***
Нэнси слышала шаги. Они были неторопливые и спокойные. Слышала и совсем другие: быстрые и лёгкие. Из-за двери доносился детский голос, а затем он затих. И вновь неспешные шаги приближались к комнате. Все девушки подняли глаза наверх, а заодно прижались ближе друг к другу. Нэнси невольно обхватила руку Сэм и прижалась к ней так же, как ребёнок прижимается к матери. Они все молились, чтобы за дверью оказался не Дог. — Не беспокойся, — сказала тихо Сэм и положила руку на голову Нэнси, — сегодня вторник. Вскоре дверь со скрипом отворилась. Яркий свет ударил в глаза. Только через какое-то время девушки смогли разглядеть на пороге Дэрли, что стоял в одних джинсах, перчатках и длинном фартуке. Это было некоторым облегчением. Дэрли не смотрел девушкам в глаза, будто бы и сам был здесь жертвой. Он быстро спустился вниз, не закрывая за собой дверь, но вскоре остановился. Тошнотворный сладковатый запах ударил ему в нос. Лицо тут же скривилось в отвращении. Нэнси знала, что он учуял трупную вонь. Возможно, она не давала ему спокойно находиться в доме. В любом случае, стало понятно, что он пришёл сюда, чтобы разобраться с этим. Он взглянул на труп, с обглоданными ляжками и ягодицами, а затем покосился на заложниц. На губах Шарлотты, Дебры и даже Ширли всё ещё оставалась засохшая кровь. Тогда Дэрли понял, что к чему. — Если я принесу воды и еды, вы не станете мне мешать? — спросил он на полном серьёзе. Девушки не спешили ему отвечать. Только Сэм спустя какое-то время подала голос. — Нет, — кратко ответила она. Дэрли кивнул головой. Он быстро вышел из подвала, а вскоре вернулся с двумя литровыми бутылками воды и несколькими открытыми консервными банками. Поставив всё это в центр комнаты, он отошёл в сторону, давая возможность пленницам забрать еду, о которой они так долго мечтали. Шарлотта тут же кинулась к продуктам и схватила их двумя руками, после чего быстро утащила в дальний угол, к другим девочкам. У Нэнси сразу же потекли слюни. Она подождала, когда другие напьются, после чего и сама сделала множество огромных глотков воды. Долго уже они не пили простую воду. Она показалась Нэнси такой прекрасной на вкус, что все лишения тут же забылись. Когда Дэрли понял, что девочкам нет до него никакого дела, он подошёл к трупу и подхватил его под обгрызенные руки, после чего потащил наверх. Кажется, на это мало кто обратил внимание. Только Анна и Нэнси видели, как уносят нечто, что раньше называли Мией. Нэнси знала, что у девочек получилось бы убежать, если бы они прямо сейчас накинулись на Дэрли все вместе. Этот вариант казался возможным. Но только какое-то время. Совсем скоро Нэнси осознала, что это невозможно лишь потому, что никто не станет этого делать. Пока все ели, Нэнси тихо подкралась к Анне и села с ней рядом. Беременная женщина никак не отреагировала на присутствие рядом посторонней. Она была холодной. И внутри и снаружи. Сложно было признаться себе в том, как сильно Анна пугала. Она делала это лишь своими холодными глазами, ничего не говоря и практически не шевелясь. Сложно представить, что видели эти глаза за десять лет, проведённых в подвале. Анна пугала одним своим существованием здесь. Так что разговаривать и вообще приближаться к ней было страшно, как это не прискорбно. Немного подумав и собравшись с мыслями, Нэнси всё-таки решилась и заговорила. — Куда её уносят? — спросила она. Анна медленно повернула голову в сторону незваной собеседницы. По коже пробежался холодок. Не было ясно, о чём думает сейчас Анна. Быть может, она всё ещё ощущает неприязнь к Нэнси за то, что она говорила с Бабби. Может, чувствует её врагом. А может быть ей просто наплевать и нет смысла бояться. В любом случае, понять её чувства не предоставлялось возможности. — В колодец, — ответила равнодушно Анна. — Не приставай, — вмешалась Сэм и утащила подругу в сторону. — Что я такого сказала? — удивилась Нэнси. — Просто не надо. — Эй, психопатка, жрать собираешься? — гаркнула Шарлотта, обращаясь к Анне и попутно облизывая пальцы. — Я делиться не собираюсь. Либо жри, либо ничего не останется. Анна нагнулась к уху Сэм. — Я не голодна, — прошептала она. Сэм кивнула и повернулась к Шарлотте. — Она не хочет. — Тогда эту банку я забираю, — пожала плечами Шарлотта и схватила последнюю банку с едой. — Ага, — усмехнулась Франи, — не подавись. — Иди в жопу. — А мне оставишь? — слезливо попросила Дебра. — Я подумаю, — ответила Шарлотта. Но всё-таки Нэнси не давал покоя Дэрли, утащивший куда-то труп. Без него, конечно, дышать стало значительно легче, но разве можно просто так взять и избавиться от человека? Пусть даже и мёртвого. Он ведь не может бесследно исчезнуть. Что Дэрли собирается сделать? На удивление всем, Ширли, в последнее время молчаливая, села напротив Сэм и задала тот же вопрос, что и Нэнси. — Куда он её унёс? Он отвезёт её в лес? — Они теперь редко к этому прибегают, — покачала головой Сэм. — Есть более простой способ, не требующий перевозок. — Какой? — спросила Нэнси. Вместо ответа Сэм лишь указала пальцем на окошко под потолком. — Оттуда видно, — вскоре пояснила она. Ширли тут же вскочила на ноги и побежала к окну. Нэнси последовала за ней. Она