Терпеть его не могу!

Бэкхен засыпает еще в такси, по-хозяйски закинув на меня свои ноги, обняв одну руку и уткнувшись носом в плечо. Таксисту не приходится спрашивать - от нас разит сексом. И блаженная улыбка Бэкки, сопящего во сне - лучшее тому подтверждение. Как сказочный принц, вытаскиваю своего кавалера сердца из автомобиля, беру на руки и несу в сторону кампуса. Половина студентов уже вернулась, часть еще отрывается и будет как раз к утру. А на моих часах всего-то 02:47. Люблю я пинком открывать двери в общаге, особенно среди ночи, особенно, когда До Кенсу - омега и по совместительству сосед по комнате моего чуда - крепко спит. Чем крепче спит, тем шире мой замах ногой. Шучу, я просто не рассчитал. Не до того было. Под взглядом сонного, но охеревшего от такого поворота Кенсу, я укладываю Бэкхёна на кровать, раздеваю, кутаю в одеяло и чмокаю в щеку. У До и так-то глаза не самого скромного размера, а тут уж совсем грозят выпрыгнуть прочь. Жалко парнишку - я ж гуманист, помните? - так что с самого меня шокирующим, но мной же произнесенным: "Присмотри за этим балбесом" - я удаляюсь. Как долго омега возвращал свои глаза в исходное положение, мне не ведомо. В тумане принимаю душ, не помню, как одеваюсь, не помню, как ворочаюсь в постели, поправляя одеяло. Перед глазами только это вредное нечто, выгибающееся дугой, размазюкивающее сперму по своему животу и целующее в благодарность за оглушающий оргазм. Я не сплю до утра: как последний кретин, пялюсь в потолок и, как герой сентиментальной драмы, пускаю слюни, вспоминая блаженное лицо своего омеги. Что, добился своего, тупица? Втрескался по самое не балуйся? Вот разгребайся теперь в своём мозгу: столько привалило, что в пору каталогизацию проводить… А у библиотекаря пусть будет охеренная задница, восхитительно изящные пальчики, кукольное личико и лохматое безобразие на голове. И тогда пусть хоть обкаталогизируется, хоть вообще к чертям спалит там всё. Да, я терпеть не могу его привередливость и выкобенистость, его стервозность и постоянные психозы, но его, такого искреннего в своих желаниях, такого честного, открытого передо мной – обожаю. Нет, не так. Люблю, и точно знаю, что не сегодня это пришло ко мне. И вот вопрос, кто из нас более выкобенистый, если на протяжении двух с половиной лет я твержу, что его ненавижу, а сам сохну по всему его существу, по каждой клеточке, каждому жесту и слову. К чёрту всё: люблю и стервозность, и психозы, и избиение меня, такого большого и сильного, обычным учебником по экономической географии. Со всеми плюсами, минусами и закавычками. Будем знакомы. Меня зовут Пак Чанёль, моего омегу Бен Бэкхён, и мы… И я люблю эту стерву, а он спит без задних ног в своей комнате. И завтрашнее утро либо станет для меня самым очешуенным в моей жизни, либо окончательно и бесповоротно сломает моё и без того подыхающее сердце. Разбираем попкорн, господа, ибо на моих часах уже 07:15…