***
— Будет больно, — предупредила она Томаса. — Мне не привыкать, — он пропустил мимо ушей предупреждение, которое, наверное, должно было дать понять ему, что Тереза все еще беспокоится о нем. — Давай уж, режь. Закусив губу, девушка надавила ножиком на татуировку, из которой в то же мгновение потекла кровь. Чтобы их не опознали датчики, ей нужно было каждому из меченых сделать порез на шее — такая неточность и несовпадение поможет им пройти сквозь главный вход незамеченными. — Ей это по кайфу, — сказал Галли, убирая влажную салфетку с места пореза. — Я заметил, — согласился Фрайпан, сидящий за столом напротив. Мимо прошел Ньют со спецформой наемников ПОРОКа в руках: — Вот, примерьте, — с такими словами он дал Фраю и Галли одежду для маскировки. Сам блондин шел к дивану, на котором сидел Эрис. Не обратив внимания на зеленоглазого, юноша снял свою темно-коричневую куртку, оставшись в излюбленной кофте серо-голубого цвета. Русоволосый стал замечать, что после разговора с Соней у Ньюта временами начинались трястись ладони. Блондин делал вид, что это не является чем-то страшным: он глубоко дышал и успокаивался, правда, не на длинный промежуток времени. Эрис корил себя за это. За то, что не заметил этого раньше. Он бы и раньше был неоднократным свидетелем этого, но, складывается такое ощущение, что за эти полгода он так и не понял, что хороший знакомый заражен Вспышкой. Ньют очень красноречиво рассказал о том, как заразился и именно после этого разговора Эрис начинает замечать странные вещи, на которые раньше не обращал внимания вовсе. Ариетт осталась с Соней, а Эриса Ньют вытащил с крыши, сказав о том, что сейчас они выдвигаются за Терезой в Денвер. Хорошо, что тогда светловолосый не заметил, что он все это время плакал. Нет, ему не было стыдно. Он просто не хотел выглядеть слишком жалким, вот и все.***
Тереза взглянула на обнимающуюся Бренду с Хорхе. — Хорошо выглядит. Как здоровая, — она вынесла собственный вердикт. — Где брали сыворотку? — поинтересовалась голубоглазая. Было странно увидеть ее снова — Тереза не думала, что за стенами есть доктора и врачи, способные извлечь из крови индим и создать новую порцию. — Ты это о ком? — Томас решил сделать то, что у него выходит лучше всего — он притворился дурачком. — О Бренде, — сказала брюнетка, продолжая разрезать тату. — Я думала, что она уже умерла, — честно промолвила она. — Давно ее лечили? — У Правой Руки, — ответил Томас. — В тот самый день, — он двусмысленно намекнул ей о том, что случилось полгода назад. Тереза замерла от удивления, на мгновение перестав вытаскивать устройство из татуировки. — Но прошел не один месяц, — испуганно прошептала она. Не захотев выслушивать очередные оправдания или наставления, Томас резко поднялся со стула. Он провел грязной ладонью по пластырю, который девушка приклеила на разрез наспех. — Том, этого не может быть! — воскликнула она. — Вирус должен был вернуться. — Да ты что? — произнес он с укором. — А что же он тогда к Шелли не вернулся? — глухо поинтересовался он. Тереза сжала губы в тонкую полоску. — Это немного... другое. То, что происходит с ней не совсем то, что происходит с обычными людьми, не обладающими иммунитетом. Ты мне не веришь? — с яростью в глазах спросила она. — А ты думаешь, что после всего, что случилось, я тебе поверю? — Томас сорвался на крик. Тереза закусила губу. А ведь он прав. Брюнетка по собственному желанию предала своих друзей и Томаса, не подумав о последствиях. И только сейчас до нее дошло, что он больше не поверит ни единому ее слову, потому что если она предала их однажды, то ей не составит труда сделать это снова. А ведь она ему так и сказала. Там, в Денвере. — Все в порядке? — Эрис попытался разрядить накалившуюся обстановку между этими двумя. Он из-за спины Томаса наблюдал за этим разговором, как только встал с дивана. — В полном, — с ненавистью сказал брюнет, презирающим взглядом сверля во лбу Терезы дырку.***
После того, как брюнетка выполнила свою работу, ребята отправились на верхний этаж, где располагалось их место для собраний. Сейчас там Томас, Эрис, Соня, Ариетт, Бренда и Хорхе обсуждали свои дальнейшие действия — план того, как они будут вытаскивать иммунов из ПОРОКа. В то же самое время Галли сидел на крыше второго этажа, перезаряжая оружие. Он ясно попросил, чтобы в ближайший час его не беспокоили. Быть может, парень хотел посидеть в одиночестве и подумать о чем-то своем, личном. Ньют же некоторое время слонялся около Терезы — он знал, что он хочет у нее узнать, но он боялся, что она поймет все слишком быстро или же попросту сделает неправильные выводы. Голубоглазая спустя некоторое время заметила, как блондин ходит вокруг нее, явно норовя задать парочку вопросов или узнать о чем-то. О том, что не может рассказать никто из присутствующих. Кроме нее, разумеется. — Шелли появится в кофейне близ Западных ворот. — Что? О чем ты? — он сделал вид, что крутится нее не только потому, что хотел узнать именно это. Тереза закатила глаза. — Не прикидывайся, Ньют. Если ты не сделаешь этого сейчас, — сказала она, глядя пронзительным взглядом ярких глаз цвета моря ему, кажется, в самую душу, — то, возможно, ты допустишь самую большую ошибку в своей жизни, о которой потом будешь очень долго жалеть. А ее слова имеют смысл. Вдруг он единственный, кто может переубедить шатенку в своем решении? Юноша подсознательно помнит, что Шелли от целей подобного характера не отступает. Но отступит ли она ради него? Быть может, они заслуживают свое «долго и счастливо». Он этого не знает. И вряд ли узнает, если будет продолжать торчать под боком АнтиПОРОКовской группировки. Облизнув губы, блондин кивнул ей в ответ и пошел в сторону лестницы, по которой собрался подняться на крышу второго этажа. Сначала нужно договориться с Галли.***