понимала, как больно сейчас несчастной. Человека может сломать один вид трупа любимого человека, а уж наблюдать за тем, как её едят, и делать это самому… Это сломает жизнь любого. Вряд ли когда-нибудь психика Ширли вернётся в норму. Нэнси порой казалось, что у неё не осталось больше мотивации к жизни. Но ей хотелось увидеть, как закончится жизнь её сестры. Ведь это произошло не тогда, когда Дог воткнул топор ей в голову. Это произойдёт прямо сейчас. Из окна Нэнси и Ширли действительно увидели Дэрли. Он стоял под каким-то навесом, а мёртвое тело лежало рядом, на земле. Вскоре действительно удалось разглядеть колодец. Дэрли навалился на тяжёлую крышку всем телом, а затем с силой сдвинул её в сторону. Он отошёл чуть поодаль, после чего отдышался и потёр глаза. Зажмурившись, он приблизился к трупу, но пытался не смотреть на него долго. Как если бы боялся. Ещё немного помявшись, Дэрли всё же взял труп под руки и резким движением скинул его в колодец, после чего буквально отлетел в сторону. Он судорожно схватил полотенце и стал вытирать измазанные в трупной жидкости руки, от самых плеч до пальцев, несмотря на то, что он был в высоких — по самые локти — рабочих перчатках и длинном фартуке. Совсем скоро Дэрли вышел из поля зрения Нэнси, но через какое-то время вернулся вместе с большой канистрой в руке. Он поставил её рядом с колодцем, а затем неспешно вытащил какие-то предметы из пакета неподалёку. У него в руках оказался респиратор и очки, которые он быстро надел на себя, а затем отвернул крышку канистры. Дэрли стал выливать содержимое прямо в колодец, аккуратно, пытаясь не разбрызгивать, но в то же время не глядя вниз. Вылив половину, Дэрли отставил канистру в сторону и тогда можно было разглядеть знак, нарисованный на ёмкости. Предостережение об особой токсичности данного вещества. Нэнси взглянула на Ширли и увидела перед собой гримасу ужаса и животного страха. — Пойдём отсюда, — сказала Нэнси и отвела несчастную в сторону. — Нет, нет… — проскрипела она, усаживаясь на пол и закрыв руками лицо. — Всё закончилось, — попыталась успокоить Ширли Нэнси, — всё уже закончилось. — Я не хочу здесь быть больше, я хочу уйти отсюда… — зарыдала Ширли. Все девочки смотрели на неё со страхом. Вскоре и Дебра тоже зарыдала, но совсем тихо, беззвучно. — Заткнись, — прикрикнула Шарлотта. — Как будто мы не хотим свалить отсюда! — У тебя есть такая возможность, — закатила глаза Франи. — Скажи Дэрли, что ты хочешь стать проституткой, и принц Роттен увезёт тебя в свой роскошный бордель. — Я тебе шею сверну, если ты продолжишь выёбываться, — рыкнула Шарлотта. — Удачи, — равнодушно ответила Франи. И пока Шарлотта и Франи ругались, Ширли вскочила с места и принялась носиться по всему подвалу в поисках чего-нибудь. Она что-то искала, но никто не знал что именно, пока она не подбежала к Анне. — Ты даешь нож только в экстренных случаях? — протараторила Ширли. — Я хочу умереть, дай мне пожалуйста нож, я очень хочу умереть, дай мне его и Сэм вернёт тебе его потом, прошу… — Ширли, не надо, — покачала головой Сэм. — Это моё решение, дайте мне нож! — Ага, конечно! — вновь влезла Шарлотта. — Чтобы опять здесь валялся трупак? Один только что вынесли, второго ещё не хватало. — Я хочу к сестре, просто хочу к сестре… Мне нужен нож, Анна, прошу тебя, дай его мне. Но Анна лишь отрицательно покачала головой. — Когда вернётся Дог? — тогда внезапно спросила несчастная у Сэм. — Завтра. — Что мне надо сделать, чтобы он убил меня? Что надо сказать ему? — Если бы ему было можно, он бы давно нас всех убил, Ширли, — покачала головой Сэм. — Это не выход. Ширли вновь зарыдала. Буквально закричала, если точнее. Она медленно сползла по стенке на пол, продолжая стонать. Она выглядела так, словно быть живой для неё было действительно больно, даже физически. Словно она страдает так, как страдает человек, попавший в катастрофу. Хотя логичнее предположить, что так оно и было. Раздался грохот. Все девушки резко обернулись в сторону двери, после чего увидели Дэрли. Он держал в руках две канистры. Ох, как бы хотелось Нэнси, чтобы там не было того же вещества, в котором сейчас растворяется Мия. По крайней мере знака, предупреждающего об опасности, не было. Дэрли аккуратно спустился вниз и поставил одну канистру на бетонный пол. — Это запас воды на несколько дней, — пояснил он, после чего поставил вторую канистру, а из кармана вытащил три губки и положил сверху. — А это для мер гигиены. Вам надо вымыть пол и себя заодно. После этого он подвинул ёмкости ближе к узницам. — Да пошёл ты к чёрту, — процедила Шарлотта. — Ты здесь недавно, поэтому повторюсь: если вы не сделаете этого сегодня сами, завтра приедет Дог и сделает это самостоятельно, при помощи пожарного шланга. Я бы порекомендовал первый вариант, но это ваше дело. — Выкуси, ублюдок драный, — только рявкнула Шарлотта. — Пожалуйста, не надо, — взмолилась Дебра. — Хватит, — сказала ей Сэм. — Это правда. — Вот и проверим. Шарлотта быстро открыла канистру и плеснула водой на Дэрли, который стоял к ней спиной, собираясь уйти. Он тут же остановился и выгнулся, будто кот. Примерно такая же была у него реакция и на воду. Но вскоре Дэрли вновь