В Чаячьем Городе.
3 июня 2018 г. в 23:19
Все же северяне сумели вернуться домой, частью через Сигард, частью через Девичий Пруд и Солеварни. Если и был плюс в навигации зимой в сравнении с осенью, так то, что сейчас шторма хоть и сильнее, но реже. В промежуток между двумя жуткими бурями остатки армии Севера добрались до дома. Иные казались ужасным сном, но они-то следов не оставили.
Зато дым горящих болот Перешейка, подожженных во время боёв с Иными, порой еще долетал до Речных земель, если дул северный ветер. Не так часто, как я боялся, но учитывая площадь болот и то, что их подожгли не обычным, а диким огнём, это могло затянуться надолго.
Наступал второй год четвёртого века от высадки Эйгона Завоевателя в устье Черноводной и Вестерос немного утих, не считая банд и отрядов дезертиров, да нескольких капитанов кракенов, решивших наплевать как на лорда Железных островов, так и короля и брать своё железной ценой.
Зато за Узким морем войны продолжались. Казалось, вернулись времена Кровавого Века, когда с падением Валирии Вольные Города активно воевали с пытавшимся стать гегемоном Волантисом и друг с другом. Ну и с дотракийцами, которые тогда стали главной угрозой от Хребта Костей до Вольных Городов.
Правда, в этот раз досталось и дотракийцам, нашлись в Эсссосе и те, кто мог намять им бока и позариться на их земли. Разумеется, кхалы встретили это с негодованием и теперь кровь лилась в Дотракийском Море, необъятной степи центрального Эссоса.
— Кто такие эти джогос-нхайские кочевники? — спросил я мейстера Хенли за неделю до возвращения Джона и его винтерфелльцев из Риверрана на Север. Им предстояла дорога до порта, потом плаванье по неспокойному морю с заходом в Чаячий Город и затем, обогнув Персты, они прибудут в Белую Гавань.
Мы играли в местный аналог шахмат, кайвассу. Доску и фигурки я приобрёл в Староместе, куда эта игра проникла из Дорна. Дорнийцы же сами заимствовали кайвассу из Эссоса, кажется, из Волантиса. Фигурки были разнообразнее, чем в привычных мне шахматах и изображали воинов, конных и пеших.
Тяжёлый конник, лёгкий конник, арбалетчик, копейщик, требушет, ополченец и боевой слон. Ну, эти ещё более-менее понятны, а то, что у каждого игрока был ещё и дракон, ломало привычную тактику. Эта фигурка напоминала ферзя, сильнее неё никого не была, а ещё она могла "перелетать" другие фигурки и "горы".
— Это дикие кочевники, чем-то похожи на дотракийцев, но живут на востоке Эссоса, севернее рубежей Золотой Империи И-Ти, — ответил мейстер. — В мирное время они кочуют небольшими общинами, каждая из которых управляется лунной певицей в мирное время и вождем-джатом в дни войны.
— Значит, в мирное время ими правят женщины? — уточнил я, наблюдая, как требушет Джона "убил" одного из моих слонов.
— Не все так просто, лунные певицы одновременно жрицы и судьи племени, но бывают, хоть и реже, лунные певчие. Тогда мальчик, решивший пойти по этому пути, одевается и ведёт себя как женщина. В тоже время, порой девочка берет в руки оружие и со временем становится джатом. Тогда она ведёт себя...
— Как мужчина? — спросил я и Хенли подтвердил. В глазах наблюдавшей за игрой Арьи появился блеск, намекавший, что кое-что в джогос-нхайских обычаях ей нравится.
"Главное, чтобы ей не понравились обычаи дев-воительниц гиркунских городов-крепостей. "
— Странный народ, хотя не чуднее одичалых, — задумался Джон, который теперь прикидывал, куда "полететь" драконом. — Но они сумели отбросить дотракийцев, как это могли сделать живущие небольшими племенами кочевники? Чтобы одолеть кхаласар нужна армия.
