tie the knot

— Как я выгляжу? Хорошо? Нормально? Терпимо? — спрашивает Чимин n-ный раз за сегодняшний вечер, когда оборачивается, чтобы увидеть лица своей команды, состоящей из Сечжуна, Суён, Хемин и Кёнсу. Они кружатся вокруг него, словно пчёлы, добавляя последние штрихи для сегодняшнего выхода. — Отлично, — вздыхает Суён, на что оба парня кивают, соглашаясь. В его защиту можно сказать, что сколько бы он не переспрашивал, ни что не могло успокоить перед таким важным днём. Всё, что сделал Чимин, — моргнул, и внезапно он уже выполняет все свои поручение, после чего его завозят домой для преображения. Несмотря на то, что это всего лишь вечеринка в честь помолвки, а не сама свадьба, это событие всё ещё сильно действует на нервы, поскольку это первое публичное событие, которое он посетит с Чонгуком после их объявления. Они пригласили около ста человек: о большей части которых Пак Чимин и не слышал никогда. Пак, кося взгляд, ещё раз изучает своё отражение. Кёнсу перешёл на совсем другой уровень после того, как Чим позволил ему как-то доработать костюм, который он случайно выставил напоказ. Он полностью избавился от винтажного блейзера, заменив его более современным вариантом от Saint Lauren, украшенный заметными блёстками и глубоким V-образным вырезом. Он шёл в паре с брошью от Chanel, прикреплённой справа, незастёгнутым воротником, что открывал шикарный вид на его обнажённую шею. Рубашка под блейзером сужается на талии, сочетаясь с узкими штанами. Суён уложила его чёлку так, как посоветовал Сечжун, пока Хемин нанесла ему на щёки немного персиковых румян, сделала глаза выразительными посредством нюдового смоки-айз, слегка подкрутила ресницы, и нанесла бальзам для губ. Количество ювелирки было сведено к минимуму, оставляя у Чимина два кольца и длинные серьги, дополняя образ. — Мы хотели что-то натуральное, — объясняет Хемин, собирая вещи. — Достаточно, чтобы подчеркнуть твою красоту и добавить элегантности. Будто ты не сильно стараешься вписаться.  — В чём смысл, — выдыхает Чим, — мне пришлось вызубрить сто характеристик, чтобы не выглядеть глупо. Их прерывает дверной звонок. — Чёрт, должно быть этого господин Чон. Итак, ребята! Давайте свалим, — объявляет Хемин, в то время как Сечжун несётся к двери, чтобы её отпереть. Суён протягивает Чимину бумажник от Louis Vuitton, который он раньше не видел, и аккуратно поднимает его лицо за подбородок. — А сейчас, держи голову высоко поднятой и смотри свысока на всех остальных. — Я думал мы это уже обсудили, нуна. Я не буду смотреть свысока на других. Я подниму голову высоко и… — после выжидающих взглядов Кёнсу и Суён, он отвечает, — заставлю Чонгука купить мне жареной курочки после вечеринки. Голодал же я не зря. — Ребёнок, — закатывает глаза Суён, — Le Saint обслуживает вашу вечеринку, а ты тут мечтаешь о жареной курице. — Кто мечтает о жареной курочке? — ввязывается Чонгук, показываясь в блузе без воротника и расстёгнутом пиджаке, что висит на его плечах. На нём нет никаких украшений, кроме маленьких колец в ушах, что он носит каждый день, рукава скрывают его пальцы, а кожаные брюки подчёркивают длиннющие ноги. Его чёлка так же убрана, как и у Чима, но в отличии от старшего, от него исходит опасно соблазнительная аура. Его шикарные брови и острая челюсть закрепляют за ним образ соблазнительного принца. Чон выглядит настолько потрясающе, что если смотреть на него очень долго, то можно и помереть. — Я говорил, что ты должен побаловать меня курочкой, взамен на тот единственный батончик-мюсли, что я съел за сегодня. Чимин чувствует слабость, находясь под таким наблюдательным взглядом со стороны Чонгука, карие глаза осматривают его со всех доступных взгляду углов, а удивительная улыбка появляется на его губах. — Я куплю тебе всю жареную курочку, что захочешь, просто за то, что ты так выглядишь, — в гуковых глазах что-то мелькает, прежде чем он подходит ближе, чтобы провести пальцами по щеке. — Кстати, я кое-что принёс тебе. Он отстраняется и открывает небольшой пакет, что держал всё это время. Внутри — нежный бриллиантовый чокер, сверкающий драгоценными камнями при любом движении. Это простая вещь и вряд ли формальная, но заставляет команду, что подготавливала Пака, затаить дыхание, когда Гук подходит ближе, чтобы закрепить его на шее старшего. — Как тебе? — шепчет Чон, застегнув украшение. Чокер плотно прилегает к шее. Чонгук хорошо выбрал: скромный дизайн хорошо дополняет его лук. — Он прекрасен, — хрипит Чимин, склоняя голову в сторону, — тебе не стоило этого делать. — Я захотел, — Чонгук берёт его за подбородок двумя пальцами, — это наша вечеринка в честь помолвки. Для контракта, из-за которого ты уже ведёшь себя более чем комфортно. — Спасибо, — Чим всё же дарит ему маленькую улыбку, — я верну тебе вечером. Вот тогда брови Гука вздымаются в удивлении. Он оглядывается вокруг, прежде чем наклониться ближе и прошептать: «Это подарок, что ты должен оставить себе, Чимин.» — Оу, окей. Класс, — заикается Чим, потрясённый новой информацией. Вместо того, чтобы отрицать настоящее, он проводит рукой по груди Чона, позволяя пальцам пройтись по открытым участкам шеи. Его дразнящие прикосновения сопровождаются широкой улыбкой. — Спасибо. Чонгук, к его разочарованию, кажется невозмутимым, и поэтому он опускает руку, дотрагиваясь до руки младшего. Их пальцы переплетаются, почти некомфортно, когда жених Пака благодарит команду и отпускает их. — Они же идут на вечеринку, да? –спрашивает