Письма для Кадзекаге

Круглые крыши домов ласково обнимало восходящее солнце. Казалось, будто так было всегда — будто и не было никакой свирепой песчаной бури. Лёгкий ветерок гонял по земле песок, не решаясь подниматься высоко. Гаара стоял у окна и потягивал зелёный чай, наблюдая за тем, как недовольная женщина счищала с окон последствия вчерашнего ненастья. На душе было хорошо и спокойно, снова и, как надеялся Гаара, надолго. Он узнал что-то важное, отчего все сомнения исчезли. Кори ещё спала, но он больше не беспокоился о том, что она может исчезнуть. Она пообещала ему, что подумает о его просьбе не уезжать. Без сомнений, веским аргументом стала угроза её жизни, которую Гаара, возможно, немного преувеличил. Но так и было — Курохасу могли прознать об уязвимом месте Кадзекаге и обязательно это используют. Теперь покидать Сунагакуре было просто опасно. Деревня медленно и нехотя оживала, люди начали выходить из домов и убирать последствия бури. Гаара потянулся и, улыбнувшись, поставил чашку на стол. Когда Кори проснётся, её будет ждать букет и коробка пирожных — такой был план Гаары на утро. Он встал раньше, чтобы успеть зайти в магазин. Цветочная лавка работала с девяти утра, но хозяйка, которая жила на втором этаже магазина, точно ему не откажет. Пекарня работала с восьми, и до открытия оставался всего час. Но и там уже наверняка кипела работа, пекарь вовсю готовил товар на витрину. Гаара искренне любил Сунагакуре, любил людей, которые здесь живут. Любил жестокую и неприветливую природу, палящее солнце и сухой воздух. Но ночью он рассказал Кори о другом. О своём детстве, когда всё было совсем другим. Кори долго его упрашивала, и он сдался. Было больно, неприятно и стыдно говорить ей о таком. Но она молча слушала, не перебивала и не задавала вопросов. «Ты мой герой.» Когда Гаара закончил рассказ, Кори прошептала эти слова и потёрлась носом о его щёку. Он никогда не считал себя героем, не задумывался о том, сколько хорошего сделал, как боролся с самим собой и победил. Обычно он думал только о том, сколько ужасных вещей натворил в прошлом и как это влияет на его восприятие другими людьми. Когда его назначили Кадзекаге, он понимал, что это сделали не от большой любви к нему, а чтобы держать под контролем непредсказуемую тварь — таким он ещё долго оставался в глазах многих. Кори не знала его таким, не была рядом в моменты сумасшествия, когда любая преграда на пути вызывала в нём вспышки ярости. Каждый его день был борьбой не только за свою жизнь, но и за контроль над своими чувствами и разумом. Даже когда он узнал о смерти отца, он не знал, что чувствовать и как себя вести. С дядей Яшамару всё было иначе — тогда Гаара впервые познал чистейшее горе, которое и помутило рассудок. Если бы не Темари и Канкуро, его бы уже не было в живых. Подумав о Темари, Гаара помрачнел: сейчас она должна быть дома и наслаждаться материнством и семейной жизнью, но вместо этого подвергает себя риску. Впрочем, Темари не выглядела расстроенной, её глаза горели, она рвалась навстречу опасности. Она знает, ради чего всё это, и не переживает за своего ребёнка, ведь его отец — сам Нара Шикамару. Гаара иногда думал о том, каким отцом он был бы сам, как воспитал бы своих детей. Больше всего он не хотел стать таким, как Раса. Но и безвольным родителем тоже быть не хотелось. В семье Темари и Шикамару точно будет золотая середина, потому что они оба зрелые и полярно разные по темпераменту люди, которые будут друг друга уравновешивать. Гаара же всегда представлял только детей, но никогда не думал о том, кто будет их матерью. Дело не в том, что он горел желанием стать отцом-одиночкой, просто не задумывался о том, какую девушку хотел бы встретить. А теперь у него появилась Кори. Сборы заняли меньше десяти минут. Гаара тихо заглянул в спальню и с улыбкой посмотрел на спину спящей Кори. Сердце наполнилось теплом и умиротворением. Пока она здесь, всё будет хорошо. Благодаря ей даже судьба журналиста, который опубликовал фотографии в газете, уже не была такой безнадёжной. После ночи с Кори Гаара смягчился и решил, что заключение в тюрьму было бы лишним. Хватит строгой беседы и лишения лицензии. И никакие Старейшины не смогут испортить ему день. — Гаара?.. — сонная Кори обернулась к нему. — Ты уже уходишь? — Прости, разбудил тебя, — Гаара улыбнулся. — Иди ко мне, побудь со мной ещё немного, — она протянула руку и поманила его к себе.

