Терпеть его не могу!

В темноте мне нужно какое-то время, чтобы осознать, что я так и заснул на полу в их с Кенсу комнате. Меня укрыли пледом и краями одеяла и заботливо подложили под голову маленькую подушку. Пиджак с рубашкой висят на стуле, а телефон лежит почти под рукой. Не помню, чтобы я его доставал. Но он приходится кстати. Часы показывают начало третьего ночи, и мне абсолютно точно нужно домой. Не для того, чтобы спать в своей кровати, а потому что Крендель почти сутки дома один. Я осторожно выбираюсь из-под пледа, осматриваюсь и тру глаза: надо проснуться. Бэкхен спит в обнимку с плюшевым лисенком. Несколько минут я просто смотрю, сидя на полу. Мне совсем не хочется его будить, но я точно знаю, что он устроит мне взбучку, если я вот так просто уйду. Нежно касаюсь его щеки и склоняюсь над любимым лицом: "Бэкки". Бэкхен открывает глаза почти сразу, автоматически подаваясь навстречу моей руке. Он внимательно на меня смотрит и крепко зажмуривается, чтобы проснуться. Между нами крошечное расстояние: еще пара сантиметров - и мы столкнемся носами. И Бэкхен делает то, что считает необходимым для своего спокойствия: я собираюсь что-то сказать, когда он закрывает мои губы пальцами, веля замолчать и страхуя от внезапного порыва. Мне хочется поцеловать его руку, но после этого меня точно выбросят в окно. Омега прекрасно это понимает. Ему не удается скрыть чуть учащенное дыхание. И мы должны сделать вид, что это от внезапного пробуждения, но взгляд глаза в глаза кричит, что это всего лишь спасительная ложь. Бэкки вытаскивает из-под одеяла вторую руку и пальцем показывает в сторону ванной. Я молча встаю и иду в нужном направлении. Через минуту Бэкхен входит с моими вещами и плотно прикрывает дверь. Он становится рядом со мной у раковины и легко ополаскивает лицо. - Тебе надо домой, - тихо произносит Бэкхен. Я умываюсь и бурчу сквозь воду, что он прав. Мягкое полотенце повисает на плече, и, пока я рассматриваю себя в зеркале, маленькие ладошки ложатся на поясницу. Бэкхен пробегает пальцами по бокам, слегка надавливая на те места, где особенно болит. - Знаешь, полегчало, - благодарю я и пытаюсь обернуться назад, но омега рукой фиксирует мою голову прямо и с силой проводит вниз по шее, спускаясь к плечам. - Не болтай, - шепчет Бэкки и толкает полотенце вперед. Я ловлю его прямо над раковиной и вытираю лицо, наслаждаясь осторожными прикосновениями к плечам. - От врача это тебя не спасет, - предупреждает Бэкхен и строго выглядывает из-за спины, поймав мой взгляд в зеркале. - Ты меня слышал? Я спокойно киваю. Кажется, соглашаться с ним вот так просто входит в привычку. Спорить не хочется вовсе. - Вот и отлично. Тогда собирайся, а то у тебя дома кот голодный. Когда он беспокоится о котенке, голос звучит иначе. Мягко и заботливо он напоминает мне об этом пушистом комке, который голодным спит на неразложенном диване и с тоской вспоминает полную миску и почесанное пузико. Мой маленький, как же я мог так подвести тебя сегодня. Бэкхен словно читает мои мысли, потому что извиняющимся тоном объясняет: - Мне не жалко, спи. Но он там один. И я знаю, что он прав. Я не смог бы остаться до утра после пробуждения. - Щетки запасной нет? - деликатно спрашиваю я, указывая пальцем на тюбик зубной пасты. Бэкхен вздыхает, отодвигает меня и долго роется в тумбочке под раковиной. Потом вздыхает еще раз, поднимается и дает мне свою. - Это я переживу. Хотя справку от венеролога ты мне до сих пор не показывал, - и задорно улыбается. Я смеюсь и выдавливаю пасту. Пока я чищу зубы, омега несколько раз встряхивает мою рубашку и расправляет помятый галстук. Он жестом просит меня повернуться спиной и помогает надеть рубашку, а потом разворачивает обратно и ловко застегивает каждую пуговку. Я отгоняю воспоминания о том, как быстро он мог бы справиться с противоположной задачей. - Да, кстати, - как бы невзначай начинает Бэкки и неловко прикусывает нижнюю губу, пытаясь изобразить