Дима
Неужели сегодня я просыпаюсь раньше нее и могу понаблюдать за ней? Она спит, отвернувшись от меня и обнимая одеяло. Ночью она обнимала меня… Такая нереальная, красивая и просто чудесная, такая хорошая! Я понимаю теперь, что лучше никогда не найду, не найду ту, которая понимает, принимает и готова бороться, но спасти не только себя, но обоих. Я думал, что она избалованный ребенок, не способный чувствовать и быть настолько простым человеком, не способный прощать и любить, но я ошибался. Она — девушка мечты, и пусть не умеет готовить, мыть пол и никогда не убиралась. Она готова к любым испытаниям судьбы. Когда она пришла ночью, я вначале не поверил глазам, думал, что брежу, что вижу то, что хочу видеть, но это всего-то видение. Оказалось, она правда пришла. В тот момент я ощутил счастье, покой и такое тепло, что хватило бы на отопление всего этого дома, если не больше. А когда я ее обнял, мое сердце ухнуло вниз, ноги задрожали и я впал в эйфорию. Она настоящая птица в моих руках. Но и я сам птица — свободная и летящая по жизни, словно ищущая приюта. Хочется удивить мою птицу и сделать что-нибудь особенное, но не завтрак в постель. У нас не так много продуктов, чтобы их тратить, к тому же, неизвестно, когда запасы пополнятся. Нужно пройтись по комнатам и найти то, чем я смогу сделать ей приятно. Вдруг в кабинете есть цветная бумага и я смастерю открытку? Просто и оригинально! Медленно я встаю с кровати, обхожу ее и выхожу из комнаты, словно мышь. Наспех умываюсь в ванной, мажусь кремом, видимо, Арининым — очень вкусно пахнет. Иду по коридору, солнце освещает его так, что аж глаза слепит. Наверное, поэтому тут так хорошо растут все цветы — им достаточно света, им комфортно. А, вот, мне, что-то не очень. Ощущение одиночества, одновременно с чувством подвоха, который, мне кажется, есть в помощи Артура, ведь не может быть всё так хорошо у плохого меня, постоянно меня преследуют, а сейчас в полной мере меня охватывают. Это очень неприятно — как будто холодно и жарко одновременно, как будто идешь по пещере, а ее стены вот-вот обрушатся на тебя — полная неизвестность, в общем. И я только с Ариной этого всего не испытываю. В кабинет я захожу полный паники и тревоги, но заряженный, как батарейка, мыслью о том, что нужно найти и сделать что-нибудь крутое. Первым делом я залажу в большой книжный шкаф, а точнее открываю одну из трех дверей, чтобы рассмотреть содержимое. Так, тут книги, куча тетрадей, блокнотов, папок и ничего больше. За другой дверью сейф, а за третьей пустой мини-бар. М-да, не густо, а точнее вообще пустырь. В ящиках я тоже ничего не нахожу, нет ничего и на книжных полках интересного, по крайней мере мне так кажется. И я окончательно расстраиваюсь… А настроение поднять мне поможет только одно — улыбка девушки, с которой я проснулся. Помешательство какое-то! Как бы странно не было, я возвращаюсь в спальню, шаркая ногами по полу коридора. «Может ей организовать сауну, бассейн и массаж? — Неплохо! Но я хочу с ней» — бубнит мое сознание. «Или всё же сделать ведро поп-корна?» — думаю я. Осторожно поворачиваю дверную ручку, открываю дверь и возвращаюсь в комнату. Арина спит в той же позе, сладко посапывая. Мне остается только присоединиться, либо же молча ждать ее пробуждения. Я аккуратно ложусь на постель, чтобы Арина ничего не почувствовала и спала дальше, давая мне возможность лицезреть женскую красоту. Однако, не проходит и минуты, как она начинает шевелиться: сначала поднимает руки к изголовью кровати, потягиваясь, потом вертится, и всё это с закрытыми глазами. — Дима? Доброе утро, — сонно произносит она, а я не могу отвести от нее глаз. — Доброе, красотка, — улыбка в полной мере расползается на моем лице. — Ммм, — тянет Арина, открывая глаза и смотря на меня, — ты сильно удивился, когда я пришла? — Сильно. — Просто мне стало как-то страшно одной, кошмары снились. Вот. — Не оправдывайся, — смеюсь нарочно я, — ты просто хотела моих объятий! — Не без этого! — в том же духе смеха и некой издевки отвечает девушка, чем меня подзадоривает. А еще увеличивает мое желание поцеловать ее. — Ха-ха, всё с тобой ясно, Арина! — Что тебе ясно? — она поворачивается ко мне всем телом, а мой мужской взгляд, что нормально, замечает возбужденные соски под футболкой. Боже, я аж сглатываю, но не хочу, чтобы моя «заложница» это заметила — это пошло. — Всё ясно! — отвечаю я и смеюсь. Казалось бы мне весело, но внутри меня шторм гормонов, готовых активизироваться в любой момент. Я же с женщиной обалдеть как давно не был! А с такой так вообще никогда! Инстинкт кричит о том, чтобы я ее раздел, чтобы поцеловал и вошел в нее так, как никогда и ни в кого, но так нельзя. Арина — святое. Однако в этот момент происходит то, что не