выпрямился, как будто ничего не произошло, но взглянул на смеющуюся Шарлотту как-то странно, с каплей отвращения и словно говоря: «Я предупредил». После этого он ушёл, больше не оборачиваясь. — Совсем долбанулась что-ли? — фыркнула Франи. — Ну и идиотка, ей богу. — А на кой-хер я буду это терпеть? — разозлилась Шарлотта. — Он похитил меня и говорит ещё и вымыть всё здесь? Неужели он и впрямь решил, что я буду заниматься этим? — Во-первых, он тебя не похищал, — вздохнула Сэм, пытаясь унять своё раздражение, — а во-вторых, да, мы будем это делать. — Ну это же не сложно сделать, да и нам самим это надо… — аккуратно влезла Дебра. — По-крайней мере, Дэрли относится к нам, как к людям, мне кажется, — смущенно сказала Нэнси. — Лично мне он не сделал ничего дурного. — Серьёзно? — посмеялась Шарлотта. — Слышь, Франи, ты у нас тут самая умная, как этот синдром называется? — Стокгольмский, — без энтузиазма ответила Франи. — Сдается мне Нэнси, с тобой именно это и приключилось. — Это не так, — нахмурилась Нэнси. — А что ты тогда преступника защищаешь? — Он не причиняет нам вреда. Да и ведёт себя нормально. Мне ненавидеть его только за то, что он нас не выпустил? Ну как же, может ему нам ещё сахарной ваты принести и какао, чтоб наверняка не обижались? — Нэнси разошлась не на шутку, возмущённая обвинениями Шарлотты. — Мне кажется, что он такая же жертва обстоятельств, как и мы. И если он поможет нам выбраться, Дог убьёт его без зазрения совести. — Не убьёт, он же его брат, — махнула рукой Шарлотта. — Он просто такая же мразь. Да и почём тебе знать? — Я знаю. Я слышала. Сэм положила руку на плечо разгорячившейся Нэнси и покачала головой. — Не надо с ней спорить, — сказала она по-немецки. — Она глупа. Я такого же мнения, что и ты. — Извини, не сдержалась, — ответила Нэнси. Сэм поднялась с места и подошла к канистре с водой. Смочив губку воде, она принялась спокойно отмывать пол от крови и экскрементов. Вскоре к ней присоединилась Нэнси, а затем Дебра, Франи, и даже Анна. Но последней вскоре Сэм указала сидеть на месте. — Это отвратительно, — скривилась Шарлотта. — Вы просто подстилки. Они сделали из вас рабов, а вы покорно повинуетесь. Рабская сущность во всей красе. — Знаешь, дерьмо разъедает человеческую плоть, — сказала как-бы невзначай Франи. — Молчала бы лучше, — фыркнула Шарлотта. — Не знаю, кому какая проблема покажется серьёзнее: дерьмо или Дог, но последняя проблема, требующая от нас гигиены, как-то действительно поливала нас из пожарного шланга, — слегка улыбаясь и продолжая мыть пол, рассказывала Сэм. — О, это было очень больно. Поток свернул мне челюсть, а одной из прошлых постоялиц, пусть покоится она с миром, вода сломала нос. А знаешь, почему она умерла? — Ну и почему? — будто незаинтересованно спросила Шарлотта. — Она начала слишком громко кричать. Догу это не понравилось, поэтому он засунул шланг ей во влагалище. Её живот надулся в несколько секунд и стал в два раза больше, чем у Анны. В общем-то, через пару минут она умерла от разрыва внутренних органов. С тех пор я всегда мою пол и другим советую. Шарлотта ничего не ответила. Она скомкалась и закусила губу. Вероятно, представляла себе возможные последствия своей халатности. А вскоре она молча приблизилась к другим девочкам и понемногу помогала отмывать пол. Не сказать, что пользы от неё было много, но, на радость всем, она хотя бы молчала.***
— Это была правда? — поинтересовалась Дженнифер Раст. — Понятия не имею, — посмеялась Нэнси и всплеснула руками, — но я искренне в это верю. Дог слишком извращён, чтобы делать что-то с нами, не извлекая для себя садистской пользы. К счастью, проверять этого мне не пришлось. Оно и к лучшему. — Сколько времени вы уже находились в заточении? — Я не знаю. Мне казалось, что где-то месяц. Через какое-то время я узнала, что на самом деле больше. — А что сейчас с Шарлоттой, Деброй и другими девочками? — Было бы слишком просто взять и рассказать об этом. Мне стоит подержать интригу, чтобы мой рассказ вам не наскучил, Дженнифер. Но, как вы понимаете, с Шарлоттой вряд ли могло произойти что-то хорошее. Она была утрированно надоедливым человеком. — Я уже это поняла. — Знаете, ей было сложно держать рот на замке. И я не понимала, почему она так воинственно настроена против всех нас, когда выгоднее держаться вместе? Но глупо было сразу не понять, что это просто одна из форм самозащиты. Шарлотта даже не воспринимала всё происходящее в полном объёме, учитывая то, что она с аппетитом уплётывала человечину. У меня было ощущение, будто мозг так хорошо вытесняет эту информацию из её памяти, что она уже ничего и не помнит. Но, пожалуй, долго с таким поведением не протянешь. Хотя её терпели очень долго. — Что было потом? — Не стоило надеяться, что она долго будет молчать. Через какое-то время её мозг, судя по всему, всё же перестал справляться со стрессом и защитные механизмы стали понемногу ослабевать. Она начала сходить с ума раньше, чем все остальные, а вскоре её буйство переросло в настоящую агрессию и вражду. Несмотря на то, что в этот день с нами должен был быть Дэрли, который не причинял нам никакого вреда, наши мучения продолжались. Только теперь