Раненое сердце

- Но Альби прав, ты выглядишь усталым, - Ясмин смотрел, как недовольный Тигренок ковырялся в тарелке жаркого, - ты только вернулся домой и сразу занялся делами. У нас все выпускники-студенты, прежде чем трудоустроиться, две недели отдыхают. Нет, конечно, они посещают предполагаемые фирмы и относят им свои документы, но с ними никто не будет говорить, пока две недели не пройдет. У человека мозги должны отдохнуть и организм адаптироваться под климат. Ну и что, что это родная планета, но если человек долгое время жил в других условиях, то для организма такие скачки – это однозначно стресс. Ты, как медик, и сам должен это понимать. - Оми прав, - Салах улыбнулся и кивнул Альби, - и твой супруг прав. Тебе надо отдохнуть. Такое рвение, это, конечно, похвально, твоя сотня едва дождалась твоего возвращения, но ты вместо охоты или другого развлечения засел в здании корпорации и зарылся в бумаги и дела. Не стоит так напрягаться, иначе тебе это все надоест и станет не в радость. Пусть все идет, как идет. Новенькие биби обживаются. Ко мне уже приходили из питомника и сказали, что новых альфочек можно передавать в казармы официально, они и так уже там проводят целые дни. Так что, назначим им наставников и выделим места для сна в казарме. - Послушай родителей, - Альби накрыл руку Рана своей, - съезди в пустыню, ты так много о ней рассказывал. И потом, не забывай, что тебя ждет твой Аджид. Ты так о нем скучал, а до сих пор так и не навестил друга. Тебе стоит найти табун в пустыне и опять с ним подружиться. Ваиз мне рассказывал, что он на тебя обижен, и я его могу понять, вы так дружили, а потом ты пропал и ни слуху от тебя, ни духу. - Застыдил, - улыбнулся Ран и поцеловал нежные пальчики, - но мне не хочется тебя оставлять надолго одного. Я по тебе тоже скучал. А теперь, когда ты в тягости, я наглядеться на тебя не могу. С рук бы тебя не спускал, вот и как тебя оставить одного? - Я не один, - Альби погладил мужа по щеке, - я с семьей. И, кроме этого, твоя радость и мне счастье. Езжай в пустыню, вспомни былое. И потом, я хотел бы познакомиться с Аджидом, ты так много о нем рассказывал, что мне кажется, что я его и сам знаю. Только вот ни разу не видел! - Я вас обязательно познакомлю! - развеселился Ран и стал сметать все с тарелки, - отец, ты не будешь против, если я со своей сотней уеду дней на пять? - Хоть на десять, - усмехнулся Салах, - я велел перегнать табун стригунков вместе с Аджидом к оазису возле старых штолен. Заодно проверьте западный кряж. Это спорные территории, пастухи там видели следы кострищ. Караванщики той дорогой не ходят и, кроме того, похоже, в наши заброшенные штольни кто-то наведывался. Я не рискнул взорвать их, как те, что возле эмирата. У нас после тех глубинных взрывов оазис пересох. Грунтовые воды ушли. Ладно, он был хотя бы небольшой, но возле западных штолен оазис большой и вода там почти пресная. Не хотелось бы потерять его. - Может, послать туда технику и арестантов и забросать штольни выработкой? - прищурился Ран. - Может, - пожал плечами Салах, - штольни старые, они осыпаются и проседают, плюс пустыня заносит туда песок. Зачем делать лишнюю работу? Главное, не лезьте туда сами. Старые штольни – это опасно. Пообещай, что чего бы ни случилось, ты не полезешь туда сам и не пошлешь людей. Там гиблое место, порой можно услышать и плач, и даже стоны. Духи так заманивают себе жертв. - Да, - Ран сжал руку побледневшему Альби, - мы с Альби уже сталкивались с подобным, когда были на разборе развалин после землетрясения. Альби достал из ворота крестик на веревочке и коротко помолился о сестре Мари. У него в ушах как будто опять послышался писк котенка. Ран отодвинулся из-за стола и перетянул супруга к себе на колени. Это было их общее переживание, и он не хотел оставлять Альби с ним наедине. Он его обнял и задышал в волосы, ожидая, пока омега успокоится. Бэль непонимающе уставился на них, но так и не решился задать вопрос. - Все хорошо, - мяукнул Альби и наконец отодвинулся от мужа, похлопав его по груди, - отправляйся в пустыню. Поспи под звездами, но помни, что теперь тебе есть к кому вернуться. Мы с сыночком будем ждать тебя. - Альби подождал, пока Ран пересадил его на подушку рядом и мстительно прошептал, - а пока я с зайцем пообнимаюсь! - Мне ревновать? - поднял бровь Ран. - Безусловно, - улыбнулся Альби, - он появился в моей постели раньше тебя и до сих пор ее не покинул. - Хм, - Ран довольно ухмыльнулся и отодвинул тарелки, отказавшись от десерта, - тогда мы отправимся в путь уже сегодня. Раньше уедем, раньше вернемся. Хочу показать Аджида Альби. Они понравятся друг другу. - Получи удовольствие от поездки, - Айдан притянул к себе правнука и поцеловал в щеку, - а за Альби не волнуйся, за ним все присмотрят. Салах благословил