Терпеть его не могу!

Не чувствую усталости, энергия бьет ключом, и я, проскакав по залу два часа, готов пробегать еще столько же, а потом еще и еще. Мне нипочем никакие трудности. Даже те фокусы с мячом, что не всегда удаются, сегодня выходят на ура. Крис в хорошем расположении духа, и команде не приходится проводить лишние полчаса в зале. Никаких отжиманий, штрафных - аж настораживает. - Прости, если влезаю, но все нормально? Больше половины состава еще в душе, и мне не трудно тихонько задать вопрос. Крис вытирает волосы и выглядывает из-под полотенца. - Да, а почему спрашиваешь? - Потому что складывается ощущение, будто тебя не было на тренировке. Мы все были, а ты где-то не здесь. Крис шустро натягивает белье, сбрасывает полотенце и утаскивает меня за дверь шкафчика. - Боюсь, что участок кто-нибудь отхватит, - шепотом признается друг. - Надо сказать Исину, но я еще не купил кольцо. А еще он прекрасно помнит, что у меня есть от него какая-то тайна. Это всплывает иногда, а я не могу ему врать. - Ну значит, нужно сказать ему в ближайшее время, - пожимаю плечами я, поддерживая сползающее полотенце. - Кольцо это, конечно, хорошо, но неужели ты думаешь, что Исин и без него с выбором не определится? Это твой Исин, с кольцом или без. Крис задумчиво поджимает губы и хлопает меня по плечу. - А потом куплю кольцо и сделаю все красиво, - воодушевляется он. - Да куда уж красивее, - бубню я, отходя к своему шкафчику. Бэкхен спит, обняв подушку обеими руками и наполовину скинув одеяло на пол. Укрываю моего юного эксгибициониста и ложусь рядом. Бэкхен ворочается, но продолжает спать, хотя хватает его не надолго. - Голышом не бегал? - сонно потирая нос, спрашивает Бэкки. Я выныриваю из мыслей о работе и улыбаюсь своему чуду, автоматически поправляя одеяло. - Нет, обошлось без обнаженки. Бэкхен разочарованно вздыхает и осторожно просовывает ладонь под свитер. - Отвлек тебя от чего-то? - Да так, думал про работу, - отмахиваюсь я и целую лохматую макушку. - Опять проверка отчетов? - бубнит Бэкки. - Это, скорее, проверка меня. Отец все недочеты определяет с одного взгляда. Бэкхен обнимает еще несколько минут, прежде чем чмокнуть в щеку, перелезть через меня и скрыться в ванной. Откладывать бессмысленно, так что я достаю папки, стоит Бэкхену вылезти из кровати. И к моменту возвращения он застает меня за столом. Я переодет, кровать заправлена, чайник включен и даже вещи забраны из прачечной. Омега обнимает, заглядывая через плечо, и мягко целует в щеку. - Может, не мешать тебе? Я только хмурюсь. - Ты не мешаешь. Бэкхен улыбается, целует в другую щеку и идет заваривать чай. Он ставит чашку рядом с моей рукой, мягко обнимает за плечи и уходит к Кенсу. Несколько часов пролетают незаметно. Остывают остатки чая, и правая рука измазана карандашом. Бэкхен тихонько входит, прикрывает за собой дверь и, приставив стул, устраивается рядом. - Я переночую у себя, давай? Стучу карандашом по столу и притягиваю омегу к себе. - А может, все-таки у меня? Бэкхен умилительно морщит нос и всматривается в мое лицо. - Чтобы я тебя отвлекал? Мне почему-то хочется зачмокать эту мордашку в обе щеки, и я зачмокиваю. А Бэкхен задорно пищит, зажмурившись и суча* ногами под столом. - Чай будем? - задаю я очередной вопрос. - Его на тебя только переводить, - хихикает омега, но, чмокнув в щеку, встает со стула. Я забываю про чай повторно, потому что сложно вообще о чем-нибудь думать, пока любимый омега, забросив на вас обе ноги, вспоминает вдруг о том, что под непослушными волосами