Мне срочно нужен муж

Чонгук пробыл в коме ровно неделю. О том, что пациент очнулся, сообщили запищавшие приборы, которые, казалось, сошли с ума после недельного спокойствия. Чонгук уставился в потолок и прислушивался к своему организму и ощущениям. В ушах стоял звон, мысли путались, а всё тело болело и жгло огнем. Персонал засуетился вокруг него, отключая ненужное уже оборудование и оставляя только монитор пациента. Врач осмотрел альфу, проверил его реакцию и прописал новые дозы лекарств, включая небольшую дозу обезболивающего. Медбрат позвонил семье и сообщил радостную новость. Уже через полчаса вся семья толпилась перед дверью реанимации, но врач не разрешил им навестить пациента. Слишком рано. Пустил он Сокджина только на второй день, когда Чонгук мог адекватно реагировать на посетителей и говорить. Он помнил всё, память его не была повреждена, и перед глазами Чонгука постоянно стояло искажённое ужасом лицо Чимина. Что с ним? Где он? Персонал больницы молчал, и Чонгук мучился неизвестностью. А ведь Чимин был беременным. Он потерял ребёнка? В палату вошел Джин и сразу же кинулся обнимать и целовать сына. Чонгук ждал, когда папа успокоится, и вытер его слёзы, разглядывая его лицо. Джин очень постарел за это время, как будто лет десять уже прошло. — Пап, где Чимин? С ним всё хорошо? Врачи мне ничего не говорят о нём, — заглядывая в глаза папе, спросил альфа. — Всё хорошо, малыш, не волнуйся. У Чимина тоже сотрясение мозга и он… он не может прийти к тебе. Тебе нужно отдыхать. — С ним, правда, всё в порядке? Ты не обманываешь меня? — Всё хорошо, — Джин прижал голову Гука к своей груди и поглаживал его по волосам, глотая слёзы. Чонгук разомлел под ласковой рукой и уснул. Джин осторожно уложил сына на кровать и смотрел на то, как он спит, а по щекам катились крупные жгучие слёзы. Что же дальше будет? Чонгука выписали через полторы недели после того, как он очнулся. Ему сняли швы с самых глубоких ран, синяки постепенно светлели, а последствия сотрясения мозга, к счастью, не беспокоили. О смерти Чимина он узнал сразу же, как приехал домой. В больнице его так и не отвели «в палату мужа», а дома его ждали пустая комната и ревущий Хоби, который спрашивал, когда вернётся папа. Не может быть! Как же так? А ведь Чонгук только сейчас понял, что любит его. Лёжа в больнице сутками напролет, он мечтал о встрече с Чимином, о том, как скажет, что любит его и что очень хочет рождения малыша, и чтобы он был обязательно похож на Чимина. Понял, что готов прожить с ним всю свою жизнь. И что теперь? Теперь ему и жить не с кем, и не для кого. Чонгук ревел на весь дом и рвал на себе волосы от отчаяния, пугая еще больше родных. Зачем он выжил? Для чего ему теперь жить? Для кого? Ведь без Чимина ему не нужна жизнь. Он злился на папу, который скрыл от него это, но потом перестал. Нет смысла в этом. Мужа не вернуть. Альфа попросил Хосока отвезти его на могилу любимого. Мраморная плита и газон, который покрыл могилу мужа — вот и всё, что осталось от него. Чонгук упал на колени перед плитой и плакал. Плакал и просил прощение у Чимина за то, что был таким идиотом и не понял раньше, что любит его. За то, что так долго тянул с признанием и не отвечал на его заигрывания. Сейчас Чонгук готов всё отдать, чтобы Чимин вернулся к нему. Но такое бывает только в фильмах. Чонгук целые дни проводил на могиле мужа, а ночью его мучили сны, переходящие в кошмары. Прошло уже четыре недели со смерти Чимина. Целый месяц. И уже целую неделю Чонгука мучают кошмары. Вначале ему просто снился Чимин. Он улыбался ему и тянул к нему руки, разговаривал с ним и смеялся. Такой красивый, такой нежный. Как же Чонгук по нему соскучился! Он безумно был рад этим снам, в которых мог видеть любимого. Потом Чимин стал просить о помощи. С каждым разом он становился всё настойчивее, упрашивая Чонгука помочь ему. Всё реже улыбался и стал часто плакать. Последние три ночи альфе снится, что он задыхается. И сны эти были настойчивые и постоянно повторялись, как только Чонгук засыпал. За одну ночь альфа мог несколько раз проснуться, но как только он засыпал, к нему возвращался Чимин и снова просил помочь. Сейчас Чонгук проснулся с бешено бьющимся сердцем от того, что ему нечем было дышать, а лицо Чимина было искажено той отвратительной гримасой ужаса, которую Чонгук видел в момент аварии. Чимин уже не просил, он кричал о помощи, тянул к нему свои руки со слезами на глазах и кричал, что если он ему не поможет, то он умрет. Альфа трясущимися руками провёл по потному лицу и шее, и облизал сухим языком потрескавшиеся губы. Надо воды попить. Он спустился на кухню и увидел бледного Юнги, которого тоже трясло. Взгляд его был безумный, волосы всклокочены и дрожь сотрясала его тело. Чонгук давно не видел омегу и сейчас поразился тому, каким худым и безжизненным казался некогда подвижный и жизнерадостный омега. — Хён, что с тобой? Ты как будто привидение увидел. — Сам такой же, — тихо прошелестел сухими