сына, тот в ответ растрепал волосы Бэлю, поцеловал Альби и с улыбкой вышел из комнаты. Айдан с интересом посмотрел на Альби. Как-то на Земле он смотрелся очень даже по-сабахски – тихий, скромный, не привередливый, ну, настоящий гаремный омежка, но вот на Сабахе он выглядел как-то по-земному – уравновешенный, занятый и какой-то самодостаточный. Теперь он больше напоминал Ясмина, когда тот только оказался на Сабахе. Такая вещь в себе самом. Непонятная и поэтому настораживающая. Ну, разве может беременный омега так просто отпустить альфу развлекаться? А как же подуть губы? Потребовать, чтобы ненаглядный возвращался как можно скорее? Заки уже отчитался о первых днях Альби в эмирате. И как он поругался с биби из питомника, и как потом выгнал их из своих комнат. Правильно сделал. Значит, не такой мямля, как казался со стороны. В закрытом обществе Сабаха умение постоять за себя и прогнуть других под свои желания ценилось не меньше, чем отвага альф. Если ты не можешь отстоять свое, то с тобой никто считаться не будет. И неважно, супруг ты или простой наложник... хотя нет, у супруга возможностей добиться своего все же больше… Но если в тебе нет стержня, то и толпа слуг не спасет от насмешек и мелких гадостей. Айдан искренне обрадовался, когда юный омежка решительно взялся разбираться с внутренним устройством дворца. Настоящий супруг должен уметь проконтролировать кастеляна. Сам Айдан никогда не влезал в пыльные бумаги, он скорее присматривал за самим кастеляном. Не делает ли дорогих подарков супруге и детям, не шалит ли на стороне. Когда очередной кастелян вдруг увлекся мальчиками и привел в семью вначале одного младшего супруга-наложника, а через какое-то время еще одного, а потом слуги доложили, что он стал делать дорогие подарки очередному кандидату… Айдан уговорил сына сделать неожиданную ревизию в собственном дворце и пересчитать казну и текущие расходы. В итоге, кастеляна протащили на осле через центральные площади эмирата, а его имущество (за исключением вдовьей доли) отошло в казну, как возмещение ущерба. А история с племянником Алана, это вообще восхитительный по своему изяществу ход. Айдан даже вспомнил собственную молодость, когда он только оказался во дворце мужа и судорожно искал союзников. О самом Альби было известно во дворце еще до его приезда. Этому немало поспособствовали те женщины, что работали поварихами в кагале общины на Земле. До этого о молоденьком воспитаннике Тиграна рассказывали приезжающие на каникулы студенты. Он успел показать себя и во время назра наследника, и во время волонтерских вылазок непоседливых альф. После спасения наследника о здоровье и благополучии биби Томаса открыто молились в мечетях. И поэтому новость о свадьбе Тиграна с достойным омежкой, о котором все слышали только хорошее, вызвала в сердцах людей радость и спокойствие. Все же, история Лекси прошлась ножом не только по сердцам правящей семьи, и не оставила никого равнодушным. Удивила только странная реакция на собственную беременность. Айдан даже встревожился и велел Заки присматривать в оба глаза, чтобы омега не решился на глупость. Такую, например, как избавиться от ребенка. Ведь в прошлый раз он даже пытался покончить с собой. Айдан не всегда мог понять логику омег федерации, уж слишком они отличались от омег Сабаха. Но Заки уверил, что Альби наоборот, стал более осторожным в движениях и сам попросил витамины для беременных. Глупенький! Теперь за его питанием присматривает вся кухня, так же, как и за едой Ясмина. Сколько круп, сколько мяса и фруктов было съедено. Альби ел все, что приносил Заки, и его было легко кормить полезной едой. Не сравнить с Ясмином, который запивал кофе любую еду, брезгливо отодвигал молоко и отвергал щербеты, которые делались из свежих ягод и фруктов. Обед закончился, но Салах не торопился вернуться на работу. Сегодня был четверг, а завтра выходной, и на работе не было аврала, за которым надо было бы присматривать, только обычная текучка. Салах и сам бы с удовольствием отправился в пустыню, но его беспокоил усталый вид Ясмина. Любимый супруг попытался сделать омежьи комитеты для присмотра за общественными организациями, музыкальными и художественными школами, детскими кружками внеклассного творчества, взрослыми самодеятельными театрами и прочими организациями, занимающимися досугом как детей, так и взрослых. Он хотел сбросить с плеч хоть немного забот, а в итоге получил ровно наоборот. Каждый комитет решил проявить инициативу, и теперь в городе намечалось несколько мероприятий – публичных выставок художественных работ, концертов и театрализованных постановок сцен Священного писания о пророках и прочих поучительных историй. Конечно, имамы не смогли пустить такое дело на самотек, и теперь все закрутилось дополнительными вихрями, когда