Хроники Смертельной Битвы. Часть 7. Армагеддон

— Бездельник!!! Идиот!!!!!! - тишину раннего утра в Храме Вечности то и дело разрывал визгливый голос Кроники; от ударов, которые она то и дело наносила трусливо согнувшемуся протектору Земли, от ее роскошных туфель то и дело отскакивали бриллианты и разлетались по пыльной комнате. Рейден, закрываясь руками, бормотал невнятные оправдания. — Ты еще глупее, чем я думала! — разочарованно кричала Кроника. — Я ни в чем не виноват, — твердил Рейден. Его поразило, какой ушат грязи вылила на него его бабушка за чужую вину. — Ты виноват в том, что ты бездельник, — прикрикнула на него хранительница времени. — Мы терпим в Эанадале поражение за поражением, а ты вместо того, чтобы хоть что-то предпринять, сидишь тут в безопасном месте и поплевываешь в потолок. — А что я должен был сделать? — недоумевал протектор Земли, который разбирался в военном деле еще хуже, чем свинья в апельсинах. Она презрительно хмыкнула. — Ну ты совсем идиот. В недавнем бою подручные Онаги быстро окружили оба наших фланга, и моему помощнику Герасу с большим трудом удалось уйти с поля боя всего с тридцатью воинами. У врагов было численное превосходство. — А какие ко мне претензии? Это Герас проиграл сражение! Ты сама мне говорила, что всецело полагаешься на его опыт и умение руководить войсками! Кроника скрестила руки на груди. — Презренный трус. Ты забыл, кто ты такой, а ты бог грома. И ты мог бы появиться на поле боя перед воинами и союзниками Онаги. Чего тебе стоило убить молнией кого-нибудь из их предводителей? Если бы ты это сделал, остальные утратили бы присутствие духа и разбежались. Рейден неопределенно пожал плечами. — Я в этом не уверен. Кроника ударила его по щеке. — Что ты чушь мелешь?! Протектору Земли было очень неприятно и обидно, что с ним так обращаются, его душа жаждала покоя, но Кронике, напротив, не давали расслабиться неутешительные новости — ей совсем не хотелось сдавать Эанадал Онаге и его союзникам. Он попытался защититься нападением. — Я знаю, на что они способны. — И ничего не сделал, чтобы это изменить, — снова пнула его Кроника. — Я не обещал тебе, что пойду в бой, — пробормотал протектор Земли. — Надо думать головой и действовать по ситуации, трусливый дурак, — презрительно ответила она. — Вон. Рейден решил, что опасность миновала, и поплелся в свои покои, но тут к его бабке прибежал трясущийся от страха вестник. — Ну что еще, — недовольно скривилась Кроника. — Аргус и Делия убиты, — выпалил он. — Что?!!! — рявкнула хранительница Эанадала, одновременно с тем нанося прислужнику сокрушительный удар ногой с разворота в челюсть. Тот взвыл и завалился на пол, не понимая, за что его бьют. — Рейден! — громогласно закричала Кроника. — Ко мне! Тот покорно бросился назад. — Ты слышал, что произошло? — грозно спросила она. — Да, — вяло промямлил он. — Ты ничего не хочешь мне сказать? Он опустил глаза в пол. — Нет. — Почему?! — еще более грозно уточнила Кроника. Протектор Земли растерялся еще сильнее. — А что я могу сказать? Я был здесь, Аргус и его жена в Эдении, и я уж при всем желании никак не смог бы ничего предпринять и ничем им помочь. Разумеется, в претензиях Кроники не было никакой логики — Рейден и в самом деле не мог никак повлиять ни на исход боя, поскольку подручные Онаги, в особенности сейданцы, точно не побежали бы с места сражения от его молнии, ни на судьбу Аргуса и Делии, потому что не смог бы предвидеть, что кто-то в определенный момент пожелает их убить, и по сути она просто срывала на внуке злость из-за собственного бессилия, однако делать ему было нечего: им оставалось лишь отчаянно цепляться друг за друга, потому что союзников и сторонников у них с каждым днем становилось все меньше. * Братья-враги стояли напротив друг друга. Лицо Тэйвена неправдоподобно медленно искажалось гримасой ярости. — Я тебя добью, — грозно пообещал он Дэгону. — Ну так добивал бы, чего время тянешь, — Тэйвен внезапно услышал незнакомый мужской голос. Он еще