It Gets Better

Хосок, 16:33 IMG_1445 Чимин, 16:35 что это? Хосок, 16:36 записи с занятия, которое мы вчера пропустили ^^ я подумал, что должен, по крайней мере, компенсировать то, что заставил тебя пропустить u_u Чимин, 16:37 оу, спасибо чьи они? Хосок, 16:37 Дживона Чимин, 16:38 … окей, это странно во-первых он знает алфавит?? Хосок, 16:39 x’’) просто думай об этом в таком ключе представь, как бы он разозлился, если б узнал, что косвенно помог тебе пропустить занятие Чимин, 16:41 что /действительно/ заставляет меня чувствовать себя лучше спасибо :* Хосок, 16:42 без проблем~ итак, какие планы на чусок? Чимин, 16:43 просто останусь дома с мамой и выйду выпить с сокджином через несколько часов ты? Хосок, 16:43 напитки? ты ведь помнишь, что ты несовершеннолетний? О_О поеду в кванджу, чтобы навестить семью отправляюсь примерно через 15 минут неееее с нетерпением жду праздничного движения на дороге >__< Чимин, 16:45 я помню об этом, агась лол в том месте, куда мы обычно ходим, они просто никогда не спрашивают наши айди домик майка ты должен заценить его когда-нибудь, если ещё этого не сделал, там довольно круто хотя они очень строги, выбрасывая людей, если они слишком напьются, так что будь осторожней лол и да, блять, звучит так, словно вы не доберётесь до кванджу допоздна :с как долго ты там пробудешь? Хосок, 16:47 ты непослушный и озорной мальчик, чимин я не позволю тебе совратить меня твоими дьявольскими способами! (если можешь, пришли мне направления позже, это было бы здорово, ок спс) останусь в кванджу до воскресенья D: Чимин, 16:48 IMG_1112 проезд от станции метро не очень-то хочется ехать, а? Хосок, 16:48 спасибо~~ и нет. ты должен поехать со мной, чтобы у меня был кто-то с половиной клетки мозга, чтобы поболтать Чимин, 16:50 спасибо, я пас лол сокджин пригласил меня провести чусок с его семьёй, но я был у них в прошлом году и просто не. у других большие семьи, а мне нормально и вдали от такого кроме того, что ты имеешь под «половиной клетки мозга» лол, они твоя семья они не могут быть инопланетянской семьёй, сделавшей тебя, но наверняка у вас есть что-то общее Хосок, 16:52 ты подумай. ладушки, мне щас надо помочь родителям загрузить машину видимо, мы накормим всё кванджу тем количеством еды, что везём с собой я, вероятно, побеспокою тебя немного, когда мне будет скучно в машине попозже с: Чимин, 16:53 не стесняйся но, скорее всего, когда мы уйдём, я выключу свой телефон, чтобы не испытывать соблазна отправлять пьяные смски Хосок, 16:55 НО ЭТИ ЖЕ САМЫЕ ЛУЧШИЕ Чимин, 16:56 ^^ счастливого пути~ Чимин, 17:00 IMG_1445 Сокджин, 17:02 ? Чимин, 17:02 вчерашние записи, как и обещал Сокджин, 17:03 оу спасибо. хотя это и не выглядит, как твой почерк? o_O Чимин, 17:05 эмм я объясню позже так что… бухаем сегодня? Сокджин, 17:06 20:30, как тебе? * Чимин и Сокджин входят в бар почти ровно в девять вечера. Помещение тускло освещено различными оттенками фиолетового, розового и синего. Музыка качает, но пока ещё не слишком громко, и, хотя большинство столиков заняты, Чимин может сразу сказать, что место менее оживлённое и шумное, чем обычно; большинство людей уже разбрелись на праздники. Большинство посетителей здесь, похоже, иностранцы без семьи, чтобы посещать их на Чусок. Настольный футбол и дартс в углу остались нетронуты. Они находят пустой стол, и Сокджин даёт указание Чимину сесть, пока он идёт покупать напитки. Чимин садится; пульс ускоряется, когда он осторожно снимает куртку с плеч. Он уже нервничает, не зная, как донести тему своей странной дружбы с Хосоком до своего друга. В его мыслях это имеет смысл… он просто не уверен, как суметь передать это чувство через слова. Сокджин