— Я знаю, зачем ты пришел, — сказал выживший буквально в лоб Ньюту, который только-только поднялся на крышу. После такой прямолинейности энтузиазм блондина сразу поубавился. — Точнее, предполагаю, — сказал Галли. Луна освещала небольшую часть крыши, но экс-глэйдер не переставал щуриться от надоедливого света. — Это ведь из-за Шелли, верно? Вместо ответа светловолосый кивнул. — Так я и думал, — тяжело вздохнув, промолвил парень. — Ты пойдешь за ней? — Если ты, конечно, не против. — Нет, ты не понял вопроса, — Галли покачал головой, вертя в руке очередную пушку, которой они в скором времени собираются воспользоваться. — Ты пойдешь за ней так же, как и в ПОРОКе? Просто если выйдет подобная ситуация, то я очень сильно пожалею о том, что Шелли тогда спасли. Взгляд Ньюта посуровел от столь пренеприятнейших слов, на что выживший только рассмеялся: — Шучу-шучу. О том, что тогда, когда меня забрал ПОРОК, спасли и Шелли, я никогда не буду жалеть. Не в этой жизни, — продолжил он. — Ты вообще понимаешь, о какой ситуации в ПОРОКе я говорю? Ньют отрицательно покачал головой. — Тебе еще многое предстоит узнать, шанк, — сказал Галли, глядя ему в глаза. Он поднялся со стула, на котором сидел пару мгновений назад ранее и вглядывался блондину в глаза, словно стараясь там что-то разглядеть. Ньюту от этого стало немного не по себе, но уверенность от этого не убавилась — он пришел сюда для того, чтобы попросить у Галли разрешения вновь проникнуть в Денвер и встретиться с Шелли. И он не уйдет отсюда ровно до тех пор, пока Галли не даст согласия. — Хорошо, — он, наконец, сдался. — Ты запомнил дорогу по катакомбам или мне тебя проводить? — с иронией в голосе спросил он. — Не утруждайся, Галли. — Ладненько. Передавай Шелли привет, — он с улыбкой качнул головой. В этот момент Ньют понял, что настолько искренних улыбок он не встречал. По сути, Галли единственный из их группы, кто скучает по Шелли. Исключая Ньюта, естественно. Но тогда назревает другой вопрос: а фигли он еще не встретился с собственной сестрой, не поговорил с ней, и не заставил присоединится к этой организации? Парень ответил на этот непромолвленный вопрос: — Я не имею такого влияния. Да, она моя сестра, но если бы она хотела, то связалась бы со мной намного раньше. А про вас мне рассказал Эрис, — признался он. — Не скажу, что я в восторге от того, что вы снова встретились, но я действительно рад, что вы оба выжили и прошли Жаровню. Быть может, она и не подозревает о том, что ты жив. Если она об этом узнает, то, может быть, она изменит своим принципам? Я не знаю, Ньют. Вот честно — понятия не имею. Но я знаю, что ты единственный, кто может убедить ее присоединиться к нам. Ньют и представить не мог, как тяжело было в этот момент Галли. Сам парень сидел все это время на крыше не только для того, чтобы подумать, но и для того, чтобы из головы вылетели все дурные мысли. По правде говоря, он и сам хотел предложить блондину пробраться в Денвер вновь и привести Шелли сюда, к ним. А еще он понимает, что его единственный живой родственник, которого он любит и ценит, может подвергнуться ужасному неизлечимому Вирусу, который не изживает себя спустя почти сотню лет. Галли не знает, какие чудовищные манипуляции с ней проводил ПОРОК, но он с уверенностью может сказать, что им доверять нельзя — не факт, что все проделанное с его сестрой сработает. Чтобы они не вытворяли в этом комплексе — все напрасно. — Может быть, — только и сказал блондин.***
Я не разглядела тебя, когда ты был рядом. Теперь, когда тебя нет, я вижу тебя всюду.
Проходя по главной улице Денвера, Шелли не чувствовала себя одинокой. Хотя бы потому, что на Винда-стрит живут самые обеспеченные и влиятельные люди. Врачи, инженеры, предприниматели — в общем, «сливки» общества. Но суть одна — в Последнем Городе нет ни одного счастливого человека. По-настоящему счастливого человека. Что такое счастье? Для кого-то счастье это деньги. Для кого-то это успех в карьере. Для другого человека счастьем может быть завести питомца. Смысл в другом. Счастье — это то состояние, когда тебе ничего не будет нужно, так как ты счастлив иметь то, что у тебя уже есть. Потребности человека не имеют границ. А особенно здесь — в мире постапокалипсиса, где нужно не просто стараться с максимальной пользой прожить день, а выживать. Богатых и влиятельных семей много. Но они не могут купить стопроцентный шанс на то, что никто из их близких друзей и родственников не заразится Вирусом. Его нельзя купить, как, собственно, и счастье. А счастлива ли Шелли? В данный момент она не может ответить на этот вопрос. Просто потому, что не хочет покачать головой и с грустью ответить совсем не так, как хотела бы. Неоновые свет освещал все закоулки: от высоченных стен каких-то бизнес-центров до двориков, где находятся прилавки с самыми разнообразными безделушками. Цены в таких местах смешные, но спрос мал — каждый надеется на то, что у него хватит финансов купить матрицу с Лекарством, когда объявят, что Вирус излечим. Пусть надеются на это дальше. Шатенка направляется в кафетерий, где она обычно в компании Терезы коротала пятничные и субботние вечера. Но сейчас одна из работников ПОРОКа сообщила, что мисс Агнес покинула комплекс после того, как узнала, что на Шаи сыворотка не сработала. Шелли увидела, как девочка колотилась и сильно билась о кресло, на котором сидела, после чего ее сразу же увезли в другое помещение, откуда бы она не смогла наблюдать за происходящим. У Джаспера рабочий день давно закончился, а в центре города становится небезопасно — в ратушу местные копы отвозят хрясков, которые нашли на территории Денвера. Так что самое безопасное и приятное место на данный момент — та самая кафешка, где Шелли кушала вкуснейшее печенье и бутерброды вместе с Терезой. Куда она, собственно, и направляется.***
