НеоКультурные Проблемы

Чону не в силах справится с самим собой. Когда у тебя половое созревание, а рядом есть такие добрые и чудовищно красивые люди, как Джэхён, внутри всё замирает и болезненно-приятно трепещет, обжигая сознание фантазиями. Чону смотрит пристально, глаз не отводит, потому что хочется запомнить Джэхёна всего, до мелочей: каждую родинку, уложенные волосы, пушистые ресницы, жилистые сильные руки с длинными пальцами (тут Чону сглатывает), широкие плечи и узкие бёдра, как у классических персонажей манги из девяностых. Ким думает, что Джэхён только мечта, недостижимая, а потому такая сладкая, поэтому старается отпечатать его образ в памяти максимально точно. Он влюбляется по самые уши, затапливая лобную долю мозга, и самосознание включается только после фразы «ты мне нравишься», срывающейся с губ Чону, который тут же их поджимает. Вот же блин. — В каком смысле? — Джэхён лукаво улыбается, и Чону готов сквозь землю от стыда провалиться. Джэхён настолько великолепный в каждом своём выражении лица, в каждом движении губ, что дышать становится тяжело, а тёплые бабочки в груди плавятся в горячий свинец, обволакивая внутренности Чону. Хочется выпить пару литров воды, чтобы всё это потушить. — Забудь, я задумался просто, хён, — Чону сипит от испуга. Джэхён усаживается на диван. — Садись, ты дрожишь как осиновый лист. Пока Джэхён пристально смотрит на собеседника, сам Чону принимает приглашение, стараясь успокоиться и унять внутреннюю дрожь. Но сразу попадает в чужое кольцо рук. — Замёрз, что ли? — Джэхён прикладывает тыльную сторону ладони ко лбу, а потом уводит руку, скользя ненароком пальцами по шее. — Горячий. Где успел простыть… Чону чуть успокаивается, улыбается. Голос Джэхёна звучит так, словно он переживает о родном брате, а не об одногруппнике. Даже неловко становится, что та фраза вырвалась вопреки его желанию. Если бы Джэхён поднял его на смех, это бы стало слишком невыносимо для него. — Или это потому, что ты меня так сильно желаешь? Сначала Киму кажется, что ему послышалось, что это чёртовы слуховые галлюцинации, но оборачивается и видит, как Джэхён разглядывает его губы. К ушам приливает кровь, Чону чуть ли не задыхается от того, как огромная горячая капля внутри него падает вниз живота. Хочется спрятаться, но вместо этого Чону закидывает ногу на ногу и отводит глаза, не желая палиться до конца. — Нет, хён… Колено ловят ловкими крепкими пальцами и кладут на место. Чужие пальцы сжимают предательски вставший член через ткань, Джэхён гладит ладонью, и Чону отчаянно цепляется за чужую руку, боясь прямо сейчас кончить в штаны, при этом зажмуривается как можно сильнее, — Ты держишь меня за идиота, Ким Чону, если считаешь, что я не замечаю твоих щенячьих взглядов в мою сторону. Тэён видит больше, чем ты можешь даже сказать, и уже сдал мне тебя. Он говорит это прямо на ухо, и Чону заливается краской, не зная, куда себя деть: Джэхён не убирает руку, даже если тот смыкает колени, а таблица неправильных глаголов английского языка в голове Чону заканчивается, чтобы оставаться сдерживающим фактором. Джэхён ни с того, ни с сего отпускает Чону, и тот выдыхает немного расстроенно. Непостоянство желания играет с ним злую шутку, и теперь хочется назад ласки, хоть самого себя дальше доводи. Но Чону совершенно точно не хочется казаться грязным для Джэхёна. — Иди сюда, — Джэхён тянет, и Чону не остаётся ничего, кроме как неловко приподняться и перекинуть ногу через Чона, чтобы оказаться у того на бёдрах, куда его