ожидал ни я сам, ни этот мой инстинкт: она сама меня целует. Берет в свои маленькие ручки мое лицо и целует, да как! На такое нельзя не ответить, хоть мне и страшно, стыдно и так жарко! Я обнимаю ее за талию, предварительно скинув с нее одеяло, прижимаю к себе, глажу. Она не прекращает поцелуй, углубляя его. Мы оба тяжело дышим, давно горячие и возбужденные. Но я останавливаюсь. — Рин, если мы зайдем дальше, то оба пожалеем, — успокаиваю я, а она лежит и смотрит на меня смущенным взглядом. — Я просто хотела ощутить то, что мне снилось, наяву, а мне снился поцелуй, и ничего больше. — Девушки могут остановить свое возбуждение, могут успокоить себя, у нас, парней, всё немного сложнее, поэтому я остановился. — Всё нормально, — улыбается она, затем отворачивается и резко встает с кровати. — Эй, давай полежим? — Зачем? У тебя же проблемы с возбуждением, — дерзит она. Ох, как меня это цепляет! Я моментально встаю и подхожу к ней. — Пойми меня правильно: я не хочу тебя обидеть, не хочу сделать что-то «не так», нарушить границы дозволенного, вот и всё. Понятно? — Понятно! — всё так же дерзко отвечает Арина, видимо, ее страх окончательно пропал. Я не выдерживаю и беру ее лицо в свои ладони, буквально впиваюсь в ее губы. Она заметно вздрагивает, но не отстраняется. Я прижимаю ее к стене, но вовремя вспоминаю о ее болях в спине. — Всё хорошо? Вместо ответа она вновь меня целует, но я не отвечаю, а отхожу. — Я хочу тебя целовать, я в принципе тебя хочу, но, сука, я не трахал женщину больше полугода, ты понимаешь, что мне тяжело?! — Даже подумать не могла, — отвечает она и видно, как ей неловко. — Прости, — я глажу ее подбородок, приподнимая так, чтобы она смотрела на меня, — правда, не хочу тебя обидеть, не хочу делать что-то резко, потому что уже слишком быстро влюбился в тебя. Я говорю это и часть меня как-будто отмирает, парализуется что-то внутри — впервые это ощущаю. Вроде и камень упал с груди, а вроде и понимание того, что сделал шаг к сложностям. Так легко оказалось сказать то, что думаешь, но и так сложно.Арина
Пока каша варится, я засыпаю кофейные зерна в кофемолку и ставлю капсулу для капучино. Однако, я делаю всё за две минуты и остаюсь без дела — мысли начинаю одолевать меня еще сильнее. «Зачем он это сказал? Зачем я его поцеловала, поддавшись искушению?» — бегают мысли по извилинам моего мозга. Теперь все будет либо сложнее в сто раз, либо проще. — Рина? Ты где? — кричит Дима из коридора. — На кухне, — быстро отвечаю я, хоть и не очень сейчас хочу с ним говорить. — Артур сказал, что завтра или послезавтра приедет хозяйка дома с едой, моющими средствами, короче, со всем, что нам для нормальной жизни еще необходимо, — он садится за обеденный стол, чему я безумно рада — не трогает меня лишний раз, призывая тем самым к действию мою внутреннюю богиню. — Хорошо. — У тебя болит спина, голова или что-нибудь еще? Только честно скажи. Не понимаю, к чему эти вопросы. — Э, ну, так, не сильно, просто ушибы ноют, ранки чешутся, с головой всё хорошо. — Ладно, я рад, — как-то сухо отвечает он, а в другое мгновение оказывается рядом со мной, обнимая меня сзади. Мурашки мигом пробегают по всему моему телу. — Ты чего? — тяжело вздыхаю от его прикосновений к моей талии, животу, от его дыхания у моего уха. — Я сегодня всё утро наблюдал за тобой, ты прекрасна так, что я не могу отказаться от тебя. И я каюсь за это, потому что это, возможно, причиняет боль тебе. Мне не больно, но некомфортно от того факта, что я держу тебя рядом насильно, что раны на твоем теле — моя вина, что ты целуешь меня, потому что иначе не можешь. С каждым его словом колени начинают трястись сильнее, сердце биться чаще, а желание помочь Диме — больше. Он не жалок, но ему необходима помощь, помощь в том, чтобы снова стать здоровым психологически и психически человеком, чтобы любил и был любимым без сомнения, чтобы был уверен в завтрашнем дне, чтобы знал, чего хочет, а от чего стоит бежать. — Я поцеловала тебя, потому что хотела этого, сама того не понимая, — продолжаю стоять спиной к нему, глажу его руки, лежащие на моем животе, сжимаю их, — нуждаюсь в тебе, не зная причины этому, учитывая обстоятельства, боюсь тебя меньше, чем себя. Я поворачиваюсь в его руках к нему лицом, смотрю в глаза и вижу, что они влажные, а желваки напряжены. Глажу его лицо, он закрывает глаза и тяжело дышит. Ему так сложно, я понимаю это и принимаю. — Дыши, живи и не думай слишком много. Мы здесь и мы вдвоем, — успокаиваю его. — Это не будет продолжаться вечность, — сквозь зубы говорит он и открывает глаза. Смотрит на меня. — Хоть сколько-нибудь. Я помогу тебе, хорошо? И он целует меня кротко, но сладко. — У тебя каша переварится сейчас, помощница, — расслабленно улыбается парень.