Другая жизнь Мародёров

      Лили Эванс       сидела в Большом зале и задумчиво тыкала ужин вилкой.       — Да брось, Лил, что тут такого? Подумаешь, ты просто сходишь его проведать, и всё! — Алиса была настроена решительно. К ней присоединилась Мэри:       — Действительно, пользуйся случаем, — девушка многозначительно взглянула на подругу и добавила: — Тем более что его скоро выписывают, сама знаешь.       Лили сердито сощурилась и сказала:       — Какой случай? Вы вообще соображаете, что говорите? И зачем мне туда идти? Он может меня не так понять.       — Мерлин, Лили, как тут понимать-то ещё? — встряла Марлин. — Он тебе нравится, это видно, так что прекращай спектакль.       Эванс глубоко вздохнула и вышла из Большого Зала. Сначала она около получаса бродила по школе, затем поднялась на Астрономическую башню. Поначалу она не заметила человека, пришедшего сюда до неё, но он сам дал о себе знать.       — Ты Лили Эванс?       Этот голос был смутно знаком девушке.       «Где-то я его уже слышала...» — подумала она и всмотрелась в аристократичные черты лица юноши. Он смотрел на неё своими характерными, запоминающимися серыми глазами, и в душе у Лили зародилось какое-то странное чувство, будто она давно знала его.       — А ты брат Сириуса, Регулус, верно?       Юноша сдержанно кивнул и не стал терять времени:       — Тебе грозит опасность, поэтому не следует ходить одной, — его слова, словно кол, забивались в душу и сознание.       — Почему я должна тебе верить? Насколько мне известно, ты стал Пожирателем, — недоверчиво отчеканила Эванс.       — Знаешь, если бы не мой брат, я бы не стал ничего делать, — прямодушно выложил Регулус и манерно одёрнул рукава дорогой зелёной мантии. — Но, разумеется, мне и тебя жалко.       Ошарашенная девушка в упор смотрела на собеседника и пыталась понять всё то, что он пытался донести. Он, видимо, это осознал и произнёс следующее:       — Снейп очень озадачен и подавлен тем, что ты ему сказала. Нотт это просёк и сказал, что проклянёт любого, кто посмел сотворить такое со Снейпом, потому что ему вот-вот придётся предстать перед Тёмным Лордом. Если тот что-то заподозрит, нам всем конец.       — И почему ты решил, что я должна тебе поверить? С чего ты взял, что я виновата в проблемах Северуса? И вообще, чего ты хочешь от меня? — Лили уже откровенно нервничала. Странно всё это.       — Лили, — он подошёл к ней практически вплотную и взял за плечи, — ты ведь не глупая, сама знаешь, на что способны Нотт, Эйвери, Розье и другие им подобные... Неужели ты наивно полагаешь, что они так просто от тебя отстанут? Да они же сожрать тебя готовы в любую минуту! — от аристократичных ноток в голосе Блэка кровь Эванс стыла в жилах. — Раньше они не трогали тебя лишь потому, что Снейп тебя защищал, а теперь, когда он этого делать не будет, я сомневаюсь, что они не захотят отправить тебя на тот свет.       Лили было тяжело говорить. Слова комьями застревали в горле и не желали вырываться наружу. Она лишь открывала и закрывала рот, словно пойманная рыбёшка, с ужасом глядя на своего доброжелателя.       — Если ты хочешь жить, то лучше не ходи одна...       — Спасибо, Регулус... Это очень великодушно с твоей стороны...       — Я понимаю, ты мне не веришь, только вот слух о том, что я — Пожиратель, насквозь фальшивый, — он резко расстегнул рукава белоснежной рубашки и мгновенно закатал их. Руки были чистыми. Лили от удивления ахнула и прижала ледяные руки к губам.       — Так ты... Регулус, а как же...       — Я не думаю, что они тебе поверят, — юноша подошел к балкону и негромко проговорил: — Я ничего не прошу от тебя взамен. Но если ты сможешь передать моему брату время и место встречи, то я буду тебе премного благодарен.       И он ушел, перед этим сказав девушке необходимую информацию. Эванс в растерянности села на пол, прижавшись спиной к ледяной стене, но, быстро опомнившись, вскочила на ноги и пошла в Больничное крыло.        Джеймс Поттер       Вокруг него все суетились. Какие-то девчонки, гриффиндорцы, Мародёры, само собой. А вот её не было. И в душе сразу стало как-то пусто.       Но вот пришли Мэри Макдональд, Алиса, Марлин, а Лили по-прежнему нет. Может, что-то случилось?       — Джим, поправляйся, скоро матч, а ты валяешься! Куда же мы без нашего капитана? — поприветстовал Поттера Фабиан и потрепал «больного» по тёмным жёстким волосам.       — Да я уже завтра выхожу, всё! — Джеймс увильнул от рук Пруэтта и захохотал. Когда подружки Эванс подошли к нему поближе, он спросил: — Вы Лили не видели, она придёт?       — Ох, Джеймс, я не знаю, мы её тащили сюда, а она взбрыкнулась и выбежала прямо за ужином, — ответила Алиса. — Да ещё эти письма...       — Какие письма? — оживился Поттер и подвинулся ближе к Вуд. Та сама была себе не рада, что проболталась, но от Поттера так просто не отвяжешься.       — А ты не знал? Ей какой-то аноним письма пишет.       Брови Джеймса взмыли вверх, а глаза как-то странно блеснули.       — Не знал, — загадочно протянул Джеймс и приковал свой взгляд к входной двери. Она слегка приоткрылась, и внутрь помещения беззвучно проскользнула женская фигурка. Там было довольно темно, но Джеймс заметил тёмно-рыжие волосы. Слава Мерлину, она здесь.       С души свалился камень. Он вскочил с больничной койки и подлетел к ней. Никто в шуме и гаме и не заметил, что кто-то пришёл, а Джеймс куда-то убежал. Девушка была бледной и какой-то грустной. Джеймс, повинуясь своим чувствам, крепко обнял её и сразу же отпустил, вспомнив, что может этим натворить. Лили ничего не сказала, только как-то виновато на него посмотрела и подошла к Сириусу. Блэк, слегка ошарашенный таким раскладом, отошёл в тёмный угол и стал выслушивать всё то, что она говорила ему. Судя по лицу Бродяги, это был не самый приятный разговор. Эванс пыталась его в чём-то убедить, но настырный Сириус только отмалчивался, скрестив руки на груди. Сохатый с трудом стоял на месте и наблюдал за этой сценой. Наконец, Блэк подошёл к нему, а Лили отошла к своим подругам.       — Сохатый, ты что такой кислый? — Сириус, как обычно, говорил со своей усмешкой, только вот глаза явно что-то скрывали. — Да не в любви она мне признавалась!       — А в чём? — Джеймс не тянул время и решил всё узнать сразу. — О чём вы говорили?       — Джим, давай потом? — было заметно, что Бродяга не хочет об этом говорить, но Джеймс был настроен решительно.       — Давай сейчас.       — Она передала, что Рег хочет со мной сегодня встретиться...       — Он её попросил сказать тебе? — брови Поттера взмыли к небесам.       — Как видишь.       — Ты пойдёшь?       — Нет, — он отрезал настолько грубо, что Джеймса передёрнуло. После того, как по школе поползли слухи о том, что брат Сириуса — Пожиратель смерти, Бродяга сказал, что отныне ничего не хочет о нём слышать.       — Сириус, прости, я не хотел...       — Всё нормально, Сохатый, — Блэк положил руку на плечо лучшему другу.       Потихоньку посетители (не без помощи мадам Помфри) начали расходиться. Кое-как уговорив целительницу отпустить его досрочно, Джеймс покинул Больничное крыло вместе с остальными Мародёрами. Устроившись на диванах, мальчишки быстро пустились в объятия Морфея.       Джеймс проснулся на рассвете и заметил, что Бродяги нет в кровати.       «Значит, всё-таки пошёл», — заключил юноша и, одевшись и приведя себя в порядок, спустился в гостиную.       Сириус, развалившись, восседал в кресле и как-то странно улыбался. Джеймс сел напротив него, в другое кресло.       — И что это мы такие счастливые? — рассмеялся Поттер и вытянул ноги вперёд.       — Он не Пожиратель, Джим, понимаешь? Я видел его руки, метки нет.       Джеймс был крайне удивлён.       — И что же он хотел?       — Он сказал, что вскоре ему придётся принять метку, но он не хочет этого делать, — на этой фразе лучший друг стал очень серьёзным.       — Придётся?       — Выхода нет, мы это обсудили. Он примет метку. Никто не должен знать о том, что он с этих пор против Волдеморта.       — Он будет шпионить для нас?       — Именно.       — Но... Ты же говорил, что не будешь ничего общего иметь с тем, кто примет метку! — Джеймс окончательно запутался в мыслях Сириуса.       — Ну, обстоятельства слегка изменились, Сохатый. Я думаю, ты меня понял.       Поттер кивнул.       — И знаешь ещё что?       Сохатый вопросительно кивнул головой.       — Твоя Эванс — просто ангел.       — Я знаю, — он сказал это так, как будто медленно тянул из кружки мамин горячий шоколад.       — Серьёзно, Сохатый. Если бы она не уговорила меня встретиться с Регом, я бы никогда и не поверил в то, что она говорила мне, а верил бы этим лживым сплетням.       Поттер понимающе улыбнулся и обернулся. Лили вместе с Алисой куда-то торопились и не заметили сидевших у камина мальчишек. Они тихонько прошмыгнули за портрет, и в комнате снова наступила тишина.       Через некоторое время проснулся Лунатик и растормошил Питера. А после недолгих сборов Мародёры дружно пошли на завтрак.       На этот раз Лили с подругами сидела куда ближе, чем обычно. Теперь их разделяло не десять мест, а всего пять. Этот прогресс заставил Джеймса улыбнуться. Мимолётно окидывая завтракавших учеников взглядом, Поттер обратил внимание, что Снейп как-то странно посматривает на Лили. Было в его взгляде что-то неприятное, липкое, отчего становилось не по себе. Лили не замечала взглядов слизеринца, но того это ничуть не смущало. Нотт что-то говорил ему со звериным оскалом, а Снейп слушал. Слушал и смотрел. На Лили.       «Эх, врезать бы ему хорошенько! — подумал Джеймс. — До сих пор не дошло, что они никогда не будут общаться? Не нравится мне всё это...»       И действительно, Поттер каждую ночь напролёт пялился в Карту Мародёров при свете Люмоса и следил, чтобы с Лили ничего не случилось. Друзья смеялись и говорили, что она любого на лопатки уложит и без всякой помощи, но в душе у Сохатого всё равно что-то сидело и мешало спокойно спать.