Чимин и машет рукой ребятам, когда Гук провожает их до выхода. — Конечно, — отвечает Чонгук, — они приедут сразу за нами. Чонгук согласился добавить его команду и ассистента в список приглашённых, поскольку Чимину не было особо кого приглашать. Это было мило с его стороны, потому что они бы составили ему компанию лучше, чем кто-либо из гостей, на всякий случай. Они приезжают в Lotte — пятизвёздочный шикарный отель, славящийся своими экстравагантными банкетами в самом сердце Сеула. Стоит упомянуть массивную, современную архитектуру и просторный дизайн интерьера. Вспышки камер мелькают, как светлячки, к тому времени, когда мерседес въезжает на парковку для служащих отеля, где Чонгук открывает дверь Паку, после того, как отдал ключи камердинеру. Десятки репортёров толпились в группках у входа, щёлкая вспышками ещё до того, как они вышли из машины. Чонгук выглядит огорчённым, когда Чим объясняет: «Ой, да. Я пообещал им ещё одно десятиминутное интервью. Я быстро, Гук, давай же.» Он нерешительно кивает и следует за ним, жестикулируя Джебому, чтобы тот следовал за ними, а Чимин пробирается к ожидающим папарацци. — Господин Пак Чимин! Взволнованы? — Чон Чонгук-ним, что вы можете сказать о разоблачении гендиректора Хёндай? — Подождите, Чимин, это не тот костюм, что мы уже видели, не так ли? — Как дела у Сехёна? — Куда вы планируете отправиться на медовый месяц? — последний вопрос из последнего ряда — последняя капля в чаше терпения Чонгука, что рычит в раздражении. Его рука сжимает запястье Чимина, когда он прижимает старшего ближе к себе. — Не волнуйся, — Пак улыбается ему и сильнее сжимает руку, — у меня всё под контролем. — Ты едва знаешь их, Чимин. Тебе не надо говорить им всё. — Они безобидны. Просто смотри, — кивает на толпу. — Всем привет! Как у вас дела сегодня? За эти десять минут Чим дал каждому репортёру совет, начиная с советов по выбору зубной нити, рецептов, вплоть до прекращения расследования о работе Чонгука. Он оставляет лучший вопрос напоследок, вытягивая своего жениха вперёд и наклоняясь, чтобы дотронуться до его щеки. — Медовый месяц — конфиденциальная информация, да, дорогой? Поверьте, я пытался заставить его рассказать, но, к сожалению, я ничего не знаю, так же, как и вы. В этот момент Чонгук решает, что их десять минут закончились и практически силком утягивает Пака от журналистов. — Не уверен должен ли я смеяться или плакать из-за того, что ты лучший друг этих журналюг, — рявкает Чон, когда швейцар открывает им дверь. — Они не настолько плохи. Слушай, если бы тебе приходилось каждый день следовать за чьей-то грубой задницей, то ты был бы счастлив, если бы к тебе всё ещё хорошо отнеслись. Вот чем я, собственно, и занимаюсь. Я даю им ответы, а они — пространство. Всё просто, я хочу с ними дружить. Гуков взгляд задерживается на Чимине дольше, чем ему бы того хотелось. Чоновская широкая ладонь ложится на его бедро, когда он приближается, чтобы поцеловать старшего в лоб. — Ты и правда другой, да? Идём. Там кое-кто хочет с тобой познакомиться. Поцелуй, будучи лёгким и коротким, определённо не успокаивает Пака, а скорее посылает озноб по позвоночнику, когда они входят в зал. Ведущий объявляет об их прибытии вместе с поздравлениями о помолвке. Чем больше людей подходит к ним, тем сильнее Чимин хватается за руку Чонгука. — Расслабься, Чимин. Окей? Всё будет хорошо, — шепчет ему в ухо Чонгук и очаровательно улыбается гостям, на что все начинают аплодировать. — Ты должен мне столько курочки после такого, Чон, — выдыхает Чимин. Младший быстро смотрит на него, встречаясь ласковым взглядом с его: «Сколько сможешь съесть.» Сангук первым встречает их с объятьями и поцелуями. Он берёт Чимина за руку и жмёт её. — Чимин-а! Ты потрясающе выглядишь. Правда, Гук? — Да, — послушно кивает Гук и мило теребит нос своего отца. — Ты тоже хорошо выглядишь, пап. Что верно. Мужчина полон счастья с головы до пят. Его яркие глаза и уложенные седые волосы выгодно оттеняют его костюм. Он выглядит так хорошо, что Чимин не может не поиздеваться над ним: «Собираетесь разбить несколько сердец сегодня, сэр?» — Не этот старик, — смеётся Сангук. — Я здесь чтобы поздравить вас двоих. Я очень горд за вас и надеюсь, что вы проведёте время весело. Но, честно говоря, — понижает голос до шёпота, — я буду наблюдать за тобой, Мин. Здесь множество людей с дрянными проблемами, с которыми попытаются достать тебя. К тому же, я очень хорошо знаю, что ты не позволишь им уйти просто так. — Как и я, — уверяет Чонгук. — Не волнуйся, пап. Всё под контролем. — Хорошо, сынок. Ладно, оставлю вас, — Сангук хлопает по плечу сына и подмигивает Паку. — Программа начинается через пятнадцать минут и я уверен, что Гукки не может дождаться, чтобы всем тебя показать. Увидимся за ужином. Веселитесь и не забудьте предохраняться! Вот так он уходит прежде чем кто-то из них смог среагировать. — Ты когда-нибудь думал, насколько твой отец странный? — Только ты можешь расслабиться и называть его странным. Он так странно увлечён тобой. — Чудаки притягиваются, — хрюкает Пак, — должно быть поэтому. Он испытывает мою совесть последние несколько лет. Это одновременно жутко и раздражает. — Не так раздражающе жутко, как ты, — смеясь добавляет Гук, получая удар в живот. Он берёт две маргариты у проходящего официанта и протягивает одну Чиму. — Хорошо-хорошо, мир. Выпей. Чимин улыбается, как бы извиняясь. Осознание приходит к Гуку сразу и он кивает. — Эм. Эй, извините, — официант