бледными губами омега. Он быстро осушил целый стакан прохладной воды и наблюдал за младшим, который тоже жадно пил. Они сидели в тишине, каждый поглощённый своими невеселыми мыслями. А потом Юнги тихо проговорил: — Мне уже неделю снится Чимин. Вначале он просто улыбался и был таким красивым. Я так по нему скучаю, поэтому я и решил, что это обычный сон. Только вот он зовёт не меня, а тебя. Он всегда обращается только к тебе. Потом он перестал улыбаться и стал просить помочь ему. Он снится мне каждую ночь, иногда по несколько раз и с каждым разом сны всё хуже и страшнее. Как будто ему плохо сейчас и поэтому он просит спасти его. — А дышать тебе есть чем во время этих снов? — шокировано спросил альфа. — Нет. Как будто кто-то душит меня. Или же я закрыт в тесном пространстве и там нет воздуха. — Юнги смотрел на альфу огромными глазами: — А ты откуда знаешь? — Мне тоже снятся такие сны. Дышать нечем и Чимин просит помочь ему, — они смотрели друг на друга и делились подробностями своих снов, которые оказались идентичными. — Как такое может быть? Не могут двум людям сниться одинаковые сны целую неделю. Что они значат? Почему он просит о помощи? И получается, что ты видишь мои сны? — Может, он не умер? — прошептал Юнги. — Как это не умер? — Не знаю. Но ходят же рассказы о погребённых заживо. Неспроста же их выдумали. И почему именно сейчас Чимин нам стал сниться? Может именно сейчас у него заканчивается воздух, и он таким способом пытается нам это сказать. Я думаю… О, Боже! — Юнги широко открытыми глазами уставился в одну точку и открывал рот, как рыба. Потом он перевёл взгляд на Чонгука и стал быстро говорить: — Я вспомнил! Чимин мне говорил, что умрёт. Точнее ему сказали. Когда мы на конюшню приехали в первый раз, Чимин там встретил слепого старика. И вот он сказал Чимину, что умрёт, но если будет верить в это, то не умрет. Нет, не так. Если он будет верить в тебя, то сможет вернуться. Ты должен спасти его. — Я? Но как? Заклинание прочитать? Или к колдуну сходить? Или демона перекрестка вызвать? Хён, ты «Сверхъестественного» насмотрелся. — Ты головой тронулся? Я фанат Дина Винчестера, но знаю, что это всё выдумка сценаристов. Не надо никуда ходить и никого вызывать. Нужно выкопать Чимина. — И что тогда? Ты думаешь, что ты говоришь? Он уже месяц, как умер, — грустно сказал Чонгук. — Он не умер! Я уверен в этом. Ему нужна помощь и мы должны ему помочь! Ты должен помочь, Чонгук! Альфе надоел этот разговор и он, отмахнувшись от «свихнувшегося» хёна, побрёл в свою комнату. Было четыре часа утра, и Чонгук не горел желанием снова смотреть кошмар, пусть и с любимым в главной роли, поэтому он включил ноутбук и погрузился в работу. Но уже через полчаса его сморил сон, а там снова Чимин плакал, тянул к нему руки и умолял помочь ему. Чонгук во сне пытался задавать ему вопросы, спрашивал, как именно ему помочь, но Чимин его как будто не слышал и продолжал делать всё то же самое. А потом, когда альфа почувствовал, что начинает просыпаться, Чимин вдруг перестал плакать, посмотрел прямо в глаза Чонгуку и сказал: — Гуки, у меня очень мало времени. Я люблю тебя и верю в тебя. Помоги мне, Гуки. А потом он растаял, как туман. Это было что-то новенькое, раньше всегда первый уходил Чонгук, а Чимин всегда оставался во сне. Он проснулся, отдирая лицо от клавиатуры, на которой уснул. Было шесть часов утра. Он прошел в комнату Юнги и, приоткрыв дверь, посмотрел на его кровать. Юнги сидел в одеяле, обняв свои ноги, несильно покачивался и тихонько плакал. Горе и отчаяние, вот что царило в этой комнате. Чонгук прикрыл дверь и упёрся лбом в стену. Что же делать? А вдруг Чимин и правда живой, и ждёт его помощи? А если нет, и в гробу лежит разлагающееся тело? Что же делать? Услышав новый отчаянный всхлип из комнаты, Чонгук стал спускаться по лестнице и направился в комнату родителей. Отец обычно рано просыпался, а чем раньше они поговорят, тем лучше. Чонгук выпросил, точнее вымолил, у отца разрешение выкопать тело Чимина. Вначале альфа категорически отказывался от этой затеи и всерьёз думал над тем, чтобы направить сына на обследование, ведь у него было сильное сотрясение и теперь вот выплывают такие последствия. Это ж надо выдумать такое! У Джина бродили в голове похожие мысли, но он всё же верил сыну. Тот красочно описывал свои сны и глаза его горели не безумием, а надеждой и мольбой. А потом за завтраком к ним присоединился Юнги и стал рассказывать всё то же самое. Он показал старшим статью о том, что могло произойти с Чимином и почему нужно торопиться, иначе он правда умрёт, и альфа сдался. Намджун позвонил знакомому судье и уже через полчаса у Чонгука на руках был ордер с разрешением на эксгумацию тела.

