Зеркала

      Саша отдирала ленточки скотча от принесенной Ингой из дома картонной обувной коробки. Девочка использовала для этого ногти и зубы, но времени всё равно потребовалось немало. Остальные её подружки, встав полукругом, нетерпеливо ждали, пока Ярославцева расправится с этим делом. -Не рано ли? - обратилась она к учительнице танцев, - ведь до праздников еще полно времени. Интересно, что Новый Год — единственный праздник, который начинают отмечать за месяц до и заканчивают через месяц после. -В самый раз. Будем мотивировать вас праздничной атмосферой. Тимбилдинг и всё такое, - засмеялась Инга, - скажите спасибо, что не придумала вам командный гимн и не устраиваю тренинги личностного роста.       Стайка девушек разноцветных футболках бросилась на помощь преподавательнице. Словно тропические птички, которых что-то спугнуло, взлетели со своих мест. Коробочка из-под сапог оказалась под завязку полна старых новогодних украшений, переживших свое время, но еще способных на свою главную работу — спутанные полоски шуршащей мишуры, несколько стеклянных шаров, крошечная искусственная елочка из магазина «Всё по 50». - Это всё, на что мы можем рассчитывать, но у нас будет собственная наряженная ёлка! - заметила Инга, расправляя проволочные лапки полуметрового деревца. Из хлипкой конструкции с таким же успехом можно было собрать плакучую иву или пальму. -Если проводить здесь по полтора часа три раза в неделю, то это даже роскошь, - сказал Юра Иванченко, только что появившийся в зале. - В детстве мотка дождика, размазанного по полкам комнаты, хватает на сказку. А потом приобретаешь дизайнерские шары ручной работы, сочетаешь оттенки, учитываешь фэн-шуй, веяния моды, но только притворяешься, что тебе весело. Но сейчас.. я взаправду счастлива. Спасибо, девочки, за помощь.       Что можно сделать с не видевшим ремонта залом, который до начала работы Инги несколько лет пустовал? Девушка знала каждую острую шляпку гвоздя в полу, готовую впиться в пятку, постоянно чувствовала сквозняк из незаклеенных окон. «Не сиди на подоконнике, дует!» - эту фразу она тысячу раз сказала своим ученицам, пока сегодня не раздала им вату у малярную ленту.       Одно из зеркал сильно кривило изображение, и любая человеческая фигура в нем увеличивается в ширь, что служило странной мотивацией для пришедших сбросить несколько килограмм. Две девочки пытались отмыть стекло, но с каждым разом выходило всё больше разводов. «Надо мелкими круговыми движениями» - говорила одна. «Нет, лучше крупными мазками сверху вниз,» - спорила другая. Короткую стену стену кое-как облагородили, повесив стенд с фотографиями младшей группы Инги и ее старых достижений. Юра и Паша только что закончили стучать молотками там, и принялись накрепко прикручивать ножки к стульям, стоявшим вдоль стенки. Дома молодежи. Аня и еще одна участница коллектива утрамбовывали в тумбочку бумажный хлам с подоконников и пианино.       Преподавательница много думала о новом хореографическом классе, огромном, современном, удобном. Инга была воином-стратегом и редко предавалась абстрактным мечтаниям: если ей чего-то хотелось, это значило, что она уже нашла пути к победе. Она верила, даже точно знала, что у нее такой кабинет будет. А пока надо обустраиваться здесь. - Могу ещё чем-то помочь? - услышала Инга справа от себя и машинально обернулась. - А, Юра! - ответила она чуть рассеяно, - я разве я против? Поправь занавески, там крючок оторвался. И сделай так, чтоб красиво смотрелось. - Всегда к вашим услугам!       Юрик приложил руку к кепке и на строевой манер повернулся на 180 градусов. Он был в духе и чуть ли не светился, хотя в голосе звучала легкая застенчивость. Инга удивилась, подумав не секунду: «Хоть один позитивно мыслящий человек!», и вернулась к делам. -Саш, тут еще дождика осталось! - крикнула чернявая девочка в розовой тунике. Давай сюда, применение найдется!       Александра извлекла из коробки остатки блестящих серебряных нитей и катушку широкого скотча. Через полминуты раздумий она отыскала подходящее место. Девочка дотянулась до фотографии в рамке, где впереди большой танцевальной команды стоял Руднев. Тут, на глянцевой бумаге, Тиму около шестнадцати. В наряде для выступления, и сиянии довольства самим собой он блестел на глянцевой бумаге, как новая монета. Саша прилепила пучок мишуры прямо поверх фотографии, чтобы не было видно человека в центе.       