Чужого не надо, своё не отдам.

Четыре года назад. На улице август месяц, несмотря на это, холодно, моросит дождь. Омега сидел перед большими воротами в элитном районе, обняв свой рюкзак с вещами, глотая горькие слезы обиды и боли. Он не знал, что делать. Как он посмотрит в глаза папе, ведь его предупреждали, и как он вынесет презрение, злорадство в глазах окружающих. Щека горела. Перед глазами стояли синие глаза полные презрения. Что случилось? Где он совершил ошибку? Он не мог найти причину грязи, которой его облили. Ведь все было хорошо?! Разве нет? Он изучал этикет: как правильно говорить, сидеть за столом, держать бокал, пробовать вино… ложки, вилки… Он старался понравиться родителям его Яна. Он так старался, а вечером его альфа доказывал всю свою любовь и нежность, что Анри забывал обо всем: о косых взглядах, об усмешке, о презрении в глазах папы-свекра. А сейчас, сидя на асфальте, он рыдал. Тяжело смотреть на осколки собственного сердца. - Эй, омежка, - сосед дома Рагелес стоял перед ним под зонтом. – Идем, не сиди на холодном асфальте - простудишься, - юноша протянул руку. – Ну же, идем, ты что? – омега принял помощь чужого ему человека, слез уже не было. Они медленно шли в сторону остановки, омега на своей спине чувствовал взгляд, полный ненависти. Анри судорожно, не соображая, что делает, сжимал руку случайного знакомого. Держался за него, как за последнюю соломинку. Он гордился собой: не повернулся, хотя хотелось обернуться, посмотреть на альфу, который вышвырнул его как нашкодившего щенка. Анри не помнил, как добрался до общежития, но почему-то отчетливо запомнил встревоженный взгляд вахтера. Не помнил, как пролежал с температурой два дня. ххх Были странные ощущения, запах был знаком. Анри открыл глаза. Увидел потолок своей комнаты. Старой комнаты, где прошло его детство. - Проснулся? – голос заставил напрячься. – Как себя чувствуешь? – Анри не знал, что ответить. - Почему молчишь? - Я… я не знаю, – не лукавил, а просто не знал, что сказать. Сказать, что зря обидел самих близких ему людей, сказать, что они были правы, сказать…. - Ты презираешь меня! Анри решился и посмотрел на папу, в его глазах не было ни презрения, ни ненависти. Омежка заплакал, Сай Чанг улыбнулся и обнял своего косячного сына. - Ну что ты? Все хорошо, – Анри обнял своего папу и боялся отпустить, казалось, если оми уйдет, то исчезнет навсегда. Улетучится та защищенность и тепло, которую он дарит. – Ты мой сын, и слышишь! Никто. Никто не имеет права осуждать тебя или оскорблять. - Прости меня, - голос хрипел. - Тебе не за что извиняться, – Сай улыбнулся. - Все пройдет. Время лечит, затупляет эмоции, очищает организм от ненужных и лишних веществ, – Анри лишь сильнее обнял папу и вдыхал запах, который успокаивал. - Твой запах изменился? - Анри вспыхнул, щеки горели. – Тебя из-за этого твой альфа выгнал? - Разговор был неприятен, но он должен состояться. - Да, – все, что мог сейчас ответить омега. - Ты сам чувствуешь эти изменения? – cпросил серьезно Сай. - Нет, – выдавил из себя Анри. – Я никогда… - Завтра поедем к врачу и пройдем обследование, – перебил Чанг-старший. - Запах меняется только в трех случаях. - В каких? - боясь дышать, спросил омежка, смотря с надеждой на папу. - Первый - из-за измены, – Анри дернулся, будто от пощечины, – второй - из-за болезни, ну а третий - из-за беременности, – Анри показалось, что его оглушили… - Первый вариант отпадает: слишком хорошо тебя знаю. Второй вряд ли, но тоже не факт. Почти уверен, что у тебя третий, – Сай внимательно смотрел на сына. - Прямо сегодня нужно убедиться, – на стол положили тест. Беременность - значит, что его зря обвинили, и теперь Ян должен попросить прощения за те обидные слова. Омега представлял, как его альфа обрадуется ребенку, Сай смотрел на своего сына и качал головой, печально усмехаясь. Нет! Он не злорадствовал, просто читал по лицу все мысли и глупое состояние после услышанного: и радость, и желание поквитаться, замучить своего альфу. «Жили они долго и счастливо – как маленький, ей-богу». - Я так понимаю, эйфория прошла, – омега посмотрел на своего папу непонимающе. – Пока ты не дофантазировал до розовых пони, то я продолжу, - Анри покраснел, его папа как всегда? – Посмотри. - На кровать бросили газету. Чувство липкого страха поселилось в груди. Чанг-младший трясущими руками взял газету. На первой странице красовался его Ян с красивым омегой: «Свадьба года», «Объединение двух династий». - Спускайся обедать, – его оми покинул комнату, не смог смотреть на посеревшее лицо сына. Омега вздрогнул, ему показалось, что звук захлопнувшейся двери оборвал все живое внутри. Было не больно, просто как-то пусто. - Иду, – как ни странно, Анри был уверен, что все будет хорошо! Его папа самый лучший. Лежа на кровати, омега прокручивал разговор с оми, было тепло и уютно. Больше тему альфы не поднимали. Говорили о пустяках: о глобальных планах оми, про ремонт дома и, конечно, про детскую, если тест не обманул. Анри сомневался, его обуревали сомнения, ведь ребенок - это не котенок, дал