Если бы ее спросили, какой запах она бы хотела почувствовать вновь и вновь, то она бы без раздумий ответила, что запах пекарни. Внутри кафе располагался небольшой прилавок, за которым работал местный пекарь Тейт, который каждый будний день из дома поставлял сюда невероятные хлебобулочные изделия собственного производства. К сожалению, его рабочий день закончился, поэтому Шелли не сможет купить в дополнение к черному кофе какой-нибудь сахарный пончик или воздушный кренделек с начинкой из клубники. Вновь засмотревшись на необычные арт-объекты кафе, девушка и не заметила, как подошла к подставке с меню. Принцип работы заведения был таким — подходишь к кассе, смотришь меню, выбираешь понравившееся и говоришь кассиру, после чего ты оплачиваешь свой заказ и идешь к свободному столику. Через несколько минут к тебе подходит официант, проверяет чек и отдает заказ, обязательно желая приятного аппетита и хорошего времяпрепровождения. В этот раз Шелли не взяла никакой книги, поэтому ей придется почитать какой-нибудь журнал, который можно взять из стеллажа, расположенного около цветка. Немного подумав, она заказала мороженое с шоколадным конфитюром и обычный зеленый чай с мелиссой и мятой. Заплатив за заказ пару долларов и получив чек, девушка прошла к дальнему столику, расположенному около окна. Она поправила свой светло-розовый кардиган в вертикальную белую полоску и села на мягкий диван, обитый синей кожей. К счастью, посетителей в этом кафе было немного — и не только из-за того, что этот район считается самым неблагополучным и опасным, вовсе нет. Жители работают, что есть мочи, а после тяжелого дня с чистой совестью возвращаются домой, где поздно ужинают и ложатся спать. В выходные и праздники люди выбираются на фестивали в центре города, но в основном считают, что лучше посидеть дома у монитора телевизора, компьютера или телефона вместо того, чтобы прогуляться по городу. Решение в интерьере и стиле Шелли несколько впечатлило — она не ожидала увидеть в таком современном городе, помешанном на неоне и голубом цвете, кафе в стиле арт-декор. Владельцы не боялись использовать яркие цвета, и поэтому стены были выкрашены в оранжевый цвет. В мебели преобладали синие и фиолетовые тона, исключая деревянные предметы — столы, барная стойка и высокие стулья были из темного дерева. Растений тут было немного — несколько декоративных цветков, два пальмовых дерева и кустарник, стоящий в центре помещения. Сначала девушка не понимала, зачем его туда поставили, но вскоре до нее дошло, что посетители оставляют здесь свою роспись и число, когда здесь обедают, завтракают или ужинают. На одной из стенок горшка был небольшой перочинный ножик, с помощью которого выцарапывали на нем все, что душа пожелает. Шелли это забавляло, поэтому они с Терезой оставляли свои инициалы и дату каждый раз, когда сюда приходили. Шатенка это перестала делать еще в прошлом месяце, а брюнетка считала их традицией, поэтому выцарапывала за них обоих, в то время как Шелли делала заказ. Приняв из рук официанта долгожданное мороженое и чай, она неторопливо взялась за вкусное шоколадное лакомство. Шелли не помнит, ела ли она раньше мороженое. Если ела, то она была самым счастливым ребенком на свете, определенно. После того, как девушка расправилась с десертом, организм пожелал избавиться от холодного привкуса во рту. Но перед тем, как приступить к чаю, она взяла с полки стеллажа какой-то комикс. Присев за свой столик, Шелли рассмотрела обложку и поняла, что комикс повествует о приключениях самого быстрого человека на Земле — Флэша. Шелли неторопливо осматривала каждую страницу, делая глоток горячего чая. Он был чем-то вроде успокаивающего ритуала после тяжелого рабочего дня, словно придавая сил для следующего дня и спокойствия перед сном. Кареглазая наслаждалась каждой секундой такого мятежного времяпрепровождения. Ровно до тех пор, пока к ней кто-то не присоединился. Новый посетитель кафе сел прямо напротив нее. Видимо, он не нашел места поудобнее, в противовес того, что абсолютно все столики в этой зоне были свободны. Шелли не поспешила поднять свой взгляд и оглядеть его — девушка увлеклась очередным подвигом Флэша, поэтому она посчитала, что незнакомец не стоит того, чтобы уделить ему хоть каплю своего внимания. Прошло около пяти минут. Девушка уже дочитала комикс, остановившись на последней странице, которую она читала больше, чем несколько секунд, делая вид, что она перечитывает ее от того, что там произошло действительно что-то грандиозное. Шелли просто поняла, что она смущена — незнакомец еще не ушел и ей будет немного стыдно наконец-таки посмотреть на него. Она не привыкла, чтобы к ней кто-то подсаживался. Если Тереза с ней не ходила в кафе, то такие вечера она коротала в гордом одиночестве. Шатенка уже знает, что незнакомец ее чем-то удивит. Но если им окажется какой-то серийный маньяк или убийца, то удивляться тут особо нечему — она знает, что сможет дать сдачи. А какого черта ее это вообще должно волновать? Почему она вдруг стесняется? Шелли и сама не находит этому объяснения — с ней такое впервые. Странное чувство. Когда она наконец-таки поднимает свой взгляд, она приоткрывает губы и чувствует знакомое чувство, завертевшееся где-то внизу живота. Все расставляется по своим местам. Потому что этим незнакомцем, сидевшим напротив нее все это время, оказался Ньют.***
