Наталья Попова, выслушав очередное «она прекрасна, но почему учительница?», предложила брату излить уже душу Александре Владимировне и, получив в ответ горестную усмешку, всерьёз задумалась о возможности реального признания. Нельзя сказать, что девушка верила в удачный исход этой истории. На практике она не знала ни одного человека, кто сталкивался бы с подобной ситуацией. То есть влюблённые, может, и были, но помалкивали. Все познания ограничивались парой старых фильмов, содержание которых даже и не помнилось. Маячил только один вариант развития событий, но он был в далёкой перспективе. Необходимо было дождаться окончания школы, момента выпускного, и вот тогда, совершеннолетнему, открыться в своих чувствах перед Александрой. А пока что оставалось выжидать. Но так виделось только Наташе.
Олег подгнивал и ждать полтора года какого-то призрачного разрешения не желал. Он быстро отследил дом, в котором жила возлюбленная; это не заняло много времени, так как располагался он недалеко от школы. В последнюю мартовскую субботу Попов купил на Наташины деньги тюльпаны у замороженной девушки в киоске и отправился к Саше.
Плана по завоеванию сердца у него не было, и, подойдя к нужному зданию, он столкнулся с первой сложностью — три подъезда с домофоном. В какую квартиру звонить, а уж тем более идти, он не имел ни малейшего понятия, но стремление поведать о своих чувствах той, что плотно засела в сознании, было сильнее. Увидев на детской площадке ребятню, Олег начал задавать вопросы о молодой женщине, но расспросы не дали результатов. Никто из детей не понимал, чего от них хочет взъерошенный парнишка с красными от холодного ветра глазами и носом, они собирались и дальше морозить свои ладошки о металл карусели и горки.
Быстро разозлившись на своё скудоумие и поспешность, Попов в сердцах отпинал мусорную корзину у одного из подъездов и в завершение выбросил в неё увядшие цветы. Начинало темнеть и холодать, а ярость не согревала, лишь заставляла дрожать тело и стучать зубы. Но сдаваться Олег не собирался: позвонил одному из своих многочисленных приятелей, узнал, где он находится, и завалился в чью-то квартиру раскрасневшийся и задыхающийся от быстрой ходьбы. В знакомом помещении громко играла музыка и каждый пытался её перекричать — шум стоял неимоверный, что сбило с толку незваного посетителя. Но, отдышавшись, он прошёл на кухню, выпил подряд несколько рюмок мутного содержимого, что стояло на столе, и, скривив рожу, подозвал друга:
— Здесь гитара есть?
— Да, в кладовке, а зачем тебе? — Олег уже не слушал. В обнимку с золотистой спасительницей он сметал один лестничный пролёт за другим, опасно позвякивая бутылками пива, распиханными по карманам. К дому Александры Владимировны он вернулся уже затемно.
Устроившись в беседке перед домом, юноша неспешно распил бутылку ледяного пива, которое горечью разлилось по телу. Голова уже начинала заполняться свинцом и тяжелеть. Перехватив поудобнее гитару, он мягко провёл по струнам; инструмент издал тихий звук. Что непрофессионально играть? Олег глубоко вздохнул и постарался вспомнить хоть одну песню, похожую на романс. Мыслей не было. Приняв отчаянное решение, он стал наигрывать пресловутую «Батарейку». Сдаваться желания не было, и любыми возможными способами парень собирался обратить на себя внимание.
Александра Владимировна же планировала наконец-то посвятить выходные отдыху, и вечер субботы она проводила, лёжа в горячей ванне и наблюдая, как шипят и растворяются антистрессовые бомбочки. Ненавязчивая музыка доносилась из комнаты, ещё больше расслабляя тело и сознание. Саша поняла, что начала засыпать, когда тело поползло по акрилу и подбородок погрузился в воду. Вздрогнув от неожиданности, женщина поспешила покинуть опасную тёплую обитель и, закутавшись в махровый халат, легла на неразложенный диван.
В голове слегка гудело после духоты, и в полудрёме зарождались абстрактные образы, которые лениво хотелось зафиксировать, но нега прибивала к подушке. Повторно сон прервали крики под окнами: брачные игры котов смешивались с надрывным: «Коляда, Коляда, отворяй ворота!»
Саша вскочила с дивана и в темноте сбила журнальный столик. Мысленно собирая все нецензурные выражения и стараясь не концентрироваться на боли в икре, она прокралась к ночной шторе и осторожно выглянула из-за неё. У подъездной дорожки стоял представитель семейства Поповых и орал во всё горло: «Открой эту чёртову дверь!» Он опасно размахивал гитарой и высматривал в окнах Коляду. Женщина испуганно опустилась на пол и спасительно вцепилась в батарею. Колотила дрожь.
«Что делать? Что, чёрт возьми, я должна делать в таких ситуациях? Как я должна поступить? Какое решение должно быть истинно верным?»
— Да я люблю вас! А вы глу-упая! Впусти-и! — жалостливо раздавалось с улицы.