заинтересованно оборачивается, возвращаясь, когда Гук подзывает жестом. — Мой жених желает чего-нибудь безалкогольного. Можешь удостовериться, что в баре будет то, что он захочет? — Да, конечно. Чего бы Вы хотели, сэр? Странно видеть как сильно влияет миллиардер на бедного парня, поэтому он мягко говорит: «Лимонад, пожалуйста. Спасибо.» И официант удаляется. — Я должен был запомнить, что ты не пьёшь, — мотает головой Чонгук. — Честно говоря, ты заставляешь меня чувствовать так, будто я самый ужасный грешник, со всеми твоими достоинствами. — Это выбор, а не достоинство, — смеётся Чим. — К тому же, тебе не надо доказывать мне насколько ты грешен. — Позволю себе не согласиться, — и вот он снова меняет тон к хриплому. Его пленительное выражение и приглашающие губы определённо взбесили бы Чимина, если бы не восхищённый смешок, прерывающий их момент. Они отрываются друг от друга, обращая внимание на высокого молодого человека, идущего к ним с широкой улыбкой. Его светлая шевелюра подчёркивает шоколадного цвета глаза. Он одет в водолазку и украшенный пиджак. Чимин цепляется взглядом за его странную квадратную улыбку. Комбинация красивой брендовой модели и милого мальчика по соседству вспыхивает в голове у Чимина и он пытается вспомнить его из характеристик, что впихнул ему в голову Сечжун, но, увы. — Я вчера приехал домой после шоу в Пекине, чтобы найти приглашение от своего лучшего друга на вечеринку по случаю помолвки, — объясняет он после того, как захватывает Гука в медвежьи объятья. Парень оборачивается и улыбается Чимину почти восхищённо. — Ничего такого, но я думал о том, чтобы выбросить эту бумажку, ибо думал, что это очередной пранк, но, чёрт. Теперь я знаю, почему Гукки так хочет пожениться. — Не думал, что у тебя есть друзья, — поднимает бровь Чимин, — что уж говорить о лучшем друге. — Он не выглядит таким уж удивлённым, — вместо обиды смеётся парень. — Что случилось, Гукки? Теряешь хватку? — Чимин, познакомься с Мудаком, — представляет Чонгук. — Мудак, познакомься с Пак Чимином, моим женихом. Упомянутый мудак целует тыльную сторону ладони Чимина и подмигивает ему. — Ким Тэхён. Рад познакомиться, Чимин. Исключительно рад. Если бы я знал о вас двоих раньше, то забил бы на поездку и попытался увести тебя от Чонгука. Ах, да. Ким Тэхён. Модель и представитель Gucci. Дизайнер и сертифицированный Казанова. Правда последнее Сечжун сам надписал в анкете. Как минимум он не знал об их маленькой ссоре. — Ох, не знаю, — растягивал слова Чимин. — Сомневаюсь, что игрок лучше, чем эмоциональный тиран. — Видимо ты уже в курсе всех плюсов и минусов моего мальчика, и думаю, впечатление обо мне тоже не особо хорошее. Чонгук почти рычит, когда рука Кима скользит по талии Чимина. — Ты чертовски прав, Тэ, так что перестань флиртовать и потеряйся. — Я перестану, если ты отпустишь его! Прошло уже десять минут и единственный, с кем он увиделся, был твой отец. Чимини вершит историю, чувак. Все хотят поближе на него посмотреть. Теперь очередь Чимина хмуриться: «Чёрт. Я должен был быть более тихим.» — Ты шутишь? — Тэ недоверчиво качает головой. — Ты зажёг огонь, парень. Типа огромный. Теперь весь Сеул пытается узнать кто же затянул завидного холостяка Чон Чонгука до самого алтаря. — В таком случае, Гук, что если я привяжу тебя к алтарю? — приподнимает бровь Чим. Чонгук ухмыляется: «Я бы предпочёл, чтобы ты связал меня в нашей спальне, детка.» Тэхён смеётся при виде покрасневших щёк Пака. — Надеюсь вам удастся досидеть до конца программы, ужина и встретиться с людьми, прежде чем вы сбежите отсюда, чтобы насладиться сексом сполна. Увидимся позже. Они проводят следующий час приветствуя гостей. Это чудо, что Сечжун заставил его заучить ту папку, потому что, даже если Пак и не помнит каждую светскую львицу, но он всё ещё может вспомнить некоторые факты о необходимом человеке. К его облегчению, большинство гостей очень милы и дружелюбны. Некоторые из них сдержаны и только немного говорят с ним — не то, что Чим жалуется. Они сталкиваются с Чунхёном, что одет в королевский синий, с открытыми воротниками блейзер, на полпути к их местам. Чонхва стоит за ним в таком же дорогом, но ужасно простом платье с длинными рукавами, которое Чимин решает не комментировать. Чонгук уводит его от последних гостей, как ведущий объявляет программу, утверждая, что его ждёт подарок в конце зала. — Клянусь, если это очередной дебильный доктор… — челюсть Пака падает чуть ли не на пол, когда он цепляется взглядом за знакомую группу людей, сидящих перед ним. — Джину-хён! Сокмин! Джинён-хён и ты тоже здесь, Хёни! Господи. Джинён выглядит потрясающе в своём стилизованном костюме, держа очаровательного Сехёна, в то время как его коллега и менеджер одеты в соответствующие наряды. Когда Сечжун толкает их вперёд, Чимин смотрит мимо четырёх. Чтобы увидеть некоторых других своих друзей из кафе, красиво одетых и взволнованно махающих ему. Не то, чтобы Чимин их не приглашал. Конечно приглашал, учитывая, что они — всё, что у него есть. Но когда каждый из них отверг его приглашение, давая какую-то отмазку, он решил забить, потому что у него не было бы времени приглядывать за ними пока сам будет в эпицентре социального круга Чонгука. Но вот они здесь, рады, что пришли, и будут присутствовать на этой программе. — Но как? Как ты устроил всё это? — восхищённо шепчет Чимин своему ассистенту. — Тебе лучше спросить Мистера Гения, — Сечжун показывает туда, где стоит Чонгук. — Он всё это распланировал. Когда Чимин оборачивается, он замечает Гука, застенчиво улыбающимся ему. Пак бросается к нему, обхватывая его шею руками, на что Чонгук отвечает, поднимая его над землёй, кружа в воздухе. — Спасибо, спасибо, Гук, — выдыхает Чимин, — это много для меня значит.  — Всегда пожалуйста, — мягко отвечает Чон, дотрагиваясь кончиком носа до чужого. Его взгляд падает на губы Чимина, он прикрывает глаза, придвигаясь ближе, чтобы украсть сладкий поцелуй, который Чимин не постеснялся бы осуществить перед друзьями. — Папа, я голоден! Я не хочу смотреть как Чимин и Чонгук целуются! Старшие смеются с жалобы Сехёна, а Чонгук отпускает Чимина, чтобы поднять ребёнка. Он щекочет его, прежде чем объявить гостям: «Итак, господа. Присаживайтесь, пожалуйста, поудобнее. Закуски будут в любую минуту. А пока, я должен найти какой-нибудь перекус для Сехёна, да, дружок?» Он провожает группу до их мест, общаясь с некоторыми коллегами Чимина, включая его менеджера. Сечжун и Чимин решают не торопиться и следовать за ними в самом конце. — Я улыбаюсь как идиот, да? — спрашивает Чим. — Да, но это мило, — смеётся ассистент. — Видимо сюрприз действительно шокировал тебя. — Это да, — отвечает Чимин, наблюдая за Чонгуком, что усаживает Сехёна на стул рядом с Джинёном, после небольшой игры с ним. Он оборачивается и придвигает ещё один стул для Чжину и приглашает Сокмина, чтобы тот сел рядом с ним. — Это было мило с его стороны и неожиданно. — Что я могу сказать? — ухмыляется Сечжун. — Парень реально влюблён в тебя, так что я не удивлён. Влюблён ли? Всё, что он собирается сделать, — жениться на тебе и отправить восвояси через год с миллионом долларов. Любить и баловать точно не было прописано в контракте. Возможно, он не так холоден и гнил, как ты думаешь. Не было никакой отстранённости по отношению к тому поцелую, что они разделили пару минут назад. Как не было и ничего странного с приглашением его друзей на вечеринку по поводу их фальшивой свадьбы. Ему не стоило делать этого. Но он хотел. — Сечжун, не знаю как благодарить тебя за всё, что ты сделал, но у меня есть ещё одна просьба. — Конечно, хён. Что случилось? Чонгук уже подзывает его к столу, поэтому Чим быстро просит ассистента, чтобы он скормил что-то репортёрам, чтобы те были заняты. Как только Сечжун исчезает из поля зрения, Чимин направляется к своему жениху, что улыбается ему и протягивает свою руку. Его совесть, что пожирала изнутри, медленно растворяется в воздухе, больше не появляясь, когда Чонгук смотрит на него так, будто он единственная звезда в зале. Тяжело поверить, но легко забыть, что один из них просто подыгрывает.

***

Программа, хоть и короткая, но одно из милейших событий, что Чимин когда-либо испытывал. Первым микрофон берёт Сангук, благодаря гостей за посещение, после уделяя внимание Чимину с Чонгуком. Секунду он улыбается, смотря на их сплетённые руки, покоившиеся на колене Пака, а после продолжил свою речь, посвящённую им. Когда Сангук говорит аудитории о своей реакции на их помолвку, Чимин напрягается при мысли о том, что он признал, что шантажировал своего сына, чтобы тот вступил в брак. Позже он расслабляется, когда его будущий тесть улыбается ему и говорит, что детали хотел бы оставить при себе. — Тем не менее, благословляю эту пару и, надеюсь, что однажды вы поймёте их и примете их причины, — заканчивает Сангук и зовёт на сцену приглашённого артиста, которым оказывается никто иной, как Джонхан, одетый в смокинг и нервно улыбающийся. — Не знал, что Ханни придёт сегодня, — замечает Чимин. Он ёрзает на стуле и замечает Чонгука, улыбающегося на вежливый поклон его брата. — Он не должен был. Отец обычно не пускает его на такие мероприятия. Даже на детские. Пожимая плечами он без слов наблюдает за Джонханом, устраивавшимся на его стуле, прежде чем взять микрофон и пробормотать: «Этот кавер я посвящаю моему брату и Чимин-хёну. Надеюсь, вам понравится.» Мелодия начинается с незнакомых, сладких нот. Следом вступает Джонхан, наполняя зал своим мягким голосом. Мне нравится быть независимым, не хочу быть объектом чьих-то инвестиций Никто не должен учить меня, как жить. Мненравитсябытьсобой, Не люблю Никого развлекать Не хочу ни перед кем отчитываться. Чимин сразу же узнаёт песню, слегка приоткрывая рот, наблюдая за мальчиком на сцене. Есть что-то в его версии, что добавляет что-то ангельское к песне, из-за чего она звучит более грациозно, по сравнению с оригиналом. Но порой мне хочется, чтобы рядом был кто-то, кого можно обнять, Кто набросит мне на плечи свою куртку, когда похолодает, Кто сохранит любовь ко мне юной, даже состарившись. Порой мне хочется, чтобы кто-то взял меня за руку, Приободрил меня, крепко обнял, назвал себя моим. Приободрил меня, крепко обнял, назвал себя моим. Я полюблю такого человека навсегда. Темп меняется вместе с голосом Джонхана, что становится ниже. Джонхан бросает взгляд на Чонгука и придвигается ближе к микрофону, а пальцы танцуют по клавишам фортепиано. Так что если ты где-то поблизости, заверяю тебя, ты будешь мне очень дорог, Но я устал искать моего будущего кого-то. Ведь когда придёт время, Ты будешь рядом, а пока Дорогой Кто-то, знай, что это наша песня о любви. — Что за хрень, Гук, ты никогда не говорил, что твой брат романтик. Это прекрасно! — не может не воскликнуть Чимин. Он использует рукав, чтобы вытереть внезапные слёзы, скопившиеся у него на глазах во время выступления. — Эм. Любопытный маленький романтик, — бормочет