Хенли довольно улыбнулся: "Джогос-нхай, в отличии от дотракийцев, воюют только с соседями. У соплеменников они лишь воруют скот и... девицы из джонос-нхай воруют себе мужей....
— Как у одичалых, только наоборот, — хмыкнул я.
— Но если начинается война, один из джатов может собрать огромное конное войско, тогда его называют джаттар. Лунные певицы прославляют деяния великих джаттаров древности, разоривших страну Нефер, перебивших великанов Хребта Костей и разбивших гигантские армии итийцев. И было пророчество...
"Как же я ненавижу эти пророчества и предначертания. "
— Какое пророчество, мейстер Хенли? — спросила его Арья.
— Оно уже сбылось, миледи, — ответил мейстер. — Крепости гиркунцев пали и полчища джогос-нхайцев устремились на своих полосатых конях-зорсах на запад, через земли дотракийцев. Восточные равнины бедны и скудны, а лунные певицы предрекали день, когда падут крепости гиркунцев и джогос-нхайцы прорвутся на травянистые равнины Дотракийского Моря. Это и случилось.
Неожиданно Арья вспомнила, что на зорсах разъезжало несколько Кровавых Скоморохов. В отряде были дотракийцы, но сколько она не вспоминала, никого похожего на джогос-нхаев у Варго не было. Мейстер пояснил, ссылаясь на Марвина, что зорсов иногда продают, скажем, в Кварте или Ваэс Дотраке…
— Только их ещё надо из Ваэс Дотрак довести до побережья через Дотракийское Море, — сказал я, после чего Джон и Арья засмеялись. Что я такого сказал?
Я сумел "подбить" требушетом дракона Джона, а поскольку мою "крылатую" фигурку лорд Винтерфелл уже вывел из игры, выстроенная мной оборона между "горами" позволила мне немного затянуть партию. Но как игрок, Джон был сильнее меня и фигур у него было больше.
— А с чего эти джогос-нхайцы так рванули на запад, вроде бы гиркунские крепости считались почти неприступными, — я повертел фигурку тяжеловооруженного всадника, которого мастер изобразил в виде вестеросского рыцаря. Купленный в Староместе набор делали в Вестеросе и на местный вкус.
"Занятно было бы посмотреть на волантийские фигурки. По идее, они должны копировать армию Старого Волантиса или, во всяком случае, воинов Эссоса. Хотя слон и дракон, полагаю, не менялись. До высадки Золотых Мечей по эту сторону Узкого моря элефантерию ни один король не заводил. "
— Гиркунцы были ослаблены одной эпидемией, а сами джогос-нхайцы потерпели несколько поражений от итийцев, который провозгласил себя Оранжевым императором. Он был прославленным полководцем империи, насколько я сумел узнать, но не прорвись джог-нхай, мало кто бы в Вестеросе о нем знал.
Оказалось, на востоке Эссоса шла вялотекущая гражданская война, где трое претендентов дрались за контроль над Золотой империей И-Ти. Самым опасным врагом удерживавшего столицу Бу Гая из Лазурной династии был герой войн со степняками, генерал Пол-Ко, сделавший своей ставкой Торговый Город.
Решившие воспользоваться сварой итийцев, кочевники атаковали рубежи владений Пол-Ко в союзе с армией Бу Гая. Однако "солдатский император" сумел разбить сначала воинство Бу Гая, которое двигалось на Торговый Город, а затем обрушился на осаждавших пограничные крепости джогос-нхаев.
Пол-Ко, оправдывая прозвище Молот Джогос Нхая, во главе своей кавалерии смерчем пронёсся по приграничью, истребив всех, кто не успел отступить дальше в степь. Пол-Ко выжег степь, засыпал колодцы, разорил стойбища кочевников и даже принудил дюжину джатов поклясться в верности.
