НеоКультурные Проблемы

— Отлично, — хмурится Донён, глядя на то, как сначала в комнату вносят торт, а потом дружно смотрят на него. Сколько там пар глаз, чёрт возьми, поверх этого торта? — И вы собираетесь в меня его целиком впихнуть? Торт и правда выглядит гигантским, украшенным белыми кремовыми розочками, серебристыми кондитерскими бусинами, шоколадным кружевом — словом, Донён считает, что исполнилось ему не 23, а 83. Он такие торты видел в жутких украинских кондитерских, подписанных плакатным шрифтом, а цвет букв был похож на пыльный бледно-розовый бархат, словно у тебя в руках умирал человек. Сегодня, видимо, этот человек — он. — Не то что бы в тебя, — честно признаётся Донхёк. — Серьёзно, — Донён кривит лицо, словно ест размоченный в крепком чае лимон, который мариновался там минимум часов восемь, — есть впечатление, что у меня сегодня похороны, а не День рождения. Где вы такой стыд достали? — Ну, — тянет Ёнхо, — это совместный дизайн Тэиля и Читтапона. Да ты присаживайся за стол, право, не стоять же на ногах. Донён послушно садится, перед ним ставят это. Допустим, это можно назвать тортом. — Ну, то что Тэиль у нас бабка, я знал. Тэиль закипает с этой своей улыбкой, полной кризиса. — А можно я его макну первым?.. Донён смотрит на столпившихся вокруг, повисает тишина с недосказанностью о том, что Читтапона он для себя открыл с совершенно новой стороны. Он просто щурится в сторону Юно, надеясь там найти спасение. — Что он сейчас только что сказал? Понятное дело, руки на плечах, не дающие встать — это Ёнхо, предатель. Азарт, сменивший в его взгляде постоянный вечный дзен, горит так, что Донёну кажется, у него плешь на макушке будет. Поэтому единственное верное, что успевает придумать Ким — схватиться за стол на вытянутых руках, чтобы ни одна живая душа не смогла своими грязными групповыми ручонками устроить свидание его лица с тортом. Если это всё ещё можно назвать тортом. Какие же мерзкие шоколадные кружева! — Расслабься, хён, это приятно, — шепчет на ухо Джено, и Донён с ужасом ощущает чужие холодные руки у себя под футболкой. Проигрыш близко. Джено перебирает пальцами по чужим худым бокам, и Донёна скручивает в истерике от щекотки, но ровно на одну секунду. Тотчас он ощущает прохладный сладкий крем на своём лице. Возникает желание больше не подниматься из торта, он оказывается приятным по консистенции, прохладным, и вниз лицом в нём ещё и темно, но запах (и упирающийся в бровь кусок надломанного шоколада) заставляют подняться с желанием отомстить. жестоко отомстить всем тем, кто находится в этой комнате, и кто сейчас с ожиданием смотрит на Донёна, затаив дыхание, предчувствуя бешенство. — Как тортик, хён? — Джено склоняется прямо через плечо именинника, и тот поворачивается на его голос, миленько улыбаясь. — Неплохо. На, попробуй. С этими словами Донён молниеносно зачерпывает кусок пахнущий всеми духами для старушек крема и шмякает его об лицо Джено. Тэён напротив начинает смеяться, но и ему достаётся выстрел тортом от человека-катапульты. В итоге тортом начинают перекидываться все. Теперь, теоретически, всё и все в торте. Стены, мебель, пол, потолок, именинник, остальные одногруппники. Последний кусок прилетает аккурат в лицо зашедшему менеджеру, и веселье замирает. — Да вы тут все ума лишились разом, что ли? — спрашивает в воздух тот, но сам-то понимает, что да, лишились, только сделали это очень давно.