НеоКультурные Проблемы

Донён думает, что это что-то волшебное, что-то из умений превращать реальность в картинки, чтобы показать, каким ты видишь мир. Это умение доведено до, как кажется ему, совершенства в нём, в этом Ёнхо, который прямо сейчас опускает камеру. Снимок сделан. Теперь он рассматривает Донёна на дисплее фотоаппарата, видя что-то, что Киму недоступно. Донён расслабляется. Ему нравится позировать для Ёнхо, получается всё легко и естественно, но в какой-то один из моментов произошло что-то глупое. Вот Донён чувствует взгляд через объектив первый, второй, третий раз. На пятый не напрягается, на одиннадцатый позирует, на шестнадцатый хочет поцеловать Ёнхо. Или в чувствах признаться. Что-то одно, чтобы это не было слишком. Донён не хочет с ним трахаться, он думал об этом несколько раз и решал, что он не может делать с Ёнхо то, что тому не нравится, а тому абсолютно точно не нравился секс. Даже объятья для него были допустимы, но выматывающи. Но поцелуи? Никаких поцелуев. Один раз Донён думал, что хочет всё-таки Ёнхо, но самоудовлетворение принесло понимание собственной ошибки. Самое ужасно проведённое время в жизни Кима закончилось через четверть часа натирания на руках мозолей, потому что и завершить не удавалось. Потом у него появилось отвращение к сочетанию «свои руки и свой член» на пару недель. Но как хотелось целовать эти губы и сказать Ёнхо, что он прекрасный, что лучше него нет никого, а если есть, то Донёну нет никакого дела до этого. Возьми меня за руку, возьми, поцелуй, скажи, что любишь, господи, Со Ёнхо. Ничего больше не надо, просто посмотри на несчастного Ким Донёна в ответ. Скажи, что будешь рядом, не надо всегда, просто сейчас. Щёлк. Ёнхо делает ещё один кадр, и он так внезапен, как Минхён, заходящий в комнату Донёна, когда тот на исходе тех самых пятнадцати минут кончает с вымученным «блятьёнхо». Минхён моментально сворачивает назад к двери, почти крича на всю общагу «господи-я-ничего-не-видел-не-слышал-пойду-посплю-в-комнате-Джехёна». А потом правда тому словно память отшибает: даже искорки в глазах на это воспоминание нет. Ёнхо рядом, приём. Это осознание дёргает Донёна назад в настоящее, потому что Со явно обеспокоен кататонией Донёна, вот стоит его рассматривает.  — Ты в порядке? Нет, думает Ким, я влюбился в тебя, ублюдок.  — Нет, — выпаливает Донён, сглатывая. — Я влюбился… в тебя… Недоговаривает. Ёнхо не меняется в лице и даже не вздрагивает: его, похоже, совсем не цепляют чужие слова. Донён чувствует, что ему нужно много клея для склеивания разбитого себя.  — Пожалуйста, обними меня? — голос дрожит, колени дрожат, Донён думает, что очень сильно себя ненавидит, поэтому делает такое дурное предложение. На которое Ёнхо отвечает «нет», что естественно. На которое Ёнхо уходит из комнаты с кошмарным бардаком в голове. Донён думает, что он делает лучше всего: устраняет из своего поля зрения лучшего в мире Со Ёнхо, чтобы не навредить ему собой. Это было трудно, но выполнимо, как оказалось. Ким идёт в свою комнату, валится на кровать и неделю с неё не встаёт, пребывая в состоянии, близком к неживому, не ощущая себя и ничего в себе. Осколки Ким Донёна должны хорошо срастись, но срастутся ли.