Северные племена джогос-нхаев в это время сумели прорваться по Стальному тракту через Хребет Костей и подгоняемые слухами о Пол-Ко и восторгом от исполнения древнего пророчества, устремились на просторы Дотракийского Моря.
Джаттар, сумевший победить гиркунцев, заключил мир с Пол-Ко, который, в свою очередь, интересовался безопасностью границ и борьбой за Инь, а не тотальным уничтожением джогос-нхаев. Судя по всему, между Оранжевым императором и джаттаром было заключено некое соглашение.
"Похоже, Пол-Ко в обмен на спокойствие северных рубежей не мешал наступлению джаттара на гиркунские земли... а может, даже помог. "
Собравший огромную конную армию, джаттар повёл ее по Стальному тракту на запад. Оставшимся гиркунским крепостям пришлось столкнуться с тем, что в войсках кочевников были итийские мастера, умеющие строить катапульты и осадные орудия, которые были задействованы в боях.
Каякаяная пала и через охранявшиеся ранее ее девами-воительницами перевалы через горы двинулись тысячи и тысячи воинов на полосатых зорсах и их семьи. Мосты и тоннели приходилось брать штурмом и продвижение степняков затянулось, но они упрямо, не считаясь с потерями, рвались дальше, к закату.
Кхалы были в шоке и ярости, когда по степи прошёл слух о полчищах невысоких кривоногих наездников на зорсах, которые движутся на Ваэс Дотрак. Несмотря на потери и распри, ни один кхал не мог себе позволить дать разграбить чужакам священный город.
У стен Ваэс Дотрака была большая битва степняков востока и запада, где удача изменила дотракийцам. Джогос-нхаи сумели разбить прибывших первыми к городу кхалов, а затем обрушиться на подошедшие через четыре дня кхаласары во главе с кхалом кхалов Маго.
Маго бился храбро, достаточно храбро, чтобы победитель сделал из его черепа себе кубок. Когда-то так поступили с одним итийским императором, прозванным Чересчур Храбрым Мальчиком. Ваэс Дотрак был захвачен и разграблен, а остатки потрепанных кхаласаров бежали на запад, неся весть о новом враге.
Дотракийцы были в ужасе от случившийся катастрофы и были настолько потрясены падением священного города, что решились просить помощи у тех, кого они раньше "доили". У Вольных Городов. Те же пока были уверены, что разборки степняков их нисколько не касаются.
Меня же терзали сомнения. Если джогос-нхаи представляли угрозу для мощной итийской империи, а на их счёту разграбленных городов и уничтоженных стран не меньше, чем у дотракийцев, то это может быть уже не только головная боль лошадников.
Те привыкли "доить" Вольные Города, больших войн не было уже давно. Для грабежей подходили земли лхазарян и прочей мелочи, не способной укрыться за крепкими стенами и обеспечить сильные гарнизоны. Вольным Городам проще и дешевле было откупиться "подарками", хотя и кхалы особо не наглели.
Джогос-нхаи привыкли воевать лишь с чужаками, грызни между джатами не было по определению. Это означало, что натравить их друг на друга не выйдет, а опыт войн с итийскими армиями делал ездоков на зорсах врагом опасным и жадным на добычу.
Это вам не прикормленные кхалы, готовые держать в узде свои кхаласары за достаточно умеренные, на взгляд магистров Вольных Городов, деньги. Да и страха перед Безупречными и вообще перед кем бы то ни было из врагов к западу от Хребта Костей не было. А итийцы были далеко...
Серьезнее прочих отнесся к новой угрозе Старый Волантис, который спешно стал вербовать наемников, перекупив оставшиеся не у дел после завершения войны в Вестеросе наемные отряды, как уже переправившиеся в Семь Королевств, так и только что завербованные Джастином Масси.
