Всё было, как обычно

      Захлопнув дверь в комнату брата, Микеланджело решил, что сейчас ему будет лучше отвлечься. Он уже очень давно не читал свои комиксы. Даже более того, он стал мало времени проводить в своей комнате. Он помнил только то, что просыпался там. Когда-то засыпал прямо на диване, когда-то прямо за столом на кухне. Решив, что совсем немного времени он потратит на прочтение комиксов, Майки пошел к себе в комнату. Но только он лег на кровать и открыл один из комиксов, то его позвал Раф. Точнее, отправил ему сообщение голосовым вводом. Отложив комикс на стол, весельчак со вздохом поднялся и вышел из своей комнаты. Раф всегда был прямолинейным и говорил всё сразу в лоб, поэтому, когда Микеланджело зашёл к нему в комнату он спросил сразу: — Майки, скажи честно, ты соврал мне про патруль? — Что? С чего ты это взял? — Не понял Микеланджело. На самом же деле он просто был в шоке, как Раф может так запредельно вычислять врёт он или нет? — Они действительно на патруле. — Да неужели? — Хитро сощуренные глаза чётко давали понять, что Рафаэль может и не знает правду, но точно знает, что это ложь, поэтому смысла врать уже просто нет, но Майки предпринял ещё одну попытку. — Да. Я же сказал, они ушли на патруль, должны уже скоро вернуться. — Майк, слушай, ты себя выдал уже очень много раз, и теперь я точно знаю, что они не на патруле. Сам ты мне правду, по-видимому, не скажешь, а выбить из тебя её самому… я не в состоянии. Поэтому скажи мне, зачем ты их отпустил? Может им нужна твоя помощь прямо сейчас? А ты тут со мной. — Было очень заметно, что Раф проговаривает слова с сомнением. Будто думает стоит ли ему говорить это или нет. И смотрел он на него так, словно, в последний раз, как будто прощается. — Но, Раф, я… — Иди. Я же вижу, что волнуешься, значит, дело серьёзное, поэтому просто иди. — От слов брата Микеланджело так и застыл на месте (так грустно он это сказал), но ненадолго. — Ты ещё здесь? Иди уже. Майки только кивнул и через секунду, ещё раз заглянув брату в глаза, чтобы убедиться, что он это серьёзно, сорвался с места.

***

— Так как ты там оказался, Майки? — Спросил Леонардо, когда все они уже были в фургоне. — В общем, когда вы ушли… И тогда я побежал к вам. Пытался набрать вас обоих, но никто не ответил, поэтому забрался внутрь, ну, а дальше вы сами знаете. — Странно — задумчиво произнёс лидер. — Что именно? — Решил поподробнее узнать Донателло. — Микеланджело, ты сказал, что Раф тебя практически заставлял уйти из дома? — Не заметив обращение со стороны гения продолжил лидер. — Ну можно и так сказать. Как будто хотел один остаться или что-то вроде. До Леонардо только дошла вся суть сказанного. «Видимо Раф хорошо всё продумал. Неужели он действительно сделает это? Да нет, бред. Он не может, а что если…» Лео вдруг осознал страшную вещь. Успел расслабиться, а тут такие мысли. Действительно, ничего не может у них хоть раз просто пройти, обязательно всё усложняется. Конечно, это всего лишь мысли, но всё же страшные. — Донни, давай быстрее! — Выкрикнул лидер, который никак не хотел верить своей догадке, но он слишком хорошо знает Рафа. Если этот кретин что-нибудь подобное выкинет, он его самолично убьёт. Хотя нет, это слишком просто. — Что случилось, Лео? — Просто прибавь газу. Если Раф хочет сделать то, о чём я думаю, то нужно успеть раньше, чем он совершит роковую ошибку в своей жизни. Кажется, Донателло всё-таки уловил ход мыслей старшего, а потому вдавил педаль газа до предела.

***

      Когда все ушли, Рафаэль остался один. Этого он и добивался, стараясь хоть как-то убедить Микеланджело уйти из дома. Нет, не только поэтому, конечно. В первую очередь, потому что действительно думал, так, как и сказал Майки, а уже потом о том, чтобы побыть в тишине и в одиночестве. Сегодня он окончательно смирился с той мыслью, что уже никогда не сможет даже пальцем пошевелить, не говоря уж о том, чтобы встать с кровати. А потом днём случилось практически невозможное: у него всё же получилось полностью контролировать пальцы левой руки, но они не до конца подчинялись его воле. Тогда он решил, что осуществит идею, которая не раз приходила ему в голову. Он прекратит своё ставшее вмиг жалким существование, а заодно и перестанет быть обузой для братьев. Всегда лежащий нож за поясом сейчас пригодится, как нельзя кстати, и он его уже смог достать. Осталось сделать всего лишь несколько порезов на венах и всё. Всё кончится. И Лео его точно поймёт, хоть и задастся многими вопросами, но поймёт, как никто другой. Всегда понимал...       Он не может так жить. Просто не хочет.