(Yarply — This Frost We Stand In) Она молчит. Просто не может подобрать слова. Все это время она надеялась на то, что он жив. Но чаша весов в последнее время все чаще и чаще стала склоняться в ту сторону, что он мертв. И это не потому, что ее чувства остыли, вовсе нет. Потому, что она потеряла надежду. За все это время, которое он провел с ней за одним столиком, Ньют в очередной раз убедился, как он рад ее видеть. Шелли все это время мирно читала комикс про какого-то супергероя. И ему не нужно было большего — он увидел ее в обычной повседневной жизни, в своей среде обитания, к которой она привыкала последние полгода. — Не ожидала меня увидеть, Иззи? В голове крутится тысяча вопросов, на которые чрезвычайно сложно найти ответы. Ее губы дрожат, руки трясутся. Как он вообще может здесь находится? Моргнув, Шелли убедилась, что это не сон — он не растворился, не рассыпался и все еще сидит напротив нее, с легким прищуром, ожидая ответа. Она поняла, что он вколол сыворотку. Ту самую, которую она оставила для него в разрушенном лагере Правой Руки. — Ньют... — прошептала она, медленно сглатывая накопившуюся слюну, застрявшую в горле комом. — Что ты здесь делаешь? Тебе нель-льзя здесь находиться. Ес-сли Крысун узнает, то... — Не узнает, — успокаивающим тоном произнес он в ответ. — Я ненадолго. Пришел кое-что спросить. Он видит, как ее губы продолжают дрожать. Ньют чуть было не соблазнился накрыть ее руку своей и успокоить, но вовремя вспомнил, что пришел он сюда вовсе не за этим. Девушка медленно наклонилась, словно желая прислушаться к его следующим словам: — Почему именно я? Почему ты ищешь Лекарство не ради кого-то другого, а ради меня? Шелли замирает. Он задал тот единственный вопрос, ответить на который боится сама больше всего. Она не знает. Да, в какой-то степени вопрос звучал с оттенком самолюбия. Но он уверен, что она поняла, что он именно имеет в виду. — Извини, но я... я не знаю, — честно сказала она, опустив голову. На ее глазах выступили слезы — кажется, его неожиданный приход повлиял на ее привычный образ жизни. Почувствовав в себе силы продолжить разговор, она подняла голову и спросила: — Зачем ты пришел, Ньют? — Я просто хотел поблагодарить тебя за то, что ты сделала дня Сони. Жалко, что это не сработало, — сказал он. Блондин нахмурился и продолжил сверлить девушку взглядом. Интересно, что что она скажет в ответ? И скажет ли она вообще что-то? — Странно вышло, — она вновь сглотнула. — Перед тем, как ты вернешься, хочу сказать, что Минхо держат на этаже минус три, в центральном комплексе. Он и не думал, что она так просто сдастся. — Мы это уже узнали. С помощью Терезы, мисс ПОРОК, — учтиво пояснил он, наблюдая за ее реакцией. В некоторой степени новое прозвище ее оскорбило. Совсем немного, но если кого и стоило назвать «мисс ПОРОК», то только ту, кто предал друзей по собственной воле и своему же желанию. Но сейчас девичью голову заняло раздумие совсем не об этом. Шелли предполагала, что может выйти и так, но тогда она не понимала одного: почему именно она? Шатенка была уверена на сто процентов, что если кого они и будут выманивать из Денвера, то ее. Минуточку. А что, если АнтиПОРОКовская организация и прислала Ньюта сюда для того, чтобы с их помощью проникнуть в ПОРОК. Раз Тереза уже у них, то это значит только одно — она следующая. Хотя кто сказал, что они вообще к ним присоединились? — Знаешь, для чего я здесь? — вновь заговорил он. Девушка в ответ покачала головой. — Галли надеется, что ты вернешься. — Пусть надеется дальше, — фыркнула она. Ну конечно, полноценная картина сложилась: ее брат послал светловолосого сюда для того, чтобы попросить присоединится к ним и этой дурацкой коалиции, которая хочет разбомбить ПОРОК. Вот еще. — Я так и думал, — Ньют вслух сделал вывод. — Я так и знал, что ты не покинешь Денвер из-за них. Боишься заразиться, да? Она недоуменно попыталась найти доказательство произнесенным словам в шоколадных глазах напротив. Неужели он... — Да, Шелли, я знаю. Я знаю о том, что ты не имеешь иммунитета. Как, собственно, и я, — он чуть ли не разрушил весь мир прямо у нее на глазах. — Но разница между нами в том, что ты, по виду, еще здорова. А мне уже спасения нет, — сокрушенно сказал он. Шелли перестала хмуриться и прищурилась. Нет, этого не может быть... В доказательство своим словам юноша закатал рукав правой руки, открываясь ей полностью. У нее сердце ушло в пятки: на его руке она увидела белую повязку, закрывающую часть руки, из-под которой виднелись темные вены... Ньют закатал рукав и оглянулся назад, посмотрев в стороны, убеждаясь, что никто за ними не наблюдал. Шелли испуганно прикрыла рот ладонью, стараясь сдержать ужасающий крик. — Как давно? — только и спросила она. — Я уже давно чувствовал, что со мной что-то не так. Я стал более нервным и... раздражающим, что-ли... А укусили меня несколько дней назад, когда мы добирались сюда. Тогда-то я и понял, что не иммун, — ответил он. — Ньют... — прошептала она с сожалением, накрыв его правую ладошку своей. — Мы сможем все исправить. ПОРОК собрал матрицу, и... Блондин с раздражением убрал свою руку. — Не неси чушь. ПОРОК всегда пудрил нам мозги, и продолжает это делать по сегодняшний день, — хмуро сказал он. — Я-то думал, что они не успели за полгода промыть тебе мозги окончательно. Видимо, я ошибался... Шелли вдруг резко поднялась, глядя на парня с высоты, а тот поднял голову, наблюдая за ее дальнейшими действиями. — ПОРОК делает все, чтобы спасти человечество, в то время как вы с Томасом стараетесь убежать от ответственности, которую на нас возложили