Визерис-Ауран не отпускал наемников, часть из которых участвовала в боях с Иными, но значительные силы с Джастином Масси только переправились через Узкое море. Но лорд-регент Ломас Эстермонт и Малый Совет Эдрика Баратеона решили отказаться от услуг наемников.
Прибывший в Королевскую Гавань триарх Паркело Веларос легко добился того, чтобы капитаны наемных отрядов, состоявшие на службе у короля Эдрика, перешли на волантийскую службу. Хитрый Ломас Эстермонт даже сумел выбить немалую сумму с посла, который тоже был доволен сделкой.
Между Семью Королевствами и Старым Воланисом был подписан новый торговый договор и пакт о ненападении. Приход к власти сына короля Роберта, злейшего врага Таргариенов, должен был успокоить триархов, но то, что Эдрика узаконил Визерис и позже посвятил в рыцари, вызывало некоторые сомнения.
Регент успокоил волантийцев, завершив, что короля нисколько не волнует гибель Дейнерис Таргариен и он не настроен враждебно к Волантису. Более того, волантиец смог завербовать немало вольных всадников, межевых рыцарей и просто присяжных мечей для обороны владений Волантиса.
Я как раз оказался в столице, чтобы присутствовать на свадьбе Эдрика Баратеона и Арианны Мартелл, когда прибыли послы. В переговорах я не участвовал, только был среди толпы лордов, рыцарей и прочей придворной шушеры на официальном приёме волантийского посла.
— Ты знаешь, почему волантиец такой довольный? — спросил я Джона после того, как посол покинул тронный зал. — Недавно пришли вести о том, что дотракийцы подошли к восточному берегу Ройны, вроде бы просить помощи против этих кривоногих наездников на зорсах, но кто знает...
— Часть горцев решила отправиться за Узкое море, — поделился неожиданной информацией Джон. — Немного, четыре сотни, но теперь из них наполовину состоит Компания Розы. Похоже, ты прав и за Узким морем действительно неспокойно. Но я не думаю, что Волантис будет джогос-нхаем по зубам.
— Я тоже не думаю, но Волос Террон им взять вполне по силу, а этот город достаточно велик, чтобы эти зорсоводы сочли это великой и славной победой. Дотракийцы непредсказуемы и могут решить показать горожанам, что они по-прежнему опасны. А волантийцы не готовы отдавать один из своих аванпостов.
Лорд Росби, стоявший неподалёку, свистящим шепотом сказал: "Милорды, не знаю, как вас, но меня беспокоит флот, на котором волантийцы повезут за Узкое море наёмников слишком много боевых кораблей и когда под стенами столицы стоит целая армия, это нервирует. "
— Волантиец прибыл не для того, чтобы устраивать войну, а за тем, чтобы забрать эту армию за Узкое море, лорд Росби, — успокоил его Джон. Тот пробормотал что да, это так, но его гарнизон его замка невелик, и он достаточно наслышан о бунтах наемников, чтобы не расслабляться ни на миг.
Когда первая партия в шесть тысяч наемников отправилась за море, многие в столице расслабились. Дальнейшая погрузка и отправка шли без происшествий, хотя шторм отправил на дно перевозившие половину успевших примкнуть ещё к Станнису наемников.
Наёмникам запретили посещать столицу и Сумеречный Дол, но прокормить эту ораву было трудно, даже несмотря на то, что просторские лорды решили нажиться на этом и оперативно прислали обозы с продовольствием.
— Я слышал от сира Марлона, что один из триархов, самый старый, Малакво Мейгир, сожалел, что король уже взял в жёны принцессу Арианну, — рассказывал Джон на обеде, который устроил в своём городском особняке лорд Росби. Тут был по соседству и особняк Стоквортов, но Росби отзывался о нем непечатно.