Подруги Саши со всех концов зала слетелись к ней. Выходка оживила девчат и вызвала всеобщий смех. Даже Аня, которая была в стороне из-за накопившейся усталости, решила посмотреть, что стряслось. Виновник события еще не соизволил явиться, хотя до тренировки оставались минуты. -А Тимур сегодня будет? Инга, ты не знаешь? - нетерпеливо спросила полноватая девушка в шароварах, которая была всегда подле Александры. Преподавательница лишь пожала плечами. -Ну его, - резко сказала Ярославцева, - Слава Вдовин говорил, что он клоун и притворщик, и вообще, ему не стоит верить. -Этот Слава сам тот ещё фрукт, и его точка зрения субъективна. Тим увёл у него девушку, какую-то Вику. Никто давно не помнит, что это была за Вика, даже сам Руднёв. А кое у кого осадочек остался. Тимур, может, не лишен причуд; но ты не будешь отрицать, что он хорош собой? А как танцует?! - сказала ещё одна их подружка. -Помните, в прошлом году здесь был новогодний вечер? Тогда он пригласил меня на медленный танец. Знаете, он так легко двигается, кажется, что он совсем ничего не весит. А ведет при этом очень уверенно. Вы не знаете, он не был бальником? - вмешалась четвертая девушка. «Ну сколько можно? Неужели нет других тем? Или кое-кто расставил здесь свои сети?» - подумала Аня, когда это имя прозвучало еще раз. Болтовня девочек забавляла ее. О событиях дня почти не думалось: девушка внимательно изучала то, что происходит в танцклассе. Но в глубине души хотелось так же размечтаться, трепаться о пустяках, чего она не умела. Она ведь не знала даже, как вступить в разговор! -Вы что хором влюбились в него? - рассмеялся на подоконнике Юра, - ох, я ему расскажу! Тот час в шутника полетела какая-то тряпка; Иванченко еле удержался на подоконнике, вцепившись в штору.       В это время в кабинет влетела местная знаменитость собственной персоной. С появлением Тимура в воздухе повеяло морозом: сквозняк из коридора заставил многих поёжится. Руднёв небрежно бросил на фортепиано легкую куртку, поприветствовал зал. Юрик заговорщицки посмотрел на девчонок, те по системе Станиславского делали вид, что всё в порядке. Тимур был на подъеме, и не заметил повисшей в воздухе напряженности, готовой взорваться дружным хохотом девушек. Он оценил дизайнерскую находку Александы и взял ключи от раздевалки. Аня увидела, что за дверями его ждет София.       Занятие началось. Разминка, растяжка, танцы. В тот день Инга сказала, что последняя связка пойдет на новогодний концерт в Доме Молодежи.        Аня увидела в хореографе настоящего художника. Кое-что из элементов связок появлялось прямо тут, в процессе репетиции, а некоторое за ненужностью отбрасывалось. - Я не успеваю обернуться вокруг своей оси, а на пятый счет уже нужно подпрыгнуть! - пожаловалась София, остальные реже осмеливались высказывать претензии. Неудобный кусок танца через пять минут творческого поиска заменили.       Инга постоянно переставляла учеников, работала с живым материалом, как с пластилином. Поправляла, уговаривала, иногда повышала голос.       Некоторые из ребят полностью предавались боевому духу тренировки, другие видели в происходящем только необходимую данность. Ко вторым относилась и Аня; искры воодушевления и моменты настоящего старания гасились её собственными промахами, возникающими на ровном месте. Только она начала отсчитывать про себя «восьмерки», как голос Инги уверил её в тщетности затеи: «Аня,следи за ритмом! Ты что зеваешь?» Некоторые подростки и вовсе казались случайно зашедшими. Например, пятнадцатилетний мальчик Паша, всё время ускользающий из строя по каким-то надобностям: завязать шнурки, попить, поболтать по телефону. По пути он задевал и отвлекал всех, кого мог, останавливал рабочий процесс. Паша обижался, когда ему делали замечания, но всякий раз       Инга говорила примерно такое: - В танцах так мало мальчиков, что на моей памяти из них никого никогда не выгоняли из коллектива. Так что мне придётся ругать, а тебе терпеть.       