Свет проклятых звёзд

Сияющий светом Валинора эльф с очень тяжёлым взглядом серых глаз вышел из самого слабоосвещённого угла и протянул письмо. Встречать утро, занимаясь важными и не самыми приятными делами, совершенно не было желания, однако, проводив в путь кузена, Финдарато решил больше не откладывать давившее на сердце решение. Не отклоняясь от спинки трона, король внимательно посмотрел на гостя и, вытянув руку, но пока не касаясь письма, высокопарно произнёс: — Расстроишь меня — воспою! Тяжёлый взгляд гостя стал изумлённым, многие присутствовавшие в зале эльфы и наугрим рассмеялись. — Это поистине страшная угроза! — сказал гном с длинной чёрной бородой. — С эльфийскими менестрелями лучше не шутить! — Мне нечем расстроить тебя, владыка, — немного растерянно произнёс посланник. — Здесь просто самые новые данные, присланные в Ногрод из нарогских пещер. — Из нарогских пещер? — удивился Артаресто, до этого момента занятый исключительно едой и беседами с супругой и ближайшими соседями по столу. Менестреля, сидевшего с арфой в центре зала, вообще никто не слушал. — Ты не поверишь, сын мой, — вздохнул Финдарато, рассматривая тексты и схемы в свитке, — но Вала Улмо явился мне ночью. Он напомнил, что все обречены, однако есть шанс отсрочить исполнение пророчества тюремщика Намо Мандоса. Мы можем поступить, как Майэ Мелиан, скрывшись от врага под землёй. Вспомните, как нам нравилось в Дориате. — Что? — с негодованием спросила супруга Толлунэль. — Опять под землю?! Принцесса говорила негромко, однако её речь тут же подхватили, и зал грянул несогласием и сомнением. — Подземные воды — тоже владения Вала Улмо, — попытался успокоить родичей Кирдана один из Нолдор, однако вопрос стоял совсем не о реках и морях. — Мы — народ звёзд! — возмутился смотритель причала, и Орландир согласно кивнул. — Да, мы можем расписать под небосклон свод пещеры, но это будет фальшивка! Менегрот прекрасен, однако если бы не усыпляющие чары бывшей пособницы Вала Ирмо, там было бы невозможно жить! — Безопасность важнее, мой народ, — понимая, что не найдёт всеобщего понимания и ища глазами тех, кто поддержит затею, громко произнёс Финдарато, чарами заставляя слушать себя, а свой голос — звучать громче. — Вала Улмо показал мне наш будущий город. Он прекрасен, братья и сёстры! Разумеется, родня лорда Новэ не могла не отреагировать на слова про любимого владыку, и Финдарато мог бы гордиться своей смекалкой, если бы не Толлунэль, которая, несмотря на традиции семьи, отстаивала собственное мнение. — В крепость Минас Тирит вложено столько сил и надежд! — ахнула супруга Артаресто, смотря вокруг полными слёз глазами. — Остров Тол-Сирион — тоже дар Вала Улмо! — Под землёй для нас откроются новые интересные перспективы, — неожиданно поддержал короля Гельмир, и Орландир не поверил своим ушам. — Ты согласен уйти с острова? — тирионский архитектор, казалось, вот-вот упадёт в обморок от шока. — Но как же так, Гельмир? Мы же создали этот город с первых камешков! Подняли на пустой земле! Прорыли туннели и возвели стены! Это же наше детище! — Ты не понимаешь? — сын охотника Халиндвэ посмотрел на старшего товарища и наставника горящими глазами увлечённого новым делом энтузиаста. — Ты слышал о пещерах? Бывал в них? Пробовал строить подземные города? Неужели не интересно узнать, как это делается? — Но ведь у пещер есть хозяева! — с ужасом выдохнул архитектор. И прочитал в глазах друга скорбную решимость, словно услышав несказанные слова: «Я уже убивал, мне нечего терять». — Разумеется, крепость не будет пустовать, — с улыбкой развёл руками Финдарато, видя, что сторонники его затеи есть, и немало. — Это ведь стратегически важный рубеж в войне против всеобщего Чёрного Врага! Конечно, здесь останутся войска. Этот вопрос мы решим на совете, который будет завтра в полдень. А пока продолжим свои дела, соберёмся с мыслями, чтобы всё обсудить, ничего не упустив. Эльф с тяжёлым взглядом поклонился, собираясь уходить, однако король остановил его: — Элендил, в бумаге написано многое, но, уверен, не всё. — Разумеется, владыка, — слишком