возвращается с двумя напитками, мерцающими зелёным, скользящим движением отправляя по столу один из них Чимину. Он не спрашивает, что это, а просто бормочет ‘спасибо’ и делает глоток через жёлтую соломинку. На вкус горчит явно сильно, но Чимин не против. Сегодня вечером ему, вероятно, понадобится дополнительное мужество. — Итак, что же случилось с фоткой, что ты прислал мне ранее? — говорит Сокджин. Он снимает свою куртку, и радужная заплатка на груди практически испускает блики на Чимина сквозь темноту. — Что ты хотел сказать мне? Оу. Ладно. Тогда прямо в пламя. Чимин сглатывает очередной глоток зелёного пойла. — Оу, да, — медленно проговаривает он, в последний раз задаваясь вопросом, действительно ли он должен пройти через это. — Я, ээ… На самом деле мне нужно сказать тебе кое-что. — Ладно, — говорит Сокджин, наклоняясь ближе, — но говори громче, чувак, я не слышу тебя. Чимин прокашливается. — Эмм, на самом деле, я много разговаривал кое с кем за последние… несколько недель. Глаза Сокджина мгновенно расширяются. — Что? Что? Ты с кем-то познакомился? Я не ослышался? — Эмм, я имею в виду, что мы просто друзья, но, э… — Кто это? — требует затем Сокджин, положив руки на стол, как взволнованный ребёнок. — Это… Это Хосок. Вся манера поведения Сокджина тонет. — Чимин-а. — Я знаю, — говорит Чимин, пряча лицо в ладонях. — Я знаю, как это звучит. — Хосок, — повторяет Сокджин, нахмурив брови. — Чон блядский Хосок. Тот Хосок? — Тот самый, — говорит Чимин, фальшиво смеясь, и быстро дотягивается до стакана. — Окей, мы говорим об одном и том же? Потому что мне кажется, что от меня что-то ускользает. — Сокджин смотрит на него. — Я там один, что ли, был вчера? Когда он и его друзья пытались снять с нас скальп? — Но он прекратил это, — пытается оправдать его Чимин. — Помнишь? — Да, реально, блять, по-геройски. — Сокджин смотрит в сторону, не впечатлённый. — Ну и как же это хоть произошло? — Мы просто-- однажды мы разговорились в школе, — произносит Чимин. — Когда ты болел. И потом мы просто… Честно говоря, я не знаю. Не знаю, как это произошло. Это до сих пор немного нереально. — Он пожимает плечами, и Сокджин снова смотрит на него, первоначальный шок тает в его взгляде. — Но он… он не похож на остальных. Он не плохой человек. — Ладушки, — Сокджин говорит. — Просвети меня. Он так сильно хочет пересказать историю двоюродного брата Хосока, но сейчас это не кажется правильным выбором. Особенно учитывая то, что Хосок никому, кроме Чимина, никогда не рассказывал об этом. Он сглатывает, смотря на танцпол, где лишь горстка людей пьяно пытаются потверкать под какую-то американскую попсу, воющую из динамиков. — Он… он помог мне успокоиться вчера после того, как ты ушёл, — в конце концов решает Чимин. Видя неизменившееся невозмутимое выражение лица своего друга, он быстро продолжает рассказом о том, что поймал Хосока за тем, как тот стирал оскорбления с дверцы его шкафчика. — Ладно, — произносит Сокджин, как только он заканчивает. — Это типа мило. Но я не знаю, Чимин-а, я не доверяю этому. Вообще. — Я понимаю, — говорит Чимин, кивая. — Я тоже долгое время не верил. Думаю, он меня только вчера убедил. Он не хотел никакой похвалы за то, что отмыл дверь моего шкафчика. Чёрт, он даже не хотел, чтобы я узнал об этом. — Да, но, — произносит Сокджин с беспокойством на лице, — ты не боишься, что он поступит с тобой так же, как и с Кэрри? — Чимин моргает. — Знаешь, как в том фильме, где её одноклассники были фальшиво милы с ней лишь, чтобы отвратительно пранкануть её? — Оу, — произносит Чимин, в его внутренностях рождается страх. — Нет, я не беспокоюсь об этом. Уже нет. — Сокджин прихлёбывает свой напиток, так