Игра лжецов

Если бы злость имела свой запах, то она бы была похожа на смесь парфюма Джонса и его сигарет. Ей буквально хочется задохнуться от этого запаха, ведь парень силой заволок в свою машину, а теперь сидит и играет желваками, не проронив ни слова. Молча выходит из машины, за локоть тащит в дом и закрывает дверь, не слушая крики девушки. — Псих, — цедит Элизабет, потирая руку и злобно зыркая на парня, который делает вид, будто ничего и не случилось. Джонс проходит в спальню, встает напротив зеркальной дверцы шкафа и стягивает галстук, откидывая назад, пока в проеме появляется Бетти. Джонс, на удивление, слишком спокоен. Затишье перед бурей? Возможно. Надо уходить и чем быстрее, тем лучше. Просидев полчаса в ванне, занимаясь самобичеванием, Элизабет появляется в гостиной и пытается тихо прошмыгнуть мимо кухни, где Джонс стоит к ней спиной, наливая вино. — Охрана расположена по всему периметру дома, за его пределами — тоже, — не оборачиваясь холодно чеканит Джагхед. Элизабет останавливается и смотрит на его спину. Кусает от безвыходности губу и тихо вздыхает, направляясь в свою комнату, да побыстрее. — Садись. Скоро ужин будет, — парень делает пару глотков и оборачивается, упираясь боком об столешницу и шатая в воздухе ножкой бокала. — Не хочу, — кидает Купер и позорно сбегает. Запирается на замок и прижимается к двери. Ей не понять Джонса. Он будто соткан из противоречий, ей не понять его мыслей, но хочет ли она вообще его понимать? Он просто чокнутый, невменяемый псих, возомнивший, что может играть с людскими жизнями, чувствами. Черт дернул согласиться на это пари. Можно было бы рассказать все Арчи, уехать с ним, скрыться за широкой спиной парня, но вместо этого она сидит в доме Джонса, который после недавней стычки находится в какой-то непонятной прострации и боится, да именно боится, показаться перед ним. Чувство самосохранения зашкаливает как никогда. Наверно, проходит больше двух часов, после того, как урчащий живот и сухость во рту заставляют ее, тихо открыть дверь и по коридору войти на кухню. На носочках, почти не дыша, в кромешной темноте, девушка медленно крадется, поглядывая назад — в сторону комнаты Джонса. Глухой удар виском об что-то мягкое, точнее об кого-то, — она давит тихий писк и собирается ретироваться, как парень прижимает ее к холодильнику и, буквально, пожирает взглядом. — Что же ты убегаешь от меня, милая, — и снова это давление и блестящие в темноте омуты. Элизабет толкает его в грудь, взмокшими от волнения ладошками, дышит часто и прерывисто. Воздух вокруг становится плотным и недоступным для легких. Глаза напротив пылают огнем. Помимо похоти в них обожание, маниакальное, без каких-либо рамок и границ. Джагхед взглядом пожирает ее тонкие, в темноте, черты лица. Она боится. Это как быть в запертой внутри клетке один на один со зверем, который тихим шагом ходит вокруг да около и выискивает момент, чтобы внезапно напасть и разорвать ее. — Чего ты добиваешься? — странный вопрос. Даже для Элизабет, которая уже знает ответ, но все равно пытается сломать барьер из, как она думает, стены вранья. — Тебя, — Джонс медленно сокращает и так опасно близкое расстояние. Девушка боязно дергается в сторону, но Джагхед слишком мягко, и в то же время крепко обхватывает ее плечи, заставляя смотреть в глаза. Она смаргивает пелену наваждения, сердце стучит быстро-быстро, обещая вмиг остановится и рухнуть на пол, разбиваясь на тысячи осколков. Слишком уж странная реакция на того, кого долгое время ненавидишь. Элизабет тушуется. Щеки горят, наверно, она еще не отошла от пережитых потрясений, и все же ей надо было посидеть дома, но что-то подсказывает, что это вовсе не из-за этого. — Я люблю Арчи, — голос подрагивает, она словно пытается убедить не только Джонса, но и себя в правоте своих слов. — Мало верится, — качает головой Джагхед. Вдруг тишину режет телефонный звонок. Элизабет водит по своим штанам и в одном из карманов находит телефон. Незнакомый номер. Купер косится на Джонса, и тот без слов опускает руки, давая полную свободу действий. Девушка проводит пальцем по зеленой кнопке и прикладывает гаджет к уху. — Алло? — Бет, это я, — облегчение внутри и прожигающий, ревностный взгляд Джонса снаружи, направленный прямо на нее. — Да… ты где? Вообще, я… — мнется Купер, не знает, что сказать. Смотрит на Джонса и медленно двигается в сторону двери. — Я обещаю, как приеду все расскажу, — голос в трубке запыханный, временами прерывистый. Видимо Арчи куда-то спешит. — Ты как? Все в порядке? — Я — да. Вот только… — Хорошо, главное — будь осторожна. Мне сейчас надо на совещание. Буду занят в эти дни. — Арчи… — Люблю тебя, — Раздаются гудки. «И я?» Уверенность в трех словах, присутствующая на протяжении полгода, начинает медленно гаснуть. Элизабет садится на кровать и смотрит на дверь, ожидая непонятно чего, а потом укладывает голову на подушку и закрывает глаза. Мысли, эмоции, все путается. Ей уже ничего не хочется.Хочется просто уехать куда-нибудь, подальше от всех, на несколько деньков, чтобы разгрузить мозг и спокойно подумать. Бесшумные шаги, останавливающиеся прямо в проеме двери, отпугивают все мысли. Элизабет сжимает пальчиками одеяло, но глаз не открывает. Проходит, наверно, минуты две. Тихо. Глаза открываются, в дверях — никого. Даже как-то не по себе. Девушка ложится на спину и смотрит в белый потолок, в который раз убеждая себя, что все скоро закончится. Глаза закрываются.

