***
Вчера был лучший день в моей жизни. Но, конечно же, всё хорошее рано или поздно заканчивается. Почему я раньше не замечал, что мои «друзья» такие тупицы? Они вообще говорят хоть о чём-то кроме денег, мести, власти? А ведь я тоже был таким, но сейчас всё поменялось. Я поменялся. Любовь Грейнджер меня изменила. — Эй, Драко, а ты где вчера был? Весь день тебя не было, — вдруг сказал Блейз. — Голова болела, — соврал я. Только бы на этом разговор закончился. Я не собираюсь им рассказывать про Гермиону. Нет, мне не стыдно за любовь к грязнокровке и за связь с ней. Мне просто… Просто. Не важно! — Не хочешь нам рассказать о том, что произошло на балу, и почему ты потом извинялся перед этой грязнокровкой, а? — Пэнси начала что-то подозревать. Почему я вообще должен что-то им объяснять? Это моё личное дело. — Грязнокровка влюбилась в меня по уши, призналась мне в этом, ну я её и послал, — сказал я, и мои щёки покрылись лёгким румянцем. Зачем я это сказал? Мне же не стыдно. Совсем не стыдно! Нужно сказать им правду. — А извинялся перед ней почему? — спросил Забини. — Просто… — задумался. — Я решил над ней подшутить. Якобы я тоже сильно люблю её, хочу быть с ней и всё такое. Эта дура поверила. — А у вас с ней что-то было? — Паркинсон с ревностью сощурила глаза. Сейчас я всё расскажу. Я обязан им рассказать. Рассказать ради Грейнджер. Это зашло слишком далеко. — У меня с ней?! Ха-ха. Да что у меня может быть с грязнокровкой Грейнджер? — когда я говорил, все как-то странно смотрели, будто кто-то стоял за моей спиной. — Мне даже прикасаться к ней противно. — А вчера ты говорил по другому, — сказал дрожащий голос за моей спиной. О нет! Моё сердце ёкнуло. Я сразу узнал этот голос. Всё кончено. Это конец нашего маленького начала… Я оборачиваюсь назад и вижу Гермиону. Она всё слышала. Её грудь вздымается из-за тяжёлого дыхания, волосы были растрёпаны, а глаза блестели от слёз. — Гермиона., — я хотел извиниться и всё объяснить, но понял, что не смогу этого сделать при друзьях. Мне стыдно. Я всё испортил. Она ушла с гордо поднятой головой. Я не догоняю её, а просто стою. Догнать Гермиону не в моих силах. Я действительно стыжусь своих чувств. Мои друзья не поймут мой выбор. Конец. Конец всего. Я всегда буду любить Грейнджер. Но моя гордость никогда не позволит догнать её. Гермиона ушла навсегда.***
Какой же я была дурой. Он врал мне. Врал. Не хочу жить. Мной попользовались, как маленькой, наивной девочкой. А я ему поверила. И сейчас мне очень больно. Как будто от меня кусок оторвали. Это конец нашего маленького начала. Нет, это конец всего. Драко Малфой — единственный человек, с которым я была бы счастлива. Эта любовь на всю жизнь. Полюбив его ещё на первом курсе, я буду жить с этой любовью и умру вместе с ней. Только после смерти мои страдания закончатся. Но я буду жить. Жить и любить его. Вот что значит, любовь до гроба… Я сидела на подоконнике в своей комнате и беззвучно ревела. От слёз легче не становится. Наоборот, мне было всё хуже и хуже. Я хочу, чтобы ко мне пришёл Драко и обнял меня со словами: « Я люблю тебя, Гермиона». Пусть это будет сон! Глупый кошмар. Я обнимаю колени, притянув их к груди, и немного покачиваюсь из стороны в сторону. Мечтаю забыть и забыться. Мне нужен он — мой Драко. Я люблю его. Люблю. Он мне нужен, как воздух…