Гук, выдыхая. Больше они не разговаривают, слушая кавер, что тронул всех своей хорошо изменённой лирикой. Даже Чимин должен признать, что песня звучит не так торжественно, как обычно. Без дальнейших церемоний, рёв аплодисментов заполнил зал, когда Джонхан заканчивает песню и ещё раз вежливо кланяется. После этого возвращается Сангук, чтобы закончить программу. Несмотря на то, что Чонгук как никогда очарователен и внимателен, во время обеда Чим обнаруживает раздражение где-то под этими слоями. Однако, прежде чем он может что-то сказать, Чон извиняется, и удаляется, чтобы обсудить что-то со своими бизнес-партнёрами, хоть и утверждал ранее, что не будет поднимать тему работы этим вечером. Он возвращается когда музыка меняется, берёт Чимина за руку и затягивает его в вальс, как другие пары присоединяются к ним. — Что случилось? Ты выглядишь не хорошо, — спрашивает Чим, глядя на его нечитаемое выражение. Чон натягивает улыбку, что определённо не затрагивает его глаз: «Я в порядке.» — Ты уверен? Я заметил- — Забей, Чимин. Сказал же, в порядке. И всё. Он отвлекает себя разговорами с другими гостями и танцует пока не приходит время попрощаться с Джинёном и коллегами. Последняя капля — Чонгук остаётся подозрительно жёстким рядом с ним, далеко не такой, каким доброжелательными он был всего пару часов назад. Прежде чем Чимин может отвести его в уборную и узнать в чём же, мать его, дело, его хватают за руку и затягивают в очередной танец, ведущим в котором является сам Ким Тэхён. — Слышал, что твой гнев — не шутка, — его глаза сверкают от восторга. — Жаль, что не смогу увидеть это своими глазами. Чимин вздыхает, опуская плечи вместе с раздражением: «Извини. Тяжёлый день.» Юмор сменяется беспокойством: «Понимаю. Может ты присядешь и отдышишься после нашего танца? Или можешь попросить Чонгука, чтобы отвёз тебя домой.» — Не, всё в порядке. Просто пропущу пару танцев и выпью чего-нибудь или что-то ещё. Не хочу рушить всем веселье. Тэхён впивается в него взглядом и изучает дольше, чем бы Паку хотелось. Наконец, он говорит: «Слушай, Чимин. Я не знаю как и что у вас с Гуком. Если бы ты был кем-то другим, то я бы давно завалил тебя вопросами о твоих намерениях, учитывая то, что он вообще был против брака. Но, встретив тебя сегодня, думаю, мой лучший друг — счастливчик, отхвативший тебя себе в партнёры.» — Спасибо, — улыбается Чим, — но, если бы я был кем-то другим, то давно бы променял Чонгука на тебя. Они смеются, но как только Тэ смотрит на Чимина, его забавное выражение лица меняется до чего-то неприятного и хватка на запястье усиливается. — Тэхён? — Пак поворачивает голову, оглядываясь через плечо, отслеживая взгляд Кима. — Что случилось? — Я устал. Сейчас самое время выпить. Как насчёт взять чего-нибудь? Он уводит Чимина с танцпола, направляясь к бару. Рядом с баром — дверь, ведущая в коридор к уборным. Прежде чем Тэхён усаживает его, чтобы выпить коктейль, Чимин поднимает руки, как бы сдаваясь. — Ты же не пытаешься сбежать от своей любовницы или ещё чего-то, не так ли? — издевается он, когда бармен принимает их заказ. Тэхён косо на него смотрит, поджимая губы в натянутой улыбке: «Что-то типа того. Извини. Мне нужен был воздух.» — Не извиняйся. Должно быть сложно быть Казановой. Тэ посмеивается и начинает расслабляться. Его глубокий смех слегка пугает Чимина. — Определённо. Не советую быть таким. А теперь, чего бы ты хотел выпить? — Ох, эм. Я не любитель выпить. Честно говоря, я бы быстро сходил в уборную. Можешь заказать мне холодный чай? Спасибо. — Конечно. Увидимся через пятнадцать минут? — Да. Удачи в прятках. С этими словами Чимин оборачивается и направляется к упомянутым комнатам. Он слышит пару голосов, бормочущих из дамской комнаты, на которые он не обращает внимания, пока не выходит из уборной. Голоса теперь более чётки и слышно их так, словно разговаривают прямо рядом с ним. Он застывает, когда слышит очень знакомый голос: «Такое чувство, что на тебя кто-то блеванул.» — Это лучшее, что я могла сделать. — Просто иди домой, Чонхва. Почему ты заботишься о том, чтобы прийти на вечеринку этого мудилы? — Во-первых, это вечеринка моего брата и этот мудила — его жених, так что закрой свой грязный рот, Ынби. К тому же, какого чёрта ты здесь делаешь, когда Чунхён ясно сказал, что ты не приглашена? Чимин позволяет себе улыбку. Самое смешное, что Чон Чонхва, оставлявшая о себе странное впечатление, могла немногословно, но попадая прямо в цель, защитить себя. И, конечно, он понимает, что Хван Ынби осталась той же сукой, какой и была раньше. — Я делаю, что хочу, Чонхва. Чунхён ничего мне не сделает, — хмыкает Ынби. — К тому же, я хочу увидеть, каков сейчас Пак. Мы обе знаем, что твой младший братец обвёл его вокруг пальца. Это не продлится долго и его выкинут на улицу, туда, где он и должен быть. Повисает длинная пауза, прежде чем Чонхва спокойно говорит: «Отъебись, Ынби. Мне плевать, если ты не слушаешь никого из нас, но если попробуешь тронуть Чимина, то Чонгук и мой отец быстро разберутся с тобой.» — Нет, — рявкает Чимин и входит в коридор, где замечает Чонхву, что пытается разобраться с пятном на своём платье. Ынби стоит рядом с ней в чёрном платье с кожаным пиджаком, свисающим с её плеч. Юбка демонстрирует её стройные ноги и ботильоны. Она насмехается над ним. — Кто знает? Они могут подцепить от неё что-то венерическое только дотронувшись пальцем, если это возможно, — продолжает он, опираясь спиной на стену, держась