Арина
Я открываю глаза, чувствуя, как теплый луч скользит по моему лицу. Еще одно утро с маньяком. Я переворачиваюсь, чтобы закрыть глаза и спать дальше, но обнаруживаю его лежащим рядом. Он спит, плотно сжав веки. Всё тело напряжено, скульптура мышц видна под серой футболкой. Такой сильный физически, но такой слабый духовно. Его сломала его жизнь, он сам позволил ей это сделать, вместо того, чтобы дать закалить себя. Не знаю, что движет мной, но я тянусь дрожащей рукой к его бритому лицу, провожу тихонько пальцами по щеке и подбородку. Мышцы лица расслабляются, веки перестают быть плотно сжатыми, но не открываются. Я убираю руку и придвигаюсь ближе к нему, чтобы накрыть нешироким одеялом, которым он укрыл меня, но остался без него сам. В этот момент его телефон начинает неистово орать. Я вздрагиваю и даже, по-моему, взвизгиваю, но это не точно. Могу сказать только, что действительно испугалась. - Тише-тише, - бормочет сонно Дима, выключая будильник и поворачиваясь ко мне обратно от тумбочки, - иди сюда, - он притягивает меня к себе, что достаточно странно. - Зачем? Что ты делаешь? - Ты вся дрожишь от страха, иди ко мне, пожалуйста, - всё тише и тише говорит он, пытаясь меня обнять. Я решаю не сопротивляться и поддаюсь ему. Моё тело не против, ему даже нравится находиться в объятьях мужчины, даже такого. К тому же, оно перестает дрожать, что я не сразу замечаю. - Который час? - Пять часов утра. Нам нужно собираться. - На самолет? - наивно спрашиваю я, конечно, не ожидая положительного ответа. - Нет, Арина, нам предстоит путь гораздо сложнее. Пограничники, вся полиция, ГАИ, все стоят на стреме, потому что ищут Арину Самсонову, любимую дочь главного убийцы города. Я сам не представляю, как мы уедем, но Артур уверен, что всё получится. - Я тоже на это надеюсь, - внезапно для самой себя говорю. Неужели я правда хочу уехать настолько сильно, чтобы отказаться от прежней жизни? Я, что, так быстро поверила словам того, кто меня бил, кто говорил гадости, а сейчас обнимает меня и желает добра? - В смысле? - удивленно спрашивает он. - Если мои родители такие, какими ты их описал, если, действительно, они убили твоего брата, то я не хочу их больше знать. А это возможно только вне страны, и то, конечно, не факт. - Ты мне доверяешь? - слышен вопрос и ответ одновременно. - У меня нет выбора. Он выдыхает мне в волосы и отпускает из своих рук. - Собирайся, я пока позвоню Артуру. Он должен скоро приехать, - он встает с кровати, демонстрируя свое идеальное тело, и уходит из комнаты с телефоном. Что произошло за ночь с моим мозгом? С сознанием? Я начинаю относиться к Диме иначе, это происходит так резко, что я даже не успеваю воспротивиться процессу. Всё мое тело сигнализирует мозгу: сердце бьется чаще рядом с ним, но уже не от страха, ладони начинают потеть, а пальцы на ногах неметь при виде его. И всё это не от страха, не от паники. Это что-то другое, заставляющее испытывать некую эйфорию, находясь с Димой в одном квадратном метре. Мне даже понравилось спать рядом с ним! - Арина, руки в ноги, голову на место и соберись, наконец! - говорю себе я, вставая с кровати и подходя к своей новой одежде. Встаю напротив зеркала, медленно, рассматривая себя в зеркале: синяки и ссадины украшают всё мое тело. Именно украшают: синяки на шее симметричны, на руке ранки в виде полумесяцев, на подбородке красиво подчеркивающая скулу запекшаяся рана. Обычно это всё украшает мужчин, но сейчас мне кажется, что и мне это идет. Я стою практически по середине комнаты в одном нижнем белье. Худая, раненая девушка с короткой стрижкой. Ловлю себя на мысли, что нужно одеться и быстро беру футболку, натягивая ее на себя. Размер подходит идеально. Так я надеваю всю приготовленную одежду, затем складываю в рюкзак содержимое своей сумки, с которой меня похитили. - Дима! - пытаюсь крикнуть я, но голос не успел восстановится и получается какое-то хрип, а не крик. Я не решаюсь выйти из комнаты, поэтому начинаю заправлять постель. Боль пытается остановить меня, ударяя то под ребро, то по пояснице, но я всё-таки взбиваю подушки, аккуратно их кладу на места, а потом накидываю всё одеялом и махровым покрывалом. Непроизвольно я касаюсь коленями каркаса кровати и просто валюсь на пол от невыносимой, пронизывающей ноги боли, а из меня вновь вырываются только хрип и слезы. В этот момент хочется, чтобы Дима оказался рядом, обнял и погладил больное место, успокоил и сказал, что всё будет хорошо. Мое подсознание начинает ему доверять, даже не я, а оно в первую очередь.Дима