Ясмина стали дергать в разные стороны и требовать «принять меры!». И, как итог, вместо обычной текучки в делах и тягомотины отчетов, Ясмин получил множество «закипевших кастрюлек». И все из-за излишка рвения некоторых омег, которые ради желания покрасоваться перед другими работой «своего» комитета готовы были загонять других. Получилось, как при молотьбе ячменя, много шума, мало толку. Айдан не столько слушал жалобы Ясмина, сколько смотрел, с каким участием их выслушивает Салах. Похоже, на беспокойных омежек найдется управа, когда Салах донесет до побратимов мысль, что если у их неугомонных супругов так много энергии, то это или из-за того, что их мужья им уделяют мало внимания, или наоборот, слишком много. Если у их супругов остается так много сил после мужа и так хочется проявить себя, то пусть попробуют быть самостоятельными, без командного рыка мужа за спиной. Пусть попробуют сами руководить бетами, пусть поймут, как это непросто, может, тогда они лучше поймут Ясмина и наконец оставят его в покое. Альби дождался окончания обеда и, сославшись на дела, отправился к себе. Бельчонок посмотрел ему в спину, виновато прикусив губу, но даже не сделал попытки пойти следом. Айдан знал, что у них с Альби произошла размолвка и, более того, Бэль был чересчур резок в суждениях и даже толкнул супруга брата. От беды всех спас Заки, но чтобы избежать подобного в будущем, с подростком стоило поговорить. Конечно, Ясмин уже донес до него основную мысль, но стоило поговорить с ним еще. С одной стороны, ему не следует осуждать Альби, но с другой стороны, для него самого некоторые факты поведения могут стать фатальными. Взять для примера простое общение с альфами – реши Бэль проявить интерес к любому из альф-охранников, для бедняги это все могло вылиться в крайне большие проблемы. И вообще, любое общение с альфами для него возможно только в присутствии отца или, в крайнем случае, при наличии толпы слуг и старших омег. Айдан уже высказал свое «фи» по поводу того, что Бэлю разрешили отправиться на станцию в компании Альби и двух альф. Спасло только присутствие Заки и то, что альфы были достаточно взрослыми – побратимами отца. Но все же, такое поведение было просто на грани дозволенного для незамужнего биби. - Я слышал, ты сделал новую игрушку? - Айдан улыбнулся правнуку, - паровозик? И говорят, он двигается? Покажешь? Бельчонок расцвел от такого интереса и потащил селафь к себе в мастерскую. А там на столе стояло несколько моделей игрушек и лежали толстые папки с технической документацией. Бельчонок, сверкая глазами, рассказывал, что его работами заинтересовались в Торговой корпорации. И в ближайшие дни юристы отца начнут оформление патентов, чтобы их можно было продать. Все эти игрушки были, по сути, конструкторами, их можно было собирать-разбирать. Для их продажи, кроме технической документации и патентов на собственность, надо было предоставить подробную инструкцию для сборки, но сам Бельчонок собирался этим заняться после сдачи экзаменов экстерном! Бэль от восторга подпрыгивал на месте и восторженно заглядывал в глаза старшему омеге в надежде на похвалу. Айдан внутренне вздохнул, но надел на лицо самое счастливое выражение и разделил с правнуком восторг от открывшихся перспектив… О, Аллах, и вот как после этого разговаривать с ним об альфах и замужестве? * Альби сидел за столом и пытался вникнуть в суть последнего задания Алана. По связи с Раном бурлило и пенилось, и на месте совсем не сиделось. Он захлопнул гроссбух, поняв, что опять потерял строчку. Какой смысл сидеть за столом и делать занятой вид, когда в голове мысли играют в догонялки? Альби посидел за столом, прикидывая, чем бы заняться. Читать беллетристику он не любил. Его не волновали истории людей, которых он не знал в реальной жизни, любовные романы вызывали у него скорее раздражение, а детективы и фантастика отталкивались от его мозга, как масло от воды. Он вообще не понимал, зачем писать такие странные вещи, а уж тем более, тратить свое время на чтение чужих фантазий. Оставалась специальная литература – учебная и методическая, но во взбудораженные мозги умная мысля бы не протиснулась, хоть кричи. Можно было бы прогуляться до питомника и посмотреть, как обживаются дети из Федерации, не нужна ли им помощь? Они не знали язык местных, и хотя практически все взрослые разговаривали на общепланетарном, но дети, те, которые из местных, разговаривали как родители. Конечно, малыши быстро учатся. Все, кто собирался учиться, говорили на общем языке с такой же легкостью, как и на родном. В младших классах обучение было на двух языках – сабахском и общем, а вот школы второй и третьей ступени были исключительно на общепланетарном языке. Как подозревал Альби, из-за отсутствия учебников на сабахском, да и дальнейшее