на хорошем расстоянии от девушек. Чимин хотел бы сказать, что он обычно милый человек, но что-то в Ынби заставляет его пальцы скручиваться от отвращения. Чонхва замирает, в то время как губы Ынби кривятся. Должно быть она закачала филер в губы, как и сделала грудь за эти-то годы. — Да это же Пак Чимин, благотворитель Сеула, — усмехается Ынби. — Кто бы мог подумать, что ты бы так со мной разговаривал, только потому, что выходишь замуж за Чонгука. — Я всегда был лучше, чем ты, Ынби. Это уже было известно. — Не думай, что пугаешь меня теперь, когда помолвлен с ним, сукин сын, — её глаза сужаются. — Я хочу, чтобы вы знали, что у Чонгука появилась слабость ко мне, после нашей поездки в Норвегию прошлой зимой. Угадайте, что мы делали, чтобы согреться. По крайней мере, Чимину удаётся проглотить ревность, распространяющуюся сквозь него, как лесной пожар, потому что лучше знать, чем доверять словам змеи. Бросив взгляд на Чонхву, что внимательно смотрит, но не встревает, он пожимает плечами: «Нам плевать, что ты там делала. Жалко, что наша брачная ночь будет испорчена, если он подхватил от тебя что-то. Просто говорю.» Теперь очередь Ынби злиться: «Мы просто целовались пару раз, ясно? Он хотел зайти дальше, но чувствовал себя странно, поскольку я уже трахалась с его братом однажды, так что мы забыли об этом. Я вот к чему, Чонгук может и благосклонен к тебе, но как только он найдёт кого получше, то тебе конец. Он может выбрать кого-то из миллиона, так что не думай, что ты особенный.» — Да? Ну, если Чонгук может выбрать из миллиона, то какого хуя он решил остепениться со мной, а? Чим сжимает губы в тонкую линию, когда девушка вспыхивает. Когда голос Чимина разносится эхом по коридору, Ынби решает, что это конец и с рычанием оборачивается, и удаляется, оставляя их двоих в тишине. — Это было странно, — он нервно улыбается Чонхве. Она осторожно изучает его взглядом, и говорит: «Если у них и было что-то, то только потому, что она набросилась на него.» — Да, ну, честно говоря, Ынби набрасывается на каждый член, что видит, — он устало пробегается рукой по волосам, и смотрит на своё отражение в стеклянной вазе, что стояла неподалёку. — К тому же, мне всё равно на прошлые увлечения Чонгука, потому что это не моё дело. — Мы оба знаем, что тебе не всё равно, но я не прошу подтверждать это. Желая сменить тему, парень указывает на пятно, которое Чон пыталась оттереть всё это время: «Оно не отстирается так быстро. Видимо, придётся чем-то прикрыть.» Чонхва окидывает взглядом своё платье и вздыхает, выбрасывая бумажное полотенце в урну: «Бесполезно. Я должна просто пойти домой. Никто не хочет видеть дочку-уродину Чон.» — Ты не уродина, — мягко говорит Чимин, дотрагиваясь до её плеча. — Ты так же прекрасна, как и твои братья. Единственное различие между вами — уверенность в себе. Я уверен, что ты перетянешь на себя всё внимание, если бы только поверила в себя. Она ярко улыбается. В голове словно что-то щёлкает и парень достаёт из внутреннего кармана пиджака шёлковый шарф, что дал ему Кёнсу, но посоветовал не надевать. Чимин мысленно благодарит себя за то, что не оставил его в шкафу, потому что следующее, что он делает, — протягивает его в руки Чонхве. — Эм, Чимин, — она вопросительно поднимает бровь. — Обвяжи его вокруг талии так, чтобы он висел прямо на месте пятна, — советует он. — Будет выглядеть как неотъемлемая часть твоего ансамбля, поверь мне. Она следует совету Чимина, обвязывая тканью талию, и вытягивает её в плотный узел, скрывая пятно. Чимин отступает на пару шагов, оценивая её работу: «Отлично. Никто и не заметит.» Чонхва безмолвно рассматривает себя в вазе. Небольшая улыбка появляется на её губах впервые за этот вечер: «Спасибо, Чимин.» — Без проблем, — он улыбается в ответ, гладя через плечо в зал. — Ты возвращаешься? — Да. А ты? — Погуляю тут немного. А ты иди и танцуй. Чон Чонхва, решает Чимин, довольно хороший человек, как только снимет с себя маску неуверенности. Хотя он знает, что она ставит преграды, чтобы защитить себя, так что позволив ей разогреться на себе, совершил ещё одно достижение, стоившее больше, чем её дизайнерское платье. Гуляя, он находит небольшие балконы, с которых открывается вид на неоновые огни города. Движения Чимина прерывают пару, стоящую у перил, которую он раньше не заметил. Мягкие вздохи пугают его, и он поворачивается, обнаруживая пару теней. — Чёрт. Простите. Не думал, что здесь кто-то есть. Я сейчас уйду, — говорит он, но останавливается улавливая знакомый голос, говорящий что-то о том, что Чимин может настучать Сангуку. Чимин замирает: «Чунхён? Ты в порядке?» Старший брат отстраняется от стены и выходит на свет. — Почему мне быть не в порядке? — срывается Чунхён, сразу же отмечая свою ошибку, глубоко вдыхая. — Да. Да. Я в порядке. Что ты здесь делаешь? Чимину нужна минута, чтобы изучить миниатюрную женщину, что всё ещё прячется за углом. Элегантно одетая в меха, её длинные волосы, цвета вороньего крыла, лежат волнами на её плечах, губы красные и смазанные. Она выглядит очень знакомо. Он пытается вспомнить. — Просто осматриваюсь. Ты? — Тоже, — жёстко отвечает Чунхён. Имя девушки всплывает у него в голове, так что он говорит: «И, думаю, госпожа Им Юна тоже просто осматривается.» Им Юна — больше чем трофейная жена. Несмотря на то, что она замужем за одним из самых влиятельных неврологов Сеула, она актриса, получившая множество наград, и так же у неё есть собственная линия косметики, которая