Спустя час все уже готовы были упасть ничком, включая тренера. Но эта усталость приносила счастье: шестьдесят минут прожиты продуктивно. Обрывки и наработки, как паззлы, складывались в единое целое. -Спасибо большое всем! Вы лучшие, самые прекрасные! Сделаете силовые и домой? - обратилась Инга ко всему залу, - по времени занятие не кончилось, а мне надо отойти по делам. Там директриса Назарова решила поиграть в ревизора и мимо нее в неурочный час толпой не пройдёшь. -Значит, в мире всё-таки есть человек, которого ты боишься? Пожилая женщина? - сказал Тимур Руднёв. -Я не боюсь, а моя зарплатная карточка боится. Кстати, принеси мне музыки для разминки: в ничего не могу выбрать из нового. Перелистываю одну песню за другой и думаю: как можно слушать такую дикость? Потом нахожу завалящую папку с песнями из нулевых и предаюсь эстетической ностальгии. А ведь мне только двадцать! Ладно, давайте силовые! Какие силовые? И так все болит.- отозвался Руднёв, которого мигом поддержали. Не выйдет. Может Тимур меня подменит, раз такой умный? Побываете моей шкуре. Надеюсь, с твоим чувством дисциплины они не разбегутся тот час, как тараканы. * * * -Итак, Юрик, иди сюда! Тебе тоже найдется роль, - сказал Тимур. -Ты ненормальный человек, знаешь, на этот раз я постою в сторонке! -Кому нужна твоя нормальность? Тем, кто хочет загнать тебя в собственные представления о правильном? По мне уж лучше быть немного безумцем, и делать то, чего я хочу для себя сам. Хочешь быть обыкновенным — будь, но с кого ты потом будешь спрашивать за свои упущенные возможности? Ладно, хватит лирики. Садимся в круг, прямо тут, на полу. Все еще живы, да?       Ребята мигом образовали на линолеуме класса широкую окружность и с любопытство стали ждать, чего еще он скажет. Тим,почувствовав себя хозяином в зале, с неменьшим предвкушением интересного обежал взглядом коллектив, передал Юрику флешку с треками. Казалось, он сам не придумал, что будет дальше, но очень хорошо играл свою роль.       Ане происходящее не очень нравилось, но бежать было некуда; она примостилась чуть дальше от всех, ближе к выходу и фортепиано, чтобы остаться незаметной. Что поделаешь, если тебе больше нравится позиция наблюдателя!       Юрик пытался справиться с техникой, то ласково разговаривая с проигрывателем, то ругаясь. На полминуты нетерпеливое внимание всей группы сосредоточилось на юноше. Аня подумала, что человек всегда становится суетлив и неловок, если кто-то со спины наблюдает за его работой.       Тимур в это время говорил: -Юрец переключает музыку один из вас выходит, танцует, затем приглашает в круг следующего. Это не баттл, здесь нет соревновательности. Не важно, кто из вас что умеет. Если вы пришли сюда, это уже что-то значит. Только импровизация, и самое главное — наслаждаемся процессом. All right? Начали!       Тимур вышел на середину зала, надвинув на лоб шляпу, которую в тот день Инга выгребла из доисторических завалов в тумбочке. Девушки с интересом стали смотреть в его сторону. Саша, хихикнув, что-то шепнула на ухо подруге. Юрик, нервно щелкая кнопками магнитофона, долго искал нужный Рудневу трек. Наконец, музыка, через чур громкая, ударила по ушам присутствующих. Юрик спешно сделал тише. Тимур, чуть раздраженный возней приятеля, принял нужную позицию.       Аня не могла бы оценить хореографическое мастерство Руднева. Но до того он был подвижен и легок в движении, что казалось, танец не стоит ему ни капли труда, будто всё это выходит само собой. Временами Тимуру даже не доставало какой-то устойчивости, мужественной мощи, но выверенность и уверенность не подводили. Казалось, что в этом «выступлении» Тимур актерски отыгрывал эмоции танца лицом не в меньшей степени, чем телом. Аня призналась себе, что давно не видела таких вдохновленных лиц.       Он закончил чем-то рискованным и в конце поправил на голове шляпу с кокетливостью, которая идет лишь очень немногим молодым людям. Почти победно улыбнувшись, он велел к Юрику переключить музыку.        Все хлопали в такт музыке, а Аня первые полминуты не шевелилась, и не видела ничего вокруг. В глубине души проснулась заглушенная грусть о чем-то ярком, свободном. Снова, вспомнилось, что она существует в своем личном мирке, где нет ничего веселого, юного. “Я обязательно научусь танцевать!