"Похоже, то, что не удалось выжить Бронна из Стокворта его раздражало. Но не очень сильно, тем более, он пока больше обеспокоен лагерем наемников южнее столицы. "
— А откуда у сира Марлона такая информация? — меня заинтересовал факт сватовства. Тем более, в голове вертелось имя какой-то девицы из сериала, однофамилицы почтенного триарха-милитариста. Здесь такая к Роббу в жены не набивалась, его королевой была Жиенна Вестерлинг.
— На Малом Совете обсуждали предложение триарха, — пояснил Джон. — Запоздалое, уже шла подготовка к свадьбе, а Мартеллы были бы разгневаны отказом. Тем более, у Мейгира не самые простые отношения с другими триархами, они ценят его таланты полководца, но многие побаиваются его возросшего влияния.
— А дочь триарха случайно не Талисой звали? — спросил я, оторвавшись от расправы с запеченной форелью. Джон с подозрением на меня посмотрел.
— Верно, Талиса Мейгир, но ты откуда это знаешь?
Лорд Росби тоже уставился на меня с интересом. Я решил схитрить: "Да... вычитал в книге о Кровавом Веке валирийское имя. Мейгир, раз он триарх, чистокровный валириец из старого рода, значит и дочери валирийское имя даст. Не думал, что угадаю... "
"Блин, чуть было не спалился. Что меня дернуло назвать имя? "
Росби разочарованно отвернулся, а Джон некоторое время пристально смотрел на меня.
— Девица, к тому же оказалась не совсем нормальной. Немного чудаковатой, по-другому не скажешь. Обучившись целительству, пыталась бежать в Вестерос, но люди её отца перехватили корабль, на котором она плыла.
Лорд Росби расхохотался: "Дочь знатного волантийца, фактически, лорда, решила стать простой целительницей... она хоть понимала, что она могла стать и простой шлюхой, а попади она к Горе или... кхм, к Бравым Ребятам, так и калекой? "
Джон пожал плечами: "Полагаю, Росби, она знала о войнах в Вестеросе из книг и немного идеализировала наших рыцарей и лордов. "
— Кто-то мог узнать, чья она дочь и попробовать выбить выкуп у её семьи, — мне только что пришла в голову эта мысль. — Если триста золотых драконов готов был предложить, как я слышал, за свободу Бриенны Тарт ещё лорд-отец, то за дочь триарха Малакво могли заломить и выкуп в тысячу драконов... "
Джон поправил: "Скорее уж в тысячи драконов. Мейгиры очень богаты. "
Через день после того обеда я узнал, что джогос-нхаи разоряют земли лхазярян, сменив в этом деле дотракийцев. Вероятно, для восточных всадников бои с дотракийцами прошли нелегко. Либо они решили пока пограбить тех, кто не мог защититься. В любом случае, в Вольных Городах вздохнули спокойно.
Королевская свадьба во многом походила на свадьбу Визериса, но здесь жених не был настолько выше невысокой дорнийки. Хотя для своих лет юный Эдрик был высок и легко набросил на плечи Арианны жёлтый плащ с коронованным оленем, который чудом уцелел после пожара Твердыни Мейгора.
Полагаю, Варис и тут постарался, во всяком случае, вынести не самую охраняемую вещь во дворце, свадебный плащ Баратеонов, который Роберт накинул на плечи Серсеи, при его знании переходов Красного Замка было легко. Хотя о судьбе Вдовьего Плача, второй половины Льда, ничего не известно.
Визерис легко расстался с плащом, который Эдрик принял как вещь покойного отца и почти родовую реликвию, но валирийский клинок — это не старый свадебный плащ. Тобхо Мотт в пожаре выжил, но если меч решили не перековать, а лишь поменять рукоять, то через него искать бесполезно.
— Едва будет найден Вдовий Плач, я отдам вам Верный Клятве и можно будет восстановить Лед, — обещал я Джону, стараясь придать тону максимум искренности. На деле, мне этого очень не хотелось делать.