предки. Вы — трусливые дети, боящиеся уколов и страшных процедур с трубками. Мы — последняя надежда человечества не сгинуть в бескрайней пустыне Жаровни. Вы просто боитесь, вот и все, — со слезами на глазах сказала она. Ньют видел, как она вот-вот начнет рыдать, защищая честь ПОРОКа, но он не мог как-то помешать ей, замерев от неожиданности. — Если бы тогда, еще у Хорхе в плену, мы бы сдались ПОРОКу, то никто бы больше не пострадал. Они изменились, они перестали проводить над детьми эксперименты, от которых кровь стынет в жилах! Да, эти процедуры и анализы мало к чему приводят, но они хотя бы стараются сделать этот мир хоть чуточку лучше. А вы просто шайка глупых идиотов, вот и все! — с этими словами она вышла из-за стола и, вытирая с щек дорожки слез рукавами кардигана, выбежала на улицу через главный выход. Ошарашенный Ньют последовал за ней.***
Шелли тяжело вздохнула, вытирая с щек обжигающие дорожки слез рукавами светлого кардигана. Она вовсе не хотела говорить того, что сказала ему в лицо — просто вырвалось! Да, ПОРОК изменился. Но это вовсе не значит, что она должна выбирать его, а не своих друзей. Она соскучилась по ним. По Эрису, Томасу, Ньюту, Фрайпану, Соне, Гарриет... За все время, проведенное у «Спасателей», в Жаровне и в лагере Правой Руки они стали для нее родными. Близкими людьми, с которыми она в любой момент может спокойно поговорить по душам. С Эрисом, Соней и Гарриет дела обстоят еще сложнее — они были знакомы еще в Филдрейде. А с глэйдерами из группы А она сблизилась у ПОРОКа при стертой Памяти. А это что-то, да значит. Опустив ладони, прижав ногти к нежной коже ладоней, она с отчаянием сжала их в кулак, стараясь утихомирить эту боль. Папа всегда говорил, что боль в этом мире неизбежна. Но душевную боль с легкостью можно перебить физической. Она услышала, как кто-то подошел. — Послушай, — с нежностью в голосе сказал Ньют, пытаясь подобрать нужные слова, — есть другой выход. Он не видел, слушает ли его девушка: Шелли так и не развернулась к нему лицом, но ее руки по-прежнему находились у лица. Он вздохнул и посмотрел по сторонам — огни Денвера освещали площадку кафетерия, на которую они, собственно, и вышли. Юноша не хотел ее как-то унизить или оскорбить. И он сам себя корил в этот момент за происходящее — ему вообще не стоило сюда приходить. План с Терезой бы и без вмешательства Шелли сработал бы — брюнетка отвела его, Томаса и Галли в комплекс ПОРОКа, они бы вытащили Минхо и остальных иммунов, и они бы так же тихо вернулись назад, а оттуда уже, из АнтиПОРОКа, доехали бы до порта, откуда бы они отправились в Убежище. Но нет. Цель Ньюта была узнать, сожалеет ли она о том, как поступила в лагере Правых. А получилось так, что он уже заведомо решил, что она изменила себе и своим принципам. Изменилась не в лучшую сторону, так сказать. «Да какое право я вообще имею осуждать ее?» — последние несколько секунд он задавался этим вопросом. Он даже и не может представить, как бы он поступил в подобной ситуации. И смог бы он ее пережить вообще. Шелли чрезвычайно умная и расчетливая. Она поступала в экстренной ситуации не так, как считала нужным, а так, чтобы сократить число возможных жертв и уберечь друзей от неминуемой опасности. Она использовала элемент неожиданности, наставив дуло на Томаса, чем и дала Хорхе и Бренде несколько минут, чтобы те успели доехать на Берте и подать сигнал о том, что надо необходимо сражаться дальше. После слов парня она немного успокоилась. Шелли уже давно не плакала, но и его слова не придали твердой уверенности. О чем он говорит? — Винс дал мне карту, по которой мы сможем доплыть до Убежища. Нам всего лишь нужно доехать до каньона, откуда мы переберемся на берег и возьмем старую лодку, которая была оставлена специально для такого случая. Ты меня слышишь? — он с осторожностью положил ладонь на ее плечо, заставляя ее замереть. — Ты же знаешь, — хмыкнула она с грустью в голосе, — я сбегать не стану. — Я и не прошу, — настоял он. — Я лишь говорю о том, что мы можем переждать это время в тихом и безопасном месте. — Ньют, есть разница в том, что мы можем сделать: да, мы можем сойти с поезда и убежать. А можем бороться, несмотря ни на что. Главное, — прошептала она, — у нас есть, ради чего бороться. — А если бы не было? — задался вопрос он. — А что, если бы не было, ради чего стоит бороться? Что было бы тогда? (Jeris — Mystery) — Ты ошибаешься, Ньют, — она выпрямилась. — Такого быть не может. Повод есть всегда. В моем случае бы погибло в страшных муках Вспышки все человечество без шансов на возрождение. — Почему ты такое говоришь? — насторожился он. — С каких это пор ты за «мир во всем мире»? — Рано или поздно от меня все уходят, — с горечью продолжила она, развернувшись полубоком. Она смотрела на темное звездное небо, а Ньют убрал руку с ее плеча. — Знаешь, что самое страшное? Мне приходится жить с этим. Юноша подходит и встает прямо напротив девушки, заглядывая ей в глаза. Шелли смотрит на него пустым взглядом, метаясь взглядом от его глубоких темных глаз до бледных, чуть приоткрытых губ. Его волосы, кажется, начинают светиться из-за неонового ореола, который окутал каждый сантиметр этого города. — Я не уйду, слышишь? — прошептал он, видя, как в ее глазах рассеивается туман и он видит ту Шелли, с которой был знаком в детстве. — Я обещаю. Он готов повторить эти слова тысячу раз только ради того, чтобы она поверила. — Прости меня, — тихо говорит Рейн, нежно касаясь его щеки. Она боится, что все происходящее простой мираж, который вот-вот раствориться у нее на глазах. — Прости, прости, прости... — и он поспешно кивает. Потому что не может не простить. Ньют