где-то на вашей голове потерялось ухо. Может, даже два. Ну должно же там найтись хоть одно? И Бэкхен щекочет меня по шее и перебирает прядки, с задорно высунутым языком ища свой объект для фетишизма. Вот у кого какие предпочтения. А еще это отвлекает от бумаг, хотя с ними с момента прихода омеги беда. Я отодвигаю документы и чашки в сторону - от греха подальше. А он прямо надвигается, откровенно усаживаясь сверху. Ласково обнимает за шею и со смаком зацеловывает мочку уха. - Вообще не отвлекаешь, - смеюсь я, просовывая ладонь под майку. Бэкхен хихикает, но от дела не отвлекается. - На завтра никаких планов? Омега пожимает плечами и прикусывает кожу на шее. - Хотел побывать в квартире. Порядок там навести, пару вещей забросить, - пытаюсь продолжать я. Бэкхен слишком хорош, чтобы у меня получалось владеть собой. Вот он целует еще напористей, а я начинаю терять нить разговора. Хотя судя по стараниям Бэкки, в последнем он не сильно сейчас заинтересован. - Ожидание твоей течки сведет меня с ума, - выпаливаю я и, подхватив свое чудо под задницу, вскакиваю со стула. Либо он сам сейчас развалится, либо мы его разломаем. Бэкхен довольно угукает и не скрывает улыбки, когда я опускаю его на кровать. Обе майки летят по привычной траектории, и ловкие пальцы уже расправляются с моими штанами. - Мы куда-то торопимся? - невзначай интересуюсь я, покрывая шею влажными поцелуями. - Утром было потрясающе, - произносит Бэкхен и, видимо, считает эту краткую справку достаточной, потому что больше отвлечь его от процесса не получается. Хотя и процесса не получается. Мы зацеловываем друг друга, ласкаем и путаемся в одеяле. У Бэкхена самые нежные руки, ласковые, теплые. Мне далеко до этих невесомых прикосновений, до мурашек по коже. Я держу его в руках крепко, надежно. И глажу раскрытой ладонью, стремясь завладеть большей его частью. А на моей коже распускаются завитки неописуемой красоты. Бэкхен волшебным образом превращает весь свой запал в бесконечный поток нежности. Отследить его эмоции для меня задача непостижимая. Справлюсь ли я с ней хоть когда-нибудь? - Так что там на квартире? - привычно устраивая голову на моем плече, спрашивает омега. - Поедешь со мной? - предлагаю я, поправляя Бэкхену челку. - Отвезем пару вещей, можно немного прибраться. Омега задумчиво хмыкает и накручивает на палец шнурок от моих штанов. - Можно. - Кратко и по делу. - С тобой все в порядке? - спрашиваю я и невольно испытываю чувство дежавю. Где-то я сегодня уже задавал этот вопрос. Бэкхен и правда немного растерян. Он поддерживает со мной разговор, автоматически рисует пальцами по коже, но голову его будто занимают совсем иные мысли. - С ноября прошло почти два месяца, - рассуждаю я, стараясь не замечать остановки пальчикового человечка. Бэкхен заторможенно угукает. - Ты уже должен сходить с ума, наверное. Пару недель назад сходил, а что сейчас происходит, не представляю. Молчит. И я молчу. Пальчиковый человечек медленно продолжает движение по моему животу. - Привык потихоньку. Раньше не было возможности выплескивать куда-то это желание, теперь у меня регулярный секс. Это облегчает ситуацию, я думаю, - небрежно объясняет Бэкки и спешит укрыть нас одеялом. - Спи. По сложившейся уже традиции чмокаю свое чудо в макушку и поправляю подушку. Бэкхен по традиции целует в бок, крепко обнимает и забрасывает на меня ногу. Кажется, это называют идилией. - Давай после обеда, - предлагает Бэкки напоследок. Я киваю и укрываю его плотнее. - Спокойной ночи, Бэкхен. Мы встаем