Свет проклятых звёзд

Смятый листок полетел в огонь. На этот раз на нём были не размышления, строки песен и стихов и ненужный набор слов, а письмо. На этот раз Нельяфинвэ был не один в своей комнате, приводя в порядок хаос в голове. На этот раз он был в переговорной. — Тьелко, — поднял глаза в потолок старший Феаноринг, — ты заставляешь меня жалеть о том, что я приказал служанке из Второго Дома развлекать Карнистира. Может быть, стоило ему позволить завершить начатое? — Ой, братец, оставь эту свою манеру говорить для кого-то помладше, — отмахнулся Туркафинвэ, — от меня всё равно пользы больше, чем вреда. Карты видел? Если бы не я, ты бы так и сидел в тёплом семейном кругу, слушая сладенькие речи о будущих детках. Финьо уже сотню колыбельных, наверно, сочинил? — Тьелко, — Майтимо напрягся, — я предпочёл бы находиться именно в кругу семьи — своей семьи! — а не здесь с тобой, обсуждая интриги Ноло и твоё поведение. Хочешь жениться — женись. Хочешь гулять — для этого у нас полный дворец доступных девок! — Виноват, согласен, — развел руками Туркафинвэ, видя, что брат уже на грани, — и я готов поговорить с дядюшкой. Он ведь сейчас придёт? — Да, — Нельяфинвэ опустил глаза, — придёт. У меня к нему пара вопросов. И тебя здесь быть не должно. Ясно? «Как мне надоело, что он вечно указывает!» — со злобой подумал Туркафинвэ, но на лице привычно сияла ослепительная улыбка. Учтиво поклонившись, беловолосый Феаноринг удалился, изящно вышагивая по длинному коридору. Майтимо глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Теперь он понимал, что его попытка вернуть мир в Дом Финвэ ничего не дала. Кроме семейного счастья дочери. Да, это важно, безусловно, но… Сын Феанаро снова развернул свитки с чертежами. Смотря на позиции, подготовленные для лучников, он видел, что находящиеся на высоте площадки расставлены так, чтобы портовая площадь была взята в кольцо и насквозь простреливалась из мощных охотничьих луков. У чудовищ, выползших из тьмы, шансов нет. — Господин Нолофинвэ Финвион, — объявил слуга, и Майтимо быстро убрал свитки в стол. *** Он не хотел приходить на встречу, тем более во дворец Феанаро, но выбора не было, ибо Нельяфинвэ наотрез отказался встречаться «во Втором Доме». Нолофинвэ казалось, что его, как неразумное дитя, отшлёпают и лишат сладкого, и это ощущение заставляло ненавидеть того, кто сидел напротив и высокомерно смотрел куда-то в сторону. Впрочем, как обычно. Решив, что надо нападать первым, Нолофинвэ сделал вдох, и в этот момент Майтимо небрежно бросил на стол свитки, все ещё смотря в сторону. — Я жду объяснений, — холодно произнёс сын Феанаро, — подробных. — Какое совпадение, — нервно улыбнулся Нолофинвэ, — я как раз… — Мой вопрос важнее, — перебил его Феаноринг, — чем игры взрослых мальчиков и девочек. — Он наконец повернулся к собеседнику и прямо посмотрел ему в глаза. — Вот это, — указательный палец упёрся в свитки, — ставит крест на всех моих усилиях по сохранению целостности нашей семьи. Видит Эру, я пытался. — Твой брат совратил мою дочь! — А ты строишь заговоры против родни! — Нельяфинвэ поднялся во весь рост, чуть наклоняясь над столом. — Кто даст мне гарантию, что однажды я не окажусь на площади, окружённый со всех сторон лучниками?! — Майти, ты с ума сошёл? — опешил Нолофинвэ. — Как ты мог такое подумать? — Я ещё не такое могу подумать, дядя. Но речь не о том. Я требую объяснений, почему от Первого Дома утаили угрозу, растущую за морем? — Может быть, потому что я в неё не верю? Майтимо прищурился, выпрямился, отклонившись от стола. Нолофинвэ смотрел на племянника и пытался решить, как действовать дальше. Он понимал, откуда Первому Дому стало известно о стройке, и очень хотел поговорить с дочерью по душам, но она всё не возвращалась. — Кажется, разговор зашёл в тупик, — констатировал Феаноринг и налил вина себе и гостю. — Пей, дядя, не отравлено. Подняв бокалы, эльфы сдержанно улыбнулись шутке, и в этот момент распахнулась дверь. Нолофинвэ увидел, как изменился в лице Майтимо, и обернулся.