видит, что за эти полгода Шелли сломалась. Она разбилась на тысячи осколков, которые ему необходимо починить, собрать заново. Он не хочет видеть слезы, застывшие на ее глазах. Она плачет лишь сильнее, когда его потрескавшиеся губы прикасаются к ее. Первый их поцелуй после долгой разлуки выходит долгим и неспешным: они будто узнают друг друга заново, не стремясь углубить поцелуй. Только нежность, только легкие прикосновения, дарующие тот долгожданный покой, в котором они нуждались. Когда он отстраняется, Шелли рефлекторно тянется за его удаляющимся лицом, приобнимая за шею. Ньют целует ее в лоб, а она сцепляет руки у него за спиной. Юноша кладет голову на ее растрепанную макушку и тихо, едва слышно шепчет: — А ведь знаешь... тогда, в палате... это был мой первый поцелуй, — она поднимает голову и с удивлением смотрит ему в глаза. — Ну, до того момента я ни с кем не... А дальше ты сама знаешь. — Как и мой, — Шелли словно проигнорировала его последние слова, заставляя парня посмотреть на нее в ответ. Она тянется к его губам первой, и в этот раз поцелуй увереннее. Она приоткрывает губы, в то время как он приближает ее лицо, зарываясь тонкими пальцами в волосы, обводя скулы. Они медленно сплетают языки, заставляя чувствовать, с каким сумасшествием бьются их сердца, гоняя по венам кровь. Девушка чувствует металлический привкус и отстраняется, взволнованно глядя на блондина. Тот смотрит на нее расфокусированным взглядом, тяжело дыша: — Что? — У тебя кровь. Черт. Закровоточила разбитая губа. Самое странное, что он ничего не почувствовал. — Не переживай, — с легкой улыбкой попросил он. — Я даже не заметил.***
Ньют сказал, чтобы Шелли дожидалась его в комнате. С легким румянцем он вскользь упомянул про укус на руке, который следует обработать, за что получил весьма недвусмысленный выговор — на такие темы сейчас нет настроения разговаривать. Девушка поддалась на уговоры блондина и последовала по катакомбам, держа его за руку, покидая зону комфорта. За это время Шелли узнала, что из ее знакомых в команде Томас, Фрайпан, Хорхе, Бренда, Эрис, Соня, Ариетт и Винс, который все еще находился в другом объекте группировки. Они благоразумно решили, что в данный момент не стоит будить ребят, а спокойно со всеми встретиться утром, чтобы не наделать шума. Время было уже за полночь, но, несмотря на это, все жители дома спали крепким сном. Юноша привел ее в заброшенный храм, который им выделил Лоренс в качестве временного пристанища. Шелли удивилась, когда узнала о том, что, по иронии, лидер группировки АнтиПОРОКа тот самый Лоренс, желающий убить ее, блондина и азиата, когда те еще пересекали Жаровню. А потом она вспомнила о Теодоре и его просьбе и загрустила — она так и не смогла выполнить его последнюю просьбу. И ведь это совсем не связано с желанием соскочить, вовсе нет — шатенка просто не нашла никакой информации о его сестре, Энни. И совсем недавно до нее дошло, что раз она попала в ПОРОК и была зарегистрирована как иммун, то это значит, что, скорее всего, ей сменили имя. Возможно, что среди иммунов она и присутствует, но вовсе не как Энн Браун. И эта мысль не дает Шелли покоя. Кареглазая сидела на кровати Ньюта, подложив под себя ноги. Парень сказал остаться здесь, несмотря на то, что она могла расположиться на полу или вовсе в другой комнате, где никого нет. Так уж вышло, что Ньют стал единственным экс-глэйдером, кто был без соседа — Галли соседствовал с Фрайпаном, Соня с Ариетт, Бренда с Хорхе, а Томасу и Эрису вообще достались комнаты, присоединенные к определенному крылу. Именно поэтому ближайшим соседом Ньюта был Томас, к которому можно пройти лишь преодолев комнату и небольшой зал, куда ребята сложили все свои припасы. Кстати сам блондин под предлогом перевязать руку ушел в ванную комнату, так что Шелли ничего не оставалось кроме того, как ждать.***
Господи. Что с ним творится? Временами ему кажется, что Вспышка берет верх. Вирус это как маленький паразит внутри организма, сжирающий все на своем пути. Ему осталось несколько дней, не больше. И он это чувствует. Он чувствует, как с каждой прожитой минутой ему все сложнее и сложнее держать под контролем свои эмоции. Он боится, что может наброситься на кого-то словно хищник, нападающий на свою жертву. И самое страшное то, что этим «кем-то» скорее всего окажется человек, которого Ньют давно знает и который ему дорог. А он этого не хочет. Он хочет жить, как самый обычный человек и беспокоиться не о том, как прожить следующий день, совсем нет. Он не хочет думать о том, что завтра для него может и не наступить вообще. Хотя, самое ужасное это не то, что он подвергает опасности близких людей. Страшно забывать. Он теряет себя из-за Вспышки, и это его пугает. Мантра, которую он повторяет каждый раз, когда чудовище внутри него берет свое, тоже перестает помогать. Да, он вновь повторяет имена всех погибших друзей: «Алби, Уинстон, Чак». Словно молитва, от которой в последнее время нет никакого прока. Главная его цель — дожить до завтрашнего дня и надрать задницу ПОРОКу. А после этого можно и спокойно сойти с ума и помереть, как жалкая крыса. Ньют и сам об этом думал — сначала он хотел попросить об этом Томми, но потом он осознал, что брюнет скорее сам себя убьет, чем выстрелит в лучшего друга. Светловолосый уже давно все продумал — письмо написано, а в пистолете один-единственный патрон, который покончит с его страданиями. Да, Ньют знает, что поступит эгоистично, но другого выхода нет. А ведь он не осознает того, что когда кто-то умирает, погибает не один человек. Вместе с ним погибают все те, кто его любил.***