что Чимин продолжает. — Может… Может, если бы ты поговорил с ним, то узнал бы. — Я не знаю. — В смысле, я с ним практически постоянно разговариваю уже некоторое время, — признаёт Чимин, от собственного признания щёки пылают, — и я думаю, что он искренен. А я ведь не тупица, да? В любой нормальный день Сокджин ухватился бы за возможность в шутку высмеять его, и Чимин знает это. Но не сегодня. — Ты не тупой, — говорит он, не отрывая ни рук, ни глаз от своего стакана. — Ты просто всегда думаешь о людях лучшее. Даже если людское ‘лучшее’ не походит на твоё ‘достойное’. — Я знаю, — произносит Чимин. — Но это не значит, что я не думал об этом. Я уже несколько недель ни о чём другом не думаю. Глаза Сокджина сузились. — Чимин-а, он тебе нравится? Его сердце пытается убежать и спрятаться в ногах. — Печально, не так ли? — Ужасающе печально, — невозмутимо припечатывает Сокджин. — Я просто… Это настолько неожиданно, что я не знаю, что и думать. — Так или иначе, это не так уж важно, — говорит Чимин, болтая трубочкой в напитке просто, чтобы занять свои руки. — В смысле, очевидно же, что он натурал. Болезненно, болезненно натурален. — Полагаю, что да, — соглашается Сокджин. — Просто не… — пытается выговорить он, но затихает со вздохом. — Не позволяй этим чувствам затуманить твой разум. Не делай глупостей. У тебя есть все основания быть осторожным, ладно? Так что не забудь об этом. — Не забуду, — отвечает Чимин. Наконец-то его заполняет облегчение. Он сказал. Сокджин знает. — Так… пикча, которую ты прислал, была хосоковской? Чимин съёживается. — Дживона вообще-то. Хосок прислал её мне. Сокджинов рот раскрывается. — Фуууууу, — стонет он, поднимая руки, чтобы защитить свою грудь. — О боже, чувствую себя осквернённым. Чимин нервно смеётся. — Извини. — Просто обещай мне одну вещь, окей? Независимо от того, как близок бы ты стал с Хосоком, никогда не смей заводить дружбу с Дживоном. — Обещаю, — Чимин смеётся. — Даже, если мне будут грозить ножом. Шутка жалит их обоих, но Сокджин, несмотря ни на что, бросает на него весёлый взгляд и делает ещё один глоток. Больше половины уже нет, и, чтобы не отставать, Чимин делает большой глоток. — Что ж, — произносит потом Сокджин, на его губах расцветает улыбка. — Теперь, когда с этим разобрались… Мне тоже нужно тебе кое-что рассказать. Чимин навостряет уши. — Что такое? — Я встретил кое-кого. — Ты что?! — кричит Чимин, а его голос теряется в музыке. — Как? Где? Что? — Онлайн, — смеётся Сокджин. — Последние две недельки мы болтали, а потом решили, что должны встретиться в реале. — Он мечтательно вздыхает. — Он милейший, Чимин-а, милейший. — И ты не сказал мне?! — взвизгивает Чимин, и брови Сокджина вновь взлетают кверху. — Ты правда думаешь, что твоё положение обязывает тебя говорить это мне? Чимин спускается по спинке стула. — Хех. — Его зовут Джэхван, — продолжает Сокджин. — Он живёт в Йоыйдо. И, я не знаю, возможно, в прошлой жизни я спас страну или что-то такое, ибо он великолепен. — Дай посмотреть, дай посмотреть! Сокджин выуживает свой телефон из кармана штанов и быстро открывает чат с Джэхваном в катоке. Он нажимает на фото Джэхвана, прежде чем повернуть телефон к Чимину, который трясёт головой в неверии. У парня на фото пухлые, соблазнительные губы, выбеленные волосы и искрящиеся глаза, запрятанные за стёклами круглых очков. — Ва-ау, чувак, — произносит Чимин, когда Сокджин убирает свой телефон. — Он выглядит как чёртова модель, или нечто наподобие. — И то, как он разговаривает со мной, — говорит Сокджин, легкомысленная улыбка делает черты его лица сияющими. — Он такой милаха. Самый. Милейший. — Так вы, ребят, встречаетесь? — Ну, — отвечает