Too young to love

      Глупая улыбка не сходит с лица. Я... счастлива? Скорее всего, это лишь кратковременное явление. Такое же, как и тогда. Отпустить и забыть? Нет, слишком просто для меня. Страдать на протяжении нескольких лет, постоянно мысленно возвращаться к этому и страдать с еще большей силой — вот это по мне.       Все те же самые ощущения, словно и не было этих десяти лет в моей никчемной жизни.       Открываю дверь квартиры. Я испытываю ужасную тоску. Хочу, чтобы кто-то был сейчас рядом со мной. И этот "кто-то" должен быть Финном. Зачем? С чего бы это я вдруг почувствовала себя одинокой? Я же с этим чувством сосуществую, поэтому так остро его сейчас испытывать, как минимум, странно и необычно.       — Здравствуй, куколка, — раздается знакомый голос с кухни. Что это за новый поворот в моей повседневной рутине, черт возьми?       С некой опаской вхожу в кухню. Перед моим взором такая картина: Джерард сидит за кухонным столом. Возникает вопрос, который я не успеваю задать.       — Твоя подружка впустила меня, — словно прочитав мои мысли, отвечает он. — Очень миленькая, как и ты.       — Не нужно называть меня "миленькой", потому что это, блять, не так, — достаточно холодно отвечаю, стоя в дверном проеме.       — Тебе не идет такая манера поведения, куколка, — он встает из-за стола и вальяжной походкой приближается ко мне, а я стою на месте, как вкопанная. Чертово волнение застало меня врасплох. Он подходит ко мне вплотную, и меня охватывает странное чувство ностальгии: хочется, чтобы все было также, как и прежде; хочется обнять и прижаться к нему и думать, что так будет всегда; хочется, чтобы мы были, как Сид и Нэнси, как Курт и Кортни, но мы — не они, и всего этого больше никогда не будет. Возникает вопрос: было ли это вообще или это всего лишь плод моего воображения под действием неких запрещенных в нашей стране препаратов?       — Давай перейдем к делу: что тебе потребовалось от меня? — стараюсь совладать с сама с собой и своими эмоциями. Он протягивает свою руку, чтобы поправить прядь волос, что обрамляет мое лицо, но я ловко отстраняюсь. Он, не растерявшись, усмехается и засовывает руки в карманы джинс.       — С чего ты взяла, что мне от тебя что-то нужно?       — Ты не вернулся бы просто так.       — Я вернулся за тобой, — коротко отвечает он. Часть меня хочет поверить в его слова, но другая часть прекрасно знает, что это наглая ложь.       — Бред.       — Бред — это отношения с тем мальчишкой, — он повышает голос. Некоторые вещи не меняются даже спустя несколько лет.       — Отношения? Нет, в это дерьмо второй раз я не полезу, — с ироничной усмешкой говорю я, и отчасти мои слова касательно отношений являются правдой.       — Вижу, ты сегодня не в духе, — он все той же вальяжной походкой проходит мимо меня к двери, не торопясь. Закрывает за собой дверь, и теперь я осталась наедине со своими мыслями, которые смешались в голове в какую-то кашу. Абсолютно все кажется сейчас абсурдной бессмыслицей, но это лишь пока.       Нужно привести свой рассудок в порядок, пока я не начала медленно сходить с ума от всех этих головокружительных событий, что произошли со мной за последние несколько суток.       Первое — тот, кого я одновременно люблю, — люблю ли? — и презираю, вновь в поле моего зрения. Он рядом, у нас состоялся такой же странный и бессмысленный разговор, как и наши "отношения". Он вызывает во мне самые разнообразные чувства: тоску по прошлому, сожаление о том, что все могло бы быть сейчас намного лучше, если бы не моя встреча с ним и последующие отношения, которые разрушили мои моральные устои и уничтожили меня, как личность; из-за него мне пришлось заново учиться жить, как и все остальные, правда, получается крайне отвратительно.       Второе — я, кажется, что-то испытываю к Финну. Что это может быть? Любовь, о которой повсеместно трещат, исключить можно сразу. Я не способна на такое. Да и что он такого сделал для меня? Всего лишь был вежлив со мной, по-детски нелепо флиртовал, показал, что можно провести хорошо вечер и без всяческих "допингов", пару раз удовлетворил меня, но неужели из-за всего этого я должна испытывать огромное желание выпрыгнуть из трусов лишь при одном упоминании о нем? Разумеется, нет, но мой мозг решил, что да.       Те чувства, которые испытываю к Вулфарду, я пока что не в состоянии описать по причине того, что я просто-напросто не знаю, что такое со мной происходит. Я влюбляюсь, испытываю симпатию, просто хочу вызвать ревность у Джерарда или это лишь благодарность Финну за то, что он так вежлив со мной? Что это такое? Пусть это будет пока что для меня загадкой.       Снимаю с себя всю верхнюю одежду, оставаясь только в бюстгальтере и трусах. В таком виде я хожу по квартире, пью кофе, перечитываю и заново переписываю свою речь для выпускной церемонии. Затем иду в душ и смываю с себя запах этого дня — запах парфюма Финна, запах приторно-сладкого безалкогольного коктейля, запах майской ночи. Этот вечер определенной самый лучший за последние несколько лет моей жизни.