***

Чонгук, Юнги и Джин, в сопровождении скорой помощи, направились на кладбище. Джин безумно волновался, и у него немели руки и ноги от волнения. Он тоже тяжело переживал смерть Чимина, и ему было страшно от того, что задумал сын, но в то же время у него появилась маленькая надежда на то, что Чонгук всё-таки прав и омежка может к ним вернуться. Врачи перешептывались между собой — у богатых свои причуды. А работникам кладбища было не впервой выкапывать гроб: иногда родственники хотели перезахоронить тело усопшего, и это для них было обычным делом. Работники убрали плиту с могилы и сняли верхний слой земли с травой, а затем приступили к копанию. Работали они быстро, сменяя друг друга и уже примерно минут через сорок — пятьдесят лопата ударилась с глухим звуком о крышку гроба. Еще минут двадцать рабочие потратили на то, чтобы просунуть под гроб ремни и на специальной машине, которая опускает гробы в могилы, теперь достать его. Гроб, испачканный в земле и глине, поставили на большие камни, которые специально принесли для этих целей. Рабочие стали вытаскивать гвозди, чтобы открыть крышку. Джин и Юнги всё это время сидели в обнимку, держась за руки, и их обоих сотрясала крупная дрожь. Чонгук не мог долго сидеть. Он вскакивал в нетерпении и ходил туда-сюда. Мысли его метались, как бабочки. А что если он совершает ошибку и Чимин действительно умер? И сейчас под крышкой они увидят… Чонгук не хотел видеть разлагающееся тело любимого. А потом он вспоминал сны, в которых Чимин просил о помощи и задыхался, и снова загорался решимостью. Когда он услышал, как лопата ударилась о крышку гроба, сердце забилось в бешеном темпе. А когда гроб достали — волнение захлестнуло с головой. Рабочие извлекли последний гвоздь и замерли в ожидании приказа. Чонгук вытер вспотевшие дрожащие ладони и посмотрел на родных. Страшно. Сделав несколько глубоких вдохов, Чонгук оглянулся на врачей и подозвал их кивком головы. В любом случае они могут понадобиться. Набравшись смелости, Чонгук кивнул рабочим и один из них поднял крышку гроба. Изумление. Ничего кроме изумления у присутствующих вид содержимого гроба не вызвал. Все замерли и смотрели туда. И врачи, и работники кладбища знали, какое зрелище их может ожидать. Тело после смерти практически сразу начинает разлагаться, а после месяца обычно выглядит ужасно. Но то, что они увидели, открыв гроб, ничего, кроме изумления не вызвало. Как такое возможно? Этот парень пятую неделю лежит в гробу под землей, а выглядит так, как будто только что заснул. Все разглядывали его. Никаких признаков разложения на голых участках кожи не было видно. Признаков мумификации тоже. Чимин был бледным и не подавал признаков жизни, но его голова была повернута в сторону, как будто он пытался перевернуться. Никто не знает, сколько они стояли в шоке и таращились на тело, лежащее в гробу, пока над их головами не закаркал ворон, оглашая округу своим громким и хриплым криком. Чонгук ожил и позвал врачей осмотреть мужа. Они бросились к гробу и стали осматривать тело. Прощупали пульс, посмотрели реакцию зрачков на свет, проверили дыхание. Ничего. — Что за чертовщина? В чем дело? Чего вы стоите? Подключайте своё оборудование! — закричал Чонгук. Врачи бросились выполнять приказ. Один расстегнул рубашку омеги и попутно осмотрел бледное тело, а второй достал монитор пациента и подключил датчики к нужным участкам кожи. Монитор запищал противным писком, показывая скачок и после прямую линию. Врач засёк время и все стали ждать. Секундная стрелка бежала по кругу, отмеряя минуту, но линия так и была прямой. Чонгук грыз ногти, прожигая взглядом монитор с прямой линией. Юнги не отрывал взгляд от лица Чимина. У него пальцы свербели от желания прикоснуться к лицу друга, но он боялся отпустить Джина, который тоже смотрел на омегу в гробу. Когда секундная стрелка отмерила еще двадцать секунд, линия на мониторе изогнулась, и прибор пискнул, прервав череду монотонного звука. Все облегченно выдохнули и снова стали ждать. Еще через полторы минуты монитор снова зафиксировал удар сердца. Тогда врачи отключили датчики и стали вытаскивать омегу из гроба, перекладывая его на каталку. Чонгук обливался слезами, еще после первого сердечного удара любимого мужа и сейчас, обняв также ревущих омег, сел в скорую помощь, после того, как в неё поместили Чимина. Альфа взял его за руку и прижал тыльную сторону ладони к своей щеке. Рука омеги была холодной, но оно и понятно. Откуда взяться теплу в руке и остальном теле, если в нём настолько замедленно кровообращение. Врачи переговаривались между собой и обсуждали уникальный случай, свидетелями которого они стали. Чонгук же не отрывал взгляд от лица Чимина. Он легонько погладил пальцами лоб омеги, а затем запустил пальцы в его волосы. Сердце щемило от нежности и любви к нему. Бог услышал его и вернул ему мужа. Теперь он сделает всё, чтобы Чимин знал и чувствовал, что он любим. По дороге в больницу Джин успел позвонить и заказать VIP-палату для Чимина, и Намджуну, чтобы рассказать потрясающую новость. Альфа тут же отложил все дела и встречи, и тоже направился в больницу. Когда Чимина доставили в палату, Чонгук распорядился приготовить для него ванну. Вместе с Юнги