специальное образование подразумевало, что оно будет закончено на Земле. А это значило обязательно общепланетарный язык. Кстати сказать, он был намного проще и в написании, и в грамматике. Он это понял, когда наткнулся на перевод стихов Ясмина. Свекор переводил стихи с сабахского на общий, и хотя перевод был достаточно искусен, Ясмин знал много замысловатых словечек, но все равно, в оригинале стихи смотрелись, как бархат против ситца. Да, и рисунок тот же, и качество прекрасно, но не то… Не то, чтобы Альби был в этом специалистом, но когда язык оригинала переливается у тебя во рту, как галька в море, со своим ритмом и приливом, то море, записанное языком цифр, теряло свое очарование. Хотя, если не знал оригинала, то и потерю не заметишь… Все же, общепланетарный язык был утилитарным. Язык ученых. Рассчитанный на быстроту общения и информативность посланий. Альби вышел из-за стола и, дойдя до своей гостиной, замер в раздумьях. Нет. Не хотелось никого видеть или вникать в чужие проблемы. Он мысленно посочувствовал Ясмину, который был вынужден заниматься подобным вследствие своего статуса – супруга эмира. Он покачался с пятки на носок и развернулся в сторону балкона. Там было хорошо. Балкон отделялся от улицы резной решеткой, похожей на деревянную сеть. Глухую и совершенно закрытую. Даже в самый жаркий день на балконе было прохладно. Ни один нескромный взгляд не мог бы проникнуть внутрь. Но зато решетка не мешала воздуху приносить шум и ароматы. Дворец находился сравнительно недалеко от восточных ворот и сегодня оттуда дул ветер, принося аромат пустыни. На балконе, кроме цветов в горшках и какого-то цветущего куста, лежали матрасики и подушки. Альби приноровился там читать Библию. Еще на корабле он видел, как Айдан читал Коран на деревянной подставке, и, начав обживаться на новом месте, попросил у Заки такую же подставку под книгу. Теперь, когда он чувствовал потребность побыть один и подумать о разном, он заходил на балкон и открывал Библию. Ту самую, что когда-то ему подарили на Рождество. Большую, подарочную, с красивейшими гравюрами. Заки сразу становился на страже, не позволяя никому его беспокоить. Альби в такие минуты не столько читал, сколько рассматривал красоту гравюр и думал о своем. Вот и теперь он уселся на матрасик, открыл Библию на странице, обозначенной закладкой, и, проведя пальцем по изящно написанным завиткам букв, задумался. С тех пор, как он оказался на Сабахе без Рана и его поддержки, он почему-то чувствовал себя белкой, которая мчится в колесе. Вроде, так быстро бежишь, лапы болят, дыхание срывается, но все равно остаешься на месте. И жаловаться не на что. Клетка красивая, еда вкуснейшая, хищникам не прорваться, а теперь еще и любимый приехал! Он и пузико погладит, и есть, к кому прижаться, но только… вот ведь глупость… чувство бесполезности и ненужности накатывало все сильнее. Неужели единственное, на что он способен, это родить ребенка? Альби вздохнул и перевернул страницу. Там Моисей раздвинул руками волны Красного моря и уводил израильтян от беды. Так и Ран в свое время сделал настоящее чудо. Спас его от неминуемой гибели, обогрел и защитил. Дал смысл в жизни, а потом показал новый, интересный мир, разрешил жить без страха, не требуя и не прося ничего взамен. А потом пришла любовь. Незаметно, как роса на песок. Вроде и не видно, и не чувствуется, как дождь, но кладешь руку на песок, а он уже мокрый… Он не мог сказать, в какой именно момент понял, что любит. Когда именно осторожные прикосновения стали вызывать дрожь во всем теле, а от случайного взгляда сбиваться дыхание. Любовь, как паутинка, вначале легла невесомым кружевом на сердце, а теперь он в шелковом коконе и счастлив от этого. Альби перевернул страничку и стал рассматривать старца с бородой и посохом, он вел людей в пустыню. Интересно, он знал, куда именно идет сам и ведет людей? Чувствовал ли он груз ответственности за тех людей, которые побросали свои дома и дела и брели, как потерянные дети. Или они не сомневались в исходе, полностью доверившись Моисею. Ведь он спас их от смерти и пообещал им честный и правильный мир, где все будут счастливы и спокойны. Но ведь так не бывает, чтобы человек не сомневался… хотя бы в себе самом, а уж тем более в другом человеке. Омега вздохнул и провел пальцем по ровным строчкам бисерных буковок. Так странно, раньше он даже не смел мечтать о подобном. Дом – полная чаша, любимый альфа, который не сводит влюбленного взгляда. Слуги… слуги у него… маленького и ничтожного. Раньше на нем даже взгляд у людей не задерживался, скользил, как мимо пустого места… а теперь Заки замер у двери балкона, почти не шевелится, чтобы случайно не пропустить его желания попить или перекусить. А когда на улице станет прохладно, Заки молчаливо накроет плечи