***

На работе полная суматоха. Если раньше все итак передвигались слишком быстро, то сейчас творится полный хаос. Листы летят, телефонные звонки один за другим бьют по мозгам, не давая сосредоточится, приходится пересчитывать все заново. И так до бесконечности. — Мистер Джонс просил передать, — на стол кладется черная папка с документами, принесенная парнем. Элизабет кивает, и тот спешит к своему рабочему столу, чтобы доделать отчет. Элизабет смотрит на папку и вздыхает, открывая первые страницы. Ничего удивительного. Цифры, буквы. Ей надо только все перепроверить и сдать. Пора за работу. Слава Богу, что слишком продуктивный день проходит быстро. Спина уже знатно побаливала, как и отсиженная, за несколько часов, пятая точка. Бетти размяла шею и посмотрела в сторону кабинета Джагхеда. Большая часть работников уже ушла, даже Рейчел с Джимом. Элизабет еще помнит эту радостную улыбку девушки, когда она висла на его руке и за спиной тыкала пальцем в воздухе в него, смешно говоря одними губами. Из мыслей выводит, резко выключенный свет, хлопок двери и немой взгляд в ее сторону. — Бет, пошли, — от сокращения своего имени внутри что-то дергается. Она смотрит, как Джагхед легко надевает темное пальто поверх костюма и непринужденно смотрит на нее, будто так все происходит каждый день. — Я еще не доделала… — Завтра, — бросает парень и идет на выход. Элизабет вздыхает и идет за ним. Джонс ведет себя крайне сдержанно, открывает машину, пропускает Купер и ведет в тишине, медленно моргая. — Ты во мне дыру сейчас прожжешь, — и снова этот немного нахальный и самоуверенный тон, приправленный едкой ухмылкой. — Пфф… Умеет все испортить. — Куда мы? — Купер взволнованно дергается, когда замечает, что они пропускают поворот. — Я ужасно голоден, сходим в ресторан.

***

Атмосфера немного напряженная. Так точно думает Элизабет, водя вилкой в тарелке с салатом, пока напротив сидит Джонс и молча трапезничает, говорит что-то о вине, работе, иногда об Арчи, а она просто смотрит на него. Впервые он кажется не таким уж и плохим? «Нет. Нет. Нет. Успокойся Элизабет. Он просто играет.» Вечер протекает тихо. На выходе из ресторана Купер останавливается перед картиной. Темные кляксы. Ничего привлекательного и изящного. — Тебе нравится такое? — раздается слегка удивленный голос позади. — Нет, — хмыкает Элизабет. — Видимо, я не ценитель прекрасного. Джонс тихо смеется и прочищает горло. Элизабет стоит на месте, не может поверить, что слышит его смех. Тихий, отдаленный, еле слышимый, сквозь ваккум. По спине проходятся мурашки, девушка сглатывает набегающую слюну и оборачивается. Неловко упираясь ладошками в его крепкие мышцы, хорошо прощупывающиеся под рубашкой, она делает шаг назад и нервно улыбается. Джагхед сам не ожидал такого. Увидеть на его лице толику удивления было для Элизабет маленькой победой. — Поехали домой, я устала, — Домой? Что? Девушке хочется под землю провалится. Она садится в его машину и смотрит в окно, чтобы не встречаться с его нахальным взглядом, уверена, что он смеется над ей. Когда они заходят в дом, Купер быстро говорит что-то непонятное заплетающимся языком и быстрым шагом направляется в свою комнату под теплую ухмылку Джонса. Она падает на постель. Сердце стучит так словно готово вырваться наружу. Бетти стучит ладошкой около ключицы и выдыхает. «Он не такой. Он не настоящий. Очнись дура. Тебя снова используют.» Внутренний голос неприятно шипит внутри. Одна сторона девушки хочет встать с постели, направится в комнату Джонса и поговорить, а другая утопает в сомнениях, думает об Арчи и ругает, называя самым постыдным словом. Элизабет забирается под одеяло, пытаясь скрыться от гнетущих мыслей, жмурится до звездочек в глазах и упирается лбом в подушку, гортанно мыча. Почему все так сложно?