Сокджин, наклоняя голову, — мы собираемся встретиться в это воскресенье и посмотреть, как всё будет. Если всё пройдёт хорошо, то да, полагаю, мы начнём встречаться. — Ох, боже мой, — хрипит Чимин, поднимая кулаки, чтобы махнуть ими примерно чуть ниже подбородка. — Поздравляю, чел, я так рад за тебя! — Я тоже, — произносит Сокджин, и они оба смеются. Счастливый блеск в глазах Сокджина заставляет внутренности Чимина петь от радости. Он поднимает свой бокал. — Выпьем за это. — За онлайн романтику, — с громким смешком говорит Сокджин. — Проклятье. Ты уже становишься отвратительным. Они опустошают свои бокалы и снова ставят их на стол с удовлетворёнными вздохами. — Второй раунд? — предлагает Сокджин. — Шоты? — Я принесу, — произносит Чимин, тут же вставая. — Я думаю, что ты слишком влюблён, чтобы ходить. А когда я вернусь, ты расскажешь мне всё, что нужно знать об этом парне, окей? Сокджин кивает, застенчиво улыбаясь. — Окей. Чимин отправляется в сторону бара через по большей части пустой танцпол. Ночка обещает быть хорошей. * Мне так скучно, Чимин-а, — хнычет в его ухо Хосок, долго и протяжно. — Спаси меня. — Ай. Праздники плохо с тобой обращаются? Нет! — Его голос отчаянный, линия немного потрескивает. — Я стараюсь быть хорошим сыном, а не просто всё время играть со своим телефоном, но, боже. Я не могу поверить, это лишь мой второй день здесь, как я смогу продержаться до самого воскресенья? Чимин улыбается. Это их первый телефонный звонок. Они постоянно переписывались весь день, пока Хосок не сказал, что хотел использовать Чимина в качестве предлога, чтобы ненадолго выйти на улицу и сбежать от своей скучной семьи. Чимин тоже был благодарен за отвлечение, проведя большую часть времени с похмелья в постели, исключив, конечно же, мрачный обед в обществе матери. Они достигли негласного соглашения, чтобы, как минимум, пережить праздники без ссор, приведшее к тому, что оба по большей части кивали на то, что говорил другой, сохраняя безопасную дистанцию от любых деликатных тем—т.е. всего, что имеет значение. — Так кто там с тобой? Мои дедушка и бабушка, сёстры моей мамы и все мои младшие кузены. — Ты с ними не ладишь? Они едва переступили возраст Пороро, — смеясь, говорит Хосок. — Они милые и всё такое, но так много кричат и используют моё тело, чтобы возить их. Чимин смеётся. — Могу себе представить. — Он пялится в потолок, представляя Хосока, бегающего по кругу и кричащего со своими малышами-кузенами на спине. — Я не знал, что ты из Кванджу. О, да. Мы переехали в Сеул, когда мне было пять, поэтому моя связь с Кванджу не такая уж супер прочная или тип того, но мы частенько приезжаем сюда на праздники. — Звучит миленько. Ну, нет уж! — говорит Хосок, и в его голос возвращается нытьё, заставляющее Чимина вновь засмеяться. — Это ужасно! — Это звучит миленько для кого-то, у кого нет родного города, куда можно было бы вернуться, как минимум. Ага, но это потому, что ты и понятия не имеешь, — смеётся Хосок. — Так твоя семья из Сеула? Родились и выросли? — Во всяком случае, моя мама, — вздыхает Чимин. — Я не знаю ничего о своём папе, поскольку не знаю, кто он такой. Пауза. Оу. — Но, насколько я понимаю, моя мама встретила его в Пусане. Поэтому, может быть, во мне есть немного пусанской крови. Это круто, — говорит Хосок. — Пусан потрясающий. — На другом конце слышится некоторое копошение. — Эээ… Твои родители расстались до того, как ты родился, или…? — Ещё одна пауза. — Прости за любопытство. Если хочешь, то можешь сказать мне отъебаться. — Всё нормально, — со смехом отвечает Чимин. — Ну, моя мама никогда прямо не говорила об этом, но, думаю, это было всего на одну ночь. Мой отец, вероятно, даже и не