— Это будет не тот Лед, который был родовым клинком Старков, но все равно, спасибо, Болтон, — отозвался Джон. Было это уже после провожания, когда я притворился чересчур пьяным и откровенным. Выпил я действительно многовато, и дегустация тиришийского бренди сделала дело.
Арья тоже была на свадьбе Эдрика, причём я немного беспокоился насчёт того, не взыграет ли зов крови, после чего Эдрик начнёт уделять повышенное внимание юной копии возлюбленной его отца. А ещё больше того, что Арья может проникнуться излишней симпатией к юноше, так похожему на Джендри.
Вероятно, я слишком много додумал, но кроме одного танца никак дочь Неда Старка и сын Роберта Баратеона не пересеклись. Как мне казалось, Эдрика куда больше интересовали родичи Эстермонты и его королева, чем дочь лучшего друга отца. Но парень сын Роберта, но не сам Роберт. Ну и ладно.
Арью новый король ничем особым не впечатлил, кроме излишней ушастости и самодовольства. На моё счастье, ведь будь все иначе, то мне добавились проблемы. Однако тринадцатилетний мальчик был куда более заинтересован женой-дорнийкой и Железным Троном. А поскольку за него пока правил регент...
Для дочери лорда Мутона подобрали мужа, которым стал сир Эндрю Эстермонт, бывший капитаном личной гвардии Эдрика в Лиссе и по возвращении в Вестерос. Другой рыцарь, сир Омер Блэкбери, стал мужем леди Хейфорд.
Ещё один из бывших гвардейцев Эдрика, Геральд Гоуэр, возглавлял теперь латников и домашних рыцарей короля. Ему достался во владение замок Холлардов, пусть и настоящая руина, зато он был лордом-знаменосцем, присягавшим напрямую королю. Вроде бы Эдрик даже даровал ему титул лорда.
Королевскую Гвардию пополнили сир Пармен Крейн и бывший присяжный рыцарь сир Тристон-Рыбник с Рубежного Холма. Благо, после боев с Иными появились вакансии в гвардии и их тут же заполнили. Тристону повезло, король решил уважать просьбу своего телохранителя и дал ему белый плащ.
Неожиданно лорд-регент объявил о назначении Вариса десницей, после чего на одетого в шелк евнуха торжественно надели цепь из золотых рук, но не успел тот начать благодарить, как тут же ему зачитали целый список обвинений, включая службу нескольким узурпаторам и организации пожара в Красном Замке.
— Ваша милость, это наговоры, я служил государству, — кричал Варис, когда его выводили из зала королевские гвардейцы. Король молчал, удивленно глядя на регента. Но судя по более чем довольным лицам придворных, арест Паука и вынесение ему смертного приговора мало кого огорчил.
Сир Клейтон Саггс, Королевское Правосудие, переживший пожар Твердыни Мейгора и двух королей, вздернул Вариса прямо на золотой цепи десницы. Зрелище было весьма неприятное, хотя собравшаяся толпа зрителей явно была в восторге. Как и после того, как голову Паука насадили на пику.
Мне пришло в голову, что многие вздохнули спокойно, король шпионажа мёртв. Сомневаюсь, что эта инициатива исключительно была от Ломаса Эстермонта, скорее всего, "заинтересованных лиц" было больше. Ну и казнь в тот же день, почти сразу же-тоже из страха. Паук мог бежать и начать мстить, а этого страшились многие.
Десницей стал престарелый сир Колин Флорент, дед Эдрика по матери. Он долго был кастеляном Ясноводной Крепости и назвать его случайным человеком было сложно, хотя сир Колин славился скорее осторожностью и осмотрительностью, а не решительностью.
