Кровь и песок

— Это не поможет. Демон оторвал взгляд от своей тарелки и воззрился на стоящего рядом молодого мужчину. Высокий и статный, одет он был скромно, в ничем непримечательную одежду. На поясе закреплены ножны без украшений, из которых торчала потертая рукоять меча. Обычный горожанин, казалось бы. Астароту хватило одного взгляда, чтобы понять: перед ним не человек. Странный тип, не дожидаясь приглашения, опустился за стол, заняв место напротив. И, кликнув девушку-разносчицу, заказал себе пива. — Не знал, что вы, демоны, едите человеческую пищу, — усмехнулся, однако глаза его, зеленые и яркие, остались холодными. — Не пытайся разглядеть мою сущность. Всё равно ничего не выйдет, Астарот. Или мне стоит называть тебя лучше Эа? — и заметив, как напрягся демон, добавил. — Спокойно. Мне всё равно, как ты себя называешь теперь и как тебя звали до этого. Я пришел не за этим. — Что тебе нужно? — Храмы не помогут. Сколько бы Соломон ни настроил их тут для Астарты, сколько бы гимнов ни распевали ей жрецы и сколько бы жертв ей ни поднесли, она не станет Иштар. Сила богов вовсе не идет от священных слов и жертвенной крови, она идет из сердец людей. И насильно во что-либо верить ты их вряд ли заставишь. Это так не работает. Астарот скрестил руки на груди, не сводя тяжелого взгляда с таинственного гостя, когда молодая девчушка поставила на столе глиняный кувшин с холодным пивом и чашу. — Спасибо, дорогуша, — ослепительно улыбнулся ей мужчина, и смертная покраснела от смущения. — Держи. Купи себе сладостей, — и сунул ей в ладонь несколько монет. Ошеломленная подобной щедростью, она ушла, и прерванный разговор возобновился. — Кто ты? Ответ последовал не сразу. Сперва он сделал большой глоток холодного пива, затем вытер влажные губы рукавом, причмокивая от удовольствия. — Правду говорят, что здесь его варят превосходным, — и, поймав на себе мрачный взгляд демона, заговорил по делу. — Я тот, кто знает, что храмы не сработают. Соломон попытается восстановить культ Иштар, но ничего не выйдет. Астарта не первая падшая богиня, которая пытается вернуть былое могущество. Таких было много. Некоторые смирялись со своей судьбой, некоторые, прямо как Астарта, очаровывали владык, возводили храмы и пытались выцепить себе кусок человеческой веры. Все потерпели поражение. — Значит, тебе волноваться не о чем, — холодно проговорил Астарот. — Раз все потерпели, то чем отличается Астарта? — Тем, что она не остановится. Когда она поймет, что строительство храмов бесполезно, Астарта обратится к тем знаниям, которые должны оставаться ненайденными. Никем. Даже богами. Иначе случится нечто непоправимое. Астарот покачал головой. Это всё напоминало ему какую-то дурацкую шутку. — И при чём тут я? — насмешливо спросил он. — Почему бы тебе не пройти во дворец Соломона и не убедить Астарту отказаться от её грандиозной задумки? Или ты уже пытался, но она даже не захотела тебя слушать, не так ли? Его собеседник никак не отреагировал на ядовитый выпад. Лишь чуть склонил голову набок, прищурив глаза. — Она доверят тебе. Ты можешь подобраться к ней достаточно близко, чтобы нанести нужный удар. Обезвредить её. Беспомощная, она будет доставлена в то место, где не будет представлять опасности. Тут Астарот рассмеялся. — Ты хочешь, чтобы я предал её? Вот так просто, потому что ты считаешь, что Астарта воспользуется знаниями и решит уничтожить мир? Это просто немыслимо… Мужчина в ответ пожал плечами. Реакция демона его ничуть не удивила. — Я знаю, какие отношения вас связывают, но не предавайся глупым иллюзиям, — в бархатном голосе его проскользнули стальные нотки. — Она богиня, ты всего лишь демон. И вас связывает не больше, чем просто-напросто похоть. — Мне кажется, я услышал достаточно на сегодня, — Астарот поднялся и бросил несколько монет на стол, зашагал было к выходу, но зеленоглазый ухватил его за руку. И сила его, огненная, пахнущая кровью и горячим металлом, на мгновение прошила демона. Сила бога. — О, бездна и все