***

— Кто такая Эва? — Амаги заправил волосы за ухо и нахмурился, разглядывая досье нукенина. — Это та, которая вас побила, капитан? Канкуро раздражённо цокнул и почти силой вырвал из рук своего подопечного папку. Амаги озадаченно почесал затылок и посмотрел на раздосадованного капитана. Сегодня они наводили порядок в архиве, и через руки прошло уже как минимум пятьдесят подобных папок, но Канкуро до этого момента всегда спокойно отвечал на любые вопросы. — Меньше вопросов задавай, у нас не лекция. Тащи следующую коробку. Скоро обед, а мы всё возимся. — Ладно… — Амаги заметно погрустнел. Было что-то в повадках и внешности этого юнца, что заставляло Канкуро смягчаться каждый раз. Он был совершенно беззлобным, безобидным и чересчур отзывчивым. Сейчас он, наверное, искренне расстроился и даже не понял, чего это его капитан так разозлился из-за одного вопроса. Мальчишка сделал невыносимо грустное лицо, ссутулив плечи. В Канкуро тоже когда-то было что-то подобное, он мог бы быть таким же, как Амаги — ранимым, чутким и добрым, но у жизни были свои планы. Ещё в зачатке подобные «жалкие» качества в нём убил отец, и некоторое время Канкуро сам презирал такие качества в людях. — Всё, хорош, — Канкуро потрепал Амаги по макушке и ухмыльнулся. — Вы не злитесь?.. — парень с надеждой посмотрел на Канкуро и поставил приоткрытую тяжёлую коробку на стол. — Хорош задавать глупые вопросы, — Канкуро кашлянул и открыл коробку. — Отвлекаешь меня. — Мама вчера точно так же сказала, — Амаги улыбнулся. — А потом сама начала. — Что начала? — Канкуро вынул стопку папок. — Спрашивать всякое… Ну, про девочек… — парень замялся. — И что ты ответил? Откуда здесь… — быстро смяв листок с угрозой от Теаши со времён, когда их отношения только начинались, кукловод выбросил его в мусорку. — Да ничего. Сказал, что это всё тупая трата времени. Канкуро хмыкнул, перебирая досье в попытке хоть как-то их упорядочить. Амаги покосился на него и продолжил: — Эти женщины все какие-то ненормальные. На последней миссии вы поставили меня в пару с Касуми, и я в этом ещё больше убедился. Я уже привык работать с Нато, а тут это!.. — Что, отшила тебя? — с усмешкой спросил Канкуро и выбросил в мусорку ещё несколько пустых папок. — Да кому она нужна! Я пытался просто выполнить миссию, а она меня постоянно обзывала и передразнивала, когда я пытался хоть что-то предложить. Называла соплёй, только потому что старше меня на три месяца! — Ну, это сильно. Видать, ты ей очень понравился. — Она щипала меня! — Ставь на полку, — Канкуро отдал Амаги стопку папок. — Она точно от тебя без ума. — Думаете?.. — Амаги водрузил папки на полку и локтем поправил выбившиеся из ряда. — Честно сказать, я тоже это подозреваю… — Только давай ты с этим повременишь. Сейчас не время для подобного. — Мне в любом случае придётся подождать, пока все её подружки поумирают. Я поздоровался с ней на улице после миссии, и они всей компанией меня обсмеяли! — А что, она тебе тоже нравится? — Вот ещё! Подкалывать Гаару Канкуро не решался, да и его брат вряд ли бы сейчас понял всю желчь, которая давно плескалась внутри кукловода. Он был слишком ослеплён своей любовью, чтобы вообще хоть что-то заметить. А вот Амаги мог стать прекрасной мишенью. — Так возмутился. Точно нравится. — Капитан! Да я!.. Да зачем мне это?! Я что, больной, чтобы влюбиться в какую-то ненормальную, которая меня унижает?! В словах Амаги было зерно истины, и это поумерило пыл Канкуро — парень в точности описал его. Канкуро с нетерпением ждал, что же ещё придумает Момоко, какую невероятную гадость скажет про него, чтобы ответить тем же, обменяться любезностями. И это до безумия нравилось ему. — Вот я посмотрю, как ты ещё за ней бегать будешь. Любовь слепа, Амаги, не зарекайся. — Говорите по своему опыту? — Амаги встал в самую дерзкую позу, уперев руку в бок и с вызовом посмотрев на Канкуро. Ответить Канкуро не успел, хотя на языке уже вертелась фраза «Да ты как разговариваешь со своим капитаном?», но вырваться ей наружу не дала внезапно открывшаяся без стука дверь. — Канкуро-тайчо! Вас… — девушка на секунду запнулась, увидев Амаги. — Вас вызывает Кадзекаге-сама! Ядовитая ухмылка расползлась по губам кукловода. Как нельзя кстати пришла Касуми, из-за которой так сокрушался его подопечный. У неё с самого начала был буйный нрав, но к Канкуро она относилась с большим уважением и почтением, послушно выполняя любой его приказ без вопросов. С ней ни разу не было проблем, в отличие от Амаги. — Эх… — Канкуро наигранно вздохнул. — В таком случае, Касуми, тебе придётся помочь Амаги здесь. Надо всё это закончить сегодня, а один он не справится. — Кто бы сомневался… — буркнула она себе под нос, но потом кивнула. — Как прикажете, капитан. — Я сам могу! — Амаги возмущённо развёл руками и указал на целую кучу коробок в углу. Когда Канкуро вышел из кабинета и закрыл за собой дверь, то тут же услышал недовольные крики Амаги и злобный смех Касуми.