покрывалом, позаботившись заранее о его комфорте и здоровье. Так почему он сидит здесь, уткнувшись в Библию, и пытается найти ответы на вопрос, который еще не сформировался в голове? Двери балкона открылись и, шелестя юбкой, зашел Айдан. Заки только посторонился и замер плечом к плечу с Нури – доверенным человеком селафь. Хм, попробовал бы хоть кто-нибудь не дать ему пройти, куда он пожелает. Альби едва не поджал ноги в желании оградиться от старшего… хищника(?). Он скосил глаза, но не поднял головы, изображая сосредоточенное чтение Библии. Странно, но раньше он иначе воспринимал этого омегу. Сейчас он чувствовался, как большой паук – шелковые платья, Заки, замерший безмолвно у стены, все стало ощущаться как часть паутины, и Альби пошевелил руками, пытаясь отогнать это наваждение. - Нури, кальян и чего-нибудь вкусненького, - махнул рукой Айдан и прилег на соседний матрасик. - Заки, доску для го. И камни одного цвета, я поиграю один. Альби перевернул следующую страницу. Там Моисей молился у горящего куста, а Господь разглядывал его из-за туч. Айдан подсунул под локоть еще одну подушку и расправил складки платья, в это время двое бет в синих жилетках поставили перед гостем два пустых столика. Альби почти улыбнулся. Еще слуги. Его слуги, тихие и незаметные. Они протирали пыль, мыли полы, перестилали белье, отдраивали до блеска ванную комнату. Мальчики в красном приносили еду с кухни, забирали посуду, прислуживали за столом, как официанты во время семейных застолий. Неприметные и невесомые ниточки паутины… Альби их только по именам знал… и то, похоже, не всех… не то, чтобы он слишком возгордился и задирал нос, просто их было слишком много. Загорелых, черноволосых, белозубых и шустрых, как стайка мышей. Пока разглядываешь одного, двое уже пробежали под стеной и скрылись в углах. Ну, точно мыши… Заки принес доску для игры и большую шкатулку с полупрозрачными голубыми камнями. Альби видел, как в такую игру играли альфы, но только ее правила были чересчур запутанными. Какой-то гибрид шашек и морского боя. На другой столик мальчик в красной жилетке поставил поднос с порезанными фруктами, пахлавой и щербетом. Тут и Нури появился, неся вазу кальяна с гибким шлангом, перекинутым на шею. Сноровисто поставил кальян рядом с омегой и, подсоединив шланг, сделал пару затяжек, проверяя работу, после этого шустро заменил наконечник и протянул Айдану. Омега булькнул, затянувшись, и выпустил колечко ароматного дыма. Альби от подобного зрелища даже растерялся и забыл, что собирался помалкивать. - А разве омеги курят? - А почему бы и нет? - усмехнулся Айдан, - тебе не предлагаю. Ты беременный. Доживешь до ста лет и можешь смело начинать! Это вкусно и приятно, и, кроме этого, позволяет скоротать время в раздумьях. - А почему после ста лет? – насторожился Альби. - Омеги фертильны до восьмидесяти лет. Нет, бывают случаи, что беременели и после, но после ста лет течки могут быть, но вот дети нет. После ста омега может и выглядит, как юный прелестник, но, что бы он ни делал, останется пустым, как барабан. И вот тогда надо находить себе новые развлечения – музыка, игры, кальян. Каждый развлекается, как может. - И что вас развлекает, уважаемый Айдан? - осторожно спросил омежка. - Люди, - Айдан выпустил колечко дыма и посмотрел, как оно тает, - люди – это очень интересный объект для наблюдения и размышления. Каждый проходит один и тот же путь, не замечая протоптанной тропы, но при этом оплачивая каждый шаг в новое слезами и кровью. И, что самое странное – никто не хочет страдать, но пока сам слезами не умоется, не поверит на слово, что так делать не следует. За этим интересно наблюдать. Я стараюсь сильно не вмешиваться в этапы взросления, но порой надо взять и сделать что-то жесткое и неприятное, и пусть на меня за это злятся и фырчат, но в дальнейшем это поможет избежать беды. Айдан выпустил в сторону решетки еще одно колечко и насмешливо посмотрел на открытую Библию. - Вот, например, ты… - Айдан затянулся и выпустил еще одно колечко вдогонку первому, - ты очень злился на меня, когда я забрал тебя сразу после свадьбы. Ты, правда, не закатывал истерик и сильно не упирался, но отводил глаза и тихо плакал по ночам. Ты готов идти на компромисс. И мне это нравится, поэтому я не был с тобой жесток и наше путешествие домой прошло тихо и мирно. Тиграна же пришлось ударить и прикрикнуть, чтобы призвать к порядку. Но спустя время ты и сам видишь, мой поступок принес пользу вам обоим. Тигран смог собраться и сделать все, что намечал, в кратчайшие сроки. Ведь он стремился не просто домой, а к любимому супругу. А ты смог взглянуть на мир Сабаха широко раскрытыми глазами, а не в любовном мареве. Тогда, кроме спальни и члена мужа, тебя бы мало что занимало, а сейчас смотри сам – ты знаешь