***
Увидев запыхавшегося капитана, Рок немного удивился, но ответил на несколько сбивчивую речь Лео: — Хорошо, я буду. Я как раз почти закончил. После этих слов он снова уткнулся в экран монитора, и продолжил быстро бить по клавишам, вводя в программу последние данные. Прошло десять минут, и вот он — завершающий удар по клавише. Конец работы с настройкой программы. Потратив ещё пять минут на пробный запуск программы, он убедился, что всё работает исправно. — Так… теперь можно и поспать сходить, — улыбнулся Рок, думая о капсуле анабиотического сна. Оторвав себя от кресла, он распахнул дверь комнатушки, в которой находился компьютер, и, покинув её, направился к выходу из реактора. Пройдя по мосту над нагромождением форм, он наконец-таки добрался до выхода. — Vagus. — Да, господин Драгоций. — Будь так любезна открыть дверь. — Хорошо. В последнее время после того, как Рок перепрограммировал бортовой компьютер, отношение у него к ИИ стало намного лучше, чем к людям. Но самое интересное, что он сам не знал, почему так произошло. Возможно, он привык к своему детищу. Дойдя до отсека с капсулами, он, недолго думая, провёл рукой по пульту. Лечь в открывшуюся капсулу было минутным делом. Дверца мягко закрылась за ним. Сообщение корабля оторвало Эвана от размышлений, и он перевёл взгляд на панель со временем. У него оставалось ещё десять минут. Неторопливо потянувшись, он поднялся с постели и дошёл до шкафа, намереваясь взять чистую одежду. Уже натягивая футболку, он неловко оступился и поморщился, наступив на что-то твёрдое. Этим «твёрдым» оказался ободок с проклятыми ушами. Врач повертел их в руках и со вздохом нацепил на голову. Проиграл — значит, выполняем до конца. Тем более условием было до погружения в анабиокапсулы. Так что ходить в этом ему осталось совсем недолго. Нужный отсек обнаружился быстро. Ровный ряд капсул и компьютер невдалеке. Никого ещё не было, но и он пришёл пораньше. Выбрав себе одну из крайних капсул, Эван облокотился на неё, постукивая кончиками пальцев по крышке. Стоило дождаться остальных. Впрочем, он мог лечь в капсулу и так, но пока не хотелось. Одетт отвлекло сообщение корабля. Она убрала дрожащие руки от лица, окидывая коридор взглядом. Ужасный день, ужасный! Что вообще происходит на этом чёртовом корабле, и что на неё нашло? Она поднялась, опираясь рукой на стену, и направилась в сторону своей каюты. Судя по словам капитана, ей следовало направиться в анабиотический отсек, но желание переодеться и хоть как-то очиститься победило. Медленно бредя по коридору, она прокручивала в голове прошедшие события. Эван, Слава… Что за ужас? Может, она сходит с ума? Вполне возможно… — Отвратительно, — пожалуй, это единственное слово которое могла подобрать Одетт. Отвратительно. В который раз девушка убедилась, что работа и личная жизнь не должны пересекаться. Больше никогда подобного не повторится. Это Дюпон решила твёрдо. Она настолько глубоко погрузилась в раздумья, что не заметила, как дошла до каюты. Тело действовало на автомате, девушка наскоро ополоснулась и торопливо натянула на себя свежую одежду. С сожалением выкинула своё нижнее бельё, так безжалостно порванное Эваном. Нет, не думать! Вновь расстроившись, она выскочила из каюты, направляясь на нижние этажи. «Нужно будет извиниться перед Славой. Господи. Как ей в глаза-то теперь смотреть? Будь проклят этот доктор!» — злилась второй пилот. Она влетела в нужный отсек и едва не затормозила от удивления. И кого же она увидела? Врач! — Помяни чёрта… — тихо проговорила Дюпон. Девушка чуть выше подняла голову и невозмутимо подошла к одной из капсул. Та встретила её мягким ложем, и девушка, тихонько вздохнув, потянула крышку на себя и закрыла капсулу. Мерно загудело устройство, приводя механизм в действие. Одетт закрыла глаза, погружаясь в сон.***