уже по вине Шарлотты. А-ля странный заместитель Дога. Но и это были ещё цветочки. — Она напала на кого-нибудь? — Если можно так выразиться. Наш подвал разделился на два лагеря, в котором я, Франи, Сэм, и Анна были с одной стороны, а с другой Шарлотта, Ширли и Дебра. Хотя Дебру винить не стоит. Она не знала, что ей делать и предпочла просто поставить на выигрышную лошадь. — Выигрышную лошадь? — Да. Вы ведь не поставите деньги на полудохлого коня. Вы поставите на сильного и быстрого, того, который, как вам кажется, должен выиграть в забеге. Вот и Дебра металась из стороны в сторону, пытаясь понять, кто из всех нас всё же станет победителем и вытащит её из заточения. В тот день её ставка пошла на Шарлотту, которая сгорала от желания бежать как можно скорее. Ширли тоже можно понять. Она тоже хотела сбежать. Правда, тогда я не понимала, зачем именно. Только сейчас я осознала, какие цели она ставила перед собой. — У неё это получилось? — У нас у всех почти получилось. Да, побег был организован через несколько дней. О, это было безумно весело. Ненадолго у нас даже появился новый временный постоялец. Это однозначно был насыщенный день. И крайне болезненный. — Так вы сбежали или нет? Хотя, это очень глупый вопрос, да? — Точно. Абсолютно идиотский. Но спасибо, что волнуетесь. Я не сбежала, но кто-то всё же получил то, что хотел. Знаете, Дженнифер, у меня была прекрасная возможность прекратить все свои муки. Но я всё ещё не знаю, почему решила остаться. Может быть, вы поможете мне найти ответ на этот вопрос.***
— Эта беременная психопатка вообще разговаривает? — возмутилась Шарлотта, покосившись в сторону Анны. — Разговаривает, — ответила Сэм. — Не надо так её называть. — Интересно, почему она открывает рот только рядом с Догом. Ах, ну да, конечно. Он её своим йогуртом кормит, а она ещё и благодарна, — сквозь зубы говорила Шарлотта, а вскоре обратилась и к самой Анне. — Чёрт, да у меня волосы дыбом встают от одного твоего вида. А если учесть то, что у тебя за спиной ещё и нож, и то, что ты подружка сраного извращенца, мне начинает казаться, что слишком много мы тебе позволяем, красавица. С чего бы этот самый нож находится у тебя? Что-то мне подсказывает, что пора найти нового владельца столь опасной вещички. — И кто же им будет? — усмехнулась Франи. — Ты чтоль? — А почему бы и нет? — пожала плечами Шарлотта. — Нам нужно бежать отсюда и у нас для этого есть всё необходимое, а вместо этого вы просто сидите тут и ждёте своей смерти. Я с вами подыхать не собираюсь. — Тебя же твой хахаль спасти должен? — посмеялась Франи. — Или что? — Заткни свою ёбаную пасть, пока я тебя не задушила! — Не беспокойся. Твой принц меня задушит. Если найдёт тебя, конечно. — Я сказала тебе заткнуться! — взорвалась Шарлотта и набросилась на незадачливую собеседницу. Она вцепилась Франи в волосы и стала яростно выдёргивать их. К ним тут же подбежала Сэм, желая прекратить драку, но одним резким движением локтя Шарлотта отбросила Сэм в сторону. Послышалась истерика Дебры. Нервы Нэнси были натянуты, как струна. Она понимала, что вскоре и её окутает паника. Она смотрела, как Шарлотта бьёт Франи кулаками, а Сэм держится за лицо, лёжа где-то в углу. Анна приблизилась к ней, желая помочь. И как только Сэм убрала руки от лица, Нэнси увидела разорванную нижнюю губу. — Пожалуйста, перестань! — крикнула Дебра, давясь слезами. Нэнси не знала, что ей делать. Она с надеждой взглянула на Ширли, но та лишь угрюмо сидела в углу, наблюдая за дракой, но не желая что-либо делать. Тогда Нэнси поднялась с пола, подошла сзади и, переполненная гневом за разбитую губу подруги, накинулась на Шарлотту. Она схватила её горло руками и стала сжимать со всей силой. В голове у неё предстали образы, как Дог тоже душил её. Он держал шею Нэнси совсем высоко и только перекрыв дыхание на этом месте, она действительно перестала дышать. Вспомнив об этом интересном опыте, Нэнси подняла руки выше и сжала их высоко на глотке Шарлотты. И только тогда она отпустила Франи. Шарлотта упала назад, прямо на Нэнси. Она пыталась оторвать её руки от своего горла, а Нэнси всё думала, стоит ли её отпускать. Она была в ужасе и понимала, что если сейчас отпустит буйную, то она накинется на неё, желая отомстить. Но она так же не могла пойти на убийство — этого даже не было в её голове. Наоборот, ещё больше, чем нападения на себя, она боялась, что сможет убить Шарлотту. А этого ей совсем не хотелось. Но она по-прежнему не отпускала её горло. Внезапно что-то пошатнуло Нэнси. В глазах всё потемнело. Тело больше не слушалось. Она завалилась на пол и глубоко дышала. Запрокинув голову назад, она разглядела Ширли, которая держала в руках канистру. Подойдя ближе, она вновь замахнулась на Нэнси. Та зажмурилась и закрыла голову руками. Но это мало ей помогло. Послышался глухой удар. Череп затрещал так, как если бы его сдавили прессом. Последовал второй, а затем и третий удар канистрой. В глазах вновь потемнело. Нэнси лежала на полу, не шевелясь и не видя перед собой совсем ничего. — Мне нужен этот чёртов нож, — прорычала Ширли, приближаясь с канистрой к Анне. — Простите, но он правда нужен, — дрожащим голосом подтвердила