её создания, — губы его тронула кривая улыбка. — Ты действительно влюблен в неё. Надо же, этот мир еще способен удивлять. Астарот безмолвно вырвал руку, и бог спокойно продолжил: — Ты сам придешь ко мне, когда поймешь, что я был прав. Вот увидишь. И когда я тебе понадоблюсь, — улыбнулся, и болотные глаза его ярко сверкнули, — ищи на окраинах города Молоха. Астарот ничего не ответил и молча направился к выходу. Когда на пороге он обернулся, то Молоха уже не было. Только кувшин и глиняная чаша напоминали о том, что бог приходил. Снаружи царило пекло. Собственно, другой погоды летом в Иерусалиме ожидать не стоило. Он вдохнул сухой и раскаленный воздух полной грудью, пытаясь сбросить неприятное ощущение от разговора, сделал несколько шагов вперед и замер, чувствуя на себе чужой взгляд. — Ты можешь не прятаться, — негромко произнес Астарот, прекрасно зная, что его услышат. — Знаю, что ты здесь. Из тени, из-под козырька лавки неподалеку, вынырнул щуплый подросток и замер в шаге от него. Астарот видел его и раньше: паренек частенько бегал по личным приказаниям Астарты. — Великая просит вас к себе, — проблеял испуганно мальчишка и невольно сделал пару шагов назад, когда низший нахмурился. — Срочно, — прошептал онемевшими губами. Демон шумно выдохнул. Ему оставалось только догадываться, какие слухи и небылицы ходят про него во дворце. Не первый же слуга, что становится белее смерти, когда видит его. — Веди, — сухо обронил. Мальчишка кивнул и бодро зашагал вперед, стараясь не оборачиваться на высокую крепкую фигуру, следующую за ним. Стоило им оказаться на территории дворца, как перепуганного слугу будто ветром сдуло. Астарот зашагал по знакомым коридорам и, приближаясь к покоям Астарты, услышал её громкий голос. Несколько слуг, выскочившие из её покоев, чуть не врезались в него. Пробормотали извинения и быстро сбежали от божественного гнева, как можно дальше. Из-за двери снова донеслись ругательства. Астарот толкнул дверь и тотчас пригнулся, увернувшись от полетевшей в его сторону керамической фигурки. Астарта замерла посреди комнаты, тяжело дыша. И в гневе своем, подумалось демону, она больше всего походила на прежнюю Иштар. — Наконец-то, — злобно выплюнула она, — где тебя духи нижнего мира носили? Это был первый случай за те два месяца, что он пребывал в Иерусалиме, когда она вызвала его днём. Обычно Астарта требовала его ночью, когда под покровом тьмы демон мог проскользнуть в покои, уложить её на широкую постель и припасть с жадностью к коралловым губам. Демон лишь пожал плечами. — Эти идиоты не способны ни на что! Не могут мне даже волосы заплести так, как я хочу! — Астарта начала ходить по комнате, пытаясь успокоиться; тихо позвякивали колокольчики в её высокой прическе. Сделала глубокий вдох и заговорила уже спокойнее: — Храм достроен. Завтра там проведут первую службу, но его еще нужно освятить. Сегодня полнолуние. А ты сам понимаешь, что это значит. Астарот кивнул. Она говорила о древнем, давно уже позабытом ритуале. Иштар была богиней не только войны, но и плодородия, тому, что давало начало жизни… Раньше она освящала храмы священным соитием со своим самым преданным жрецом. — Мне нужно, чтобы всё прошло идеально, — она замерла и посмотрела на него. — У меня больше нет верных жрецов, но, как я понимаю, Соломон вполне может сойти. Верный жрец, верный слуга. Какая разница, ведь так? — И зачем я тебе? — довольно резко поинтересовался Астарот. — Насколько я помню, демоны в этом ритуале не участвуют. Она подняла на него взгляд, и в синих глазах её демон прочитал неожиданно для себя неуверенность и страх. — Я боюсь, — просто и честно ответила она. — Мне страшно. Я больше не Иштар, у меня нет той силы… Что, если я всё испорчу? Что, если я недостойна вернуться? Что, если всё это было напрасно, — она опустила взгляд на свои дрожащие ладони, — и мне суждено до конца своих дней влачить столь жалкое существование… Мне нужно, чтобы ты был рядом. Просто рядом. Подобное он слышал от неё