Пару секунд Яра боялась даже двинуться. Падая, она зажмурилась, но сейчас отчётливо осознавала, что лежала на ком-то. Собственно, она прекрасно понимала, что этот «кто-то» — капитан, так как в коридоре, кроме него и второго пилота, больше никого и не было. Девушка неуверенно открыла глаза и тут же залилась краской, встретившись взглядом с Лео. Ещё мгновение она просто всматривалась в его глаза, лицо… Тут она поймала себя на мысли, что слишком откровенно пялится на мужчину, да ещё в таком положении… Слава начала торопливо подниматься с капитана, попутно извиняясь и стараясь отвести глаза куда угодно, только бы не смотреть на него. Невольно девушка осознала, что отстраняться от капитана не хочет, за что тут же мысленно себя поругала. «Не глупи, Слава! Ну что ты себе придумала?! Это же… Правда…» — она как-то болезненно вздохнула, наконец поднимая глаза на Лео, который уже спешно удалялся куда-то в глубины коридора. Яра печально опустила глаза и, мельком глянув на убежавшую Одетт, неспешно двинулась к своей каюте, погружаясь в размышления о происходящем. Бортовой компьютер услужливо напомнил, что экипажу следует проследовать в отсек анабиотических капсул для погружения, как биолог это называла, в искусственную кому. Откровенно говоря, она совершенно не готовилась к этому, слишком была занята попытками понять, что вообще творится на этом корабле, с этим экипажем, да и с ней в частности. Прихватив с собой сменные вещи, Уолкер спешно отправилась в отсек с капсулами. Она прекрасно понимала, что уже здорово опаздывает, как, впрочем, и всегда. Пару раз запутавшись в коридорах из-за раздумий, учёная в итоге всё же добралась до места назначения. Когда она пришла, то все уже были на месте. Драгоций, Дюпон и Пурье уже мирно лежали в капсулах, погружённые в сон. Зато пока бодрствовал тот, кого Ярославе хотелось бы видеть меньше всего на свете. — Реверди… — как-то страдальчески пробормотала она, тяжело вздыхая. Да, его «шуточка» всё ещё не давала ей покоя, отдаваясь болезненным воспоминанием. Слава повела плечами, словно пытаясь скинуть с себя всё, что навалилось. Она взглянула на капсулы. Семь штук, по числу членов экипажа. Три ещё были не заняты. Девушке совершенно не хотелось в эти «консервные банки». Она боялась тесных замкнутых пространств и старалась их избегать, что ей вполне успешно удавалось. Но тут… Залезть в эту малюсенькую, тесную капсулу нужно было обязательно. Она досадливо вздохнула и облокотилась на одну из них, надеясь как можно дольше оттянуть момент погружения в капсулу. К тому же, если вспомнить последние события, произошедшие на корабле, в сон, в котором ты будешь абсолютно не в силах хоть что-то сделать, погружаться совсем не хотелось. «И всё-то идёт не так…» — прикрывая глаза, подумала Слава. — Уолкер, — Эван поморщился, провожая биолога взглядом до капсулы. Может, она ляжет, и он в тишине постоит дальше? Настроения спорить совсем не было. Но нет. Девушка дошла до дальней камеры, облокачиваясь на неё так же, как и он. И что теперь? — Вам что-то нужно от меня? Слава подняла глаза на врача, который подал голос. Как же ей не хотелось слушать его замечания и язвительные комментарии! — С чего вы взяли? — она устало вздохнула и вымученно посмотрела на Реверди. Эван окинул Яру внимательным взглядом, подмечая её уставший вид. Хотя кто не устал за столь насыщенные событиями сутки? — Вы сами меня позвали, — он пожал плечами. — Неймётся без моего общества? — Мир не вращается вокруг вас, Реверди, смиритесь с этим, — прикрывая глаза без какого-либо энтузиазма, вымученно отозвалась Слава. «Ну что ему надо, Господи?» — мысленно взмолилась она, запуская пальцы в волосы и откидывая их назад, чтобы они не лезли в лицо. — Эван, вы можете хоть на время оставить свою язвительность и тяжёлый нрав? Побудьте немного просто человеком, я очень не хочу ругаться… — Яра приоткрыла глаза и взглянула на врача. — А что мне за это будет? — врач устало усмехнулся, впрочем, понимая, доводы биолога. Он и огрызался-то только скорее по привычке, чем действительно хотел этого. Это позволяло ненадолго отвлечься. — Ложитесь уже в капсулу. — Смотря, что вам нужно, — отрешённо отозвалась Уолкер, пожимая плечами и понимая, что с этим человеком, кажется, невозможно общаться. Хотя… Она же говорила, значит, как-то всё же возможно. — Я вам так мешаю? — девушка вопросительно глянула на врача, впрочем, понимая, что