приглашают. Со вставшим членом это оказывается до обидного неудобно. — Боишься? — Джэхён улыбается, словно кот, но Чону в ответ вертит головой. — Я боюсь закончить прямо в штаны. Чону стыдно настолько, что от смущения использует немного другой глагол. Чон при этом умиляется так, словно ему подсунули под нос корзинку котят. Джэхён откидывается чуть назад, вжимаясь в спинку дивана, и разбирается с ремнём на брюках. Чону нервно сглатывает, не в силах оторваться взглядом от действа, но Джэхён снимает только ремень. — Я не думаю, что я готов сейчас, — внезапно давит тормоз Чону, понимая, что анальный секс — это, наверное, больно, но Джэхён только ухмыляется. — Я не собирался тебя сегодня портить, — он выделяет последнее слово, чуть понижая голос, и теперь улыбается Чону, пока тот заводит его руки за спину, и на запястья ложится полоска кожи. — У меня немного другая идея. Чону отчего-то стыдно, когда Джэхён расстёгивает ширинку его штанов и чуть их приспускает, чтобы обнажить член. Чувствует себя при этом маленькой розочкой, которую в магазине растрепливают, чтобы выставить на продажу. Странная ассоциация с покупателем-Джэхёном отзывается эхом в голове тогда, когда Чон проводит впервые по тонкой коже, проводя пальцами по выступающим венам, чтобы затем обхватить плоть. — Ты так миленько скулишь, как щеночек, — Джэхён смотрит в глаза, и Чону бы рад их отвести, но не в силах это сделать. — Давай договоримся. Я сделаю тебе очень хорошо, а ты будешь мне подсказывать, окей? — Да, хён, — Чону всё ещё безумно хочется пить, но прерываться он не готов. — И хёном меня не зови, — бурчит себе под нос Чон, медленно водя рукой по чужому члену, а второй пытаясь расстегнуть пуговицы на рубашке Чону. Тот только кивает, даже не пытаясь придумать, как можно сделать оргазм ярче. Не маленький же мальчик, пубертат всё равно направляет руки к не сходящему самостоятельно желанию. Но Джэхёну послушно верит. Джэхён ласковый, руки у него горячие, у Чону поперву получается только жарко и рвано выдыхать в ответ на ласки. Джэхён смотрит на него максимально заинтересовано, то медленно проводя рукой, то надрачивая до срывающихся звонких стонов, чтобы затем обвести влажную от естественной смазки головку, или опуститься ниже, к яйцам, отчего Чону закусывает губу и ёрзает, становясь фактически алым. Джэхён что-то нашёптывает, спрашивает, нравится ли, на что Чону может только кивать. Джэхён ухмыляется, почти мурлычет куда-то в ямку за ухом «тогда не сдерживай себя». Он медленно оттягивает крайнюю плоть вниз одной рукой, обнажая розовую головку, которую обхватывает другой рукой и двигает ей мелко и быстро, так, что Чону вытягивается в его руках, заходясь в стонах, сливающихся в сплошной скулёж. Тяжёлое дыхание предвещает оргазм, и Чону готов согласиться с тем, что сейчас будет очень хорошо, как Чон убирает свои руки. Чону почти воет «хён, пожалуйста», чуть вскидывая бёдра, на что тот неудовлетворенно мотает головой. — Мы же договорились, что ты будешь подсказывать. — Я буду, — скулит Чону, чувствуя, как напряжение чуть отступает, и даже приходит в себя более-менее. — Я буду, только сделай так ещё, прошу. Джэхён остаётся доволен реакцией и возвращает руку на место, другой проводя по щеке Чону, словно успокаивая его. Тот льнёт к ней, прикрывая глаза и сладостно выдыхая, когда ощущает кольцо из пальцев на напряжённом члене. Чону кажется, что ощущения становятся острее, теперь каждое движение расползается по всему телу крупными мурашками, а мир плывёт, и пить хочется