***
Ещё раз проверив верхнюю полку с книгами Канкуро снова обвёл взглядом кабинет брата. Сначала сама мысль о том, что Гаара установил камеры, казалась ему смешной. Он даже посмеялся про себя несколько раз, пока шёл к Момоко, вспоминая, как она боялась. Но к полуночи, когда девушка ни с того ни с сего подобрела и решила сделать ему массаж, Канкуро вдруг понял, что Гаара и не на такое способен. Вопреки ожиданиям Момоко, он не остался у неё на ночь. Он даже немного грубо сбросил её со своей спины и начал поспешно одеваться, игнорируя все вопросы. В голове теперь было только одно — найти камеры в кабинете. Конечно, Гаара не пьёт, и все бутылки с подаренным ему алкоголем стоят нетронутыми в сейфе, но если он узнает, что там теперь вместо алкоголя разведённая с краской вода, тяжёлого взгляда не избежать. Нет, Канкуро не выпил всё. Он давно ждал случая, чтобы забрать пропадающее добро к себе в запасы, и вот он выпал. Он заботливо перелил все бутылки в заранее подготовленные сосуды и перенёс к себе в мастерскую. Ему просто было больно смотреть, как бутылка редчайшей настойки стоит без дела, и Гаара к ней абсолютно равнодушен. Канкуро пришёл в Резиденцию рано утром, потому что времени осталось не так много. Гаара приедет, скорее всего, невероятно добрым, и вряд ли ему хотелось бы узнать, что старший брат не только добросовестно замещал его, но и раскачивался в его кресле, взломал и рылся в закрытом на ключ ящике с личными вещами и выпивал на рабочем месте. -Ну, где же ты… — прошипел Канкуро, спрыгивая со стула. Он перерыл всё, но ничего не нашёл. Потом появилась шальная идея пригласить Хьюга, да кого угодно, лишь бы найти эту чёртову камеру. И тут взгляд упал на кактус. Святая вещь, которую Гаара ему доверил. Но что, если камера именно там? Этот цветочек справа уж слишком подозрительный. Так ничего и не обнаружив, кукловод привёл кабинет брата в порядок, поправил рамку с фотографией на столе и, глубоко вдохнув, отправился встречать Кадзекаге. Ранним утром Сунагакуре всё ещё, несмотря на все усилия Гаары, выглядело мрачным и опасным. Никакие украшения на стенах и фонари не смогут перебить шарм этого поселения. Наконец выйдя к воротам Канкуро заметил у столба одинокую сжавшуюся тень, которую видел не так часто в последние несколько дней. — Шиджима, ты как? — Канкуро поравнялся с девушкой и покосился на неё. Шиджима пришла к воротам намного раньше Канкуро, потому что сегодня Гаара должен был наконец-то вернуться. Она ждала этого дня с одновременным радостным трепетом и ужасом. — А ты? — она вздохнула, вглядываясь в горизонт. — Тихие сплетни о тебе и Теаши переросли в громкое обсуждение. — Не понимаю, какое людям вообще до меня дело. — Ну как же… Сначала вы ненавидите друг друга, она тебя избивает… — Ты думаешь, что-то изменилось? — Канкуро фыркнул. — Не хочу об этом говорить. Не ваше это дело. И тут на горизонте появилась фигура. Это определённо был Гаара. Шиджима встрепенулась и подбежала к пропускному пункту. Канкуро сунул руки в карманы и с улыбкой пошёл следом за ней. Но по мере приближения фигуры Канкуро всё отчётливее понимал, что его брат не излучает счастье влюблённого человека, как это было, когда он уезжал. Вялая плетущаяся походка, не особое сопротивление песку, в котором увязают ноги — таким Гаару уже давно никто не видел. Когда Кадзекаге подошёл к встречающим, на его лице была только усталость и печать вселенской печали, которую он просто отвратительно пытался скрыть. Он посмотрел на Шиджиму, и уголки его губ еще больше поползли вниз. Кукловод кашлянул и хлопнул брата по плечу: — С возвращением. Пойдём, расскажешь, как прошёл твой отдых. — Сначала мне надо зайти в