дворец. Дворец знает тебя. Ты смотришь на мир ясным взором самостоятельного человека и сидишь сейчас в раздумьях, что же делать с грядущей беременностью и дальнейшей жизнью. - Что? - растерялся Альби, - я не… - Ты растерян, - Айдан выпустил очередное колечко и мягко улыбнулся омежке, который открывал и закрывал рот, пытаясь выдавить из себя слова, - Альби, я прожил дольше тебя, я все это видел не раз и пришел помочь тебе. Нет, я не буду давать тебе готовых ответов, ты их найдешь сам, но я буду огоньком в темноте, я укажу путь, но пройти его ты должен будешь сам. - Я не понимаю, - Альби закрыл Библию, забыв про закладку. Заки сразу подхватил книгу с подставкой и убрал. - Это понятно, - Айдан покрутил мундштук кальяна, - ты вырос в приюте. Тебя забрали от папы, когда ты был совсем маленьким и вряд ли ты запомнил, что такое семья. У тебя не было примера, как именно живет семья, и теперь, когда тебе пришло время создать свою, ты в растерянности. Ты не знаешь, что делать. Нет, ты понимаешь, что делать с мужем, и у тебя это очень хорошо получается. И ты знаешь, что такое дети и что надо делать с ними. Но ты не можешь совместить эти понятия вместе, и теперь сидишь растерянный. Тебе не хочется потерять себя, как личность, чтобы не стать таким бестолковым пузанчиком, каких ты видел в гостиной Ясмина по средам, но и что делать дальше, ты не представляешь. - Ребенок… - Альби положил руку на плоский живот, - ребенок – это важно. Я хочу сделать его счастливым. - Ребенок будет счастливым только в счастливой семье, - Айдан выпустил колечко в потолок, - не надо жить ради ребенка, а иначе он вырастет эгоистом. - Таким, как Лекси? - Нет, - отмахнулся селафь, - даже не смотри в ту сторону. Лекси – это аномалия, а не правило. Лекси нужны были ежовые рукавицы с самого рождения. Его надо было сломать в детстве, чтобы потом слепить то, что надо, а не позволять расти, как вздумается. Лекси – это как репей в розарии. Знаешь, какие они вырастают в благоприятных условиях? До трех метров в высоту! И растение по-своему очень красиво. Мощное, с колючками, цветет и, главное, действительно полезное! Только вот ему не место в розарии. Если уже уродилось такое, то надо было взять под контроль, а не позволять цвести пышным цветом. Но быть строгим к собственному ребенку, это порой непосильный труд для родительского сердца. Ведь его хочется целовать и баловать, а не строить, как на плацу, громким окриком. Но строгость в детстве только на пользу детям, она дает им понимание дисциплины и контроля. А без этого толку не будет. Айдан выпустил в потолок еще колечко и следом еще одно, а потом вздохнул. - Но строгость и дисциплина – это еще не все. Ребенку надо дать любовь и чувство покоя и защищенности. Он должен быть уверен – что бы ни случилось, родители помогут. Пусть вначале поругают, но потом помогут и всегда будут на его стороне. Ты знаешь, что такое дисциплина и строгость в воспитании, но не знаешь, что такое любовь и забота семьи. У тебя не было примера перед глазами, когда ты был маленький, и тебе неоткуда теперь брать пример для подражания, когда пришло время строить свою семью. - Но я могу брать пример с Ясмина и Салаха, - Альби переложил валик и оперся на него, повторяя позу Айдана. - Прекрасный пример, - затянулся кальяном старший омега, - устойчивая пара и прекрасная семья. И, кроме того, это родители Тиграна, а, следовательно, он, скорее всего, будет строить свои отношения, опираясь на свой детский опыт, и, как следствие, у вас не будет диссонанса. - Айдан отложил кальян и потянулся за пахлавой, - но дело в том, что ты – не Ясмин. Когда он появился здесь, он был взрослым самостоятельным человеком с большим жизненным опытом за плечами. Тебя тоже нельзя назвать неопытным ребенком, но все же… опыт опыту рознь. Ты во многих вопросах наивен и неопытен. И, кроме этого, Салах и Ясмин прошли вместе большой путь, у них есть общая история и воспоминания. Это – как читать книгу с середины. Вы с Тиграном еще на странице оглавления и мне интересно, как ты представляешь вашу семью? - И чего вы ждете от меня? - удивился Альби. - Помечтай вслух. Я хочу понять, чего ты хочешь, чтобы знать, чем помочь тебе. - Даже не знаю, - Альби растерялся, - у меня есть даже больше того, о чем я мог мечтать. Любимый альфа. И не просто альфа, а муж. Любимый муж, который не может надышаться мной – это счастье само по себе. Я об этом и не смел мечтать… а, кроме этого, у меня большой дом и мне не надо заботиться о куске хлеба. Я в безопасности, и более того, я уверен, что если у меня возникнут проблемы, то я не останусь с ними наедине. Мне есть у кого спросить совета и обратиться за помощью. Даже не представляю, можно ли желать чего-то еще? - У тебя такой вид, как будто ты лизнул небо, - рассмеялся Айдан, - и все