они раздели его и Чонгук отнёс мужа в ванную. Он сам вымыл его, лаская нежную холодную кожу тёплыми мыльными пальцами, и промыл шелковистые волосы. Достал из воды, обернул в полотенце, а потом вынес в палату, где одеть его помог Юнги. Лечащий врач Чимина наблюдал за действиями парней и за пациентом. Тот не подавал признаков жизни. В его практике это был первый такой случай. Как только Чимина одели и уложили в кровать, врач подошел к нему и стал осматривать. Врачи скорой помощи рассказали ему всё, что происходило на кладбище и потом по пути в больницу. Медбрат подключал Чимина к монитору пациента, который фиксирует сердцебиение, и к электроэнцефалографу, регистрирующего биотоки мозга, которые показывали, что Чимин живой. Поразительно. В палату вошли Намджун и Хосок, и тогда Чонгук спросил врача: — Доктор, скажите, что с моим мужем? — Господин Чон, это уникальный случай. Я и раньше слышал о таком, но чтобы человека достали из могилы спустя месяц после похорон, слышу впервые. Точнее вижу. Сейчас ваш муж спит. — Он посмотрел на родственников уникального пациента и продолжил: — Да, да. Это называется летаргический сон. Обычно такой сон вызван переутомляемостью, стрессом и угнетением нервной системы. В вашем случае причиной такого сна стал шок и удар головой во время автомобильной аварии. Возможно, так мозг решил сохранить долгожданную беременность. А может, произошло что-то другое. Человеческий мозг изучен всего на десять процентов, поэтому с точностью я вам ничего не могу сказать. Теперь расскажу то, что я знаю. Во время летаргического сна замедляются абсолютно все процессы в организме спящего. Обычно сердце спящего таким сном делает три удара в минуту, но у Чимина-ши сердце бьется всего один раз каждые полторы минуты. Я не могу точно сказать плохо это или хорошо, мне нужно посоветоваться с коллегами. Из-за медленного сердцебиения почти остановилось кровообращение и именно поэтому тело омеги холодное. Так же замедляется дыхание. Именно поэтому он смог пролежать так долго в гробу с минимальным количеством кислорода. Безусловно, в том, что врачи не распознали летаргический сон от смерти есть их вина, но минимальная, так как я уже сказал, что все жизненные функции организма были замедленны до критических. Если бы тогда его подключили к электроэнцефалографу, то активность мозга не дала бы им сделать такой ошибки. Но, насколько я знаю, тогда не было причин подключать ему этот прибор, и поэтому зафиксировали смерть. — Ясно. Когда он очнётся? — спросил Чонгук, не отрывая взгляда от Чимина. — Честно, не знаю. Это как в случае с комой — он может проснуться через час, а может и через много лет. Был случай, когда один омега проспал целых двадцать лет. Но будем оптимистами и будем надеяться на то, что ваш муж в скором времени проснётся. — Да, конечно. — Доктор, а он слышит нас? — спросил Джин. — Да. Люди, которые спят летаргическим сном, всё слышат и помнят, но не могут двигаться. Говорите с ним постоянно, может это поможет ему быстрее проснуться. Я позову массажиста, чтобы он размял его тело. Это нужно для того чтобы избежать образование пролежней или хотя бы минимизировать их площадь появления, когда Чимин-ши очнётся. — В смысле? Что может произойти, когда он очнется? — спросил Намджун. — Человек моментально догоняет свой возраст. Если человек проспал долго, то он моментально стареет. Быстро отрастают волосы и ногти. А также появляются сопутствующие заболевания из-за долгого лежания и простоя организма, типа пролежней и септического поражения органов. Мне нужно ещё почитать информацию об этом и проконсультироваться с коллегами. Есть еще вопросы? — Да. Что с ребёнком? — задал вопрос Чонгук. — Мы ещё раз обследуем его, но уже могу сказать, что с ним всё в порядке. Я надеюсь, что кислородное голодание не сильно отразилось на нём. Посмотрим. Он развивается так, как ему и положено для этого срока. — Доктор, скажите, а можно как-то Чимина разбудить? — спросил Юнги. — Можно попробовать ввести ему адреналин и посмотреть, что будет. Но я бы посоветовал вам подождать немного, хотя бы неделю. Может, он сам проснётся, когда вы все рядом. Врач вышел из палаты, а семья обступила Чимина. Это фантастика! Каждый скорбел о его потере и каждый теперь радовался тому, что омега не умер. Теперь осталось дождаться, когда он проснётся. Юнги безумным взглядом смотрел на друга и не выпускал его руку из своей. Он гладил его по лбу и волосам и говорил, что бесконечно рад тому, что он не умер. Чонгук сидел на стуле рядом с койкой мужа и прижимал к губам вторую руку. Первую ночь они так и провели, но Чимин не проснулся ни на следующий день, ни через неделю. Чонгук не отходил от него ни на минуту, постоянно ухаживая за ним. Он научился делать массаж и разминал мышцы точно, как показал ему массажист. Он переворачивал Чимина и менял положение его тела, чтобы избежать образования возможных пролежней. Он ложился к мужу и обнимал его, пытаясь согреть своим теплом. И