НеоКультурные Проблемы

Донён не успевает открыть дверь в комнату, как внезапно слышит голос Ёнхо, тормозит и смотрит в маленькую щель между ней и косяком. Увиденное повергает его в шок: на бёдрах Со, спиной к смотрящему, сидит кто-то из ребят, в длинной футболке, и Ёнхо целует его так, словно после этого сожрёт, как самка богомола своего несчастного одноразового жениха. Донён знает о том, что Ёнхо гей, из разговоров ребят. Он слышал, что и сам Со отшучивался, что он не по девочкам, но обычно это воспринималось в группе спокойно. А сейчас Донёну любопытно, кто с ним сидит, потому что через небольшую щель не видно ничего, кроме бритых висков и того, что партнёр заметно меньше Ёнхо, но под такое описание попадает сразу полгруппы, и интерес перевешивает порыв не совать свой нос куда не надо. По крайней мере, именно так оправдывает своё нежелание отводить взгляд сам Ким. За дверью раздаётся высокий мелодичный стон, тихий и полный горячего воздуха, и Донён прикрывает рот рукой, чтобы не охнуть: к нему спиной сидит не кто иной, как Тэиль. Донён честно надеется, что он под футболкой хотя бы в трусах, но следующая сцена заставляет его разочароваться. Не столько в старшем, сколько в себе и желании надеяться на призрачное «лучшее». Тэиль выгибается, приподнимаясь, целует Ёнхо в скулу, щёку, судорожно дышит, пока тот заводит руку за спину Муна и погружает в него блестящие от смазки пальцы. Донёна ведёт, ему становится дурно и горячо. Он плохо понимает, кому из этих двоих он больше завидует, Ёнхо или Тэилю. Готов прямо сейчас потерять всю гордость, ввалиться в комнату и попросить их взять его к себе. Естественно, они посмеются и откажут, поэтому Донён довольствуется малым — смотрит. И тихо выдыхает, когда Тэиль расстёгивает чужую ширинку, доставая оттуда… Донён сглатывает в ужасе и восхищении. И как этот огромный член помещается в Тэиля? Ёнхо слышно даже для Кима шепчет «подожди» и стягивает с Тэиля футболку, выкидывая в сторону. Тэиль явно смущён своим абсолютным обнажением и тормозит, цепляясь за плечи Ёнхо. — Зачем это? Ёнхо так любовно целует Тэиля, что Донён сам на своих губах чувствует текстуру его мягкой кожи. — Не переживай, я просто хочу, чтобы любопытный кролик всё хорошо видел. Донёна словно окатывают тазом кипятка. Он вжимается в стену, прячась инстинктивно, но понимает, что его уже давным-давно заметили. — Зайди и закрой дверь, Донён, — спокойно говорит Ёнхо, подходя к двери с другой стороны, на время оставляя Тэиля на диване одного. Ким подчиняется, потому что терять уже абсолютно нечего. Донён не знает, чего он смущается больше: сидящего на диване Тэиля, обычно замученного, но сейчас выглядящего как самая шикарная вишенка на торте; Ёнхо, который одним движением стягивает с себя мешающие штаны и остаётся в свободной кофте, под которой, слава богу, не видно его любви к вишенкам типа Тэиля; или всё-таки себя в этой ситуации, своего неожиданного стояка, который неприятно упирается в молнию ширинки. — Хочешь поучаствовать? — Ёнхо ухмыляется, разворачивается к столу и берёт с него чёрный шёлковый шарф. Донён краем мозга надеется, что Ёнхо прямо сейчас его им задушит. — Я не уверен, — честно отвечает Донён. — У меня с парнями никогда не было, я не знаю, понравится ли мне это. Ёнхо не смеётся, не выгоняет и даже не душит Донёна, а понимающе кивает. — Тогда садись, — он кивает на кресло и уходит к дивану, и Донён ловит себя на мысли, что секса с этим человеком ему не хочется, а вот эти шикарные модельные ноги он бы не отказался… Донён задумывается. Наверное, поцеловать не отказался. Тэиль смотрит затравленно на Ёнхо и испуганно шипит. — Ёнхо, я не думаю, что я готов быть порноактёром. Я, честно говоря, стесняюсь. Ёнхо так тепло ему улыбается, что Донён уверен, что вот сейчас-то его точно выгонят. Но Ёнхо только тянет старшего себе на колени, усаживая спиной к своей груди. Донён думает, что Тэиль не суперкрасивый, но сложен хорошо, а на фоне большого Со смотрится ещё по-милому миниатюрным. Ёнхо накрывает глаза Тэиля сложенным шарфом и мурлычет, затягивая узел на затылке. — А ты