?! — повторил за ней потрясенный Ватсон. Догадка вспыхнула в его голове сразу. Про мадемуазель Розенгрюшен, она же Розеншен, она же Розабельверде, он читал и даже сносно помнил поучительный сюжет этой сказки. — Но Холмс не читает художественную литературу, — с сожалением ответил Ватсон, представляя, какой сложный разговор ему предстоит. — Я знаю. Но для вас-то не проблема объяснить ему, что к чему? — И это говорит мне гипнотизер, который может заставить других повиноваться своей воле? — Джон не смог сдержать улыбку. — Ничего подобного. Так говорит только Шерлок, и то не всерьез, — сердито зашипела Бернайс. — Дайте мне слово, что хотя бы попытаетесь. — Я хотел бы… — начал было Ватсон, но внезапное шевеление на кровати заставило его вздрогнуть и замолчать. На кровати сидел абсолютно бодрый Шерлок. Он встал, оправил пальто и протянул руку Бернайс: — Мисс Гейт, хочу поблагодарить вас за сердечное гостеприимство, вовремя поднесенный стакан воды и содействие расследованию. Надеюсь, вы почтите нас своим визитом на Бейкер-стрит 221б послезавтра в полдень. — Я?.. — она растерялась от столь неожиданного поворота. — Послезавтра? Да, я… Я приду. — Очень рад это слышать, — Шерлок подтолкнул Ватсона к выходу — Идем. На сегодня все. — Вообще-то я… — Ватсон попытался воспротивиться его порыву. — Джон, — Шерлок внимательно посмотрел в глаза друга. — Мы уходим отсюда. *** В тихом и едва заметным на лице негодовании, Шерлок лавировал между прохожими, стремительно покидая места обитания Бернайс. Ватсон едва поспевал за ним: — Да послушай же меня! Она нуждается в твоей помощи! Мисс Гейт просила меня кое-что передать тебе. — Что именно? Мадемуазель Роза-в-рюшах?! — Это может быть ответом на ваши с Майкрофтом вопросы. — У нас уже есть ответы, Джон. Как ты сказал правильно, я не читаю художественную литературу. Не забывай об этом, пожалуйста. — Но если эта леди настолько опасна, почему она не прогнала нас восвояси одним лишь взмахом руки или взглядом? Она впустила нас, терпела наш визит. Шерлок, позволь ей жить своей жизнью. Восстанови её репутацию, пусть она снова работает с техникой. У неё нет даже нормальной мебели в доме! Шерлок обернулся и сердито посмотрел на Ватсона: — Она в ней не нуждается. Оглушенный натиском Джона, Холмс прекратил свой стремительный шаг и упал на первую же свободную скамью, которая попалась ему по дороге. Они уже вышли из пестроты Сохо, и покой ландшафта больше не нарушали панки, предпочитавшие разговаривать исключительно криком. — Шерлок, объясни мне, пожалуйста, что она такого сотворила? Ты хоть раз был свидетелем проявления её гипноза? — Джон, у неё был рояль. Ватсон замолчал, пытаясь понять, зачем Шерлок это говорит. — Прекрасно! Допустим, у неё был рояль. И? — Ватсон почувствовал, как его голова начинает трещать. Дальше Холмс полностью погрузился в обстановку того времени, когда ему довелось снимать комнату у мисс Гейт: — Кровать, на которой я сегодня лежал. Слева от меня стоял рояль, там, где теперь абсолютная пустота между кроватью и стеной с окнами. — Шерлок… — Ватсон гнал от себя прочь эту мысль. — Ты же не играл на рояле, верно? — Играл, — спокойно и с некоторой ноткой недоумения произнес он. — Ты? На рояле?! И еще на скрипке? О, нет… И теперь ты хочешь рассказать мне печальную историю, как эта маленькая женщина несправедливо изгоняла тебя словно черта? Хотя что же это я — может, ты издевался над роялем не так, как над скрипкой? — Разумеется, нет. Я не возил смычком по клавишам. — Но ты лупил по клавишам, Шерлок, как тебе вздумается, и исключительно по ночам! Холмс замолчал, вспоминая этот злополучный рояль, и чтобы отвлечься, указал Ватсону на его ненормальное состояние: — Она что-то с тобой сделала, пока мы находились в её доме. Неспроста я не хотел брать тебя с собой. — Ты так говоришь потому, что я её защищаю? — Нет, Джон, ты её не защищаешь. Когда ты пытаешься защитить человека, то обычно приводишь доводы, хоть и не вполне разумные, но обоснованные с точки зрения морали или простых поведенческих реакций, а сейчас ты просто взвинчен. На самом деле это её нормальное состояние в таких непростых ситуациях, но она передала его тебе. Джон, сядь, пожалуйста, успокойся, — попросил он. Ватсон был взбешен, но слова Холмса заставили его задуматься. Действительно, почему это он так рьяно начал защищать человека, которого увидел впервые? Он о ней ничего не знает, он даже едва ли представляет себе, чем она занималась раньше. Кто она такая, и чем она насолила Майкрофту? А эти её странные узоры на фотографии… Не больна ли она часом? Ведь