если бы не приборы, которые упорно показывали, что Чимин жив, то альфа бы точно подумал, что сходит с ума и обнимает труп. Но, слава Богу, это было не так. Сейчас Чонгук был с Чимином один в палате. Юнги увел домой Тэхён и пообещал уложить того спать, так как на омегу страшно смотреть, он аж почернел после похорон, а сейчас совсем был истощен и его в любой момент могло унести ветром. Тэхён поддерживал Юнги с самого начала этой ужасной истории. С Седжином они расстались еще в августе, так как альфа встретил своего истинного, который был болен, и ему нужно было внимание истинного для выздоровления. Юнги отпустил альфу, хоть ему было безумно больно из-за расставания и он тяжело его переживал. А тут ещё с лучшим другом такая беда произошла. Джин попросил Тэхёна присмотреть за Юнги, так как это принесёт больше пользы, чем сидение под дверями реанимации, где был в коме Чонгук. Тэхён ухаживал за омегой, пытался его кормить, но тот категорически отказывался от еды, всё глубже погружаясь в своё горе. Он даже не вырывался, когда Тэхён обнимал его или ложился рядом. Юнги в руках истинного забывался тяжелым сном, но он облегчения ему не приносил. А потом ему стал сниться Чимин. Всю первую неделю Юнги тоже не выходил из палаты друга. Но сейчас Тэхён вынес истощенного омегу на руках, сказав, что Чимин не обрадуется, когда проснётся, тому, что вместо Юнги перед ним будет стоять высохшая мумия, отдаленно смахивающая на него. Он отвёз его домой, и ему удалось заставить выпить Юнги целую пиалу наваристого куриного бульона. Чонгук в это время снова лёг к Чимину в кровать и переместил его так, чтобы он лежал грудью на его груди. Чонгук прижимался щекой к холодному лбу мужа, ладонями гладил его спину. Он рассказывал ему, что происходит в мире, пересказывал сюжеты фильмов, рассказывал много другого интересного. Неважно что, главное не молчал, чтобы Чимин постоянно слышал его. — Чимин, я безумно тебя люблю. Я не успел тебе сказать это, так как произошла авария. Я очень хочу, чтобы ты вернулся ко мне. Хочу, чтобы ты снова смотрел на меня своими потрясающими глазами и обнимал своими маленькими мягкими ручками. Я очень по тебе скучаю. Жизнь без тебя была ужасной, любимый. Пресной и неинтересной. Хоби плачет и постоянно зовёт тебя. Ты нужен не только мне, но и нашему сыну. Чиминни, пожалуйста, вернись ко мне. К нам. Я очень хочу, чтобы наш малыш родился. И я вообще не пойму, с чего ты взял, что я не хочу его. Это же наш малыш, твой и мой. Такой крохотный, но уже любимый. Чонгук долго ещё говорил, уговаривая очнуться мужа. А потом поднял его лицо за подбородок и поцеловал в холодные и бледные губы. И чего ты ждешь? Что омежке только и нужен был твой поцелуй? Вы же не в сказке «Спящий красавец». Чонгук тяжело вздохнул, и уложил мужа на бок, обнимая его и прижимая к себе как можно ближе. Проснулся Чимин спустя ещё одну неделю. Чонгук, как всегда, сидел рядом и держал ладонь омеги в своей руке. В палате так же были Юнги, Джин и врач, который проводил обследование плода с помощью УЗИ. Чимин был уже на двенадцатой неделе и врач, внимательно осмотрев плод, не заметил никаких отклонений в его развитии. Он задумался, прогнозируя возможное развитие событий. Ребёнок растёт и развивается, как положено, но если омега не проснётся в ближайшее время, то у него могут начаться отклонения в развитии, так как ему нужно полноценное питание и насыщение кровью и кислородом. Было много случаев, когда омега, находящийся в коме, «вынашивал» ребёнка, но тогда ему давали необходимые витамины. А врач боялся дать лишнее этому омеге, боясь ухудшить его положение. Но и тянуть больше нельзя. Врача вытянул из раздумий обеспокоенный голос старшего омеги, который спрашивал в чём дело. Чонгук вытер живот Чимина от геля и, поцеловав его возле пупка, положил туда свои ладони, согревая так малыша. Врач улыбнулся, глядя на этот знак заботы и внимания, и сказал: — Я волнуюсь за дальнейшую судьбу ребёнка. Пока он мал, ему хватает питательных элементов, которые ещё есть в организме омеги. Но он быстро растёт и ему нужно полноценное питание, и папа, сердце которого будет биться, прогоняя так необходимую ему кровь по венам. — Хорошо, и что вы предлагаете? — спросил Чонгук, продолжая удерживать ладони на животе спящего мужа. — Я предлагаю ввести ему адреналин. Только я не совсем уверен в результатах именно нашего случая. Я много прочитал литературы по летаргии и тому, как выводят людей из неё, и в девяноста пяти случаях из ста адреналин помогал людям просыпаться. — Но остаются еще пять неудачных случаев, — Чонгук задумчиво посмотрел на мужа. Пять летальных исходов — это всё же много. А если вместо того, чтобы разбудить омегу, они убьют его? Чонгук посмотрел на папу, который тоже погрузился в раздумья. В этот момент с дивана стал вставать Юнги. Он долго сидел там, поджав под себя ноги, и поэтому они у него затекли из-за плохого кровообращения и питания. Он не устоял на ногах, когда встал, и