беззаботность. - Тебе Крис звонил. И я ему кое-чего высказал, так что завтра он, возможно, будет немного не в духе. - Я не слышал. - Это почему-то первое, что приходит в голову. Бэкхен протягивает мне пиджак и мягко касается руки: - Ты так хорошо заснул, так крепко, что я решил тебя не будить. Тебе нужно было отдохнуть. Поэтому я не стал тебя поднимать. Решил, что ты посреди ночи и так проснешься. Ты почти всегда просыпаешься. Это колет и греет одновременно. Он помнит об этом, потому что посреди ночи я просыпаюсь только тогда, когда он спит рядом: поправляю одеяло, убираю волосы с лица и обнимаю крепче. - Так что ты сказал Крису? - прерываю я череду воспоминаний. - Ой, да ладно, он тебе завтра сам расскажет, - отмахивается Бэкхен. - Он не любит сплетничать и жаловаться. Не уверен, что он вообще что-то скажет по этому поводу. - Не он, так Исин, - с характерной стервозной ноткой замечает омега. - Вообще, сперва Крис присылал сообщения, но я не решался на них отвечать. Но ты же знаешь, какой он бывает настойчивый. А телефон звонил так громко, что я все-таки ответил. Он хотел предупредить о завтрашней тренировке, и я... - Что сказал-то? - Сказал, что тренировки и капитанство тебя калечат, - и как ни в чем не бывало поправляет воротник рубашки. А еще он явно чего-то не договаривает. - А еще? - и я красноречиво приподнимаю бровь, давая понять, что меня так просто не проведешь. Бэкхен вздыхает и сдается. Я же все равно узнаю. Он заставляет меня сесть на корзину для белья и пальцами расчесывает волосы. - Возможно, я был немного резок. И возможно, говорил громче дозволенного. И может быть - может быть, - после этого уточнения он засовывает галстук мне в карман и с секунду медлит, кусая губы, - может я в порыве пригрозил ему немного. Я прикладываю ладонь к лицу, ерошу челку и думаю, что о таком Крис точно не промолчит. - Можешь не говорить мне, что я был неправ, - сразу предупреждает Бэкхен, оценив выражение моего лица. Он недовольно сбрасывает мою руку и снова поправляет волосы: - Стараешься для тебя, а ты... Я улыбаюсь, невольно прикасаясь рукой к чужому бедру. - Убери. - Омега резко меняется в голосе. - Просто, нечаянно вышло, - извиняюсь я, тут же перекладывая ладонь к себе на колено. Бэкхен молчит всего несколько секунд, а потом продолжает с того места, на котором остановился: - Так вот, я не буду извиняться. Да, я был резок, но сути дела это не меняет. Мне остается только улыбнуться: "Я понял". - Отлично, - отвечает Бэкхен и кивает на дверь. - Только тихо. Кенсу спит чутко. Стараясь не производить лишних звуков, я обуваюсь и принимаю из рук омеги свою куртку. В последний момент он протягивает мне телефон и просит написать, как только я доеду домой. - Осторожно, - шепчет Бэкки и открывает для меня дверь. - Не засни за рулем. Я обещаю, что все будет хорошо. И Бэкхен закрывает дверь. Крендель возмущается, когда я поднимаю его, спящего, с подушки, но решает смягчиться, увидев полную миску паштета. Он засыпает на расстеленном диване раньше, чем я успеваю вернуться из душа. Обнимаю этот пушистый комок и проваливаюсь в сон, где Бэкхен застегивает пуговицы и улыбается. А потом прячет галстук в мой карман и возвращается в свою постель, обнимать плюшевого лисенка. В отместку за вчерашнее кот поднимает меня раньше будильника. Он требовательно прыгает по моей спине - хотя за это ему большое спасибо - и истошно орет на ухо. Приходится встать. Я просматриваю бумаги по договору, пью кофе и пытаюсь заставить себя погладить майку. Надо ж хоть иногда являться на пары в приличном виде. Но лень перебарывает все. И вообще у меня есть оправдание: я был занят бизнесом. Крутая отмаза, да? Мне удается спокойно отсидеть первую пару и даже отказаться от мыслей о ликвидации некоторых частей тела. Полезные они все-таки, пригодятся еще. А вот на перемене я не успеваю дойти до следующей аудитории, как Крис выруливает из-за угла и закидывает руку мне на плечо. - Слушай, он где-то