же, расскажи мне, как ты представляешь свою жизнь дальше. Как вы будете жить с Тиграном? - М-м, - Альби улегся на матрасик, подтянув ноги и положив валик под голову, - Рану надо подтвердить свой диплом. Здесь ведь найдется опытный врач, под чьим руководством он пройдет интернатуру? - Альби посмотрел на Айдана, который важно кивнул ему, и продолжил. - Ну вот. Ран возьмёт себе пациента и займется нанопротезированием. Ему действительно нравится это. Может, он будет работать в больнице или помогать отцу. Станет, как его? - Альби пощелкал пальцами в воздухе, - визирем! Ну и словечко! Как в сказке про Алладина! А мой муж – принц! У меня в голове это никак не укладывается. Принц-наследник! Не студент, которому надо еще постараться устроиться в хорошее место, а уже готовый принц. Я бы ущипнул себя, чтобы проснуться, но после кукольной спальни в кампусе я понял, что можно дощипаться до синяка, это бесполезно. Я в сказке, и тут главное не напортачить, чтобы сказка не превратилась в кошмар. Для этого есть ряд правил – не бегать голым по дворцу, не огрызаться родителям мужа, не домогаться альф, бр-р, - Альби потер себе руки как будто замерз, - аж мурашки по телу! Что еще нельзя? Есть стекло и прыгать с крыши! Но разве это серьезные ограничения свободы? Это здравый смысл. А все остальное можно – спать, сколько хочешь, есть, сколько влезет. Балбесничать, или найти занятие по душе. А еще, у меня будет ребенок! Ребенок от Рана! Любимого! Можно ли желать большего? - Но, тогда что тебя так беспокоит? - Айдан опять взял кальян. - Меня беспокоит, что в этой сказке делаю я… - Хм, - Айдан тоже улегся на матрасик и выпустил колечко в потолок, - интересный вопрос… * - Альби! - Бэль догнал друга у лифта и придержал за локоть, - ты очень занят? - Ради тебя я отложу все дела, - улыбнулся омега, - тебе нужна моя помощь? - Не столько помощь… - замялся Бельчонок, но потом взял себя в руки и открыто посмотрел на супруга брата, - я чувствую себя виноватым за прошлый разговор и за то, что толкнул тебя. - Альби сделал жест, то ли отмахиваясь, то ли пытаясь освободить локоть, - нет, подожди! Я хотел бы в качестве извинения пригласить тебя на прогулку! Ну, я не знаю… хочешь, можем пройтись по магазинам? У нас много хороших магазинов. Там есть и одежда, и всякие интересные штучки… или можем прогуляться в аквапарке? - А можно? - Конечно, - довольно улыбнулся Бэль, - там каждый день есть люди. Хочешь, просто погуляем по берегу, или посмотрим на рыбок в крытой галерее от берега до подводного грота. Там, правда, больше всего народу. Можно посидеть в рыбном ресторане аквапарка. Все считают, что там готовят рыбу, которую выловили здесь, - хихикнул Бэль, - а на самом деле, и рыбу, и кальмаров, и моллюсков привозят замороженными. Нет, конечно, время от времени там отлавливают то лишнюю рыбу, то излишне разросшихся моллюсков, но для работы ресторана и любопытных посетителей ее бы не хватило. - Не уверен, что смогу есть где-либо, помимо гарема, - сознался Альби, - как можно есть, если нельзя открывать лицо? Я уже пробовал на корабле, фигня получается, честное слово. Так что, в аквапарк съездить, это, конечно, здорово, но вот есть я бы стал только дома. - В подводном ресторане, там, где мы обедали в прошлый раз, есть специально небольшие залы, чтобы омеги могли поесть без посторонних. Там тоже стеклянные стены и все рыбки как в аквариуме видны, и никто не увидит. - Это было бы чудесно, - обрадовался Альби, - а ничего, что мы в неурочный день там появимся? - Нет, - удивился Бэль, - и если вдруг решишь искупаться, то и свободный домик найдут, и купальный костюм слуги притащат. Для нас любой день подходящий, просто неприятно, когда посторонние глазеют, но альфы зевак разгонят и слуги будут с ширмами мельтешить, так что суеты больше, чем удовольствия. Я как-то попробовал поплавать в обычный день, плевался потом от одних воспоминаний, наверное, месяц, бр-р… Но если просто пройтись, посмотреть на рыбок, то нам никто не запрещает. - Договорились! - обрадовался Альби. - я только предупрежу Алана, что не приду сегодня на занятие. - Пошли слугу, он предупредит, - пожал плечами Бэль. - Нет, мне неудобно передавать это через Ради, - Альби поежился, - человек откладывает свои дела, чтобы уделить мне время. У него полно своих забот, а тут надо со мной возиться. Нет, лучше сказать самому, так будет правильней. - Ладно, - согласился Бельчонок, - это все равно по дороге. Я послал вперед Валя, чтобы он подогнал мою машинку и предупредил альф, что мы отправляемся на прогулку. - Бэль замялся, - я надеялся, что ты на меня не сердишься и согласишься со мной погулять. Альби кивнул и согнул локоть, чтобы Бэлю было удобнее за него держаться. Они дошли до комнат кастеляна. Поулыбались Алану и его помощникам, а потом отправились