Бесцветные очерки

Маркес для меня – это нечто больше, чем писатель. Маркес для меня – это Открыватель. Иного слова трудно подобрать. Ёмкого, точного, верного… А что же он открыл? Мир? Некий потаённый ларчик, в котором находятся сокровенные знания Вселенной? Познал истину и поделился ею со мной? Нет. Тогда что же? Истории Макондо и семьи Буэндия взаимосвязаны. Взаимосвязаны настолько, что выстраивается ряд ассоциаций. Истории схожи, они идут параллельно и замыкаются. Получается круг. Рассвет, День, Закат. И снова рассвет... Но примечательна не сама идея. Её и раньше затрагивали, подразумевая бесконечность. То есть, змей кусает хвост и вот он - бесконечно повторяющийся круг событий. Но прочитав книгу, я невольно для себя осознал, что Макондо и сами Буэндия вечны не в этом смысле. Не в том ракурсе. Более того, в истории Макондо словно не существовало. Он был, но его и не было. Не было тех, кто представлял эту семью, хотя казалось бы, вот они все. Рядышком. Рождались, жили, умирали. Сила книги Маркеса не в идее и даже не в самих персонажах. Она заключается в событиях, которые происходят постепенно. Вроде, не такие значительные, не такие важные, но в итоге они приводят Макондо к запустению, разрушению. И к гибели самих Буэндия. И что самое поразительное, у меня довольно часто возникало ощущение, что этот ход событий невозможно было изменить. Ни под каким предлогом. Любой шаг в сторону - всё туда же. В пустоту. В небытие. И дело тут не в судьбе, в роке или чём-то потустороннем. Дело в самих Буэндия, которые боялись одиночества и к нему пришли. К тотальному, всепоглощающему одиночеству, когда человек от безысходности словно сжирает себя. И на этом завершается история и начинается новая. Но в точности такая же, потому что недолго пустота пустует. Смерч ведь не вечен. Замкнутый круг в действии. Почему они так боялись одиночества? Семья ведь для того и служит. Скрепляет узы. Кровные узы. Мы с тобой одной крови - ты и я. И любовь лишь усиливает эти узы. Но это не для них. Если быть точнее, не для многих, но то исключение из правил. Любовь - это не для столетних, просто потому, что они были самостоятельными, своенравными, может даже горделивы. Вот взять Полковника – чем не гордость, чем не своенравие? Но – он более всего и смирился с одиночеством и принял его. Не как утешение, рок, обязанность, а как данность. Он устал убегать от этого ощущения и погружаться в театр боевых действии. Не у всех Буэндия хватило на это смелости. С другой стороны, а может он сдался? Тут как посмотреть… Они такие от начала истории и до её конца. Настолько самостоятельные, настолько противоречивые, что пытались удалиться друг от друга, но и деться от Макондо просто невозможно, какой бы сильной, властной, волевой личностью ты не был. Он везде, этот небольшой городок. Хоть на край света езжай. Проклятие? Быть может. Да так и есть. Не зря же Мелькиадес оставил свои рукописи и в итоге получаем ребёнка со свиным хвостиком. Ребёнка, которого семья боялась, но не смогла этого избежать. Если же Буэндия не способны предотвратить свой конец, деградацию, и инцест состоялся, то почему они вечны? Они вечны, потому Буэндия - это символ борьбы. Борьбы с собой, с тем самым проклятым одиночеством, с страстью, с верой. Поколения ведь очень разные и люди тоже. И каждый, по сути, боролся. Не то, что даже за семью, а за себя в первую очередь (и это быть может тоже их бич), но... Боролся. То, что кого-то из семьи перемололи, сломали, задавили... Это, как бы ни кощунственно звучало, второстепенно. Но жизнь Буэндия - сплошная борьба, итог которой не так очевиден. Сто лет - это достойный результат. 100 лет жить с врагами внутренними, внешними, мистическими в долгой и нудной борьбе. И... Прожить эти сто лет. Ведь главный вопрос не в том, сколько ты прожил, а в том, как ты эти годы прожил. Для себя я выделил три этапа. Поколений больше, конечно, но мне думается, такое деление простительно, ибо аналогии понятны. Можно назвать по-другому. Золотое, серебряное, бронзовое поколения. Но это не принципиально… Ребекка Монтиль, Амаранта, Урсула, Хосе. Всё это только начало. Начало дивной истории с печально-страшноватым концом. Но как начиналось-то. Тихо, мирно. И года проходят незаметно. Совсем. Разницы во времени даже не чувствуешь. Банановая компания, гражданская война, диктатура… всё это в Макондо появляется и в тоже время словно не влияет на жителей этого городка. И это, кстати, тоже невероятная способность Маркеса. Его персонажи стареют, но читатель словно и не замечает того, что часы не останавливаются. Аркадио, Ремедиос Прекрасная, Фернандо Дель Карпио… новые Буэндия другие, но напоминают чем-то прежних. А когда читатель прочитывает последние предложения, абзацы, последнюю главу – только тогда он осознаёт всю соль трагедии, весь тот масштаб картины, которую он себе вообразил. Когда муравьи забирают Аурелиано – то уже всё понятно. Разложил он нам, старик Маркес, всё по полочкам. Красиво так разложил. Вот сидишь и смакуешь, и откровенно говоря, балдеешь от прочитанной истории. Маркес открыл для меня не только мистический реализм, не только Латинскую Америку. Он открыл для меня людей. Людей, которых я не замечал и которых не понимал. Непростых, прямо скажем, сложных людей. Ну, не сказать, чтобы я нашёл общий язык с ними, и книга стала неким путеводителем по внутренним мирам этих сложных людей. Нет. Но ведь Мелькиадес дверцу приоткрыл, а дальше я уж как-нибудь сам… Не зря он продал фен и миксер. Книга и правда вышла стоящая. Знатная вышла книга.