Набираю Артура и жду, когда пройдут гудки. - Да? Я уже выехал. - Ты объяснишь мне, как мы доберемся до туда? - Приеду и всё расскажу. Планы изменились. - В смысле? - С Эстонией всё полетело. Человек, который должен был всё устроить, улетел в командировку сегодня, а я узнал это менее часа назад. У меня есть парочка других вариантов, но сейчас я говорить не могу, потому что боюсь, меня могут прослушивать, как и тебя. Выключи вообще все телефоны дома - GPS никто не отменял. Больше ни слова, - говорит он и отключается. В раздумьях я смотрю в окно, но город еще только начинает просыпаться, он безлюден и холоден во всех смыслах. Приятно, с одной стороны, смотреть на пустые улицы, но с другой - город утром так же одинок, как я. Мне не нравится это, не нравится то, что причиняет боль. Боль. Я слышу, что меня кто-то очень тихо зовет, но мой мозг не слышит, он решил, что ему показалось. Я достаю из холодильника бекон, яйца, сыр, из шкафа - специи и масло. Всё то, что я купил вчера. Хочу приготовить для моей пленницы вкусный и сытный завтрак, ведь нам предстоит далекий и сложный путь. Мне и моей пленницы. Моей? Что-то щелкает у меня в голове. Или в сердце. В общем, где-то, но щелкает, отчего я оставляю продукты на столе и иду в комнату, где осталась Арина. Абсолютно спокойно я открываю дверь, не думая о том, что что-то могло произойти. Но оно произошло, это что-то. Девушка сидит на полу, прижимая к груди колени, и плачет. Плачет так сильно, что всё ее маленькое тело содрогается. Я не слышу как такового плача, рева, стонов, я слышу ее хрипы и всхлипы, такие тихие, не привлекающие внимания. - Арина? - я осторожно, но быстро подхожу к ней, присаживаясь рядом. Я боюсь ее касаться. Я. Боюсь. Её. Касаться. Она продолжает плакать, закрывая лицо руками. Она прячет его от меня.. - Дима, - шепчет она, не говоря больше ничего. - Арина? Девочка моя, - бессознательно говорю я, но почти не обращаю на это внимания, - что случилось? - Ты, - сначала отвечает она, а потом исправляется, - я коснулась коленями этой штуки, - указывает на металлический каркас кровати, - стало очень больно, и я упала. - Ты так сильно плачешь из-за этого? - почему-то не верится мне. - Да, - она делает паузу, - нет! - Почему тогда? Она молчит минуты две точно, успокаиваясь, вытирая слезы с щек, пряча свое лицо от меня снова, тяжело вздыхая. Потом она говорит то, что заставляет мое тело вздрогнуть: - У меня появилась потребность... в моем мучителе, - тихо, но не шепотом говорит Арина, смотря мне не в глаза, а прямо в душу своими заплаканными, но по-прежнему красивыми глазами. Мне не хочется отвечать ей, говоря, что я чувствую к ней то же, мне хочется просто ее обнять. Так я и делаю. Привлекаю ее к себе, осторожно и нежно обнимая руками и окольцовывая ногами. Вдыхаю запах ее волос, перемешанный с запахом моего шампуня, запах новой одежды на ней. Я кладу ее голову на свое плечо, задевая ладонью ранку на подбородке. И нам опять больно. Ей. И мне.. Сообщение, пришедшее на мой невыключенный по невнимательности телефон, пробудило мое сознание. - Черт! - вырывается у меня. Я перестаю обнимать девушку, доставая из кармана телефон. "За мной едут два черных мерса. Уезжайте из квартиры как можно быстрее" - Артур. - Мать вашу! - кричу я, совершенно не зная, что делать. Ведь всё было под контролем! - Что стряслось? Ты чего так орёшь? - Всё-таки поиграем мы в "кошки-мышки".