гораздо сильнее, чем до этого, но теперь он точно помнит об уговоре, и когда чувствует первый сносящий чувствами спазм, от которого пальцы на ногах поджимаются, он хрипит что-то близкое к «хён, сейчас». — Что «сейчас»? — ухмыляется Джэхён и, не услышав ответа на вопрос, вздёргивает кисть вверх, лишая Кима желанного плена. Чону закусывает губу, пытаясь справиться с накатывающей фрустрацией до того, как Джэхён проводит по его чуть приоткрытой груди, худому животу и снова возвращает руку на место. Но урок запоминает. Чону просто воет скулит от каждого движения, ему кажется, что ему тесно в этой одежде, в этой комнате, он даже не сразу замечает, как Джэхён чуть стягивает свои штаны, чтобы достать свой член, только вздрагивает, когда их головки соприкасаются, обхваченные крупной, но изящной ладонью. Он думает, что даже член у этого человека просто живое искусство, ну или он умом тронулся. Хочется потрогать его, рассмотреть и, Чону невероятно стыдно от этой мысли, попробовать на вкус, хотя бы один раз прикоснуться губами. Ничего из этого сейчас ему недоступно, а сердце в ушах стучит так, словно до следующего раза он только чудом сможет дожить. Джэхён двигает рукой мягко, но от каждого движения Чону вздрагивает, толкается, стараясь дышать как можно ровнее, чтобы успеть предупредить. Ещё одного круга он точно не выдержит. И когда оргазм первыми предшествующими судорогами стягивает живот, Джэхён внезапно его целует. Перестаёт хотеться пить, Чону думает, что Джэхён лучше, чем вода, даже на какое-то время отвлекается от проблемы, которая ждёт его впереди, отдаваясь целиком в столь желанный поцелуй. Потом его словно ломает толчком изнутри, он выстанывает «хён, я сейчас кончу», на что получает сладкое, туда же в поцелуй «кончай», и мир теряет вообще какие бы то ни было формы, взрываясь ощущениями. Чону успевает уткнуться в чужую шею, беззвучно открыв рот в последнем стоне, и ещё чувствует, как сногсшибательная ломота в теле не оставляет его, когда Джэхён быстрыми движениями, не отпуская Чону из хватки, доводит себя до кульминации. Ким вообще лишается каких-либо сил, даже когда спустя минут десять Джэхён освобождает его запястья. Только чувствует мокрые остывшие капли на животе (и одну на груди, о боги), но даже не собирается никак вытираться. — Всё хорошо? Джэхён так низко звучит, почти басом, и Чону это придавливает осознанием того, что сейчас произошло, поэтому он только кивает, угукает, смотрит в пустоту, думая, что они с Джэхёном были отличными друзьями, а как теперь смотреть в его глаза, восхитительные глаза?.. Джэхён скидывает тело на диван и, встав, уходит в сторону ванны, пряча свой полуобмякший член за полами рубашки. Возвращается в более благопристойном виде и с мокрым небольшим полотенцем, сильно озадачивающее лежащего на диване. — Прости, не держу влажных салфеток, но, кажется, надо пересмотреть содержимое некоторых моих ящиков, — он аккуратно вытирает чужой живот полотенцем, а Чону смотрит на него невидящим взглядом. — Ты в порядке? — уточняет Джэхён. — Угу, — Чону кивает в ответ. — Тогда пойдём отдыхать. — Я могу ещё с тобой побыть? — Чону чувствует себя влюблённой девочкой, но ничего поделать не может: держит Чона за руку и преданно смотрит в глаза. Джэхён хмурится. — Я не имел в виду «отдыхать отдельно друг от друга». Спать ты будешь сегодня со мной, если ты не против, а ты вроде не против. Чону снова улыбается в ответ, хотя ему безумно стыдно за случившееся. Но об этом он поговорит с Джэхёном позже, если решится.