опёрся на стол, с громким шумом сдвигая его и скидывая с него стеклянную вазу и железные медицинские приборы. Все присутствующие вздрогнули от грохота, в том числе и Чимин. Приборы запищали, реагируя на увеличившуюся активность. Монитор пациента стал показывать быстрое и уверенное сердцебиение, электроэнцефалограф показал скачок в активности мозга. Но самое главное — Чимин сделал глубокий вдох, открывая глаза, мгновенно их снова закрывая из-за яркого света. Все были в полном шоке от происходящего. Они всё это время ходили на цыпочках вокруг него и тихо говорили, а нужно было всего лишь пошуметь. Чонгук почувствовал, как Чимин положил свою ладонь на его ладони, которые так и лежали на теперь подрагивающем животе. Они наблюдали, как у Чимина, который продолжал лежать с закрытыми глазами и глубоко дышал, моментально отросли ногти на руках, а значит и ногах. Ненамного, но всё же было видно, как они удлинились. И отросли сантиметра на три-четыре волосы. Их точно было видно, так как волосы были белые, а корни — черные. И ещё рана на виске: вначале из неё потекла кровь, так как рана не была заклеена лейкопластырем, а потом она быстро затянулась, как в фантастическом фильме, оставив только еле заметный шрам. Врач склонился над омегой, осматривая его, поражённо качая головой. Он впервые стал свидетелем того, как пациент проснулся после летаргического сна и почти моментально нагнал свой возраст. Чимин распахнул глаза и осмотрел всех, растянув губы в улыбке, а потом попытался встать. Чонгук подхватил его и помог приподняться. — Ты куда, Чиминни? — В туалет, — пытался прохрипеть омега сухим горлом, отдирая от себя датчики приборов. Врач сказал, что организм сейчас быстро восстанавливает свои функции и одной из важных функций является выделительная, которая позволяет удалить сейчас все накопленные шлаки из организма. Говоря обычным языком — омега захотел в туалет, как и большинство людей после сна. Чонгук даже не слушал болтовню врача, помогая мужу слезть с постели. Чимин жалобно заскулил, чувствуя, что сейчас опозорится перед всеми, и тогда Чонгук подхватил его на руки, отнёс в туалет и усадил на унитаз. Чимин плакал от переполняющих эмоций и ощущений. У него всё болело, всё тело чесалось, испражнения так и лезут из него, а ещё эмоции меняются с ужасающей скоростью: то ему хочется реветь, то смеяться, то орать от гнева. Единственный, кто его не злил, это Чонгук. Он был рядом, он держал его за руку и целовал, вытирая слезы, не замечая того, что сам плакал. А потом Чимин в ужасе увидел, как у него отслоился большой кусок кожи на руке. — Чимин, всё в порядке. Не волнуйся. Ты больше месяца проспал, и организм сейчас просто нагоняет упущенное время, мгновенно обновляясь, — Чимин непонимающе смотрел на мужа. Мозг ещё не работал в полную силу, не справляясь с проснувшимися органами, поэтому память с элементарными знаниями была сейчас Чимину недоступна. Чонгук поцеловал мужа и объяснил: — Обычно кожа обновляется для нас незаметно, а у тебя сейчас как раз можно наблюдать уникальный случай. Думаю, врач будет на меня сердиться, что я отобрал у него такое зрелище. Чонгуку вообще не было сейчас противно находиться рядом с растерянным мужем. Главное, что он жив, что он дышит, что он смотрит на него и тянется к нему своими ручками. А всё остальное — это естественные процессы организма, который после отключки нагоняет простой. Чонгук в очередной раз нажал на кнопку сливного бочка и сказал, что наберёт ванную для омеги. Альфа выскочил из туалета и попросил принести ему маникюрные ножнички и одежду с полотенцем. Врач хотел пройти в туалет, но Чонгук не пустил его, говоря, что Чимин хочет привести себя в порядок. Когда Чонгук скрылся за дверью, Джин и Юнги обнялись, рыдая на всю палату. Свершилось чудо, их Чимин проснулся. Успокоившись, омеги занялись каждый своим делом. Юнги побежал в столовую и взял наваристого супа, мягкого хлеба, и целый графин чистой свежей воды. Нести всё это ему помог подошедший Тэхён. Сокджин позвонил Намджуну и Хосоку, и сообщил им, что Чимин очнулся. Чонгук ухаживал за Чимином, как за младенцем. Врача все же пришлось пригласить, так как у омеги все-таки появились пролежни первой стадии. У него и так всё болело, поэтому Чимин не сразу отреагировал на боль в пояснице. Он попросил Чонгука принести ему воды попить, и пока тот разговаривал с Юнги, который так и рвался помочь другу, Чимин, шатаясь на ослабших ногах, прошел к раковине и стал чистить зубы щеткой с зубной пастой, которую для него приготовил муж. Юнги всё же пробился к Чимину и приобнял его, поддерживая, на что получил благодарную улыбку от омеги, который уже прополоскал рот. Чонгук поддерживал в руках стакан с водой, пока Чимин медленно пил. Юнги в это время случайно провел рукой по пояснице друга, отчего тот дернулся от боли, и Юнги поднял рубашку друга и увидел красный опухший участок кожи продолговатой формы на копчике, который, по словам Чимина, сильно