***

      Последние рабочие дни в этом месте кажутся совершенно неуместными, но на самом деле очень даже нужны. Я, например, как человек, который делает все в самый последний момент, вместо того, что попивать отвратный кофе в школьном кафетерии и плевать в потолок, сижу и заполняю оценочные табели. Занятие крайне нервное и требует сосредоточенности, которая в последнее время мне с огромным трудом дается.       — Мисс Стилл, — в кабинет заходит директриса, которая та еще сука, как многие о ней отзываются, и я в том числе. Русые волосы, который заделаны в тугой высокий хвост, бежевые туфли-лодочки, которые стоят, как вся моя зарплата за месяц, идеально выглаженная белоснежная блузка и черный брючный костюм с приталенным пиджаком — Камилла выглядит так ежедневно.       — Добрый день, Миссис Стоун, — приветствую директрису, не поднимая на нее глаз. Она давно знает, что ее штучки-дрючки на меня никаким образом не действуют. Она пытается казаться властной и волевой женщиной, но это всего лишь образ, которому она должна соответствовать, коль стала директрисой. Она знает, что я знаю, и мы обе придерживаемся своих ролей, не перегибая палку, естественно.       — Мисс Стилл, ваша речь для выпускной церемонии готова? — она тоже не смотрит на меня, а роет в папке с бумагами, с которыми ее руки, кажется, срослись за время ее "правления".       — Да, конечно, — я протягиваю ей свою рукопись, которую планирую переписать еще несколько раз до тех пор, пока моя речь не будет меня удовлетворять хотя бы на один процент. Она быстро пробегается глазами по тексту и выдает:       — Замечательно, я в Вас не сомневалась, — сука. Более, чем уверена, что она не прочла дальше вступления. Ладно, плевать на это. — Вы не забыли про песню?       — Что, простите?       — Развлекательная программа после церемонии: выпускники и учителя готовят свои выступления, а Вы, как истинный ценитель искусства, наверняка должны были приготовить песню, — быстро тараторит она, а я еле успеваю за ходом ее мыслей. Мда, влипла я, конечно.       — Да, у меня все готово, — как говорилось ранее — иногда лучше соврать.       — Тогда прошу пройти на репетицию в актовый зал, — она разворачивается на своих шпильках и шагает в сторону двери, покачивая своим плоским задом из стороны в сторону, будто бы он у нее есть.       Я начинаю судорожно перебирать в голове песни, которые приемлемы для исполнения на данном мероприятии. Черт возьми, я даже не знаю, о чем должна быть песня! Можно ли исполнить уже чью-то или обязательно нужно сочинять? Я же сраный ценитель искусства! А что с моим голосом? Я давно ничего не пела, не тренировалась даже!       Дебора, возьми себя в руки и покажи им всем, чего ты стоишь.

***

      Пока направляюсь в актовый зал, где проходят репетиции, в голове судорожно перебираю всевозможные композиции, которые мои голосовые связки в состоянии исполнить. По крайней мере, надеюсь, что в состоянии потому, что я сама не помню, когда в последний раз что-то исполняла.       В зале не так много людей, большинство выпускников не считают обязательным посещать репетиции.       — Добрый день, Мисс Стилл, — меня приветствует Финн, который сидит и настраивает акустическую гитару. Он прекрасен. Поверить не могу, но я осознанно об этом подумала. Я допустила такую мысль в голове и ничуть не жалею об этом. Прогресс.       — Здравствуй, Финн, — отвечаю я. Опять это обыгрывание ролей, чтобы никто ничего не заподозрил. Он продолжает заниматься своим делом, а я смотрю на все это, и весь мой прогнивший мир переворачивается с ног на голову и обратно. Что-то заставляет меня вздохнуть, как девочка, влюбленная в самого красивого парня школы.       — Мисс Стилл, Вы всех задерживаете, — наигранно строгий тон Камиллы выводит меня из этого транса. Слегка неуверенным шагом иду к фортепиано и по-прежнему не знаю, что исполнять. Если бы меня попросили засыпать фен в ноздрю, я сделала бы это просто на раз-два.       Сажусь за фортепиано, в зале тишина. Все ждут от меня чего-то грандиозного. Преподаватель музыкальной дисциплины не знает, что ему играть. Парадокс.

Will you still love me When I'm no longer young and beautiful?*

      Слова вырываются из моих уст сами собой. Это не просто строчки из популярной песни. Это мой вопрос к нему. Если допустить мысль о том, что я позволю себе вновь быть с кем-то, быть с Финном, то что будет потом? Я старше его на восемь лет. Мне будет тридцать, а ему всего лишь двадцать два. Это сейчас я привлекаю его потому, что в некоторой степени чувствую себя такой же юной, как и он сам, но что будет потом? Рано или поздно я начну стареть, терять свою красоту. Да, внешность — не главное, но она тоже играет огромную роль в отношениях.       Финн слишком молод для того, чтобы любить меня. Да и о какой любви может идти речь?       — Продолжайте, Мисс Стилл, — говорит Камилла.       Пальцы сами ложатся на клавиши, и я начинаю наигрывать всем знакомую мелодию.

I've seen the world, Done it all, had my cake now. Diamonds, brilliant, and Bel-Air now. Hot summer nights mid July, When you and I were forever wild. The crazy days, the city lights The way you'd play with me like a child. *

      Голос по началу дрожит от неуверенности в себе и от того, что голосовые связки не разогрели перед исполнением песни, но чем больше я пою, тем лучше у меня получается. Как и раньше.

Will you still love me When I'm no longer young and beautiful? Will you still love me When I got nothing but my aching soul? I know you will, I know you will. I know that you will. Will you still love me When I'm no longer beautiful? *

      Я сижу спиной к залу, но более, чем уверена, что Вулфард оторвался от всего занятия и сосредоточил все свое внимание на меня, а вернее на то, о чем я пою. Встаю из-за фортепиано, направляюсь к выходу из зала, чтобы дать себе передышку. Я слишком растрогалась из-за песни потому, что это не просто слова, — это вопрос, который я задаю конкретному человеку и, соответственно, хочу получить на него ответ. Но пока что я замечаю то, как Финн провожает меня взглядом.