По крупицам

      Непринуждённая беседа на выходе из ФЭСовского буфета моментально обрывается буквально на полуслове, едва только на экране затрезвонившего в кармане Данилова мобильного, на свет белый вытащенного с невероятной какой-то быстротой, высвечивается имя супруги.       — Да, Рит, — в миг ставшим взволнованно-напряжённым тоном отзывается в трубку капитан, замирая на месте. Прерванный Майский останавливается чуть в стороне, не сводя с товарища глаз, но предпочитая не бросать каких-либо комментариев.       — Выдохни, — сразу же почти что распоряжение отдаёт Власова. — Волноваться вообще не нужно, а сейчас и вовсе рано.       На Данилова это действует не так, чтобы спешно, но на душе всё же становится хоть немного полегче. Рита над его обострёнными переживаниями разве что посмеивается который день, но он попросту не может иначе. Словно не в медицинском учреждении любимую оставил пару дней назад, а на какую-то непростую полусекретную операцию проводил.       — Скажи мне, — продолжает тем временем Рита, чуть тише, совсем как громкость динамиков, настроив голос, — ты помнишь Ульянову? Зинаиду… не помню отчества.       — Это ту, которая дядюшку убила, следствие на внебрачного сынка этого дядюшки вывела и, ограбив того, исчезла в неизвестном направлении? — уточняет Степан и в ответ тут же получает утвердительное «Угу, её». А вместе с тем ещё и отчётливые чуть иные нотки в голосе супруги различает, зная прекрасно, что они в моменты увлечённого разглядывания чего-нибудь появляются, заинтересованности в чём-то перед глазами происходящем, в моменты, когда объект слежки перед глазами появляется. — Ты чего это про неё вспомнила? — заметно поднапрягшись, но не понимая ещё, что к чему, уточняет капитан.       — Да я нашла её.       — Где?       У Стёпы вопрос звучит абсолютно глупо: не то от того, что даже подсознание верить отказывается, что всё может быть именно так, не то от того, что буквы успевают озвучиться куда быстрее, чем произойти осмысление. И глупость эту Власова оставить без внимания попросту не смеет, с усмешкой бросая в ответ:       — В кабаке на Самаркандском. У нас тут, знаешь, много интересных личностей. Вот и Ульянова не удержалась — решила заглянуть на огонёк.       — Это ты шутишь так? Рит, скажи, что ты шутишь.       — Я тебе серьёзно говорю. Девчонка на сохранении лежит под фамилией Обухова, четвёртый день как госпитализировали, — это медсестричка мне шепнула. Теперь не блондинка, а рыжая, с химической завивкой, но это точно наша Ульянова, я не спутаю. Стёп, я тебе что донести уже второй час пытаюсь? — двинувшись уже куда ближе к самой сути, продолжает Рита. — Хочешь разобраться с тем висяком — приезжай. Нет — я сама разберусь.       Маргарита говорит всё это с полной серьёзностью в голосе, не скрываемой решительностью, понимая при этом на все сто, что Данилов от этих слов готов будет если не взорваться, то уж точно закипеть. Не то из себя его вывести желает лишний раз, — дабы мёдом жизнь не казалась, — не то полезного ускорения придать супругу стремясь. В любом случае задумка эта действует.       — Куда ты сама разберёшься?! — выпаливает капитан, пугая наблюдающего за ним Сергея. — Рита, даже думать об этом не смей! Слышишь меня?       — Да что я, думаешь, с беременной тёткой не справлюсь? — уже откровенно издевается над мужем Рита.       Стёпа не видит, как она довольно улыбается, как ни в чём не бывало опускаясь на лавочку под зеленеющей берёзой, никуда даже не думая спешить и что-нибудь решать, как поглаживает живот, отвечая на шевеления малыша, как охотно подставляет лицо под проскальзывающие сквозь крону лучи солнца, и за волной вскипающих внутри эмоций, толстым слоем волнения покрытых, хитрых ноток в Ритином голосе не замечает.       — Риточка, солнце, посмотрись в зеркало, — отзывается в ответ капитан, уже шагая в сторону лифта, а заодно утягивая вместе с собой и Майского, откровенно не понимающего, что происходит, но послушно ступающего следом. — Тебе рожать не сегодня завтра. Как ты себе вообще представляешь эти разбирательства? Мы с Серёгой в пути уже. На месте подробно расскажешь всё, и решим, как быть. Главное, чтобы нас для начала пустили.       — Я правильно понимаю, что Власова нашла в роддоме подозреваемую в убийстве? — уже в лифте наконец подаёт голос Майский, дождавшись, когда товарищ распрощается с супругой и в кармане спрячет мобильный. Стёпа лишь коротко кивает в ответ, витая где-то в мыслях. — И мы едем её задерживать, да? Беременную даму, буквально на сносях? Стёп, ты серьёзно? Да она ещё рожать у нас начнёт. Хорошо, если не в дороге. Галя узнает — головы нам пооткручивает. Обоим!       — Она не на сносях, — резонно замечает капитан, ступая на этаж. — И мы просто поговорить едем, а не в камеру забирать. Хорошо хоть подозреваемую Рита нашла, а не какую-нибудь новую жертву, — бросает Данилов, и Серёга первым же делом решает вместо дерева постучать по лбу товарища. На всякий пожарный, так сказать.