имеет отношение к Чонам. Он знает это только потому, что она сама упомянула это при их первой встрече. Она выглядет немного раздетой для той, чей муж сейчас спасает жизни на другом конце страны. Пазл собирается, когда Чунхён, так же раздетый, смотрит на него угрожающе. Чимин решает опустить оставшееся, прекрасно зная, что он далеко не тот, что может судить. Пак безмолвно возвращается на вечеринку, обнаруживая Джину и Сокмина на танцполе. Кто-то хватает его за запястье и тянет назад, прежде чем он может присоединиться к друзьям. Он оборачивается и встречается взглядом с тревожной Чонхвой. — Чимин. Давай останемся тут, — судорожно говорит девушка. Чимин хмурится: «Ынби опять достаёт тебя?» — Нет, нет, не достаёт, — она легко уводит его с танцпола. — Я подумала, что мы можем отдохнуть вместе ещё немного. — Я бы хотел, — он мягко отстраняется, — но я дико устал. Я лучше найду Чонгука, чтобы станцевать с ним в последний раз, а после отправимся домой. — Я видела Тэхёна у бара ранее. Он сказал, что хочет станцевать с тобой ещё раз, — она так непреклонна, что почти страшно. — Эм, не знаю. Я могу выдержать только один танец, который хотел разделить с Чонгуком- Не говоря уже о том, что ему не терпится узнать, как поживает его жених. Несмотря на его ранее раздражение, Чимин обеспокоен тем, что, технически, он был обременён этой вечеринкой, которую никогда не хотел. Пак цепляется взглядом за светлую макушку. Увидев выражение лица Тэхёна, он летит сквозь толпу, говоря: «Там Тэхён, но выглядит он раздражённым.» Что смущает его больше всего, так это то, что Тэхён подходит к бару, где сидит Чонгук, и выхватывает из его рук стакан с виски, что младший хотел залить в себя. Кажется они обменивались оскорблениям, судя по тому, как Чон вспыхивает и встаёт, на что Тэхён хмурится. — Что с ними? — скептически спрашивает Чимин. — Я должен подойти к ним, прежде чем они ввяжутся в драку. — Нет! — Чонхва тянет его назад. — Просто оставайся здесь, Чимин. Пожалуйста? — Окей, Чонхва, скажи. Что за хуйня происходит? — Что происходит? Она пытается оградить тебя от выяснения того, кто же настоящий любовник твоего жениха. Сзади появляется Ынби, ухмыляясь. Она показывает пальцем на переполненный танцпол: «Видишь его там? Это Ким Югём, модель Voguе и наследник KMHoldings. Которые, если ты не знал, имеют самые длительные партнерские отношения с Чонами. Он и Чонгук знакомы с младшей школы. Есть слух, что они в отношениях ещё с прошлого года. Кто знает: возможно, он здесь, чтобы вернуть то, что принадлежало всё это время ему.» В этот момент, Чонгук вырывается из захвата Тэ и сталкивается с высоким мужчиной, что ждёт его у края стойки. Он одет в чёрный костюм, подчеркивающий его тело: его знойные глаза, шелковистые волосы и соблазнительная улыбка, что он дарит Гуку, когда последний обхватывает рукой его шею. Чимина начинает подташнивать. Он замедляется, внезапно понимая, что его загнали в ловушку. — Они будут танцевать всю ночь напролёт, — продолжает Ынби. — Слышала, что у них уже зарезервирован номер наверху. Тэхён пытался держать их друг от друга подальше, но, эй, он может заняться тобой, когда Чонгук кинет. Он слышит голос Чонхвы: «Заставь её уйти, Хён.» — Я уже предупреждал тебя, Ынби, — голос Чунхёна прорезается сквозь пелену. — Я не буду делать это снова. Катись отсюда. — И проморгать всё это? — она поднимает бровь. — Да ни за что. Прими это. Мы все знаем, что Чонгук выберет своего настоящего Принца Чарминга, а не это жалкое подобие Золушки. — Заткнись. Приглашение Югёма было необходимо, — рявкает Чунхён, становясь на сторону Чимина. — Я думала, что он уедет с ним после того как поиграется с ребятками из кафе, что здесь для отвлечения внимания. Слёзы пеленой застилают взгляд, и, прежде чем понимает это, Чимин рычит в сторону девушки: «Убирайся.» — Ох, конечно, — поворачивается на каблуках Ынби с милой улыбкой, — я увидела всё, ради чего пришла сюда. — Забей на эту сумасшедшую суку, — говорит Чунхён, когда девушка уходит. — Насколько я помню, — хмыкает Чимин, — эта сумасшедшая сука твоя подруга. Отведя взгляд от танцпола, Пак встречается взглядом с обеспокоенными карими глазами, смотрящими на него сквозь толпу. Чимин заставляет себя улыбнуться Тэхёну, после поворачиваясь к Чонам. Урон слишком большой, чтобы выдержать, даже для кого-то вроде него, кто терпел такое с детства. Сегодня это сильно ошеломляет. — Сангук не должен знать об этом, — чеканит Пак, — ладно? Он убьёт нас, если узнает. — Отец уехал до начала танцев, потому что не хотел отвлекать вас. — Хорошо. Это замечательно. Он не должен знать. Пообещайте, что не скажете ему. Они обмениваются взглядами, когда Чонхва мягко говорит: «Чимин, должно быть, это просто недопонимание. Ты должен поговорить об этом с Чонгуком…» — Мне плевать с кем он трахается, ясно? Плевать, — он мгновенно сожалеет о сказанном. С напряжённым вздохом, Чим говорит им, что уходит, и, что Джебом подвезёт его и оставшихся его друзей до дома, но чертыхается, когда Чунхён сообщает, что его водитель уже отвёз их по домам полчаса назад. Как бы ему ни нравилось отвлекаться на вечеринку, карма продолжает бить под дых, напоминая о минусе: Чон Чонгук — его жених. — Чимин? — кто-то мягко дотрагивается до его плеча. Чимин оборачивается и обнаруживает Тэхёна, что наблюдает за ним с какой-то грустью. Одного взгляда на Чонов достаточно, чтобы понять, что те в курсе ситуации. Чимин разрушает тишину: «У меня болит голова, я