Дебра, помогая Шарлотте подняться с пола. Нэнси видела совсем немного. Только то, как Ширли подходит к Анне, которая склонилась над Сэм, будто бы не замечая того, что на неё хотят напасть. Затем у Нэнси вновь потемнело в глазах. Когда она открыла их, то увидела перед собой ухмыляющееся лицо Шарлотты. Она, кажется, ничего не сделала. Просто отошла в сторону. Нэнси вновь закрыла глаза. Её голова пульсировала, а тело обмякло. С трудом повернув лицо в сторону, она взглянула на Анну, которая почему-то ровно стояла на своих двух ногах, а под ней растекалась огромная лужа воды. Канистра выпала из рук Ширли. Когда она повернулась чуть в сторону, Нэнси увидела рукоятку перочинного ножа, которая торчала из её ноги. Раздался крик, который Нэнси почти не слышала. В её ушах звенело. Она медленно закрыла глаза. — Нэнси! — послышался оклик. — Нэнси, ты в порядке? Ты меня слышишь? — Не знаю… — пробурчала Нэнси, пытаясь подняться с пола. Широко распахнув глаза, она увидела Сэм. Её нижняя губа была разорвана в кровь, но раненая, кажется, этого вовсе не замечала. Ещё немного присмотревшись, Нэнси увидела в руке Сэм тот самый окровавленный нож. Тогда она обернулась. В углу сидели трое: Шарлотта, сжигающая своим злым взглядом остальных девочек; Ширли, корчившаяся от боли; и Дебра, как всегда, тихо рыдающая, чтобы никому не мешать. В другом, противоположном углу, сидела Анна, глубоко дыша, а рядом с ней что-то делала потрёпанная Франи, с ссадиной под глазом. — Всё закончилось? — спросила Нэнси, почёсывая больную голову. — Да, нож у меня, — быстро проговорила Сэм, — но у нас возникла ещё одна трудность. — Опять? — вздохнула Нэнси. — Какая? — Анна рожает. Нэнси даже закашлялась, когда услышала это. Сказать, что она испугалась, значит не сказать ничего. Она помнила, что говорил Дог в тот день, когда Нэнси только что привезли. Он сказал Роттену, что у Анны появится труп, и никто иной. И от этой мысли становилось ещё хуже. От страха даже живот скрутило, и рвотный ком подобрался к горлу. За окном было уже совсем темно. Подвал освещался лишь фонарём, который светил с улицы. Похоже, в суматохе про Нэнси совсем забыли. Ну или просто было не до неё. — Он родится мёртвый, да? — поджала губы Нэнси, пытаясь сдерживать свои эмоции. — Нет, — покачала головой Сэм. — Живой. Дог соврал Роттену. Если бы он попытался оборвать беременность Анны, был высок риск того, что она тоже умрёт. Он не стал ничего с этим делать. — Я не могу понять, хорошо это или плохо… — скулила Нэнси, невольно забиваясь в угол, подальше от происходящего. — Мне нужно только, чтобы ты помогла немного, — Сэм явно нервничала и пыталась подбирать слова. — Анна не сказала, что воды у неё отошли уже давно. Они зелёного цвета, так что времени у нас немного. Мне нужно, чтобы ты докричалась до Дэрли. Позови его, пожалуйста. — Зачем? — удивилась Нэнси. — Нужны полотенца, йод, и… В общем, позови. — Но как? — Бей в дверь! После этого Сэм побежала к Анне. Нэнси пыталась не поддаваться панике, но это плохо у неё получалось. Она рванула к двери и стала долбить по ней руками, выкрикивая что-то нечленораздельное. И чем сильнее нарастала паника, тем сильнее она кричала. И делала она это уже вовсе не из-за того, что выполняла просьбу Сэм. Она кричала, потому что хотела это делать, потому что так пыталась справиться со стрессом, от которого уже волосы на голове вылезают. Нэнси орала во всё горло, пытаясь очиститься и вновь обрести спокойствие. — Дэрли! — вопила Нэнси, непрерывно стуча по двери руками и ногами. Но никто не отзывался. По крайней мере, Нэнси так казалось, потому что она и не пыталась расслышать что-либо за своими криками. — Кто говорит? — послышался тихий детский голос, как раз в ту тихую паузу, когда девушка набирала в лёгкие побольше воздуха. — Бабби? — удивилась Нэнси и выдохнула. — Да, — подтвердил мальчик. — А ты кто? — Меня зовут Нэнси, я подруга твоей мамы, — ответила она, пытаясь выровнять свой голос, чтобы не напугать мальца. — А, я тебя видел! — тут же воскликнул он. — Да, да… Слушай, ты не мог бы позвать Дэрли? — Дядю? — Да. Позови его, пожалуйста. — Но он сейчас спит. — Разбуди. Скажи, что твоя мама его зовёт, хорошо? Пожалуйста, Бабби. Маме нужна его помощь. Нэнси надеялась, что так Бабби захочет оказать услугу, хотя и понимала, что разговаривать с ним девочкам было запрещено, причём не только Догом, но и Анной. Нэнси изо всех сил пыталась сдержаться, чтобы разговаривать с ним спокойно, ровным тоном. Но в глубине души ей так хотелось попросить его о помощи, о том, чтобы он вызвал полицию. Но она не могла этого сделать. — Маме плохо? — спросил Бабби как-то удивлённо. — Нет, не совсем, но ей нужна помощь дяди Дэрли, — поспешила успокоить его Нэнси. — Я хочу к маме. — Хорошо, ты увидишься с мамой, но сначала позови дядю, пожалуйста. И если он разрешит тебе увидеться с ней, то я сама отведу тебя к ней, договорились? — Да, — сказал Бабби, но как только Нэнси расслабилась, он продолжил. — Она умирает? — Что? — опешила Нэнси. — Моя мама умирает? Папа сказал, что она очень болеет, поэтому мне нельзя с ней много видеться. — Что ещё тебе сказал папа? — сквозь зубы процедила Нэнси. Почему-то