впервые. Она никогда не признавалась в своей слабости, никогда не показывала её… «Когда она поймет, что храмы не сработают, то обратится в другую сторону», — так ему сказал Молох, и сейчас слова эти вновь всплыли в памяти. Демон прижал её к себе, успокаивающе поглаживая широкой ладонью по обнаженной спине; Астарта же стояла, молча уткнувшись в его плечо лбом. Её сила, такая слабая и едва ощутимая, билась тонкой жилкой под его руками. «И вас связывает не больше, чем просто-напросто похоть». Он тряхнул головой, прогоняя этот проклятый, засевший в голове голос. Он не прав. Не прав! Мало кто знает, через что им пришлось пройти вместе и через что еще, возможно, придется. — Ты справишься, — проговорил он тихо. — Ты всегда со всем справлялась. Астарта подняла на него глубокие и синие, как сумеречное небо, глаза. — Помнишь, что ты мне тогда сказал в Мемфисе? — спросила тихо. — Да. — Ты всё еще так думаешь? — Думаю. Она улыбнулась и прижалась к нему крепче. «Она не остановится. Астарта обратится к тем знаниям, которые должны оставаться ненайденными. Никем. Даже богами. Иначе случится нечто непоправимое». Демон сделал глубокий вдох. О Тиамат, пусть её затея действительно обернется успехом! Ночь была душная. Построенный Соломоном храм возвышался мрачной громадиной, пустой и холодной, безжизненной. Мало кому понравилось, что вытворяет теперь царь. Мало того, что взял в жены неизвестную женщину, язычницу и чужестранку, так еще и строит храмы её варварской богине. Многие это не одобряли, предостерегали мудрого царя, что обернутся злом дела его… Но Соломон никого не слушал, кроме речей синеокой жрицы, что прижалась к его груди и шептала томные слова на ухо. Астарта стояла перед своим храмом и не смогла сдержать волнения. После ритуала здание это наполнится силой, пропитаются ею стены и земля… И тогда она снова станет Иштар, к ней вернется былое величие. И они все поплатятся. Поплатятся за то, что изгнали её! Поплатятся, что отвернулись от нее! И Мардук станет первым. Она широким и уверенным шагом поднялась по ступеням, жестом останавливая следующих за ней слуг. Нет, сегодня она должна всё подготовить сама. Сегодня особенная ночь. И ритуал тоже будет особенный. Не такой, как предыдущие… Астарта глянула на полную луну на темном небе и скрылась в густом полумраке храма. Времени на приготовления осталось немного. Если не сказать, что совсем мало. Она всегда знала о его появлении. Даже тогда, когда он пытался это скрыть. Хаос выдавал его: ледяной и соленый, как северное море, непроглядный и густой, как смола. Люди боялись его, первобытный ужас воскресал в их разуме, стоило ему отпустить свою силу, принять истинное обличье, как они заходились в криках и панике. Боги смотрели на это свысока. Всё низшее и дикое вызывало у них только отвращение. Только Астарта испытывала странное и непреодолимое желание слиться с этой силой, стать единым целым. Вот и сейчас, сидя под струящимся лунным светом, она ощутила его появление: россыпь мелких мурашек пробежала по коже, и от силы его приятно заныло внизу живота. Он замер в тенях, почти сливаясь с ними. Сейчас низший открыл своё истинное обличье, и Астарта могла различить поблескивающие глаза, очертание его высокой и крепкой фигуры, сильных рук с острыми когтями. — Где же твой супруг? — наконец спросил он, выходя на свет. — Неужто ты решила оставить его во дворце? Он снова принял человеческий облик и теперь стоял, облокотившись на одну из колонн. Поднял взгляд, разглядывая круглое отверстие в крыше, через которое ровными полосами ложился на пол лунный свет, затем посмотрел на сидящую на полу Астарту. Вопросительно приподнял бровь, когда она медленно поднялась со своего места, обернулась и легким движением избавилась от платья. Астарта легко и бесшумно зашагала к нему. Она уже давно сняла свои украшения, расплела прическу, оставив волосы распущенными. — Что ты делаешь, Астарта? Она лишь улыбнулась в ответ, расстегивая его пояс с ножнами. Отбросила его в