ухожу.» Джебом поднимает на первом же гудке: «Да, господин Пак?» — Можешь забрать меня? — Чим осторожно обводит взглядом троицу. — Конечно. Только сейчас отвезу господина Има. — Стоп. Сечжун в порядке? — Он немного пьян, но всё в порядке. Я буду через пятнадцать минут. — Нет, — Чимин мотает головой, — всё нормально. Я вызову такси. У вас с Сечжуном завтра выходной, так что едь сразу же домой, хорошо? — Но, господин Пак- Чимин сбрасывает звонок и прячет телефон в карман, получая удивлённые взгляды от Чунхёна и Чонхвы. Они поднимают брови ещё выше, когда Тэхён говорит: «Я довезу тебя, Чимин. Я выпил только один стакан, и обещаю, что не буду превышать скорость.» Он находит искреннее предложение настолько веселым, что не может не смеяться, несмотря на ситуацию: «Ну, ты определённо успокоил меня.» Тэ смущённо улыбается: «Я подумал, что так могу заслужить твоё доверие. Всё же мы только встретились.» — Что вы, ребята, об этом думаете? — спрашивает Чимин у Чонов. — Ким Тэхён — тот ещё кадр, — фыркает Чунхён, — но он точно не плохая компания. Чонхва, с другой стороны, не уверена по этому поводу: «Чонгуку это не понравится.» — Да? Нахуй его. Пойдём, Тэ, — закатывает глаза Пак и хватает улыбающегося Тэхёна за рукав. — Я, кстати, очень голоден. Мы можем купить жареной курочки? Что они и делают. Ребята выходят из отеля и заказывают несколько видов жареной курицы, даккочи и ттокпоки в ресторанчике неподалёку. Припарковав машину около заброшенной стройки, они тихо начинают свою трапезу. Чимин взял второй кусочек, прежде чем разрыдался. — Мне жаль, Чимин. Мне жаль, что Чонгук такой мудак, — бормочет Тэхён, протягивая Паку пачку бумажных салфеток. — Я наорал на него, когда увидел его имя в списке VIP, но Гук сказал, что был слишком безжалостен, когда попытался отправить его домой самостоятельно. Он прав, но не подумал о том, что будет, если ты увидишь их вместе. Чувствуя себя больше разозлённым, нежели разочарованным, он раздражённо вытирает слёзы с лица: «Мне плевать.» Тэхён вздыхает: «В смысле? Конечно, тебе не плевать. Ты выходишь за него замуж.» Только за миллион долларов. Только потому, что он сказал, что будет оставаться профессионалом во время сделки. Мы прочитали и согласились со всеми условиями. Я согласился на его встречи. Он не должен так ранить меня. Его телефон прерывает их диалог. Он отвечает на звонок, но незамедлительно жалеет, когда слышит орущего Чонгука. — Чимин, ты, блять, где? Хён сказал, что ты уехал с Тэхёном. Какого хера, Чимин. Я искал тебя по всему отелю целый час! Для того, кто встречается с любовником на собственной вечеринке в честь помолвки, он звучит очень взволнованно. — Не утруждайся искать меня и свали, Гук. Тэхён отвезёт меня домой. — Чимин! — Он кричит на меня, — Чимин закрывает рукой динамик. — Вот это наглость. Не дожидаясь ответа Тэхёна, он возвращается к звонку и мягко говорит: «Не волнуйся, Гук. Мы с Тэ заехали за жареной курочкой, а теперь едем домой.» Внезапная пауза могла бы навести на мысль, что Чонгук сбросил вызов, если бы он не ответил: медленно, делая акцент на каждом слове. — Вы, ребята, ели жареную курицу? — Ну, да. Почему нет? Я уже говорил тебе, что хочу её. — Ты сказал, что будешь есть её со мной! — рявкает Гук. В этот момент, злость, что пожирала сердце Пака, сменилась усталостью. Это уже не имело значения. Ничего не имело значения, кроме искорки раздражения, снова пробежавшей сквозь него. — Ну, ты, кажется, был занят, так что я пошёл с кем-то другим. Всем плевать, Чонгук, так что оставь меня одного. Спокойной ночи. С этим Чимин сбрасывает звонок и откидывает телефон на приборную панель, получая от Тэхёна лишь тишину в ответ пока они доедают остатки еды и подъезжают к дому где-то к полуночи. К их удивлению, около крыльца стоит припаркованный мерседес, на который облокачивается Чонгук со скрещенными руками. — Я проведу тебя до двери, — быстро говорит Тэхён, прежде чем Чимин может отказать. — Вовремя ты привёз его домой, Тэ, — в это же время говорит Чон. Тэхён обнимает Пака за плечи, как бы защищая: «Не будь ублюдком, Гук. Ты будешь жалеть о ссоре позже.» Чонгук отталкивает их друг от друга: «Нет, не буду.» — Завались, Чонгук, — рычит Чимин, дрожа, когда замечает всю ярость, что наполнила его карие глаза. Вместо того, чтобы волноваться, он оборачивается к Тэхёну и благодарит за компанию. У него нет выбора кроме как отклонить его предложение остаться до того, как он зайдёт внутрь, прекрасно зная, что парень боялся ссор с Гуком. Тэхён хмурится, когда Чимин бормочет: «Всё хорошо. Он не посмеет дотронуться до меня. Пока я ему нужен.» Ким смотрит на друга в последний раз, прежде чем уехать, оставляя их в громкой тишине. Чимин оборачивается, игнорируя хлопок двери, когда Гук закрывает дверь машины, и достаёт ключи. Он слышит, как младший бежит, поднимаясь за ним, и слышит звук шуршащего бумажного пакета, сопровождающий каждый его шаг. — Эй, — мягко говорит Чонгук, — я купил тебе курочки. Чим оборачивается, чтобы увидеть младшего, смущённо державшего пакет из ресторана. Надежда в его глазах почти заставляет Чимина сорваться и простить, но он сдерживается и качает раздражённо головой, открывая дверь. Прежде чем Чонгук может и слово вставить, Пак говорит ему, чтобы шёл нахуй, и закрывает дверь прямо перед его носом. Слёзы не прекращаются, пока он просто не отключается на диване, всё ещё в своём костюме, ботинки остались где-то валяться, а чокер бережно оставлен на журнальном столике.