эта информация разозлила её. — Он сказал, что к ней приходите вы все, чтобы ей не было скучно, — спокойно ответил Бабби. — Если она умирает, то тогда папа и дядя разрешили бы мне придти к вам. Если ты разрешаешь мне зайти, значит она умирает. — Нет, Бабби, твоя мама не умирает. Но может, если ты не позовёшь дядю. Он должен принести ей лекарства, чтобы ей стало лучше. Понимаешь? — Да, я сейчас, — воскликнул мальчик, после чего послышались быстрые шажки. — Я быстро! Нэнси выдохнула и отошла от двери. Прислонившись к стене, она сползла по ней вниз. Она взглянула в лицо Анны и, как и всегда, не поняла, какие именно эмоции она испытывает. Руки Нэнси дрожали, но тело ощущало какое-то облегчение. Словно она несколько часов стояла с грудой кирпичей на руках, а затем резко их бросила. По крайней мере, это была её первая ассоциация. — Что мы будем делать? — спросила Дебра, вытирая слёзы. — «Мы»? — усмехнулась Франи. — Что, прости? — Вы с Ширли и Шарлоттой продолжите сидеть в углу, — пояснила Сэм, попутно поглаживая взволнованную Анну по голове. — А я с Нэнси и Франи приму роды. А если кто-то из вас начнёт что-то говорить, то нож окажется у вас не в смертельном, но очень болезненном месте. Надеюсь, это понятно. — Ну прости, — всхлипнула Дебра, — я просто хочу выбраться отсюда. — Ничего личного, — шикнула Ширли, зажимая рану на ноге. — Нэнси, ты позвала Дэрли? — спросила Сэм теперь уже по-немецки, не поворачиваясь. — Да, я попросила Бабби его позвать, — решила прямо ответить Нэнси. — Ничего лишнего не сказала? — на удивление спокойно отреагировала подруга. — Надеюсь, что нет. Ты в курсе, что Дог говорит ему, будто бы Анна болеет, поэтому сидит здесь? А мы типа её подруги и приходим сюда, чтоб ей не так скучно было. — Я знаю, — равнодушно ответила Сэм. — Это абсурд какой-то. — А что бы ты сказала маленькому мальчику, заставшему подобное зрелище? — В день, когда я попала сюда, мне исполнилось двадцать два года. В своей жизни я не видела ничего, кроме стен школы, дома, и университетского кампуса. Отвечая на твой вопрос… Понятия не имею, что бы я сказала, Сэм. — Полное отсутствие опыта в жизни, — покачала головой собеседница. — Я тебя поняла. — Как я вижу, лет тебе всего немного больше чем мне, — усмехнулась Нэнси. — Но ты видела куда больше, чем я. — Я видела многое, ты права. Но я никогда не думала, что со мной может случиться нечто подобное. — Никто не думал, полагаю. В этот момент Анна прикрикнула. Она сидела молча всё это время, лишь иногда постанывая, но больше терпеть, видимо, сил не было. Она громко и тяжело дышала, закрыв глаза и закусив губы. Нэнси поймала себя на мысли, что видеть её эмоции — пусть даже это были эмоции боли — ей было приятно. От таких размышлений становилось не по себе, но теперь, хотя бы на некоторое время, Анна перестала казаться Нэнси бездушным биороботом. — Я хочу пить, — прошептала Анна. — Сейчас принесу, — быстро пробормотала Нэнси и подбежала к канистре с водой. Открутив крышку, она аккуратно поднесла ёмкость к губам Анны. Она сделала несколько больших глотков и вновь закрыла глаза, попутно благодарно кивнув головой. Дверь со скрипом открылась. На пороге появился Дэрли. — Принеси йод, антисептик, полотенце, бинт и зажигалку, если позволишь, — быстро протараторила Сэм, а затем вновь повернулась к Анне. — Всё будет хорошо, дыши глубже. — Что происходит? — опешил Дэрли. — Анна производит на свет твоего второго племянника, — усмехнулась Франи, — ну или племянницу. Неси давай. — Я позвоню Догу… — нахмурился Дэрли. — Нет! — крикнула ему вслед Анна. — Тише, тише, — приговаривала Сэм, а затем обернулась к Дэрли. — Не зови его, он убьёт ребёнка. — Завтра он всё равно будет здесь, — растерянно покачал головой Дэрли. — Я больше не знаю, что делать. — Не надо… — Извини. Он закрыл дверь. Нэнси растерялась, когда взглянула на Анну: на её лице вырисовывался ужас. По щеке стекала тоненькая струйка кристально чистой слезы. Сэм быстро вытерла её с лица женщины, видимо, чтобы никто не из девочек не заметил этого. Но Нэнси всё видела. Внутри у неё что-то сжалось. Она не хотела верить в то, что их опасения подтвердятся. Она просто не верила в то, что человек — хороший или плохой — будет способен на детоубийство. Совсем скоро Дэрли сообщит обо всём Догу, и если тот решит приехать, то только тогда можно будет узнать, сможет ли он сделать это. А пока каждая секунда ожидания причиняла Анне страдания. Нэнси перевела взгляд на Сэм и ей показалось, что той было ничуть не легче, чем роженице. Она закусила разбитую губу и продолжала принимать роды. Но почему-то Нэнси была уверена в том, что та потеряла рвение делать это. Видимо, Сэм понимала, что её старания помочь Анне родить живого ребёнка были обречены на неудачу. Но она продолжала делать всё возможное, даже если и не видела в этом смысла. Вскоре Дэрли вернулся. Он отдал Франи полотенце с предметами, о которых попросила Сэм. — Зажигалки нету, — сказал Дэрли, — положил спички. — Подойдёт, — тихо ответила Сэм. — Дог… — Он скоро приедет. Не произнеся больше ни слова, Дэрли закрыл за собой дверь. Анна скорчила лицо и отвернулась, но Сэм, со свойственной ей профессиональной