— Ты в порядке? Она оглянулась: он только что вышел из ванной, все в той же темной куртке и серой кофте. Сама же Шелли продолжала сидеть в позе лотоса, подогнув под себя ноги — кардиган она оставила внизу, так что сейчас она сидела в мягком светлом свитере, обняв себя руками. Девушка давно заметила, что с прибытием в Денвер временами ей становится жутко холодно — она начинает дрожать и покрываться неприятными мурашками, от которых нельзя избавиться просто теплом. То ли это климатические особенности, то ли что-то другое — все повторяется ровно так же, как было и в Филдрейде. Шелли опустила взгляд и предпочла не отвечать на поставленный вопрос. Ньют снял свою коричневую куртку и бросил на спинку стула, который располагался перед стеной. Он медленно подошел к кровати и встал напротив девушки, стараясь заглянуть ей в глаза. — Да, все просто отлично, — она выдавила из себя улыбку. — Можно я здесь... останусь? Было глупо задавать этот вопрос. Но она посчитала, что нужно полностью убедиться в правильности этого решения. — Нет. Внутри нее что-то обломилось. С громким треском полетело вниз, без малейших шансов на то, чтобы починить это вновь. Она надеялась, что Ньют не тот человек, который может воспользоваться ей, как игрушкой, а потом выкинуть на дно пыльного сундука и забыть, спокойненько продолжая заниматься другими делами. Шелли затравленно посмотрела на Ньюта и уже собиралась было встать, как вдруг он ее остановил, аккуратно и цепко схватив ее за запястье. — Нет, не так, — сдался он. — Ты не должна меня об этом спрашивать. Ты остаешься. (Ed Sheeran — Kiss Me 0:32) Она с нервной улыбкой на губах опустила взгляд. Ньют продолжал держать ее за запястье, а она даже не пыталась как-то высвободиться. Спустя несколько секунд он опустился, оказываясь на одном уровне лица с Шелли. Глядя в ее коньячные глаза он убедился, что они вовсе не потухли. Искорки задиристости и веселья все еще оставались при ней, но сейчас ее взгляд был не таким, каким обычно. В ее глазах металось что-то незнакомое, неизведанное. Словно в ее глазах отражаются звезды, а Ньюту любопытно узнать, что скрывается за облаками. Шелли не отпрянула от такого внимательного разглядывания — она тоже была рада видеть друга (а друга ли?), но при одном взгляде на него внутри зарождалось странное чувство, скручивающее узел внизу живота, заставляя переводить взгляд то на шоколадные глаза, радужку которых не было видно из-за расширившихся зрачков, то на тонкие губы. Вы бы не поверили, как он на нее смотрел. Словно она состоит из звезд, а него есть целая ночь, чтобы разглядывать созвездия. И он не в силах придерживаться сладкого напряжения между ними. Он медленно наклоняется к ней, специально растягивая момент, и она не выдерживает первой, преодолевая расстояние между их губами. Ньюта прошибает волна возбуждения, словно его ударили электрическим током. Поцелуи с ней излучают какое-то необъяснимое тепло, которое медленно, но верно подбирается к его сердцу, растапливая весь накопившийся там лед. Оказывается, ему это было нужно. Любовь, ласка, нежность, терпение и понимание. И все это может дать ему только она. Он и забыл, что поцелуи могут быть такими приятными. Ньют обнял ее за талию, заставляя подняться. Девушка безмолвно подчинилась, вставая напротив него, прикрыв глаза. Она боялась взглянуть на него вновь и понять, что все происходящее всего лишь ее фантазия. Блондин мигом рассеял эти сомнения, переместив руки вверх, беря ладонями ее лицо и заставляя посмотреть ему в глаза. Он понимал, что он хочет. Помимо тусклого желтого света он увидел в ее глазах такое же неосознанное желание стать ближе. Они словно две половинки, образующие единое целое. Шелли без слов поняла его нерешительность и, упершись руками в его грудь, встала на носочки, желая дотянуться до столь желанных и податливых губ, боясь, что он отстранится. Но этого не произошло — более того, юноша не сделал и шагу назад, — он поддался вперед и углубил поцелуй, переплетая свой язык с ее. Она почувствовала, как парень поднял ее на руки, заставляя обвить талию ногами, не прерывая поцелуя. Они присели на край кровати. Он хотел не просто показать ей то, что у него есть к ней чувства — он хочет доставить ей максимальное удовольствие и заставить отвлечься от повседневной жизни хоть на одно мгновение. Снова и снова. Не увидев возможного сопротивления, парень забрался тонкими пальцами под ее пушистый свитер, лаская кожу от талии и спины до поясничных ямочек. Девушка была намного шустрее и успела снять с него кофту, оставляя на нем только джинсы. Проведя ладонями по торсу, Шелли вновь поцеловала его, переложив одну руку на шею, зарывшись другой в светлые волосы. Ньюта сводили с ума легкие поцелуи, как она нежно и осторожно касалась его губ, боясь причинить боль. И, конечно, она понимала, что все это доводило его до кипения. Он горел. Горел от ее чистого взгляда коньячных глаз, прохладных ладоней, манящих губ... На секунду Шелли выпрямилась для того, чтобы избавиться от своего светло-голубого свитера, оставаясь в черном лифе. Он полетел на тумбочку, чуть не сшибая настольный светильник. Ньют переместил ее на подушки, от чего она впервые за все это время испугалась. Нет, ей было не страшно от того, что это будет Ньют. Она всегда ему доверялась, ей нечего бояться. Казалось бы. А что, если Вспышка возьмет верх? А что, если наружу вырвется монстр и он захочет избавиться от нее? Нет. Не посмеет. Не имеет права. Он будет срываться на ком угодно, только не на ней. Она уверена, что он не причин ей боли. И только сейчас она поняла, что не знает, занималась ли она подобными вещами раньше. Скорее всего нет — это бы первым делом всплыло в ее