Резиденцию. Сможешь пока что отнести мои вещи домой? Домой… Как я рад снова вернуться, — голос Гаары звучал ровно, Канкуро назвал бы это звучание «как всегда», но это его не успокоило. Полностью проигнорировав присутствие Шиджимы, Гаара перекинулся с братом ещё парой фраз и направился к окну пропускного пункта. — Я пойду… — окончательно поникнув Шиджима поплелась к длинной улице. Что-то подсказывало Канкуро, что отдых у его брата прошёл так себе. Мысленно попросив у всех богов, чтобы не было международного скандала, Канкуро поспешил к Гааре, чтобы ещё раз поинтересоваться, всё ли в порядке. Если нет, то у него хотя бы будет немного времени, чтобы морально настроиться на разбор полётов и запихнуть поглубже свою едкую фразу «я же говорил». Между тем, Шиджима понуро шагала в сторону улицы с магазинами, не оборачиваясь. — Гаара, слушай, ты даже не поздоровался с Шиджимой, — тихо произнёс Канкуро. — Я обязательно поговорю с ней, я обещал. Но не сейчас. — Что такого важного в Резиденции? Канкуро давно не видел этого выражения на лице Гаары. С такой эмоцией в одиннадцать лет он убивал людей, охваченный яростью Шукаку, в четырнадцать задумчиво бродил по коридорам Резиденции после неудачной беседы со Старейшинами, а в шестнадцать закрывался у себя в комнате. — Что случилось, Гаара? — Ты можешь… просто отнести вещи домой? Я всё тебе расскажу, но позже.***
Когда Гаара оставлял ключи от кабинета старшему брату, он отчасти понимал, что лучше заранее спрятать всё важное. Семья семьёй, но личное пространство должно оставаться личным. Случилось точно так, как он думал. Глядя на экран монитора, Гаара медленно приходил в бешенство от того, как нагло Канкуро вёл себя в его отсутствие. Надо же — он даже пытался найти камеру. Хоть Гаара и поставил камеру не из-за брата, а на случай, если кто-то попытается проникнуть в его кабинет, он не ожидал, что узнает слишком много нового. Лавина интересных фактов о старшем брате накрыла сознание Кадзекаге. На некоторое время он даже позабыл о Кори и своём разбитом сердце. Он ничего не скажет Канкуро, не его это дело. Именно так думал Гаара ровно до того момента, как увидел фрагменты предпоследней записи. Теаши пришла в кабинет, и её жесты и поведение разительно отличались от того, что привык видеть Гаара. Она, безусловно, изменилась ещё до его отъезда, но… -…я буду ждать тебя сегодня… Увидев, как брат лапает его подчинённую, Гаара покраснел и вжал голову в плечи, не веря происходящему на экране. Стало быть, никакие сплетни не появляются с пустого места. Образ Канкуро начал деформироваться в его сознании. Замкнутый, вечно одинокий, мрачный и молчаливый старший брат, предпочитающий кукол людям, презирающий привязанность, стал блекнуть. Перед глазами стоял зацикленный момент, когда рука Канкуро, та самая, которой он управляет своими смертоносными марионетками, шлёпнула задницу самой ответственной, строгой и жёсткой подчинённой Гаары. Они же ненавидели друг друга, даже подрались. И Канкуро молчал. На душе стало ещё хуже. Гаара почувствовал себя не только отвергнутым, но и брошенным собственным братом. Теперь наверняка Канкуро будет занят устройством своей личной жизни, и вряд ли он придёт за советом к Гааре. Он даже не рассказал ему ни о чём. — Гаара-сама, вам принести чай? — секретарша заглянула в кабинет. — А?.. Нет, спасибо, Меиса. Я уже ухожу, — Гаара с трудом поднял глаза. — Надеюсь, вы хорошо отдохнёте. План мероприятий на месяц я принесу завтра, — девушка улыбнулась. — Письма тоже завтра? Тошнота подкатила к горлу. Гаара прекрасно понимал, что письма от Кори отродясь не приходили на имя Кадзекаге, но он всё равно мотнул головой: — Давай сейчас. Дома почитаю.