Наследие императора

      В полном замешательстве, я сидел на валуне у пруда и пытался собраться с мыслями. С момента ритуала прошло не больше суток, но за эти несколько часов весь мой мир перевернулся с ног на голову. Впервые за всю свою жизнь, я начал осознавать, что похоже я не единственный, кто что-то скрывает за маской, что существуют маски иного рода. Еще, мне не давало покоя, случившееся в купальне. Казалось дух девчонки всюду следует за мной, так как братья то и дело вспоминали о ней, подтрунивая над подбитым глазом принца Ван Ына. Я хотел бы вычеркнуть из памяти тот день, чтобы перестать терзаться вопросами. Я запугал ее, но что если она начнет болтать? Я не желал ее видеть, но что если она никогда больше не посмотрит на меня, как прежде: открыто и с вызовом? Сосредоточившись на подготовке, я смог, наконец-то, выбросить ее из головы.       Перед началом ритуала, в присутствии Чхве Чимона, мы с братом Ван Му поменялись масками, а в самый разгар представления, на нас напали переодетые наемники. С первых секунд стало очевидно, что их целью был наследный принц, и мне пришлось бы туго, если бы не братья. Сообразив, что цели им не достичь, наемники бежали. Ван Ё и Ван Ук отправились в погоню. Меня ранили в руку. Маска мешала дышать и я опустился на землю, придерживая рану. Император, вне себя от волнения, бросился ко мне, стащил с меня маску и замер со словами:       — Ты… ты — четвертый принц… а где Ван Му? — Ему больше не было до меня дела, он оглядывался кругом, продолжая звать наследного принца. Все верно. Я всего лишь временная замена. Моя жизнь ничего не стоит. Ван Му поспешил отозваться и тоже стянул с себя маску. Чхве Чимон подошел ко мне вместе с императором и участливо спросил:       — Вы в порядке, четвертый принц? — эти слова снова привлекли ко мне внимание императора. Покрываясь испариной, превозмогая боль, я поднялся с колен. Слезы затуманивали взгляд, но я посмотрел ему прямо в глаза: «Я всегда буду щитом для своего брата, отец». Вслух я только ответил:       — Я поймаю их, государь. — В глазах императора промелькнуло замешательство с запоздалым сожалением он выдохнул:       — Со… — но я уже спешил нагнать преступников.       Бешеная гонка подстегивала меня, придавая сил. Не помню как, мы оказались в лесу. Я схватился с одним из наемников, но рана давала о себе знать. Тогда, экономя силы, я заговорил с ним, предлагая сдаться и назвать зачинщика, в обмен на помилование от имени императора. Он уже готов был опустить свой меч, когда из-за деревьев, дрожа как осиновый лист, выскочила все та же девчонка. Боже! Ну почему снова она! Бандит оказался ближе к ней, я не мог ее оборонить. Она и пикнуть не успела, как он взял ее в заложницы, приставив к горлу меч. Ситуация осложнилась. Единственное, что я мог сейчас для нее сделать, это ни при каких обстоятельствах не показывать своих чувств. Она молча с мольбой смотрела на меня. А вот не надо было при луне по лесу, полному убийц, прогулки совершать. Я сделал над собой усилие и хладнокровно предложил:       — Убей ее. — меня самого удивило до чего спокойно прозвучал мой голос и я повторил — убей ее. Наемник, кажется, засомневался и, чтобы закрепить преимущество, я тоже направил свой меч на нее:       — Тогда, может быть, я убью? — он начал отступать вместе с ней и поранил ей шею, глаза Хэ Су распахнулись от ужаса и она пролепетала:       — Пощадите меня, я ведь и правда могу умереть. — при виде ее раны я, мысленно яростно закричал, а снаружи с улыбкой продолжил:       — Мне все равно, что она говорит. Брось дурить, скажи, кто за этим стоит. — бандит заколебался и я надавил на него прикрикнув:       — Сейчас же! — медленно, он начал отводить лезвие от ее лица и тут Хэ Су извернулась и укусила его за руку.       — !!!!! — она что, и правда смерти ищет?! Но девчонку мало заботила стратегия и тактика ведения боя, она упала на землю и закрыла голову руками. Спаслась, чтоб ее! Озверевший бандит уже замахивался мечом, когда в воздухе просвистел и вонзился ему между глаз боевой нож. Ван Ук! Брат стоял в отдалении, замерев в позе броска. Бандит мешком повалился на землю. Я подошел к нему — он был мертв. С досадой и отчаянием я крикнул:       — Почему!!!        Девчонка! В бессильной ярости я схватил ее и пригрозил мечом:       — Я почти расколол его! Это из-за тебя! Наверно я и правда был близок к убийству, но Ван Ук остановил меня, обнажив оружие:       — Хватит, она не виновна. Отпусти ее. — я еще ближе притянул Хэ Су к себе и скрестил с братом меч:       — Не хочу. — Я и правда не хотел ее отпускать. Это я только что из последних сил боролся за ее жизнь. В тот момент ее жизнь была для меня важнее поимки бандита, но я бы справился с ними обоими. Важнее поимки бандита?! Сидя на берегу пруда я смотрел на спокойную воду и отчетливо понимал — да, теперь для меня ее жизнь важнее. Эта безрассудная, бесшабашная, несуразная и в то же время такая прямолинейная и искренняя, вечно попадающая в неприятности девчонка для меня важнее, потому что — она моя! Но в тот вечер в доме Ван Ука я винил ее в своей неудаче. Она показала нам место в лесу, где случайно стала свидетельницей расправы заказчика над нанятыми им бандитами. Значит живых свидетелей не осталось. Тот, которого убил Ук, был моим единственным шансом. Я поджидал Хэ Су, чтобы еще раз расспросить ее о том, что она видела в лесу, и она вспомнила, что главарь был одет в меха. Тяжкое предчувствие сжало мое сердце — Ван Ё! Я допытывался видела ли она его лицо и велел забыть все события той ночи. Я всей кожей ощущал, что случилось непоправимое, ведь мне предстоит не только раскрыть предательство, но и выдать предателя императору, только поэтому он отложил мое возвращение в Шинжу. Кровь стыла в жилах при мысли о том, кто же на самом деле стоит за покушением. Я чувствовал себя загнанным в угол, и в очередной раз сорвался на девчонке бросив ей вслед:       — Ты! Больше не попадайся мне на глаза! — она замерла на месте, потом обернулась и в лоб спросила меня, дипломатичная, как всегда:       — Что я сделала не так? Вы сказали ему убить меня. Даже сказали, что сами меня убьете. Мне нужно было ничего не делать? Я делала все, чтобы выжить, или мне нужно было просто умереть? — ее слова выбили землю у меня из-под ног, кто, как не я знает, что такое жажда жизни и борьба за выживание. Вот, значит, как! Девчонка тоже это знает, пораженный внезапной догадкой, я развернулся, чтобы уйти, но она продолжала:       — Хотеть жить, это преступление? — я невольно остановился и искоса взглянул на нее — слезы ползли по ее щекам,       — Все хотят жить, так почему вы срываетесь на мне? — она всхлипнула. Я поспешил уйти прочь, а вдогонку прозвучало:       — Ты, ужасный придурок! Теперь, вспоминая об этом, я невольно улыбнулся. Видимо последнее слово всегда должно оставаться за ней.       Вскоре тревожные мысли с новой силой одолели меня. Проводя расследование для императора я убедился, что все ниточки тянутся к императрице Ю. Я отказывался верить в это — матушка не могла пойти на такое! Желая убедиться, что я ошибаюсь, я прижал брата Ван Ё, ведь несомненно, он был тем самым главарем в лесу, одетым в меха:       — Это матушка приказала? — Он отвел глаза лишь на секунду, но и этого было довольно. Матушка никогда бы не отняла жизнь брата Ван Му, но императрица… Я метался не в силах понять: кто же она? Кто эта женщина с возвышенным, чистым лицом? В поисках ответа я пришел к ее покоям и увидел, как она шла, мирно беседуя с братом Ван Чжоном. И такая любовь читалась на ее лице, она так счастливо улыбалась, что я понял: никакая сила не заставит меня предать ее. Пусть она будет хоть тысячу раз виновата. Сидя на холодном валуне возле пруда, я принял решение: я возьму на себя эту вину, я уничтожу все следы, ведущие к императрице, а потом с покаянием приду к матушке и она простит и примет меня.