зудел. Затылок, лопатки, локти, копчик, ягодицы и пятки подвергаются наиболее сильному давлению, когда человек лежит на спине в расслабленном состоянии. И именно в этих местах у лежачих больных образуются пролежни различной степени. Но, к счастью, Чимину и тут повезло, так как пролежни такого типа излечиваются быстро и бесследно, что жизнерадостно подтвердил врач, пока обрабатывал поврежденный участок кожи. Чонгук набрал в ванну теплой воды и усадил туда Чимина. Он обмыл его кожу, нежно водя намыленной мочалкой, промыл волосы, подстриг ногти на руках и ногах, и часто целовал омегу. Чимин смотрел спокойным нежным взглядом на мужа и совсем не сопротивлялся всем манипуляциям. Слава Богу, организм успокоился, и теперь его мучил только голод и боль в ослабших мышцах. Чонгук помог выбраться мужу из ванны, вытер его и одел. Когда чистый и посвежевший Чимин вышел в палату, там ждала его уже вся семья. Начались радостные крики, нежные объятия и потоки слёз. Хоби, как панда, повис на обессилевшем Чимине, но тот не был против, обнимая сына и вдыхая его запах. Как же он по всем скучал. Когда первый восторг от встречи улёгся, Хосок напомнил, что Чимин так ничего и не ел, и именно в этот момент желудок омеги громко заурчал, что вызвало всеобщий смех. Чонгук усадил Чимина на кровать, и помогал ему есть. Сокджин, Намджун, Хосок, Хёну, Тэхён, Юнги смотрели на Чимина и не могли поверить в чудо. Чонгук поверил своим снам, не без помощи Юнги, добился того, чтобы Чимина откопали, находился постоянно с ним и верил в то, что он обязательно проснётся. А ведь если бы Намджун не поверил сыну, то омега точно бы задохнулся, и они бы никогда и не узнали, что похоронили его живым. Как ни странно, такие мрачные мысли не крутились в голове Чимина. Он был безумно рад, что снова находится в кругу семьи, что видит их и может с ними разговаривать. Как же он любит их всех! Чимин съел полностью всю тарелку супа и попросил на ужин принести ему мяса, так как очень голоден. Хоби забрался Чимину на руки и обнял за шею, утыкаясь в неё носиком. Он очень-очень сильно скучал всё это время по папе. Чимин обнял сына, но ему еще трудно было удерживать спину ровно без опоры и он сморщился от боли, так как воспалённая кожа на копчике не давала опереться на подушки. Чонгук сел на кровать и устроился так, чтобы Чимин мог опереться на него, не задевая повреждённого участка, и обнимать сына. Родные расселись кто куда и долго ещё разговаривали. — Юнги-я, Тэхён оказался прав — ты точно на мумию похож. Ты опять без меня ничего не ел. — Ты же знаешь, что у меня без тебя пропадает аппетит. Но откуда ты про мумию знаешь? — Юнги тоже сидел на кровати Чимина и гладил его ноги, которые лежали на нём. — Я не мог пошевелиться и открыть глаза. Но я всё и всегда слышал, и всё помню. И я помню, что ты говорил мне, когда готовил меня к похоронам. Хён, я очень сильно тебя люблю и никогда тебя добровольно не оставлю, — Юнги потянулся к другу, и они обнялись, и поцеловались. Старший омега вытер слёзы и снова улыбнулся другу. Чимин продолжил: — Ты мне сказал, что Чонгук в коме, и я всё это время переживал за него, — Чимин поднял лицо к мужу и, глядя на него, сказал: — Не знать, что с тобой происходило, вышел ты из комы или нет, было намного хуже, чем то, что я лежал под землёй в тишине. Эти мысли разъедали меня, и я безумно хотел тебя снова увидеть. К счастью, я не всегда был в сознании, а иногда отключался, правда, не знаю, надолго ли. А потом я реально почувствовал и услышал, когда ты пришел ко мне. И тогда я вспомнил слова аджосси, который сказал мне верить в тебя и в то, что ты спасешь меня. Я постоянно стал думать о тебе, пытался докричаться до тебя и не знаю, как, но ты мне приснился. Совсем скоро до меня дошло, что происходит, и я стал просить тебя о помощи. Не знаю, как у меня это получалось, но всё-таки получилось. И мне правда было тяжело дышать. Чимин замолчал, так как с непривычки у него болело горло. Джин подал ему стакан воды, и омега его выпил, запив сразу несколько прописанных таблеток с витаминами. Чимин погладил по голове спящего сына, а потом положил ладошку на живот. — Я знаю, что с малышом всё в порядке. Я безумно рад, что забеременел. И я помню всё, что говорил врач о нём. Когда он сказал, что его здоровью угрожает моё состояние, я снова стал пытаться проснуться, но у меня никак не получалось. А потом вдруг получилось. Как будто я испугался чего-то. Обычно так бывает, когда просыпаешься от внезапного шума. Что это было? — Это я опрокинул стол. Надо было раньше это сделать, — хихикнул Юнги, с нежностью глядя на друга. В палату вошел врач и стал выгонять посетителей, так как было уже поздно. Хосок поцеловал Чимина в щеку и забрал спящего Хоби. Хёну тоже поцеловал омегу и расплакался, говоря, что рад тому, что он вернулся. Сокджин и Юнги долго прощались, обнимались и целовались, на что Чонгук пробубнил, что завтра с утра они уже будут тут. Даже Намджун поцеловал омегу и сказал, что