сторону. Хотела было стянуть с него рубашку, но Астарот перехватил её руки. Находясь так близко, она могла заметить, как низший пытается сдерживать себя. Но она слишком хорошо знала его, чтобы прочитать на строгом лице истинные чувства. Выдавали желание только слегка подрагивающие ноздри и сила его, что заколола знакомым холодом в кончиках её пальцев. — Демоны не принимают участие в подобных ритуалах. Я не твой жрец. И не твой слуга. Астарта вскинула голову. — Это мой ритуал, и мне решать, кто участвует или нет, — а потом, прижавшись к его груди, горячо зашептала. — Соломон недостоин. Ты был со мной всё это время. Не слуга, не жрец, а некто совсем иной… Так, послушай же меня, демон, — привстала на цыпочки, обхватив его лицо ладонями. — Умри со мной сегодня и возродись на рассвете. Сгори со мной и воскресни из остывшего пепла. Я умерла и стала Астартой. Ты умер и стал Астаротом. Так умри со мной этой ночью и с первыми лучами восстань. Я вновь как Иштар, а ты как мой божественный супруг. Ты сказал в Египте, что упадешь вслед за мной в Бездну? Так рухни же в эту первозданную тьму вместе со мной… Сдерживаться больше не имело смысла. Он впился в мягкие губы грубым и жадным поцелуем. Подхватил её и не сразу заметил расстеленное на полу покрывало. — Туда, — указала ему богиня, и демон с несвойственной ему осторожностью уложил её на мягкую ткань. Астарта лишь улыбнулась, когда он стянул с себя одежду и с почти звериным рыком навалился на неё сверху. В полумраке глаза его горели ярко, и она чувствовала, как вместе с желанием проснулась и его сила. Дикая и первобытная, стирающая всё человеческое в нём. В такие моменты, когда им овладевал этот хаос, ей думалось, что, наверное, так раньше и было. В те самые первые времена, когда звериное преобладало над людьми и богами, когда между ними не было никаких различий… Они сотни раз занимались любовью до этого, но сегодня, в мягком лунном свете, на расстеленном покрывале в пустом храме, они по-настоящему стали единым целым. Его сила перетекала в неё, заполняя каждую клеточку её тела. Гулкое эхо подхватывало их стоны, разнося по пустому залу. И когда он обессиленный упал рядом с ней, Астарта еще чувствовала его холодную первозданную мощь, текущую сквозь её вены. И от этого ощущения кружилась голова, а на губах оседало послевкусие вод Тиамат. И храм отозвался этой силе. Астарта ощутила, как всё вокруг оживало, словно бы пробуждаясь от долгого и крепкого сна. Это была её земля, её стены и крыша, под которыми законы других богов не будут властны. Место, где ей снова будут приносит жертвы и петь священные гимны. Она закрыла глаза, чувствуя, как и её сила пробуждается. Горячая и соленая, как кровь, с резким металлическим привкусом. О да, она пробуждалась, растекалась по венам, вытесняя холод низшего и беспомощность брошенной богини, покалывала в кончиках пальцев, от нее становилось тяжело в груди и сердце билось так быстро… Астарта не сдержала улыбки. Видимо, это почувствовал и демон. Он приподнялся на локтях, изумленно глядя на нее, и Астарта знала, что он видит перед собой. Ту, у которой глаза были синими и глубокими, подобно сумеречному небу, волосы же черными, подобно водам океана, из которого она вышла. Ту, которую боялись и обожали в Вавилоне. Ту, которая была войной и любовью, смертью и жизнью когда-то… Он видел перед собой Иштар. Астарта ласково провела ладонью по его щеке, с удивлением отмечая, что на лице его проступило заметное облегчение. — Мы отныне связаны с тобой, — говорила она тихо, и мягкий голос её растекался по храму. — Утром мы проснемся уже другими. Мы будем править бок о бок. Нам будут возводить храмы. Нам будут петь гимны и складывать о нас баллады и мифы. Мы сокрушим наших врагов, и ничто не станет нам преградой, — склонилась к его лицу, обжигая дыханием губы. — Запомни только одно, демон… Никогда меня не предавай. Никогда. Никогда. Вторило ей эхо в пустом, пробуждающемся храме. — Никогда, — тихо повторил он и притянул её к себе.