неторопясь, вдвоем принимаем душ - будь благословенен слоган об экономии воды! - и, посмотрев на ясное небо за окном, решаем не откладывать поездку на вечер. Завтракаем по пути в небольшом кафе, потом заезжаем в супермаркет за продуктами и бытовой химией, и, только открывая дверь ключом, соображаем, что забыли заскочить в аптеку. Бэкхен неловко улыбается и делает вывод о том, что иногда полезно просто поспать. Он бы, конечно, не торопился с подобным исследованием, но раз нам предоставлен шанс подтвердить или опровергнуть принятую статистику, Бэкки готов пойти на любые жертвы ради науки. Самоотверженный донельзя. За пару часов мы наводим в этой невзрачной квартирке красоту, отдраиваем до блеска кухню и ванную и к вечеру, лениво лежа на диване, решаем, на какой ужин потратить оставшееся время. Бэкхен жмется ко мне, боясь упасть с края, и с поражающей рассудительностью доказывает, что готовая домашняя еда в сотню раз вкуснее и полезнее, а мои порывы заказать пиццу пора утихомирить. Несколько поцелуев, нежное прикосновение к плечу - и я убежден в его правоте. - Может, не поедем никуда? - предлагаю я, нарезая мясо. Бэкхен на мгновение отвлекается от овощей и тыльной стороной ладони озадаченно потирает нос. - Остаться с ночевкой? - Ну да, а тебя что-то смущает? - подмигиваю я и легонько толкаю омегу бедром. Бэкхен кокетливо отвечает и, приобняв за талию, встает на носочки. - Кроме отсутствия сменного белья и резинок, ничего. А тебя? Вот зараза! - Ну за презервативами я, положим, сбегаю. Бэкхен внимательно всматривается в мое лицо и словно опять задумывается о своем. - Не надо. У меня аж лицо от удивления вытягивается. Я точно со своим омегой разговариваю? - Уверен? Бэкхен снова берется нарезать овощи. - Да. Просто ляжем спать, - спокойно произносит он. И опять погружается в свои мысли, пусть всего на минуту, но и эту минуту я не упускаю из виду. - У тебя настроение меняется с космической скоростью. - С первой или второй? - улыбается чудо. - С третьей, - шучу я и чмокаю в макушку. В четыре руки ужин спеет быстрее. Мы вдвоем мешаем мясо в сковороде, пританцовывая под тихую музыку. И Бэкхен прижимается крепче и целует меня, накрыв крышкой томящееся рагу. Несколько раз ужин чуть не пригорает, потому что мы увлекаемся друг другом, но потом наступает момент его спасения. И Бэкхен перемешивает мясо, положив свою руку поверх моей. В обнимку мы выкладываем все на единственную в доме тарелку - набор непритязательного квартиранта - и разливаем сок по разномастным стаканам. И Бэкхен не против, когда я поцелуями отвлекаю его от дела, когда прикусываю нежную кожу за ушком и крепко крепко сжимаю свое чудо в руках. А потом хохочет, потому что романтичный момент подпорчен внезапно заигравшей нелепой песней. - Смотри-ка, у нас вместе и готовить неплохо получается? - не могу удержаться я, видя, как Бэкхен осторожно пробует мясо и одобрительно кивает головой. Омега переводит взгляд с тарелки на меня, потом обратно и заливается своим заразительным смехом. Тем самым, что я так люблю. - Можешь поставить галочку, - хохочет Бэкки. - Еда- освоено! А получилось, кстати, неплохо. Попробуй, - и протягивает мне кусочек. Из твоих рук - хоть серную кислоту через трубочку. И опять мы вдвоем моем посуду, и опять вдвоем ставим чайник. И целуемся, пока ждем. Это "вдвоем" следует за нами весь день. Но мне хочется оставить это при себе. То, как Бэкхен протирает пыль на полке, привстав на носочки. То, как забирается на стул, не дотягиваясь до еще более высоких мест, но упорно