выдержкой, продолжила делать свою работу. Она говорила Анне о ходе процесса. О том, что собирается делать и сколько времени ещё осталось. Но делала она это, очевидно, только для того, чтобы в помещении не повисло напряжённое молчание. — Теперь ещё эти стоны слушать, — раздражённо сказала Шарлотта. — С вами не уснёшь. — Ну это же больно… — протянула Дебра. — Сложно сдержаться. — Хм… — задумчиво протянула Шарлотта и вскоре вскинула голову так, будто в её голову способна придти гениальная идея. — У нас есть спички и то, что можно разжечь! Мы можем устроить пожар, тогда им придётся открыть дверь и спасти нас. И даже могут приехать пожарные! Что скажете? — Конечно, давай отравим новорождённого ребёнка угарным газом, — закатила глаза Франи. — И так же хочется напомнить о существующем в этом доме пожарном шланге. — Хм… А может слив забьём? — вновь додумалась Шарлотта. Но никто больше не спешил ей отвечать. Сэм по-прежнему проделывала какие-то манипуляции, оглашая Анне каждое своё действие. Она выполняет роль акушерки не впервые, и это видно. Но Анна родила Бабби раньше, чем Сэм оказалась в подвале. — Ты раньше работала в больнице? — спросила Нэнси по-немецки. — Я медсестра по образованию, — ответила Сэм. — Моя мать акушерка, а отец хирург. Я с детства в медицине. Давай лучше не будем говорить об этом. — Нэнси, — вмешалась Франи, подсаживаясь ближе. Она нагнулась ближе и сбавила тон. — Я хочу поговорить с тобой. Нэнси внимательно осмотрела потрёпанную Шарлоттой собеседницу. Под её глазом красовался сочный фингал, на лбу засохла струя крови. Но саму Франи, видимо, это совсем не смущало. Возможно, она и раньше попадала в подобные передряги, поэтому перестала обращать на такое внимание. А может ей просто сейчас не до этого. На её лице не было ни злости, которую сейчас она могла бы испытывать по отношению к Шарлотте, ни страха, по той же самой причине. Она выглядела спокойно, однако вскоре нотки встревоженности выдали себя. — Я планирую бежать, — совсем тихо сказала она. — И почти поняла, как это сделать. Я не зря брожу по этому подвалу целыми днями. — Зачем ты говоришь мне об этом? — тихо спросила Нэнси. — Я не могу доверять никому из них, — ответила Франи. — Но мне кажется, я могу доверять тебе. Ты хочешь сбежать отсюда? — Да, разумеется. — Это случиться не сегодня, но нам надо торопиться. Потому что времени у меня не так много. — О чём ты? — Дог может убить меня, когда захочет, Нэнси. Я здесь с целью выкупа. Они хотят, чтобы мои родители заплатили денег. Они уже сделали это. Но меня никогда не отпустят. — Откуда ты знаешь, что они заплатили? — Потому что я знаю числа, что лежат на банковском счёте моего отца. Они не отпустят меня, Нэнси. Они убьют меня. Мне надо бежать. — Ты уже придумала, как именно возможно сбежать? — Почти. Ты знаешь, что находится за пределами ранчо? — Пустыня, Франи. И одна длинная дорога. — Я так и думала. Считала повороты и слушала звуки, когда меня везли сюда. Теперь понятно, почему так долго не было ни того, ни другого. — Ты знаешь, как далеко до ближайшего населённого пункта? — Примерно двадцать миль. — Чёрт возьми… — Но у меня есть некоторый план. Он требует доработок. Я могу попросить тебя кое о чём? — Да, конечно. — Придумай, как достать ключи от машины Дога так, чтобы он этого не заметил. Он не убьёт тебя, пока ему не дадут добро. А вот меня с лёгкостью. И не рассказывай об этом Сэм, ладно? — Хорошо, хорошо… Я что-нибудь придумаю. — Как будет конкретный план, я дам тебе знать. А пока нам лучше особо не разговаривать. Чтобы некоторые дамочки не додумались до чего-нибудь лишнего. — Ты хочешь оставить их здесь? Но так нельзя. — Мой план вмещает только три-четыре человека. Можешь выбрать одну из девочек. Но не говори ей об этом, пока я не дам согласие. Это очень важно, Нэнси. И запомни кое-что: если выдастся возможность бежать, даже если это будет казаться тебе удачным моментом, не делай этого. Здесь просто некуда бежать. Особенно толпой. — Но если здесь некуда бежать, то что ты планируешь делать? — Расскажу, как только в голове у меня будет чёткая картинка. Ты всё поняла? — Надеюсь, что да… Франи кивнула головой и отошла поближе к Анне. Она продолжила помогать Сэм принимать роды, а Нэнси просто сидела, пытаясь скрыть свои дрожащие от стресса руки, и была рада тому, что их разговор не был слышен за стонами и вскриками Анны. Не ясно, сколько по времени в одном положении просидела Нэнси. Она ни раз успела уснуть, а затем проснуться, но так и не сдвинулась с места. Но совсем скоро она услышала звонкий крик ребёнка. Он сразу же вывел Нэнси из состояния транса. Как и всех остальных девочек. Они тут же подались вперёд, чтобы взглянуть на новорождённого, даже те, кому это было «не интересно». Но Нэнси боялась смотреть. Она просто слушала его крики, слушала ласковый и тихий голос Анны, произносящий: «Девочка». А затем слушала и плачь, исходящий от одной и той же женщины. Она больше не скрывала его, поэтому продолжала плакать, даже когда её дочь уже перестала кричать. А от этого плача не смогла сдержать слёз и Нэнси, закрывая руками лицо и пытавшаяся не издавать ни звука. Её внезапно посетило чувство вселенской