знает о моём существовании. Чел. — Всё в порядке. В смысле, конечно, мне любопытно, но это не значит, что он был у меня и я его потерял, так что я не грущу от этого, или что-то ещё. Всё ещё, — тихо произносит Хосок. — Я не могу представить, на что это может быть похоже. — Правда, всё нормально, — произносит Чимин, но улыбка на его лице начинает казаться фальшивкой. — За исключением того, что это своего рода причина, по которой люди начали придираться ко мне. Ещё в начальной школе. Тебе было трудно с этим справиться? — Ага, — выдыхает Чимин. — Полагаю, некоторые родители несли херню. — Внезапно в нём вспыхивает желание рассказать Хосоку всё, от начала до конца. Всё, что он переживал на протяжении многих лет и о чём почти никогда не рассказывал. Он хочет, чтобы Хосок снова посмотрел на него теми же встревоженными глазами, хочет услышать тот покровительственный тон его голоса, хочет знать, что ему не всё равно. Хосок фыркает. Хорошая причина никогда не заводить детей. — Хорошая причина никогда не иметь родителей. От этого Хосок смеётся. Ничего не знаю об этом, мне свои нравятся. О, забыл спросить-- как прошлая ночь? — Хорошо, — говорит Чимин. — Слишком много выпил, танцевал до тех пор, пока ноги не отказали, всякая такая фигня. Тогда звучит как успех. — И было успешно. Мы типа, на самом деле, праздновали, так что было миленько. Оох, — говорит воркующим голосом Хосок. — По какому случаю? — Эмм, — произносит Чимин, колеблясь. — На самом деле, Сокджин кое-кого встретил. Встретил? — Ага. И он так влюблён, что это смешно. И прелестно. С тех пор, как у него был на кого-то краш, прошло довольно много времени, так что я правда счастлив за него. — Теплота вновь распространяется в груди при воспоминании о заразительной улыбке Сокджина. — Конечно, это также означает, что он не смог заткнуться об этом чуваке всю ночь. Они встретятся в воскресенье, бла-бла, пойдут в ресторан недалеко от Хондэ, бла-бла, местечко под названием Котохира, где подают лучший удон в мире, бла-бла. Клянусь Богом, их планы на свидание кажутся мне более знакомыми, чем моё собственное имя на данный момент. На другом конце Хосок смеётся. Мило. Дай ему насладиться моментом. — Как будто у меня есть выбор, — смеётся Чимин. — Но да, я просто жалуюсь. Это мило. Что насчёт тебя? — спрашивает Хосок. — Когда последний раз ты был увлечён кем-то? — Эмм, — произносит Чимин, щёки нагреваются. — Не могу сказать, что я… на самом деле когда-либо был… знаешь… А, точно, ты говорил мне-- Извини, я тупой. Игнорируй это. — Не беспокойся. — Чимин сжимает губы, когда колеблется. — Как насчёт тебя? Хм, — начинает Хосок, — у меня была подружка пару лет назад. — Сердце Чимина замирает. — В смысле, мы технически были парой, но не состояли в отношениях, понимаешь? — Кажется. Так что, и у меня тоже давно не было никого. Пожалуйста, боже, пусть магия бисексуальности сработает на этом парне, умоляет Чимин. — Ну, как ты и сказал. Мы и в правду не в идеальном положении, чтобы найти кого-то прямо сейчас. — Чимин сглатывает, пробуя прощупать почву. — Особенно для тебя, раз уж мы ходим в школу для мальчиков и всякое такое. На другой стороне раздаётся много шороха. Ага, — произносит Хосок, и Чимин хмурится. Он не может ничего из этого понять. Надежда хочет расцвести в тёмном уголке его разума, но он быстро ругает себя; если Хосок действительно бисексуал, то ему нет смысла скрывать это от Чимина, правда же? — Что ж, всему своё время. — Полагаю, что да. Чел, — произносит Хосок. — Не мог бы ты остаться со мной на связи всю ночь? А завтра? И так до самого воскресенья, чтобы мне не пришлось разговаривать с родственниками? — Ты ужасный сын. И нет, я действительно