отказываясь от моей помощи. То, как морщит нос, открывая бутылек с моющим средством. И как старательно, высунув язык, оттирает плиту. Эти моменты единения, нашего совместного дела значат для меня так много. Они открывают омегу для меня с новой стороны. А еще доказывают, что эта квартира не только мой "клоповник". Итогом всех наших стараний является вкуснейший ужин и уютные обнимашки на диване. Бэкхен мурчит в моих руках и щекочет живот под майкой, пока я зачмокиваю взъерошенную макушку. - И когда мы приедем сюда в следующий раз? - любопытствует омега. - Предложил бы тебе сюда переехать, но боюсь, ты меня за такую идею с балкона скинешь. Бэкхен хмыкает. - Скидывать не буду, но соглашаться тоже. Это все слишком быстро, - он, не глядя, мнет мою майку в руке. - Просто квартира и то поспешно, а уж жить вместе... Провести вместе один такой день - одно, но серьезно решать бытовые вопросы каждый день - совсем другое. Не думаю, что мы оба к этому готовы. И мне бы хотелось возразить, сказать, что я давно ко всему готов, но что-то подсказывает промолчать. В этих вопросах Бэкхен часто бывает прав. Так что я просто киваю, еще раз чмокаю свое чудо в макушку и, подхватив на руки, тащу в ванную. У нас впереди еще так много времени, что решать вопрос с переездом в эту минуту нет никакой необходимости. Как же быстро мое глупое сердце забывает все сомнения, как быстро принимает любую сладкую иллюзию за реальность. Бесполезный мешок да и только. Никакого инстинкта самосохранения. Стоя под душем, мы принимаем еще одно волевое решение на сегодня: поскольку мы внезапно решили ночевать, то спать придется голышом, и если за резинками никто не сходил, то "спать" в буквальном смысле этого слова. Радует, что я хотя бы догадался прихватить из общаги пару полотенец - чтоб потом не возить - и в супермаркете мы взяли шампунь и зубные щетки. Так что в кровать мы ложимся чистыми и умытыми. Лежать рядом с обнаженным Бэкхеном не "до" и не "после", а "вместо" немного непривычно. И он тоже это понимает, поэтому мы немного неловко устраиваемся под одеялом. - В процессе как-то привычнее, - констатирует Бэкки и забрасывает на меня ногу, устав бороться со стеснительностью. - Не доросли, наверное, - и хохочет, паразит. - До секса доросли, а до обнаженки нет. Интересно, - замечаю я и получаю по носу. - До секса расти не надо, им надо заниматься, - с деловитым видом произносит Бэкки. - И перестань трогать меня за задницу. Я намеренно жамкаю аппетитную половинку в руке. - Эй, это чувствительная зона! Так нечестно! - возмущается омега и будто бы незаметно прижимается крепче. Слегка шлепаю по заднице и наблюдаю, как Бэкхен прячет розовеющие щеки. О да, это нам очень нравится. Через несколько минут он сдается, сам укладывает мою руку на бедро и вжимается в бок. - Вот так, - командует мой маленький вождь и умилительно добавляет: - Только обещай спать. Как будто есть другие варианты. - Обещаю-обещаю, - киваю я, ненавязчиво фиксируя любимые пальчики на своей груди. Бэкхен стремится опустить руку как можно ниже, но я не позволяю. - А этого делать не надо. Вы со своей очаровательной попкой сдержитесь, а я вот не гарантирую. Моя выдержка сильно уступает твоей, помнишь? Чудо недовольно буркает под боком. И что только на уме у моего провокатора? - Спи, давай. Поправляю одеяло и нежно целую. Настроение Бэкхена меняется за доли секунды: из недовольного буки он превращается в мое ласковое и теплое чудо. А через пару минут он засыпает на моем плече. Я люблю тебя. И пусть тебе это приснится.