успел увидеть лицо какого-то парня, обрамленное лохматыми темными волосами, прежде чем метательный нож, брошенный меткой рукой Мавадо, пробил череп любимого сына Аргуса точно между глаз и вошел в мозг. Опустив руки, несостоявшийся протектор рухнул на пол, точно сброшенная с постамента статуя. Дэгон облегченно выдохнул. — Да зачем ты, — спросил он своего верного помощника. — Это же мои разборки. — Ты ранен, — твердо возразил Мавадо. — Ты бы не справился. Дэгон хотел было что-то возразить, но помедлил и кивнул, признавая правоту товарища. — Спасибо, — еле слышно вымолвил он. * Ночь была на исходе; в низинах скопился туман, трава была мокрой от росы. Возле небольшого холмика стояли двое: молодой еще мужчина и мальчик школьного возраста. — Смотри, — заговорил мужчина, обращаясь к ребенку, — вот тут и лежит предатель, по вине которого пострадала вся наша семья и наш клан. — Грандмастер? — спросил мальчик. — Да, Сатоши. Грандмастер Ширай Рю. Этот предатель достоин лишь презрения и позора. Я привел тебя сюда как раз из-за этого. Скоро ты вырастешь и станешь настоящим воином. Помни о его позоре и никогда не совершай бесчестных поступков сам. — Да, отец, — кивнул мальчик. — Я хочу, чтобы ты стал настоящим мужчиной и воином и не осрамил свою семью и клан, — продолжал тем временем его отец. Сатоши внимал ему, запоминая каждое слово. — Холодно, — пожаловался он наконец. — Сатоши, я же тебе говорил: оденься теплее. И мама говорила. Но ты будущий ниндзя и не должен жаловаться на холод. Тот согласно кивнул. — Не надо быть таким упрямым. Я замечаю, что ты часто не слушаешь ни меня, ни маму. А теперь, — отец, видимо, решил, что настала пора завершить то, зачем они сюда пришли, — пусть предатель получит то, что заслужил после смерти, вместо почтения и доброго имени. Набрав побольше слюны, он смачно плюнул на курган, под которым уже много веков покоился грандмастер Ширай Рю. Сейчас этот курган уже почти сровнялся с землей, поскольку с той поры минуло уже не одно столетие. — Теперь ты, — он слегка подтолкнул сына. Сатоши подошел на пару шагов ближе и последовал примеру отца. — Молодец, — сказал тот. — Вот участь всех предателей. Вечный позор. * Южная часть Эанадала очень быстро перешла в руки Онаги и его людей — немалую роль в этом сыграло грамотное и умелое руководство Кэно и Бараки. Теперь всем предстояло трудное сражение за центральный город Дивиран. Утро выдалось прохладным и пасмурным. Герас с невероятным трудом оторвал голову от подушки; по доносившимся из приоткрытого окна звукам он понял, что большая часть жителей уже на ногах, а в городе явная паника. Еще пару минут он собирался с силами перед окончательным пробуждением, а потом все же усилием воли заставил себя подняться; он знал, что если вдруг проиграет и эту битву, гнев Кроники будет страшен — не исключено, что она вообще свернет ему шею. Быстро натягивая одежду, он лихорадочно отдавал распоряжения слугам и подчиненным; все суетились, подавая ему то одно, то другое. На скорую руку он облачился в свой лучший наряд и вышел на балкон к своим воинам. Его приветствовали радостными криками. — Герас! Герас! — Здравствуйте, — учтиво и сдержанно ответил он. — К сожалению, здравствовать доведется не всем, потому что враг стоит почти у самых наших ворот. По рядам горожан и воинов пробежали возгласы ужаса. — Но мы просто так не сдадимся, — поспешил поддержать всех Герас. — Да! Конечно! Смерть врагам! — закричали все. — Да! — Герас торжественно поднял над головой сжатую в кулак правую руку. — В бой, воины Эанадала! Ответом ему снова были восторженные крики. Герас ненадолго вернулся в свои покои, кликнул слуг, чтобы принесли его оружие и доспехи. Он облачился в блистающее вооружение, украшенное позолотой и белой эмалью, взял меч и окованную железом дубину, после чего спустился вниз по винтовой лестнице на широкую площадь перед своей усадьбой. Воины снова встретили его криками радости. — Веди нас в бой! Он снова властно поднял вверх правую руку. — Погодите, умерьте