не могу. Я планировал просмотреть те записи, которые ты мне прислал вчера. Чимин-а, нет! — кричит Хосок, и его голос взлетает на несколько октав. — Не покидай меня! Чимин фыркает. — Ты должен сделать то же самое, знаешь ли. Это даст тебе повод не разговаривать с ними. Я знаю, — ворчит Хосок. — Но это не так весело. И ты должен помочь мне, так как по твоей вине я всё равно пропустил занятие. — Эмм, прошу извинить, — со смешком произносит Чимин. — Кто потребовал, чтобы мы пошли погулять прямо во время занятий, а? Я не об этом, — отвечает Хосок. — Ты заставляешь меня прогуливать почти каждый день с тех пор, как мы встретились. Раньше я был таким хорошим студентом, а ты испортил меня. — Эй, это не моя вина, что ты вышел посидеть со мной, когда мы впервые заговорили! Да, — произносит Хосок. — Это было притяжение судьбы, несомненно. — Его голос видоизменяется в то, что, вероятно, должно быть миленьким, как например, он поёт дебильную песенку из столь же дебильной драмы. — Мм, Хосок-а, — удаётся выговорить Чимину, как только он перестаёт смеяться. — Я весь за то, чтобы принять твои корни и всё такое прочее, но должен сказать, твой родной инопланетянский язык немного гнусавый. Хмф, — оскорблённо выдыхает Хосок. — Ты должен с уважением относиться к другим культурам и их искусствам. Прямо сейчас же возвращаюсь Сеул, чтобы надрать тебе задницу. — Буду ждать. Серьёзно, — после короткой паузы произносит Хосок. — Ты хочешь, типа… сделать что-нибудь, как только я вернусь в Сеул? Кажется немного глупым то, что мы должны пропускать уроки каждый раз, когда хотим поболтать. Чимин застывает. — Правда? Ага, да, — смеясь, выдаёт Хосок. — Тебе не нужно звучать так потрясённо. Чимин смущённо смеётся вместе с ним. — Извини. Да, я был бы рад. Потрясающе, — произносит Хосок.— Хочешь зайти ко мне после школы в понедельник? Где-то в его разуме слова Сокджина о Хосоке возможно желающем ‘пранкануть над ним, как над Кэрри’ звенят вновь, но он делает всё возможное, чтобы это игнорировать. — Разве ты не будешь уставшим после возвращения в воскресенье? Возможно, — говорит ему Хосок. — Значит, мне нужно что-нибудь, чтобы взбодриться, не так ли? — Эм, — стопорится Чимин, взволновавшись. — Всенепременно. Я буду там. * Праздники пролетают незаметно, и не успел Чимин опомниться, как наступает воскресенье. За выходные ему удаётся кое-что выучить, несмотря на то, что он нервничает насчёт посещения дома Хосока на следующий день и волнуется за Сокджина и его свидание. Однако же сам Сокджин не выказал ни единого знака, кроме непоколебимой уверенности, так что Чимин пытается вытрясти эти мысли из своей головы. Хосока, с другой стороны, вытрясти тяжелее. Он звонит Чимину трижды за те дни, что проводит со своей семьёй, и каждый раз, когда они разговаривают, Чимин становится более расслабленным, но в то же время и более нервным. У него нет большого опыта в общении с людьми, особенно в этом смысле, но он не может заглушить голос в затылке, интересующийся, а не флиртует ли с ним Хосок. Они переписывались сегодня весь день, но ныне прошло немало времени с тех пор, как он получил ответ. Поздновато, поэтому Чимин подозревает, что Хосок заснул в машине по пути домой. Он посылает и Сокджину сообщение, но не получает ответа и от него. Возможно, в конце вечера его ждало приятное продолжение, думает Чимин, и он должен остановить себя прежде, чем изображения, которые он никогда не хотел бы видеть, появятся в его разуме. В конце концов, он решает принять свои пилюльки немного раньше обычного и прыгает в кровать. Вообще-то, ему нужно хорошенько выспаться для завтра.

***

Хосок, 22:54 наконец-то дома zzzz увидимся завтра, чимини~