- решила она, - «чего бы мне это не стоило!» Теперь Тимур сам должен был выбрать того, кто продолжит танцевать после него. Сидящие в круге нетерпеливо и напряженно смотрели на него, думая, что он решит. Парень повернулся на сто восемьдесят градусов и ткнул пальцем наугад в круг. -Девушка! Аня, словно проснувшись, вздрогнула. Тимур наклонился к ней ней и протянул ей руку. -Нет, ты что?! Я действительно совсем не умею танцевать! - выпалила Аня почти испуганно.       Тимур решил что из скромности или из каких-то иных побуждений девочка будет упираться руками и ногами. Это только подзадорило парня во что бы то ни стало вытянуть ее в центр круга, да и время терялось зря. Наглость — второе счастье; Руднев схватил девушку за руки и потянул вперед так что ей невольно пришлось встать и последовать за ним. -Ты что ломаешься, как девочка? -А кто я по твоему? Пусти, дай сяду обратно! Я пришла сюда только учиться танцевать а не с порога демонстрировать отсутствие способностей. -Я тоже не умею на самом деле... Ладно, давай я буду показывать что-нибудь простое, а ты будешь повторять. Юрик, следующий трек!       Девушкой овладевала растерянность. Танцевальный класс стал казаться огромным, как школьный спортзал, предметы и лица поплыли перед глазами. Вот бы исчезнуть, упасть в обморок, умереть прямо здесь - всё же не опозориться перед всеми.       Не чувствуя ног она начала повторять неведомые ей доселе движения за увлекшимся действом Тимуром. Чем дольше звучала композиция, тем хуже выходило, Аня путала все, что можно. Ей чувствовалось, что на нее смотрят, это было самое невыносимое. Девушке показалось, что где-то пробежал смешок.       «Он знал, что, так будет, неужели он не видел, что я самая слабая! Он просто хотел покрасоваться перед подружками и выставить на посмешище самого уязвимого! Ненавижу себя, что позволяю с собой так обходиться. Я действительно ничего не стою, если не могу выполнить такую простую задачу — хоть как-нибудь прилично двигаться. Зачем он выбрал меня?!»       Ане показалось, что приход Инги спас ее. Преподавательнице потребовалось обсудить чего-то насчет концерта с Тимуром и танец был прерван. Всех кроме парня отпустили по домам. Аня я незаметно, как мышка, никому ничего не говоря первая шмыгнула в раздевалку. * * * - Видел тебя здесь вчера на занятии другой группы. Хочешь перевыполнить план тренировок? Пятилетку в четыре года? - Тимур мельком кинул взгляд на лицо Саши, будто надеясь вычитать на нем-что-нибудь интересное. Но нет, все такое же довольное, румяное и густо замазанное тональником. - А зачем ты торчишь здесь каждый день? - Вопросом на вопрос? Допустим, для меня мое хобби много значит. Саша подкралась сзади и резко сдернула с головы Тима шляпу, которую он примерял перед зеркалом. Со своей добычей девушка убежала на другой конец зала и забралась на подоконник. -Отдай сюда! - Молодой человек подскочил к Александре, но без ее азарта, устало. Девочка, не переставая смеяться, одной рукой защищала шляпу, другой приготовилась отбиваться от противника. Он, изловчился , попытался перехватить запястье левой руки девушки. Вдруг металлический край циферблата его часов ударился о зеркало. По поверхности стекла во все стороны поползли трещины, похожие на расставленные лапы паука. Зеркало не вылетело, царапины подпортили лишь его верхний угол.. - Разбитое зеркало - дурная примета. Это все из-за тебя. Хоть часы целы. Тимур прикрыл часть треснувшего стекла шторкой и тут же забыл о происшествии. Дверь открылась. Тимур узнал Софию, которая выходила попить. Парень приподнял Софию от пола и попытался закружить. Та едва ли не вскрикнула от неожиданности. - Тихо, тихо! - София посмотрела на Ярославцеву, светящуюся любопытством, и других еще оставшихся участников коллектива и поманила Руднева в коридор — то ли представить кому-то интересному, то ли что-то рассказать. Её чёрные глаза светились так ярко, как только могут светиться у молодой влюбленной девушки. Между двоими было столько того, что называют «химией чувства», что никто из окружающих не сомневался, что значит это ребячество.       Саша нахлобучила шляпу назад на голову, едва ли не закрыв ею глаза, и даже не решалась шевельнуться на подоконнике, на котором её со всех сторон морозил сквозняк.