почтительно для валинорского Нолдо из Первого Дома произнёс посланник. Похоже, вынужденное проживание у наугрим сделало его покорнее. — Господин Тьелперинквар Куруфинвион заинтересовался пещерами Нарога, однако не располагает армией, а его отец отправил свои войска в Химринг. — На оборону нам хватит того, что есть, — задумчиво кивнул Финдарато, теряясь в противоречивых чувствах: эльфы шли в Эндорэ, чтобы вернуться на родину, а не отобрать земли у местных жителей. Если добро ведёт себя, как зло, остаётся ли оно добром? Но с другой стороны, какой смысл в мёртвом добре, когда зло живёт и процветает? — Богатство нарогских пещер окупит все наши вложения и приумножит казну. Нас ждут несметные сокровища и безопасность — в этом клянутся наугрим, а они врать не станут. — Фелагунд! — воскликнул чернобородый гном, выбегая вперёд и кланяясь. — Отныне мой народ будет величать тебя Мастером Камня и другом Кхазад! — Это великая честь для меня! — ослепительно улыбнулся король Тол-Сириона. Орландир решительно покинул зал и пошёл по белокаменной улице, украшенной цветущими деревьями и фонтанами, в сторону площади. Смотря на стены дворца и защитные укрепления с ажурными окнами-бойницами, Нолдо твёрдо решил, что на это раз останется со своим детищем до конца. Даже если остров покинет всё живое. *** Её руки сегодня были ласковыми, как никогда ранее, губы — трепетными и нежными, а тело податливым и мягким, гибким, упругим, покорным. Отвечая на каждое движение, остро реагируя даже на незначительную, мимолётную ласку, плоть сжималась и пульсировала, грудь часто вздымалась, дыхание стало громким и тяжёлым, с приоткрытых губ, то и дело жадно хватавших воздух, слетали стоны, носик мило сморщивался, а взгляд, томный и затуманенный страстью, устремлялся на любимого супруга, восхищённо рассматривая его гибкое изящное тело, влажное и горячее. Понимание, что желанная женщина обожает и всецело принадлежит своему мужчине, возбуждало снова и снова, ночь любви растянулась на всё утро и половину дня. — Я уже опоздал на совет, — прошептал сквозь поцелуй Артаресто, тут же забыв, о чём говорил, когда ловкие пальцы Толлунэль стали играть с его волосами, кончиками ушей, проводить по шее и спине до самой поясницы. — Пусть подождут, — томно простонала эльфийка, выгибая спину, прижимаясь бёдрами и низом живота, впуская в себя возбуждённую плоть. — Они боятся дракона, — выдохнула Толлунэль, ускоряя и замедляя движения, сжимая руками низ ягодиц, легонько хлопая по ним, — а я не боюсь. Дыхание стало частым и громким, Артаресто подмял супругу под себя и, нажимая пальцами на самые чувствительные зоны, страстно целуя грудь, прикусывая соски и кожу, насладился бурной реакцией любимой на ласки, когда короткие стоны перешли в крик. Тело свело невыносимо приятное напряжение, мгновение показалось вечностью, и, чувствуя, как бешено колотится сердце, Артаресто рухнул на подушки, поднимая Толлунэль на себя и с силой прижимая. — Ты победишь любого дракона, — прошептала эльфийка. — Пусть пронзённая мечом тварь красуется на наших знамёнах! Арфа и факел могут уходить, петь и светить во тьме подземелий, а наши флаги взовьются до звёзд! Подыхающий в муках монстр украсит башни Минас Тирита, чтобы враг устрашился нашей мощи! Сын короля Тол-Сириона слушал восторженные речи, и лесть всё глубже проникала в сердце. — У нас обязательно родится красавица дочь, — продолжала мечтать вслух Толлунэль, опустив руку между ног мужа, перебирая пальцами и скользя ладонью, — она будет прекрасней всех в Арде! И выйдет замуж за победителя драконов! Ведь именно такой и должна быть судьба принцессы. Уже готовый идти на совет к отцу и повторить речи жены слово в слово, Артаресто почувствовал новую волну возбуждения, и губы эльфийки тут же отреагировали, обхватив влажную гладкую плоть. Язык и руки ловко задвигались, светлые волосы щекочущей волной рассыпались по ногам и животу. Хотелось только одного — наслаждаться ласками, ни о чём не думая, и желание в полной мере осуществлялось, не оставляя места в жизни ни разуму, ни обязанностям.