"Честно говоря, я тоже рад смерти Паука. Слишком уж он много знал и обо мне тоже. Нет, не кто я на самом деле, но компромат был. Да, был, а теперь сплыл. Тем более, его личная агентура, "пташки", теперь потеряны и можно вздохнуть немного спокойнее. Хотя если у Вариса был где-то архив и его нашли... "
Уже когда Джон благополучно добрался до Белой Гавани и вернулся в Винтерфелл, я оказался в Чаячьем Городе. Я судил в Солеварнях разбойников, выловленных приданным сиру Коксу отрядом моих гвардейцев и отправил всю компанию, кроме удостоившегося петли главаря, на восстановление Стены.
Коксы были ленными рыцарями, присягнувшими Риверрану и не имели официально права самим судить и казнить пойманных преступников. А сир Кокс ещё и не имел достаточно воинов, чтобы его городок опять не разграбили мародёры или спустившиеся с Лунных гор воины кланов.
В тот день в гавань Солеварен зашёл корабль с Эндрю Эстермонтом, новым лордом Девичьего Пруда. Сир Кокс пригласил его на пир и сидя за высоким столом, Эстермонт рассказал, что плывет на турнир в Чаячьем Городе. Кортни Кокс был стар и турниром не заинтересовался, в отличии от меня.
В конце концов, сам турнир по случаю свадьбы сына лорда Герольда Графтона был не особо велик, однако заскучавшему Эстермонту и он сгодился. Я же решил побывать на этом турнире из любопытства и из-за желания лично обсудить поставки зерна из запасов лорда Графтонов.
Когда были копейные сшибки, я выиграл пару драконов на сире Микеле Редфорте. Надеюсь, он на меня не в обиде. Правда, победил в итоге на турнире не он, а Эндрю Эстермонт. В общей схватке ставить ни на кого я не рискнул, хотя когда сир Андар, наследник Рунстоуна, победил, я об этом пожалел.
Во время пира в замке лорда Графтона я услышал обрывок разговора одного из Шеттов, их ветви из Чаячьего Города и наследника Арренов из Чаячьего Города. Пьяные рыцари обсуждали поход в бордель, где в качестве "гвоздя программы" были шлюхи, похожие на известных знатных дам. Была и своя "Серсея".
Скорее всего, содержательница была достаточно осторожна, чтобы не держать копии жен тех, кто мог прервать выгодный бизнес, но после заявления, что там была девица, как две капли воды похожая на Лизу Аррен в юности, я навострил уши.
— Да не на Лизу Аррен, а на её сестру, Кейтилин Старк, — брякнул сир Марвин Белмор, ставший вторым на турнире, обойдя сиру Микеля и уступив лишь Эстермонту.
Дальше разговор ушёл в сторону самих Талли, похождениях Эдмура Талли и ратных подвигах Чёрной Рыбы. Но я запомнил имя содержательницу борделя и решил инкогнито навестить его. Не забавы ради, а чтобы проверить одну теорию.
Визит в бордель действительно меня удивил. Я начал подозревать, кто это, едва увидел лицо. Рыжие волосы, не медные, а скорее золотистые, ярко-синие глаза... похоже, это была девица с кровью Талли. Ну, если Эдмур Талли наплодил немало бастардов, то мог и стать отцом хотя бы одной бастардки. Или же это...
— Что желает милорд? — произнесла девушка вроде бы весело и с улыбкой, но ее глаза были пустыми и радости в них не было. — Быть может, милорд хочет...
Я с трудом подавил желание выругаться. Это милое создание с ласковой улыбкой перечислило такой список услуг, что в памяти всплыли слова "мадам знает толк в гнусных извращениях. "
— Как твоё настоящее имя, добрая женщина, — спросил я. Она удивленно посмотрела на меня и сказала: "Алейна, Алейна Стоун, если вам угодно, милорд. "
— Расскажи о себе, Алейна, — попросил я.
Я достал золотую монету и выслушал путанную историю о том, что ее отцом является Бринден Талли. Но я не слишком верил в эту чушь. Скорее, она могла бы наврать о Эдмуре Талли, Чёрная Рыба хоть и жил в Долине, но вроде по борделям не ходил. И по рыбацким хижинам тоже.