всего-то и надо было — сесть да послушать. — Да, Джон, именно, — Холмс улыбнулся, увидев, как лицо друга светлеет. — Сядь и послушай. Как твоя голова — не болит? — Гудит ужасно, — Джон без сил опустился на скамейку и уронил голову на руки. Странно, стоило ему только признать, что это состояние ему не свойственно, как наваждение покинуло его. Даже оброненное мисс Гейт «Мадемуазель Розенгрюшен!» выглядело не самым удачным розыгрышем, скорее нелепой попыткой создать загадку там, где её и не было. — На чем я остановился? — На рояле, будь он неладен. — В точку, Джон. Будь он неладен. — Кстати, где же он? Бернайс продала его? Шерлок отрицательно мотнул головой, его глаза стекленели от неприятных воспоминаний — Я разломал его, потому что так захотела Бернайс. Джон усмехнулся: — Немудрено. Для неё это наверняка была больная тема, из-за которой вы часто дискутировали, а может быть, и ругались. А ты все никак не мог пройти мимо этого чудовища у окна, чтобы не помузицировать в минуты задумчивости. Сдается мне, что главный гипнотизер здесь — это рояль. Сломав его, ты всех спас, Шерлок. Холмс посмотрел на него удивленно, потому что такая мысль и не приходила никогда в его голову. Он считал злом Бернайс, которая не могла и не хотела свыкаться с его привычками, не собиралась считаться с ними и оказывала на него ощутимое психологическое давление. Что, если это не она специально вызывала в нем чувство вины, а он сам мучился от того, что не способен жить по правилам? И однажды это нашло свой выход. — Удивительно… — прошептал он, внезапно осознав, что ситуацию можно рассматривать с совершенно другой стороны, более объективной. И причем тут гипноз? — Я помог тебе? — спросил довольный собой Ватсон. — Постой, но… У меня действительно была ситуация, в которой Бернайс признала свое воздействие. Она была так потрясена результатом, что после этого создала свой кодекс и стала время от времени ему следовать. — Шерлок, — Ватсон снисходительно посмотрел на друга, — она может думать о себе все, что угодно, но во власти женщин не только наша любовь, но и наши гнев, злость, обида, чувство вины. Они — наша шея, Шерлок, в них всех заложена материнская способность контролировать все наши чувства. Они способны вертеть нами как угодно, если мы верим всему, что они говорят. Холмс попытался возразить, но понял, что у него, возможно, слишком мало данных обо всем, что происходило в те годы с ним под чутким присмотром Бернайс. Буркнув что-то невнятное, он встал в полной растерянности со скамьи и побрел по аллее, впав в тяжелую задумчивость. Ватсон пошел следом, внимательно прислушиваясь к настроению Холмса. — Я звоню Майкрофту, — наконец он пришел к выводу и набрал номер брата. Майкрофт Холмс находился в несвойственном ему бешенстве, его громкий голос был слышен даже Ватсону. — …Мы лично проверяли её несколько раз. Она действительно влияет на людей. Ты что, забыл?! Мы вместе присутствовали на испытаниях. Что она с тобой успела сделать? Шерлок, ответь! — …Но в этом деле она ни при чем, — вяло отвечал тот, едва выдерживая натиск брата. — Ты с ума сошел! Нет, она тебя просто загипнотизировала. Езжай домой и как следует проспись. Ты слышишь меня? — Она ни при чем. Я еще не изучил как следует одну деталь. Мне нужно немного времени, Майкрофт. В этом деле есть неучтенный и достаточно весомый нюанс. — Шерлок… Иди домой. Пожалуйста. Джон Ватсон с тобой? Дай ему трубку. Ты слышишь, Шерлок?.. Передай трубку Джону, пожалуйста… Шерлок?.. Холмс почувствовал, как его голова закипает, и он больше не может себя контролировать. — Почему… Почему вы меня никогда не слушаете?! — с нечеловеческим рыком он схватил собственный телефон и вывернул пластик с цифровым стеклом в такую причудливую спираль, что Джон похолодел от ужаса. *** Бернайс проводила вечер в пассивном отдыхе у компьютера, закинув ноги на стол и лениво двигая мышкой по бедру. Безусловно, её терзали безрадостные размышления о произошедшем, но она старалась сосредоточить свои мысли на главном виновнике всех её бед. Ей действительно не требовалось никого убивать. Острых личных мотивов, как в случае с Майкрофтом, у неё не было. Вся эта ситуация с устройством дел Гаррета вышла ей боком, да и ему тоже. Но от её внимания не укрылся тот факт, что во время их с Гарретом визита к конкурентам буквально каждый адвокат выглядел чересчур занятым, несобранным или подавленным. Как будто их всех что-то беспокоило буквально в один и тот же временной промежуток. Шантажировал ли их кто-нибудь, или… могли они переживать воздействие на сознание, но уже не авторства