без него было плохо. Когда палата наконец-то опустела, супруги погрузились в уютную тишину. Чонгук обнял омегу и прижался щекой к его виску. Чимин тёплый, уютный, ласковый. Чонгук положил ладонь на его грудь, и с радостью ощутил сердцебиение. Минут через десять в палату заглянул Юнги и с улыбкой поставил на стол еду. Чимин попросил хёна дома тоже хорошо поесть, и тот дал торжественное обещание, и сказал, что даже видео пришлёт, после чего снова обнял Чимина и убежал. Чонгук помог мужу перебраться на диван, и они вместе поужинали, запивая вкусное мясо фруктовым соком. Потом Чонгук снова помог омеге в туалете и довёл его обратно к кровати, хотя Чимин со смехом уверял, что сам может ходить. Пока медбрат делал омеге перевязку и перестилал его постель, Чонгук принял душ. Чимин в это время смотрел присланное видео Юнги, в котором он шустро уплетал лапшу. Чонгук выставил спинку кровати под наклоном и устроился в полусидячем положении. Чимин улёгся ему на грудь, лицом к нему, располагаясь между его ног, и альфа накрыл их одеялом. Он стиснул омегу в объятиях и поцеловал. Чимин тут же отозвался на поцелуй, а потом сонно вздохнул, укладывая голову на грудь мужа. — Я люблю тебя, Чиминни. — Я знаю. Плюс от всего этого ужаса всё-таки есть — ты понял, что любишь меня, и неизвестно, когда бы до тебя дошло это в обычной ситуации, — Чонгук нахмурился, но Чимин пальчиком разгладил его брови и поцеловал в губы. — Я тоже тебя люблю. Спокойной ночи, любимый. — Ты спать собрался? — Угу, — сонно ответил Чимин. Чонгук изумлённо таращился на омегу. — Но ты ведь спал больше месяца! Как ты опять можешь спать? — Чимин поднял голову и посмотрел на мужа, забавляясь его реакцией. Потом поцеловал его и сказал: — Гуки, я почти всё время был в сознании. Я не знаю почему это состояние назвали именно «сном». Я не спал, просто был обездвижен. Получается, я целый месяц нормально не спал и сейчас у меня глаза просто закрываются. Как психолог я могу сказать, что у меня, скорее всего, появится куча фобий и у тебя, возможно, тоже, но бояться сна я никогда не собираюсь, даже за всё золото мира. Сон так же важен, как и секс. И если без второго можно спокойно жить, то без сна ты долго не протянешь. Так что я сейчас буду спать, и ты тоже давай спи. И, да, не дёргайся всё время и не проверяй каждые пять минут, дышу я или нет. Всё будет в порядке. Аджосси предсказывал мне только одну смерть, и я ему верю. — Аджосси и мне сделал предсказание. — Правда? Какое? — Когда мне было пятнадцать, он сказал, что я встречу замечательного омегу, который во всём для меня будет первым, и с которым я проживу всю свою жизнь. И он не ошибся, я встретил тебя. — А в чём же я был первым? — игриво спросил Чимин, потираясь лбом о подбородок любимого. — Да во всём. Ты только вспомни нашу встречу. Ты первый омега, который бросил меня и ушел первый со встречи, ты от меня бегал и заставлял бегать за тобой. Ты единственный омега, кто отказался меня поцеловать. И это было самое сокрушительное моё поражение, — Чимин смеялся от рассказа мужа и вспоминал их встречу. — Кстати, я так и не дождался от тебя подарка на свой День рождения. Это уже второй раз. Чимин улыбнулся Чонгуку и спросил: — Что бы ты хотел получить от меня? — М-м-м-м… дай-ка подумать… Может, поцелуй? Или поцелуй? Не-е-ет, всё-таки поцелуй. Да, я хочу поцелуй. Много поцелуев. Чимин с улыбкой потянулся к мужу и поцеловал его. Они целовались пару минут, после чего уставший Чимин положил голову на грудь альфе и прошептал, что оставшуюся часть подарков он отдаст завтра. Ничего больше не хотелось, кроме как спать на груди любимого мужа. Они замолчали, греясь в уютных и родных объятиях. Чимин совсем скоро тихо засопел, прижав кулачок к губам. Чонгук пригладил отросшие волосы мужа и поцеловал его в лоб. Дыхание омеги было спокойным, сердце билось равномерно, и Чонгук вскоре тоже заснул. Но он просыпался несколько раз за ночь и проверял, дышит ли Чимин. Похоже, у него и правда появилась фобия. Чимин ещё неделю провёл в больнице, проходя всякие обследования, хотя единственное, что его беспокоило, это зуд в районе копчика, который постепенно исчез, вместе с покраснением и припухлостью кожи. У ребёнка не было найдено никаких отклонений, и после того, как Чимин очнулся, малыш стал активно расти, и врач говорил, что совсем скоро омега будет оглаживать пузико. Чимин пообщался с психологом, и тот не выявил серьёзных проблем. Психика у Чимина оказалась крепкой и здоровой. Только вот, когда их выписали, и Чимин за руку с Чонгуком спустились вниз, омега пару минут стоял возле машины и не решался сесть в неё. А потом сказав, что жизнь коротка, чтобы тратить её на фобии, решительно залез на заднее сидение. Дома Чимина встречали праздником. В будущем ему предстоит доказать в суде, что он живой, и вернуть себе свою личность и документы. А сейчас он просто радуется тому, что вернулся домой, где его ждали и где всегда будут любить. Дома всегда хорошо.