— Откуда эта девушка... как ее, Алейна Стоун? — спросил я содержательницу.
Мы сидели в комнате борделя, которая могла бы назваться гостевой. Содержательница, женщина с средних лет с серебристыми волосами и бледно-голубыми глазами лиссинейки, рассказала мне ещё одну версию биографии "Алейны".
Если ей верить, то девица пришла откуда-то с Перстов, так она уверяла. Про то, что она бастард Чёрной Рыбы она сочинила уже здесь, до этого она уверяла, что дочь лорда Бейлиша. Но покойный Мизинец, которого в Чаячьем Городе знали и помнили многие, был холост и даже признанных бастардов не имел.
В бордель девица попала не без помощи дальнего родственника и наследника лорда Петира, служившего теперь помощником командующего Городской Стражи Чаячьего Города. Тот был человеком неприятным и к "родственнице" отнесся донельзя цинично и "позаботился" о её судьбе.
— Будь в нем хоть немного порядочности, он бы отправил её в септы или в Молчаливые Сёстры, — заметил я. — Но отправлять в бордель...
Лиссинейка вздрогнула и умоляюще произнесла: "Милорд, я понимаю, что это очень гнусно, но ссориться с помощником командующего Городской Стражей ради девушки-бастардки... он сообщил, что со мной сделает, если я откажусь. "
— Ее можно освободить? — спросил я. — Мне понравилась эта девица...
— Она не рабыня... но у неё большой долг перед заведением, — быстро сказала лиссинейка. — Пока она не расплатится, она не может покинуть этот дом.
Однако когда я утром отправил сира Деймона с деньгами и четверкой гвардейцами в бордель, содержательница сообщила им, что девица Алейна изъявила желание уйти в Молчаливые Сестры, замаливать свои грехи.
— Врет эта лиссинейская стерва, милорд, — доложил сир Деймон. — Я порасспросил вышибалу, подождал, пока он сменился и сидел в соседнем трактире. Так едва вы ушли, хозяйка отправила куда-то посыльного. За девушкой пришли городские стражники и забрали её с собой...
— А насчёт Молчаливых Сестер не соврала? — спросил я. Капитан узнал и это, оказалось, нет не соврала. Рыжеволосую Алейну отконвоировали в местную обитель Молчаливых Сестёр и теперь она будет благочестиво молчать до конца жизни. Официально, это очень почётно... ну, почти как Ночной Дозор для мужчин. На деле же...
Деймон поднялся и решил спросить: "Милорд, а кто это была? "
— Полагаю, дочь кого-то из Талли, — ответил я.
Капитан ухмыльнулся: "Девушка-бастард Эдмура Талли? "
— Почти, — сказал я. Деймон решил не развивать тему. Я же подумал, что так и не смог узнать, кто это был, действительно ли Санса Старк, чудом выжившая в кораблекрушении и попавшая в бордель или это была бастардка Эдмура. В то, что это была дочь Чёрной Рыбы я почти не верил.
Обратная дорога была не столь приятна. Корабль, на котором я возвращался, попал в Крабьем заливе в шторм и едва не пошёл ко дну. Несмотря на заверения шкипера, что теперь нам ничего не грозит, я приказал высадить нас у Фитилей, замка дома Ваксли, знаменосцев Корбреев.
Дорогу до Солеварен и дальше, через Рубиновый Брод к Риверрану, я и мои гвардейцы проделали верхом. Я размышлял в дороге, к добру или нет то, что случилось в Чаячьем Городе и пришёл к мысли, что окажись это действительно Санса, жизнь она мне изрядно осложнила. Если же это был бастард Талли...
"То, что это настоящий бастард Мизинца не верится. В любом случае, не буду рассказывать об этом Арье. Если она решит о том, что бывшая в борделе Санса благодаря мне перебралась в обитель Молчаливых Сестёр... нет, многие знания многие печали. "