Бернайс? — Почерк… — она начала грызть заусеницу на пальце и прищурилась, вспоминая все увиденное ею и услышанное в те дни. — Один и тот же почерк. Нервозность, несвойственная забывчивость, потеря сил. Затем переживание приобретенной фобии. Если так называемый НЛП-оператор решит довести дело до логического конца, то до психлечебницы предполагаемая жертва скорее не дойдет, а долетит из окна своего дома. Её тревожные размышления прервал звонок мобильного. Она взяла трубку: — Здравствуй, Гаррет. Как ты?.. У меня нормально все. Относительно. Послушай, перед тем, как мы должны были поехать вместе к твоим коллегам, ты был у них до этого? — Был, само собой. Я работал над тем, чтобы они восприняли меня серьезно, и, когда понял, что без тебя мне не справиться, обратился к тебе. — С кем ты ездил? — Эм… ну… Со мной был толковый паренек из министерства внутренних дел, он обещал мне помочь договориться о встрече с этими столичными негодяями. Бернайс улыбнулась: — Какими негодяями? Ты о своих «коллегах»? — Именно. Кто они после всего случившегося? Я к ним с душой, а они все взяли и умерли. Хорошо, что не в один день. — Как звали толкового паренька? — Кажется, Стив. Или Стефан. Я не помню. Он не так крут, как ты, так что я его быстро забыл. — Стивен Лэнгдрок? — Бернайс, зачем тебе это? Я устал ломать язык об эти дворянские фамилии. И откуда только пошла эта сумасшедшая мода на вычурность в именах? — Гаррет, этот Стивен Лэнгдрок был когда-то моим учеником. Гаррет взял паузу, а потом продолжил: — Далеко не самый лучший твой ученик, скажу я тебе. Хочешь сказать, что это он мог своими неграмотными манипуляциями подпортить тебе картину? А зачем ему это? — А зачем ему конкурент, Гарри? — Постой, девочка, ты хочешь сказать, что этот Стивен настолько отмороженный, что согласился подставить еще и меня ради своей сомнительной цели? — Ну, почему же, тебя он как раз и не подставлял. У тебя со всех сторон алиби, тебе нельзя предъявить обвинение. Разве что будут мучить неудобными вопросами, и только. А со мной будут серьезно разбираться. — Разбираться с тобой? Но кто? Почему? — Гарри, есть люди, которые знают, чем я занимаюсь. И они в курсе, что незадолго до смерти я разговаривала с погибшими. Им очень давно не нравится мой род деятельности. И вот сейчас их чаша терпения переполнена. — А Стивен об этом знал? — осторожно спросил Гаррет. — Ты уверена, что он мог что-то сделать? — Когда Стивен задал мне вопрос, почему я занимаюсь оккультизмом и пытаюсь воздействовать на людей, я все ему объяснила. Он достаточно осведомлен. И маленький бонус — он работает в министерстве. Он желал получить там работу, и я ему немного помогла. — Вот же маленькое чудовище! Я б его один плевком убил… И что ты теперь планируешь делать с этим? — Ничего, — Бернайс изучала страницу Стивена в социальной сети. — Ничего? Несмотря на такую опасность? Ты же имеешь такую власть над человеческим разумом! Ты способна выйти сухой из чего угодно. — Гаррет, — она тяжело вздохнула от упоминания о власти, — я не могу ничего предпринимать, не зная полной обстановки. Я буду выходить всухую только тогда, когда пойму, во что именно вляпалась. — Бернайс, я могу тебе чем-то помочь? — Нет, Гарри. Ты мне уже очень помог. Ты дал мне работу. Как я могу тебя просить о чем-то еще? — Я хочу, чтобы ты знала — если тебе понадобится помощь, любая, обязательно звони мне в любое время суток. Бернайс улыбнулась. — Хорошо, Гарри. Спасибо. До встречи. Бернайс положила трубку и проговорила совсем другим тоном: — Надо было сразу задать Гаррету вопрос о визитах. И если они со Стивеном заодно... Она хотела определиться с порядком дальнейших действий, как телефон снова зазвонил. — Шерлок? — спросила она сама себя без тени радости. — Я только что о тебе подумала. Эх, если б ты не был так уверен в моей причастности к убийствам, я бы прямо сейчас рассказала тебе про Стивена... Алло? — Добрый вечер, — деликатно ответили ей. — Я прошу прощения. Это не Шерлок, это сэр Доктор… — Мистер Ватсон? — воскликнула Бернайс. — Но что случилось с Шерлоком? Почему вы звоните с его номера? — Об этом я хотел спросить у Вас, мисс Гейт. Можете ли вы подъехать сейчас на Бейкер-стрит? — Я ни в чем не виновата, клянусь, — голос Бернайс задрожал, — я все это время находилась дома! — Прошу вас, успокойтесь, мисс Гейт, вас я ни в чем не виню. Но мне нужна ваша помощь. Что-то странное случилось с Шерлоком. Я хотел бы получить вашу консультацию. — Мою? — опешила Бернайс. Консультировать кого-то по степени НЛП-воздействия ей еще не приходилось. — Ну, хорошо… Я приеду.