во внутренний двор. Там уже стояла маленькая машинка, и альфы, которые держали под уздцы коней. Узнав, что омеги отправятся в аквапарк, альфы отправили животных в стойла, а сами встали в караул у багги. Аквапарк был пешеходной зоной, и поэтому небольшая скорость передвижения позволяла альфам сопровождать машинку на своих двоих. Бэль уселся за руль и дождавшись, когда позади усядутся слуги, отправился в путь. Альби в этот раз попытался запомнить дорогу. Он бы с удовольствием бывал в аквапарке чаще. Соленый морской воздух и гладь воды вызывали самые приятные воспоминания. В этот раз народу действительно было много. У касс стояли очереди желающих купить билетик. Альфы у входа открыли дополнительную створку дверей, чтобы багги Бэля проехал внутрь без труда, а альфы сопровождения прикрикивали время от времени на зевак, чтобы те успевали освобождать дорогу. Но дорожки были достаточно широкими, чтобы маленькая машинка без труда могла разъехаться с любой группой посетителей, да и сам Бэль весьма тактично объезжал растерянных людей. Четверо альф без проблем сопровождали багги. Они были высокими и мощными, а сабли на боках заставляли всех держаться подальше от маленькой машинки. Из-за того, что был выходной день, в аквапарке было много отдыхающих, и контрактников из Федерации, и местных жителей. В аквапарке это было ясно видно. Контрактники загорали на шезлонгах в плавках, свободно плавали и, похоже, получали удовольствие и от воды, и от солнца. Местные жители предпочитали сидеть под зонтами, глядя на пенный прибой, и если и заходили в воду, то только по щиколотку, поддернув штаны. Они получали от морского пейзажа скорее эстетическое удовольствие. Территория была достаточно большой, и линия пляжей разделялась не только бунгало и водными аттракционами, на которых пищали, в основном, беззаботные дети, но и ландшафтами, и, как позже выяснилось, целевым назначением. Потому что, когда багги проехал по дорожке достаточно далеко от входа, Альби заметил, как песчаный пляж сменился вначале галечным покрытием, а потом более крупными камнями на побережье. А к воде вел небольшой пирс с лесенкой. Там же была лесенка, которая спускалась в огороженное стеклом пространство. - Это места для дайвинга, - пояснил Бэль и остановил багги наверху дорожки, чтобы можно было все внимательно рассмотреть, - крупные камни удерживают искусственный обрыв. Там коралловый риф и можно поплавать с аквалангом, или посмотреть, как плавают с ним другие люди. Для людей пустыни такой аквапарк в мозгах приравнивается к большому оазису, но вот дайвинг и такое количество и разнообразие рыб – это настоящее чудо. А вот поплавать с аквалангом – это действительно экстрим! К нам со всей планеты приезжают смельчаки. Представь, оказаться под водой и потыкать пальцем в коралл или рыбу! Возле входа есть магазин сувениров, где можно купить раковины или веточки кораллов. А потом показывать всем и рассказывать страшные сказки! - А рыба не против, что в нее тычут пальцем? - удивился Альби. - Там большие и флегматичные рыбины, - отмахнулся Бэль, - инструкторы дайвинга подкармливают их. Те обленились, и чтобы не искать пропитания, плавают там. Тычутся носом в проплывающих людей, выклянчивая кусочки рыбы, а если к ним слишком нагло пристают, то могут и цапнуть за палец. Я предлагал родителям пустить туда парочку мурен, но оми говорит, что подачки и из мурены сделают домашнего питомца, поэтому не стоит потакать дуракам. С альф станется дразнить хищников, чтобы пощекотать себе нервы, а потом хвалиться следами укусов. - Ну да, альфы, они такие… - хмыкнул Альби. Они провели в аквапарке целый день. Проехали по дорожке вдоль силового купола от песчаных пляжей до скалы, где располагался рыбный ресторан и подводные площадки для наблюдения за рыбами. Альфы спустили маленький багги на техническом лифте от верхней площадки до подводного перехода. А омежки тем временем вначале сидели на открытой площадке, наблюдая за людьми, которые гоняли на скутерах, а когда солнце дошло до зенита и на улице стало очень жарко, спустились в подводные залы. Там было сумрачно и прохладно. Они ели сладости и беззаботно хихикали над двумя аквалангистами, преследуемыми небольшой стаей рыб, которые время от времени щипали их за ласты, пальцы и даже иногда за попы. Омежки вернулись домой к ужину, сытые, беззаботные и довольные друг другом и окружающим миром. Альби ночью приснился сон, что он – большая рыбина, которая домогается Рана. Поэтому он проснулся возбужденный и очень энергичный. Бэль появился у него в комнате сразу после завтрака и, как и раньше, расположился на кушетке, готовясь к экзаменам. Альби опять внимательно штурмовал гроссбух, но время от времени залипал взглядом на синеве неба. Сердце пело. Ран где-то рядом. Вот под этим самым небом…