Памяти. Почувствовав волнение девушки, Ньют опустился к ее лицу и прошептал, глядя в глаза: — Не бойся. Ты доверяешь мне? Она кивнула. Конечно, она доверяет ему. Пожалуй, она слишком много беспокоится о том, что он заражен. И ей совершенно плевать, что из-за этого может заразиться и она. Хотя она не припоминает, что Пейдж упоминала о том, что Вирус можно передать не только воздушно-капельным путем, но и половым. Плевать. Он касается влажными губами ее шеи, заставляя ее откинуть голову назад, услужливо давая ему больше пространства, а он не теряет времени даром и осыпает ее шею поцелуями, спускаясь к чуть выступающим ключицам. На ее щеках проступает еле видный румянец, когда она снимает оставшийся элемент одежды. Ее даже не посетила мысль прикрыться, глядя на то, с каким восхищением и желанием Ньют проглатывает каждое ее действие. Он вновь припадает к ее губам, углубляя поцелуй, а Рейн прикрывает глаза, обостряя все чувства. Их языки хаотично сплетаются, и Шелли как никогда раньше хочется стать с ним единым целым. Она разрывает поцелуй и проводит кончиками пальцев по его груди, прессу, спускаясь ниже. Ньют перехватывает ее руку. — Думаю, тебе не стоит этого делать. Не увидев в его глазах ярого предупреждения, на это кареглазая только лукаво улыбнулась, проведя языком по нижней губе. Ньют опирается на локти, издавая стон: — О мой Бог, меня совращает мисс ПОРОК. Шелли закатывает глаза. — Ты против? — Нет, вовсе нет... — дальнейший бубнеж Ньюта она прерывает, поднявшись и с легкостью коснувшись его губ, заставляя опуститься и увеличить площадь контакта. Постепенно невинный поцелуй перетекает в страстный, забирая весь кислород из легких. Блондин опустился на нее, и Шелли могла почувствовать, как сильно бьется его сердце. В ушах звенело, а движения не поддавались контролю. Они сняли друг с друга остатки ненужной одежды, наслаждаясь каждым, черт возьми, движением. Они исступленно целовались так, будто делают это в последний раз. Ведь никто не знает, что будет завтра. И доживут ли они вообще до утра. Он впился в ее губы жадным поцелуем, попутно овладевая ею. Да, сначала было больно. Но вскоре эта боль растворилась в сладком тумане, давая возможность получить удовольствие от этой головокружительной близости. Он дышал ей в шею, слыша тихие, на грани слышимости, стоны, заводившие еще больше. Они были пьяны друг другом. И этому поспособствовала такая близость, которая была невозможна прошлые полгода. Иронично, что они воюют за разные стороны. Если бы кто сказал им об этом в первый день их знакомства, то они бы в ответ на это просто рассмеялись. Они бы и не догадывались, что за полгода могут стать кем-то больше друг для друга, чем просто друзьями. Да и воевать по разные стороны шесть месяцев назад было бы странно — Шелли всем сердцем презирала ПОРОК, а Ньют был в ужасе от того, через что эта чудовищная организация заставила их пройти ради какого-то Лекарства от Смерти. Еще более иронично то, что девушка, в которую он влюблен с юношеских лет, теперь работает на ПОРОК. Кажется, теперь ему на это будет все равно. Будущее с ней невозможно. Просто потому, что Вспышка чрезвычайно коварна и вряд ли этот проклятый Вирус позволит им быть вместе. Будущее для него уже вещь из прошлого. Она была его первой любовью, и станет последней. И он не жалеет о своем выборе. Как и она. Она не посмеет сдаться. Она всегда будет бороться до конца за свою жизнь и за жизни тех, кого она любит и кто ей дорог. Она верит в то, что в ближайшее время ПОРОК найдет Лекарство от Смерти и, приняв его, она, Ньют и Бренда не будут бояться того, что могут заразиться. И она будет верить в это до самого конца. Потому, что больше ничего другого не остается. Раньше она говорила, что ложная надежда убивает. Теперь же она не замечает, как ложная надежда с каждой секундой разрушает ее саму. Блондин наращивает темп и Шелли, кажется, выпадает из реальности. Кожа горит под его прикосновениями, а в голове блаженная пустота. Кажется, что теперь для нее ничего не существует. Только Ньют и его губы. Больше в этом мире ее ничего не волнует. И вот она, долгожданная агония. Они, совершенно пьяные, содрогаются и кончают, доставляя друг другу невероятное удовольствие. Последний стон, который Ньют в ту же секунду ловит губами, выходя. Шелли запускает пальцы в его волосы, сжимая у самых корней. И они рвано дышат, жадно вдыхая такой нужный кислород. Глядя друг другу в потемневшие глаза, они продолжают молчать, не горя желанием прервать эту тишину. Цвет его глаз почти скрылся за темными зрачками, заполоняя собой шоколадный пигмент. Его губы изгибаются в такой родной улыбке, которой Шелли в последнее время не хватало. Она заметила, что так улыбается он только ей. Искренне, ничего не боясь — просто улыбается. За все время, проведенное сегодня вместе, она не раз заставала Ньюта хмурым и каким-то безразличным. И тут вспомнились слова тогда еще доктора Пейдж: Вспышка влияет на каждого по-разному. Выкинув все мысли из головы, Шелли, заметив чуть изменившийся взгляд парня, забеспокоилась: — Ты чего? — с долью смущения спросила она. — Ничего, — хмыкнул он, склонив голову набок. — Ты красивая. Она замирает от удивления и краснеет, от чего Ньюту хочется повторить это тысячу раз только для того, чтобы вновь увидеть реакцию на его слова. Он с нежностью касается ее лба, покрытого испариной, губами и переваливается на свою половину кровати, попутно прикрывая себя и шатенку одеялом — неловко будет, если утром их кто-нибудь увидит обнаженными. Ньют посмотрел на девушку, когда та под покрывалом нашла его ладонь. Он в ответ сжал ее ладонь. Чувства не являются слабостью. Никогда.