учился, или это врожденный дар? - в лоб спрашивает он. - Это талант, с ним родиться надо, - парирую я. - Что он тебе вчера наговорил? - Что с твоей спиной? - вопросом на вопрос отвечает друг. - Он мне вчера столько наговорил, что у меня сложилось впечатление, будто ты умираешь на операционном столе. Ан нет, смотри-ка, ходишь. - Только благодаря ему. Если б не Бэкхен вчера, я б утром не встал. Крис тормозит посреди коридора и разворачивает меня к себе. - Что-то серьезное? - Не знаю еще. Я обещал ему записаться к врачу, но пока никуда не звонил. Думаю, просто перенапрягся с этими тренировками. Пару дней отдохнуть бы, - и тут же виновато вздыхаю: - Но игра через неделю. Крис опускает голову и задумчиво хмурит брови. - Подумаем. Сейчас болит? Я киваю и спешу уточнить: - Эй, по сравнению со вчерашним днем, я чувствую себя намного лучше. Крис по-доброму ухмыляется: - Он позаботился о тебе. - Он всегда обо мне заботится, - поправляю я. - А я забочусь о нем. От наших отношений это давно не зависит. - Хорошо. - Крис хлопает меня по плечу и просит заняться здоровьем. А еще отчитаться ему, когда запишусь к врачу. На большой перемене я шагаю в столовую и хочу поблагодарить своего спасителя еще раз. Но Бэкхена почему-то нет. Я лениво перемешиваю ложкой суп и ищу в интернете телефон хорошей частной клиники. В обычную поликлинику записаться на ближайшее время будет нереально. Попутно негромко спрашиваю у Кенсу, куда делся его сосед. Тот пожимает плечами и интересуется, как моя спина. - Бэкхен вчера рассказал, что тебе было очень плохо. - Он постарался, чтобы стало получше, - заверяю я. Кенсу удовлетворяет такой ответ, и он возвращается к разговору с Чунменом. Видеть Бэкхена за столом очень хотелось бы и Исину, и он независимо от меня всматривается в очередь, ползущую к кассе, но каждый раз, когда не обнаруживает там омегу, досадно морщит лицо. Уже представляю, какую гневную речь он заготовил для моего чуда за столь грубое обращение с Крисом. Главное, чтоб не подрались. Телефон звонит, когда я выхожу из столовой. - В три часа у кабинета терапевта, - не терпящим возражений тоном произносит Бэкхен. - В нашей поликлинике? - уточняю я. - Да, в нашей студенческой поликлинике, - словно для идиота, объясняет омега. - В три часа. Ты же еще не записывался никуда, да? Мне приходится признаться, что я только занялся этим вопросом. - Так и знал, - вздыхает Бэкхен. - Я записал тебя к терапевту. Пусть он решает, что тебе надо. Я не знаю, что сказать. - Ты пропустил обед, - с трудом отвечаю я. - Рот закрой и повторяй за мной: в три часа у кабинета терапевта. - Я запомнил. - Повтори! - повышенным тоном требует Бэкки. И имеет на это полное право. - В три часа у кабинета терапевта, - покорно выполняю я. И только теперь нахожу в этой формулировке один нюанс: - Подожди, ты пойдешь со мной? - Прослежу, чтоб дошел. А то вдруг ты тонометра боишься или падаешь в обморок при виде крови. - Эй, я дрался за тебя, помнишь? Кровь, синяки... - Засунь-ка альфачье чувство собственной охеренности себе в задницу, а! И я аж давлюсь вдохом, потому что он очень зол. Я могу находиться на расстоянии сотни метров, но точно знаю, как он пахнет сейчас. - Все сделаю, только не кричи. Я слышу, как он глубоко вздыхает. - Чанель,- голос звучит очень серьезно. - Ты меня слушаешь? - Да. - Чанель, если в три часа тебя не будет под дверью терапевта, я клянусь, что никогда больше с тобой не заговорю, - он чеканит каждое слово, будто хочет навсегда впечатать их в мою память. И ему удается. - Даже если начнется война, ты должен быть на месте. Потоп, землетрясение, извержение вулкана - в три часа ты идешь к врачу. - Никогда-никогда? - выдавливаю я. - Ни единого слова, - обещает Бэкхен. Я громко сглатываю и судорожно киваю телефонной трубке. - Приду. Только больше никогда не говори мне этого, - прошу я. И Бэкхен молча кладет трубку. В три часа я жду у кабинета. Бэкхен проходит мимо регистратуры и молча садится рядом.