***

Место встречи было не самым обычным. В Отделе дознания, в мрачной комнате для допросов. За столом сидел один из выживших агентов Курохасу. Напротив него стояли Гаара, Канкуро и Момоко. Последнюю Канкуро ожидал увидеть меньше всего. Он вопросительно посмотрел на младшего брата, и тот ему кивнул, будто было очевидно, что Теаши придёт. — Его показания правдивы, — Гаара вздохнул. — Эва — только псевдоним. Именно она управляет сетью агентов в Сунагакуре. — Вы точно сдержите своё слово? — неудавшийся шпион исподлобья смотрел на компанию. — Вы обещали! Вы сохраните мне жизнь? — Помолчи, — Момоко прорычала это слово, ударив кулаком по столу. — Не ты здесь задаёшь вопросы. — Я могу изменить решение в любой момент. Всё зависит от того, насколько полезными окажутся твои сведения и насколько они помогут нам. Как Кадзекаге я обеспечу тебе безопасность, но только пока. Когда мой брат вернётся с миссии, мы решим твою судьбу. Покинув комнату, трое пошли к выходу по тёмному коридору с мерцающими лампочками. Момоко поравнялась с Гаарой, оставив Канкуро позади: — Кадзекаге-сама, укрепления почти готовы. Как вы и приказывали. Канкуро поморщился, слыша заискивающий и приторно-сладкий тон Теаши. Она пыталась говорить ровно и безразлично, но он явно слышал, как её подхалимская натура рвалась наружу. — Спасибо, Теаши-сан. Мне радостно знать, что я всегда могу на вас положиться. Когда мы вернёмся в мой кабинет, вы получите от меня особые распоряжения. Полагаю, и тут я смогу вам довериться. Надеюсь, я не ошибся в своём решении. — О чём вы? — Момоко нервно потирала руки. — Вы отправитесь вместе с моим братом. — Что?! — в один голос громко вопросили Канкуро и Момоко. У них только всё начало налаживаться, они только начали учиться разговаривать друг с другом по-человечески. Теперь их старания пойдут крахом, потому что Момоко обожала командовать, а Канкуро ненавидел подчиняться. Ей. — У вас уже был подобный опыт работы в команде. Вы, Теаши-сан, являетесь специалистом по взрывам, а Канкуро сталкивался с этим нукенином. Я уверен, вы прекрасно сработаете, — Гаара улыбнулся и посмотрел на Канкуро через плечо, отчего у кукловода задёргался глаз. — Я сам могу справиться! Я пойду один! Дай мне моих ребят, мы вообще всю эту шайку… — Канкуро, приказы уже готовы. Сейчас мне нужны лучшие из лучших. — Не думай, что на мне сработает лесть… — недовольно пробубнил Канкуро себе под нос, но Гаара предпочёл сделать вид, что ничего не слышал. — Командиром будет Канкуро. Вы же будете выступать в качестве поддержки, Теаши-сан. И вот тут возмутилась уже Момоко. Беззвучно, беззубо и подавленно. Она едва заметно сжала кулаки и со злобой глянула на Канкуро, но ничего не сказала. Канкуро ухмыльнулся ей, подняв брови, с выражением лица «выкусила?» и кивнул на Гаару.