молока, погладил - и он отстанет, успокоится. Потом вспоминал счастливые глаза оми и воодушевлялся. Все будет хорошо. Омега нервно хихикнул, потом засмеялся, не замечая, как слезы застилают глаза. ххх Анри никогда не думал, что беременность он воспримет легко. Точнее не так, не было страха, да и не верилось ему, что он ждет ребенка, не чувствовал. Как ни странно, папа был больше воодушевлен известием. Интересно, он также будет беречь своего ребенка? Любить? Анри не знал. Было тяжело принять то, что у тебя там, в животе, кто-то поселился. Словно паразит какой-то. Омега испуганно замер, понимая, что сморозил глупость. В кабинете врача Анри заметно нервничал. Как оказалось, зря. Врач убедился в беременности, поздравил. Была пятая неделя. Потом попросил встать на весы, измерил вес, рост, потом давление, выписал витамины, советовал больше гулять на свежем воздухе, не волноваться. Завели карточку роженника, дали дневник беременности, который надо брать с cобой на каждый прием. Потом омежку отправили сдавать кучу анализов и пойти к специалистам: терапевту, эндокринологу, окулисту, стоматологу, педиатру… Анри сидел и ждал свою очередь, остался последний кабинет, смотрел на омег. У некоторых были заметны животики - большие, маленькие. «Как будто мяч проглотили», - всплыла мысль. «Ходячие чупа-чупсы», - Чанг нервно хихикнул. Как ни странно, вся эта беготня по этажам больницы хорошо отвлекла от плохих мыслей. Да и про изменение запаха объяснили – если у омеги нет метки, ребенок пытается защитить своего папу, и из-за этого запах меняется. Хотя врачи утверждают, такое явление очень редкое, но встречающееся, особенно сейчас, в современном мире, где молодые люди предпочитают жить вместе, не обременяя себя меткой или штампом в паспорте. В горле пересохло, оми должен подойти – ушел в магазин. Анри Чанг никогда не считал себя красивым. Симпатичным, возможно. Высокий для омеги, худой, темно-карие с миндалевидным разрезом глаза, которые сразу привлекают внимание, и светлые волосы. Справка, подтверждающая беременность, лежала в кармане и, казалось, жгла кожу. Омега нервно сглотнул. Ян должен знать про сына, думал он. Думал, возможно… вернется. Ненавидел себя: ощущение, будто пытался привязать с помощью ребенка богатого парня. Неужели любви не было? Или промолчать... придумать вымышленного мужчину. Ребенку сказать, был военным, героически погиб… Как когда-то сказали самому Анри, что отец погиб в горячей точке, но ситуация тогда была другая, и омега это понимал. Ведь его отец был военным и погиб десять лет назад, Анри тогда было тринадцать. Когда будущий папа вышел из кабинета, его ждал Сай. - Все хорошо? - Да, - ответил Анри, – каждые две недели надо будет сдавать анализы. Обычные процедуры. - Как все строго, – цокнул языком Чанг-старший. - В мое время все было по-другому. Что же, поедем домой. Столько дел… а то на меня уже стены давят. Из парковки больницы выехал старый автомобиль белого цвета, пугая всех водителей в округе. Сай Чанг был оптимистом и, как ни странно, реалистом. Его основная задача - вытащить сына из того болота, в которое его маленький омежка загнал себя сам. Беременность - не шутка, этот период самый важный и эмоционально сложный момент в жизни омеги, зарождение новой жизни. И эти месяцы нужно заполнить яркими моментами, сделать так, чтоб Анри не думал о всяких там альфах, которые не могут элементарно пораскинуть мозгами и держать свой член в штанах. Два дня его сын лежал с температурой, не приходя в себя, два дня! А этот недоальфа уже нашел новое мясо. Хорошо, что он держал все под контролем, и вахтер из общежития сразу позвонил ему и сообщил о состоянии сына. ххх В доме было уютно и тепло. На кухне сидели две омеги. - Немножко вина не помешает для здоровья, – Сай внимательно следил за сыном, скрипя зубами, Анри держал бокал, словно он на приеме у президента. Это как же его тренировали, чтоб все его действия были на автомате? - Расслабься, – хотелось выговориться, наорать на непутевого сына. Но Сай не мог. Только не сейчас. - Что еще врачи сказали? - Через двенадцать недель будет плановое узи. - Узи? Тут даже экстрасенсом быть не надо, – Сай засмеялся, увидев непонимающий взгляд Анри, продолжил: - Альфа у тебя будет, с твоими глазами, с моим характером, выдержкой и хитростью дедушки Чанга, – Сай никогда не унывал, - и его запах будет сводить с ума всех омежек в округе, – Анри улыбнулся, оми говорил так уверенно, что просто невозможно было не поверить. Студенческие годы были позади. Осталось диплом забрать. У него даже работа есть в местной школе - библиотекарь. Сай обо всем позаботился, чтобы сын спокойно ушел в декрет. Когда только успел? А потом после декрета он сможет заниматься своей специальностью – преподавать! Хоть какие-то декретные получит, деньги лишними не бывают. - Оми, а как ты узнал про запахи, ну, что они меняются в трех случаях? - Ничего сложного, в принципе, нет, зашел в интернет и посмотрел, там каждый случай описывается досконально, – улыбнулся папа. – Гугл тебе в помощь, - весело подмигнул.