несправедливости. Если раньше ей казалось, будто несправедливость это то, что она оказалась здесь, то теперь понимала, что несправедливость означает на самом деле. Это то, когда рождается ребёнок, без единого шанса на нормальную жизнь и жизнь вообще. У дочери Анны нет никакой возможности продолжить жизнь. И если ещё недавно Нэнси казалось, что Дог не сможет так поступить, то теперь она была уверена, что запросто. Она поняла, что несмотря на любые надежды, он всё-таки сделает это. И может быть именно поэтому Нэнси не хотела смотреть на этого ребёнка. Ей было бы ещё больнее, увидев она его глаза. Она спрашивала себя, за что так несправедлив этот мир, хотя и знала, что никто не ответит ей на этот вопрос. Она прекрасно понимала, что справедливости не бывает в природе и это лишь то, что придумал сам человек. А значит, справедливость всего лишь фантазия. — Слышишь, Ширли? — пробурчала Шарлотта. — Сейчас у тебя будет возможность умереть. За дверью послышались шаги. К горлу подкатил ком, а внутри всё сжалось. Нэнси не плакала больше. Время будто остановилось. Все считали шаги, приближающиеся к двери подвала, а слёзы градом лились по покрасневшим щекам Анны. Её тело дрожало, но она продолжала прижимать к себе дочь своими окровавленными руками. Послышался звук открывающегося замка. Дверь распахнулась. На пороге появился Дог с винтовкой наперевес. Чуть поодаль стоял и Дэрли, глядя себе под ноги, не в силах поднять взгляд на девушек. Не произнеся ни слова, они медленно спустились вниз. Сердце Нэнси билось так сильно, что готово было вот-вот остановиться. Что же творилось сейчас в душе Анны вообразить было невозможно. Дог направил винтовку в сторону Шарлотты, Ширли и Дебры. — В дальний угол, — рявкнул он, а затем направил дуло и на остальных девочек. — Вас тоже касается. Все отошли от неё. Немного помявшись, все, включая Ширли, выполнили его приказ, забившись в дальний угол подвала. Девушки, некоторое время назад желающие убить кто кого, прижимались к друг другу. Нэнси было так страшно, что она уже и не думала, что жмётся к той, которая ударила её канистрой по голове. И остальные тоже об этом не думали. Анна осталась одна. Она закрыла полотенцем дочь и прижала её к себе, защищая. Но это было бесполезно. — Кинь нож ко мне, — сказал Дог Анне, и она выполнила его просьбу, так что вскоре ножик оказался у ног Дога. — Забери его, — приказал он, обращаясь к Дэрли. — Ребёнка? — Именно. — … Я не буду этого делать, — ответил тот, растерявшись. — Забери, — сквозь зубы процедил Дог ещё раз и перевёл дуло винтовки на своего собственного брата. — Повторять не стану. Дэрли прерывисто дышал. Он медленно приблизился к матери, но очевидно нервничал. Анна смотрела в глаза Дога, но Дэрли понимал, что она прекрасно видит его и будет защищаться. — Это не он, — сказала тихо Нэнси. — Это она. У тебя дочь родилась… — Закрой свой ёбаный рот, мерзкая паскуда! — закричал Дог и выстрелил в сторону девушек, после чего вновь перевёл винтовку на брата. — Шевелись, если не хочешь чтобы их жрачкой стали твои грёбаные мозги! Очевидно, именно на этой стадии Дэрли и осознал, что не стоило звонить брату. Мимолётом он взглянул на Сэм, которая печально покачала головой, будто бы говоря: «Я ведь просила, не надо». Но что он мог теперь сделать? Как только Дэрли потянулся к новорождённой племяннице, Анна закричала и укусила его за руку, от чего тот вскрикнул. Его буквально отбросило в сторону. — Не надо, — взмолилась Анна, — прошу тебя, я сделаю всё, что ты пожелаешь, только не забирай её… — Дэрли, делай, что я тебе сказал, — проигнорировал слова Анны Дог. Дэрли вновь потянулся к женщине и буквально вырвал младенца из её рук. Анна закричала и вскочила на ноги. Но её попытка отвоевать дочь ни к чему не привела. Дог оттолкнул женщину назад, от чего та упала обратно. Дэрли буквально выбежал из подвала, а Дог, прежде чем выйти, окинул взглядом всё помещение, и, показалось, будто бы хотел что-то сказать. Но не стал. Он просто вышел, громко захлопнув за собой дверь. Никто не шевелился. Девушки онемели от произошедшего, и даже Анна. Однако вскоре она быстро вскочила с места и побежала к окну. Она стала стучать по нему со всей силой, обеими руками, крича и прося Дога не делать этого. Нэнси невольно приблизилась к ней. В окне они увидели, как зажёгся свет под навесом, где стоял колодец. Дэрли держал на руках плачущего ребёнка, а Дог внимательно рассматривал дочь. Он резко накрыл её лицо полотенцем и отвернулся. Бросив винтовку на землю, он с трудом сдвинул тяжелую крышку колодца. — Там есть кислота? — спросил он у брата спокойным голосом. Тот ответил кивком головы. — Бросай. — Давай не будем этого делать, — дрожащим голосом просил Дэрли. — Убей меня, но я не сделаю этого. — Чем дольше держишь на руках, тем сильнее привыкаешь, — угрюмо усмехнулся Дог. — В первый раз я так и ошибся. Он быстро выхватил дочь из рук Дэрли и бросил её в колодец. Через секунду плач утих. Её просто выкинули, как ненужную. Нэнси пошатнулась и упала на пол. Её трясло. Сердце колотилось. Дышать было невозможно. Она не могла двигаться от шока, который испытала. Тело онемело. — Папа приехал! — раздался звонкий детский крик.