***

На протяжении всей оставшейся недели Джагхед ведет себя крайне сдержанно, ну может быть, только когда, Купер не смотрит на него, он одаривает ее голодным взглядом, а потом возвращается к работе. Их отношения переходят на более чем странный уровень. Был день, даже когда они смотрели вместе фильм. Ну как смотрели… Джонс пил виски и читал документы, изредка переговаривался с кем-то по телефону, сидя в кресле, а рядом — Купер лежала на диване и смотрела в телевизор, почти закрытыми глазами. Элизабет делает выводы, что Джонс либо устает на работе и ему не хватает сил на издевки над ней, либо он уже смирился со своим положением. В последнем она совершенно не уверенна. Каждый день ей звонит Арчи и спрашивает, как дела, а потом говорит по привычке это «я тебя люблю», и девушку терзают сомнения. Не в любви парня, а в ней самой. Ничего не трепещет внутри, когда он говорит это с теплотой и нежностью. В такие моменты Элизабет чувствует себя ужасно, она предает Арчи, его искренние чувства. Иногда становится отвратительно смотреть на себя. Она не достойна его, особенно — его любви. Люди так часто предают, что Элизабет не может отпустить его, даже признаться себе. В течение года она окутывала себя коконом из самооправдания, жаления себя и свыклась со своим нынешним положением. Арчи — что-то вроде защиты от всего мира. Всегда участливый, теплый, хороший. Она может до бесконечности перечислять его положительные качества. А Джагхед он просто… Влечение? Не выдумывайте. Элизабет уже не может отличить свои чувства к нему. Иногда он заботливый, властный, временами жестокий с окружающими его людьми, эгоистичный. Когда рядом, всегда хочется посмотреть в его сторону, это непреодолимая тяга пугает ее, вводит в заблуждение. Он специально слишком близко, небрежно касается и смотрит так, словно хочет прижать к себе крепко и не отпускать. И на каждый порыв у нее один ответ: сбежать, закрыться в комнате и переубеждать себя, когда сердце кричит об обратном.

***

— Привет, — на пороге стоит Арчи и как-то удивленно, смотрит на девушку. — А ты чего здесь… — Элизабет не дает ему договорить и обнимает его, чувствуя, что что-то не так. Перед глазами стоит удивленный взгляд, он совсем не ожидал ее здесь увидеть. Получив ответные объятья, Элизабет отстранилась и посмотрела на парня. — Ты уже закончил все дела? — Да, ты не представляешь, пришлось заключить уйму договоров, чтобы вернуть все акции компании, — парень почесал затылок и улыбнулся. — Хорошо, — улыбается Купер. — Я хотел увидеть тебя, но дом был пуст, — Арчи положил руки на талию Элизабет, а та нахмурилась, совсем ничего не понимая. — Ты же сам сказал, чтобы… — Арчи, — раздается голос Джонса. Элизабет смотрит, как парень подходит к ним. — Мог бы и позвонить. — Хотел сделать сюрприз, — как-то напряженно говорит Эндрюс, он собственически держит девушку и вопросительным взглядом смотрит на Джагхеда. — Мы с Элизабет, — Джагхед удерживает полуулыбку и вздыхает. — Хотели проверить расчеты за три месяца, — смотрит на Купер и взглядом давит «скажи да». — Д-да, — кивает Элизабет. — сейчас большая половина работников занята своими проектами, а у меня как раз вообще работы нет, — Джонс удовлетворенно улыбается. — Раз Арчи уже здесь, можем поехать в отличное местечко, там подают прекрасные стейки, — говорит Джонс. — Отлично, пойдемте, — Арчи оплетает рукой талию Элизабет. Девушка мрачнеет с каждой секундой. Они приезжают в ресторан, Арчи с Джагхедом разговаривают за столом, а у нее кусок в горло не лезет. Она смотрит на Джонса и невольно сжимает салфетку в руках, та мнется и рвется в некоторых местах. «Обманщик. Я тебе впервые поверила.» Не выдержав давления, Элизабет ушла в уборную, чтобы поправить макияж и остудить бушующие нервы в холодной воде. Помыв руки, она проводит мокрыми руками по шее, держит несколько секунд и смотрит в зеркало. Чувствует себя оскорбленной и немного раздавленной, будто ее предали. Съедаемая неопределенностью, она толкает дверцу и выходит. Все, как Джонс хочет. Специально, продуманно. Он появляется в небольшом коридоре, уже приметив девушку. Она решает пройти мимо, но кажется, у него совсем другие планы. — Отпусти, — дергается и раздраженно смотрит на него, а он улыбается уголком губ, беся еще сильнее. «Ненавижу тебя». Купер замахивается для удара в лицо, но Джонс перехватывает ее кулак и опускает, заламывая руку и наблюдая с садистским удовлетворением за ней. — Ты обманул меня, — пыхтит девушка и чувствует, как тяжело вздымается грудь, а дышать еще тяжелее, когда его темные омуты совсем близко. — Никто не говорил, что игра будет честной, — горячо говорит Джонс куда-то в затылок и вновь возвращается к ее глазам. — Ненавижу тебя, — она пытается ударить его по коленке, но он быстро реагирует и припечатывает своим телом к стене. Скользит взглядом по напряженным чертам лица и улыбается, опуская глаза на приоткрытые губы. — А я — люблю тебя.