не обязан ничего показывать Донёну. Я хочу, чтобы ты показал, какой ты прекрасный, только мне. У Донёна от этой фразы мурашки проносятся стаями по всему телу, а каково Тэилю — он даже представить боится. Тэиль не стонет, как порнозвезда, когда насаживается на Ёнхо, а Донён не может ни моргнуть, ни рта закрыть, наблюдая за процессом. Ему кажется, он сам сейчас вместо Тэиля застонет, потому что внезапно для самого себя обнаруживает, что мужской секс не выглядит странно или мерзко. Вполне себе нежно и возбуждающе. — Будь хорошим мальчиком, — рычит на ухо Тэилю Ёнхо, — начни сам. На что Тэиль мотает головой, поджимает губы, и Донён понимает, что ему стыдно. Теперь уже единственному в комнате стыдно. Ёнхо вздыхает, хватает одной рукой концы повязки и тянет на себя так, что Тэиль выгибается, изящно и пластично для человека, который чуть меньше дерево, чем Со. А затем Ёнхо двигается, сначала медленно и мягко, затем набирая темп до дичайшего, такого, что всё, что остаётся Тэилю — хватать воздух ртом. Донён думает, что Мун Тэилю просто выбивают каждым толчком возможность полноценно простонать, потому что тот хрипит, кусает губы, дышит истерично, с сипами, и Донёну от этого сносит крышу окончательно. А ещё член ноет, и он уже абсолютно бесстыдно приспускает джинсы и облизывает ладонь правой руки, чтобы получить разрядку. — Тэиль, тебе хорошо? — мурлычет Ёнхо в ухо Тэилю, и тот кивает. Со остаётся недовольным. — Скажи мне, милый. Где-то между пошлыми звуками и сильными движениями Тэиль умудряется мелодично простонать «очень хорошо». Донён считает, что Тэиль держится слишком долго для того, кто почти задыхается в каждом движении, потому что несколько раз Донён уже готов кончить, но думает про себя, что это как начать аплодировать в театре в середине последнего акта — странно и некрасиво. Приходится сдерживаться, сжимать чувствительный орган, с сожалением выдыхая, ждать и начинать снова. Что, в конце концов, может ещё интересного сделать Ёнхо? Со плавным движением стягивает шарф с лица Тэиля, с трудом переводя дыхание, и улыбается, когда тот оборачивается на него. Донён в кресле взвыть готов, какого чёрта эти чудовища тянут время? — Закончим? — Со накидывает шарф на горло Тэилю и делает нехитрую петлю сзади, потянув на себя. Тэиль чуть ёрзает на месте и теперь двигается в основном он. А Ёнхо только удерживает его на своеобразном поводке из шарфа, лишь чуть подмахивая бёдрами и делая каждое движение Тэиля вверх фактически инерционным. Тэиль тяжко и шумно дышит, когда мышцы живота поджимаются, а петля шёлкового шарфа затягивается уж слишком сильно. Донёну кажется, что у него слюни текут от того, как это всё привлекательно и аппетитно выглядит: Тэиль почти дугой выгибается, всхлипывая от каждой фрикции, Джонни его тянет на себя с лицом человека, у ног которого весь мир, а небольшой, но красивый член Тэиля настолько напряжён, что Киму хочется подойти и помочь. Но он занят своим. — П… почти… Тэиль плачет от ощущений, слёзы текут по лицу и шее. Ему явно уже давно всё равно, кто там за ним наблюдает. Он цепляется пальцами за край шарфа на горле, но Ёнхо ещё тянет, удерживая любовника до тех пор, пока тот не начинает сипеть. — Тэиль, смотри, — он перегибается через плечо старшего, ждёт, пока тот опустит взгляд на свой член, и сразу же обхватывает его рукой, мурлыча странное «можно». Своеобразный ошейник отпускается, пара-тройка движений рукой — и Тэиля выгибает в оргазме. Донёну стыдно, что за сказанным Ёнхо «можно» он кончает так же послушно, как и тренированный Тэиль. Все руки липкие, и от этого почему-то обидно ужасно. Когда их успевает догнать Со, Донён не знает. Он лежит и пытается убедить себя, что от обычной мастурбации сердце не останавливается, а чёрные круги перед глазами от поднявшегося давления. Тэиля, приобретающего горизонтальное положение, он ещё способен как-то воспринять, а вот Ёнхо, который после всего поднимается на ноги и укрывает пледом сначала Тэиля, пытающегося возразить что-то про душ, а потом и самого Донёна — нет. — Отдохни, кролик, — усмехается Ёнхо, — позже поговорим.