ему, скорее всего, мешают все и всегда. — Ничего мне от вас не нужно, милая леди, — Эван закрыл глаза, ероша волосы. Вот легла бы она, и не было бы сейчас этого неловкого разговора. — Нет, не мешаете. Вы просили быть меня человеком. Я вас услышал. Просто молчите, пожалуйста. У меня, думаю, как и у вас, нет настроения ругаться и вообще разговаривать. Хотите — стойте здесь, хотите — ложитесь в капсулу. Подобное поведение Реверди удивило Славу. Она с неверием осмотрела его, а после улыбнулась. — Спасибо за то, что услышали, — поблагодарила она, снова прикрывая глаза и выдыхая, словно выпуская напряжение. Он кивнул, показывая, что услышал, и вновь погрузился в свои мысли. Техник здесь, второй пилот, одарившая его презрительным взглядом, тоже здесь. Лингвист тоже была. Они с биологом — единственные здесь не спящие. Тишина обволакивала, и теперь уже не казалось, что Ярослава что-то скажет и сделает. Её присутствие не смущало, а вот такая тишина с человеком, по сути, совершенно чужим ему, была удивительна. И вновь корабль напомнил о погружении в капсулы. Сколько времени прошло? Пять минут, десять? Эван тряхнул головой и открыл глаза. Стоило уже ложиться. Он шевельнулся и, чуть улыбнувшись Славе, кивнул, благодаря за тишину, и открыл крышку капсулы. Та мягко замерцала в ответ, готовая принять его в свои объятья. Врач передёрнул плечами. — До пробуждения, — он обернулся через плечо. — Я верну вам ваши ушки. Следующие минуты прошли в тишине. Что было удивительно — так это то, что напряжение, висевшее в воздухе, действительно исчезло, и молчание не давило на слух, что неимоверно радовало. Слава просто витала в своих мыслях, не мешая Реверди делать то же самое. Тишину нарушило последнее объявление от Центрального компьютера о том, что пора ложиться в капсулы. Реверди зашевелился, намереваясь так и поступить. Его последние слова заставили биолога недоумевающе взглянуть на него, а после улыбнуться. — Обязательно, — отозвалась она и помахала врачу рукой, прежде чем он уснул. Следуя примеру Реверди, Яра тоже открыла капсулу, с подступающим страхом осматривая её. «Тесно…» — нервно подумала девушка и вздохнула. Она осторожно легла в капсулу, которая тут же автоматически за ней закрылась. Стараясь не паниковать и увести мысли от того, что сейчас она зажата в тесном пространстве, учёная закрыла глаза, медленно погружаясь в сон. Капитан пришёл в отсек, где находились анабиотические капсулы, последним. В руках он нёс бортовой журнал, добытый с Ковчега, намереваясь ещё раз пролистать его, когда останется в полном одиночестве. Может быть, там найдутся какие-то факты, которые он упустил. Хотя чего там — упустил! На его звездолёте повторялось то же, что и там. Только он не сдастся. Он должен достичь точки назначения во что бы то ни стало. Некоторые уже погрузились в капсулы, другие топтались рядом. — Нам предстоит небольшой перелёт, — скорее для себя, чем для остальных, произнёс он. — Для вас он пройдёт совершенно незаметно. Капсулы сами откроются по окончании. Ну и на всякий случай (он вспомнил пробитые кем-то капсулы Ковчега) — я прослежу за тем, чтобы полёт проходил нормально. Сами вы ничего не почувствуете. Реверди, вы даже в капсулу с ушами полезете? Ваша воля. Лео подождал, когда команда займёт места, и нажал кнопку, расположенную около компьютера. Сработали вакуумные присоски, и капсулы стали единым целым без намёка на малейшую щель. Окинув ещё раз экипаж взглядом, капитан поднялся в рубку и перевёл рычаг генератора. Ему всегда нравилось смотреть на скачок. Лёгкое гудение стало чуть более утробным, звездолёт слегка вздрогнул. Или просто показалось. Но вот звёзды в иллюминаторах размазались, превращаясь в смазанные линии, с огромной скоростью проносящиеся назад. Это было необычайное по своей красоте зрелище. Капитан наслаждался им ещё минут пять, но затем в непосредственной близости пролетела яркая звезда, и её блеск оставил на сетчатке глаза неприятный след. Лео опустил защитный экран. Смотреть на мельтешение за окном ему наскучило. Он сел в кресло и раскрыл журнал с намерением прочесть его от и до.