Вопросы быстро проносились в сознании, но ответы на них предательски ускользали. Необходимо было безболезненно для обоих разрешить ситуацию. Но как успокоить разбушевавшегося влюблённого подростка, она не знала. Спуститься и поговорить с ним было паршивой идеей. В конце концов она учительница, и за разговорами на улице с пьяным учеником подтянулись бы подозрения и косые взгляды соседей. Пригласить его к себе — тот же результат, тем более уже этажами выше заботливые бабушки грозились облить кипятком паренька.
— Заткнись, карга! — был озвучен им хриплый ответ.
Одно безумное решение стремительно сменяло другое, пока Саша не остановилась на одной глупости. Подсвечивая себе телефоном, она искала в записной книжке необходимый номер.
---
Тревожное томление было прервано вибрацией. Наташа поспешно ответила на звонок, даже не обратив внимания на неизвестность номера.
— Наталья, прошу вас меня простить за столь поздний звонок, — голос говорившей был тихий и, как показалось девушке, подрагивал. — Мне нужна ваша помощь, возможно, вы даже догадываетесь, о чем пойдёт речь…
— Он у вас? — резко прервала учительницу Попова.
— Олег находится в алкогольном опьянении и выкрикивает непристойные вещи возле моего дома, — женщина замялась, видимо, пытаясь подобрать слова. — Не могли бы вы прийти, или хотя бы позвонить ему, и попросить уйти?
— Думаете, он меня послушает? Думаете, он слушал, когда я просила не глупить и не идти к вам? Думаете, я не умоляла бросить эту дурацкую затею? — Наташа раньше не замечала за собой беспричинные приступы агрессии, но сейчас ей хотелось накричать на учительницу, хотя та была и не виновата. Скорее сама девушка подтолкнула брата к действиям, но не хотела в этом себе признаваться. В горле сжималась обида и злость, но, удержав порыв ярости, она продолжила уже спокойным голосом: — Куда идти? Я же не знаю, где вы живёте.
— Спасибо, вам, Наталья. И давайте это останется между нами.
— Давайте, — по тону говорившей девушка поняла, что это не было вопросом, и покорно согласилась. Бесшумно закрывая за собой дверь, она запоздало удивилась просьбе сохранить всё в тайне. Она не понимала, зачем нужна была секретность Коляде, но брату точно пришлось бы несладко, узнай об этом инциденте директор.
---
Той ночью Олег шумно изрыгал выпитое спиртное в туалете, запивая вкус рвоты крепким сладким чаем, который приносила Наташа. Поповым повезло в тот день хотя бы в том, что отчима не было дома — пьяный полуночный футбол привлёк внимание его друзей и заставил пойти смотреть матч в пивной бар, и они могли свободно перемещаться по квартире.
Под утро несостоявшийся романтик задремал на коленях у сестры. Ему снился сон, где он был старше и крепче. Он шёл по тёмной аллее за черноволосой стройной дамой в пышном платье, пытался поравняться с ней и взять её за руку, чтобы остановить и заглянуть в золотистые глаза. Но ладонь постоянно ускользала, а женщина отворачивалась и не желала показывать лица. Воздух был холоден и свеж, среди зеленеющих невысоких деревьев слышался звонкий смех. Её смех.
---
Наташа долго не могла уснуть. Отрывки случившегося стояли перед глазами: пьяный тяжёлый брат, гитара без чехла и бесконечная дорога до дома. Чувство вины пожирало изнутри. И, как это часто бывает в предрассветные часы, девушка начала мысленно задавать неправильные вопросы.
«Что было бы, отправь мать меня в школу с семи лет, а не в шесть, лишь бы с братом? Что было бы, не встреть она Лёшу? Что было бы с Олегом без моей заботы? А со мной? Были бы мы теми людьми, что есть сейчас? Если бы я тогда не предложила ему признаться в чувствах, ему было бы спокойнее? А что, если…»
Подбор возможных ответов увлёк Наташу в водоворот сновидений, где её ещё долго преследовали лица и места.
---
Саша медленно шла по ночному городу под руку со своим единственным верным другом и рассказывала ему о случившемся.
— Борь, представляешь, если бы он узнал, где я живу, и ввалился бы в квартиру? — страх уже отступил, но возможные варианты развития уже случившегося события назойливо лезли в голову. — Вот хохма-то была бы, — женщина рассмеялась и резко остановилась. — А можно я у тебя переночую?
— Во-первых, хохмы не было бы, и последствия задолбались бы разгребать. Во-вторых, конечно можно, мои двери для тебя всегда открыты, — мужчина протянул руку и прикоснулся тыльной стороной ладони к щеке подруги. — И, по-моему, нам уже пора, ты замёрзла.
— Это ты как на холоде определил? Да и ладно. У тебя есть что-нибудь согревающее? — Саша попробовала вызывающе дёрнуть бровями, но лишь шапку опустила на лоб ещё сильнее.
— У меня есть ты, — понимающе улыбнулся Борис, сжимая ледяные пальцы девушки. — Нам сюда, — он потянул за руку Коляду, уводя с освещённой улицы в полумрак. — И прекрасное домашнее вино, — последние слова отдались эхом в проулке и рассеялись в крышах невысоких домов.