свой пыл, — твердо ответил он. — Мы выступим за стены города не раньше, чем в полдень. Пусть внешнемирцы подберутся поближе. — Зачем ждать? — раздался возглас какого-то неизвестного человека. Герас замер в немом удивлении, все остальные тоже: никто не привык к тому, чтобы простые люди оспаривали решения того, кто был правой рукой самой Кроники. Потом он все же решил ответить. — Вы спрашиваете, зачем ждать. Я понимаю ваше нетерпение… — Мы могли бы напасть на них врасплох, — снова произнес неизвестный; сейчас Герас смог его рассмотреть — это был молодой человек в красивом позолоченном доспехе, поверх которого был наброшен златотканый плащ; было похоже на то, что он из обеспеченной семьи. — И то верно, — согласился Герас. — Но и они могут застать нас врасплох, ведь сейчас еще рано, а если судить по моим расчетам, враг подойдет сюда ближе к полудню. Если поступить так, как вы говорите, то нам придется долго стоять под стенами, люди устанут от безделья и утратят бдительность. Будет гораздо лучше, если мы выйдем за стены и свежими силами сразу пойдем в бой. — Ваша правда, — как будто нехотя согласился юноша в златотканом плаще после пары минут промедления. — Ну и все. Ждем войско Онаги и выступаем. Герас разрешил своим воинам разойтись на пару часов для отдыха, но сохранять бдительность. Сам он тоже вернулся в свои покои, каждую секунду ожидая сигнала от дозорных: а вдруг уже приближаются враги? Он ненадолго прилег отдохнуть, не снимая вооружения — как будто находился не у себя дома, а в длительном походе, где приходится ночевать на голой земле и ждать опасности от любого куста. Впрочем, меньше чем через полчаса он вскочил и сам пошел на городскую стену следить за происходящим. Пока что горизонт был чист. Однако долго бездействовать Герасу не пришлось. Уже за час до полудня до его слуха донеслось далекое бряцание оружия и какие-то голоса, и совсем скоро его глазам предстали передовые отряды вражеского войска. Выругавшись себе под нос, он приказал трубить тревогу и общий сбор. Город зашевелился, как растревоженный муравейник. Свита Гераса уже стояла подле него — в любое мгновение они были готовы следовать за своим командиром в битву. В боевых порядках воины Гераса выступили из городских ворот навстречу врагам. Бойцы Онаги тоже не теряли времени даром: они сразу же, не дожидаясь первой вражеской атаки, обрушили на защитников Эанадала прямо-таки смертоносный дождь из всех видов дальнобойного оружия. Такой убийственной атаки Герасу еще не доводилось видеть: на его людей с гудением и свистом сыпались тучи стрел, более того, королева Синдел предусмотрительно вооружила черных эденийцев своим любимым оружием — плазменными пушками, которые не просто за пару минут произвели серьезное опустошение в рядах противника, но и откололи солидные куски от городских стен; один из отбитых булыжников похоронил под собой как раз того парня, что недавно спорил с Герасом. Внеся сумятицу в ряды недруга, воины Онаги сошлись с ним в ближнем бою. Внешнемирцы и их союзники упорствовали, защитники Эанадала держались как могли. В кровавой свалке телам некуда было падать; потеряв множество своих, воины Онаги в нескольких местах все же продавили порядки противника и продолжали наступать. Цармин, один из приближенных Гераса, заметил в рядах нападающих самого Хотару, с недавних пор ставшего правой рукой императора Онаги, и смекнул: вот он, его счастливый шанс! Если сейчас он убьет одного из предводителей, то враги, возможно, в лучшем случае дрогнут и отступят либо уж точно впадут в замешательство! Цармин рванулся было к нему, но тут на его пути встал хаосит Бэннак. Увидев горящие воодушевлением глаза врага, он понял его намерения и резким ударом меча снес шлем с головы слуги Гераса. В следующее мгновение меч Цармина ударил хаосита по руке, но скользнул по кованому наручу. Защитник Эанадала не успел взмахнуть соскользнувшим клинком и пробить себе дорогу к ki`art`у Онаги: клинок Бэннака снес ему половину черепа.