***
Они добрались до цели на закате. Солнце светило ей в спину, и огромная тень Визериона легла на поверхность скалы, напоминающей по форме спящего льва. Утёс Кастерли чётко вырисовывался на фоне темнеющего неба, вплоть до малейшей детали. Дени легко разглядела тёмный зёв пещеры, куда с ночным приливом устремятся корабли железнорожденных. Они шли под всеми парусами, не скрываясь. Конечно, их уже заметили. Цепь была поднята. Дени спикировала вниз. Покончив с цепью, она облетела Утёс кругом и присоединилась к племяннику, задающему жару Ланнистерам у главных ворот. Их штурмовало войско островитян, высадившееся в Ланниспорте утром: они прошли город насквозь, грабя лишь самые богатые дома и не трогая мирных горожан. Командовала ими Аша Грейджой, сумевшая сдержать худшие порывы своих людей — и за это Дени была ей благодарна. Первая попытка взять Утёс провалилась: Дени видела сломанный таран, валяющийся у ворот. Дени надеялась, что Теону, атакующему Утёс с моря, повезёт больше. Шпионы Вариса раздобыли подробный план Утёса Кастерли и переслали его с вороном в Пайк; людям Теона оставалось лишь следовать по отмеченному пути к главному входу и открыть его изнутри. Помощь бывшего мастера над шептунами оказалась неоценимой. Когда Дени встретила его в Солнечном Копье, она ещё не знала, что это он убил Тайвина Ланнистера. Он представился просто как старый друг Иллирио. Дени не слишком доверяла пентошийскому торговцу, но признавала его пользу. Это Иллирио подарил ей драконьи яйца; это Иллирио прислал за ней корабли в Кварт; это Иллирио разыскал её племянника и заплатил Золотым Мечам, чтобы они воевали на её стороне. А теперь друг Иллирио убил её опаснейшего врага — и Дени с благодарностью приняла его помощь и совет. Ночь она провела на спине Визериона, нападая на защитников Утёса. Оставив на время попытки пробить оборону Ланнистеров у ворот, она взлетела к вершине скалы, откуда вырастали башни замка. Их покрывал снег, но пламя Визериона растопило его и оставило на стенах уродливые чёрные отметины. Увы, расплавить толщу камня Визерион пока не мог. Зато он мог плавить доспехи — немало солдат Ланнистеров зажарилось в них живьём, к удовлетворению Дени. Из всех псов узурпатора Ланнистеры были самыми подлыми: кровь её отца и племянницы на их руках. Один лишь вид красных плащей с золотыми львами пробуждал в ней дракона. Главные ворота пали на рассвете, не выдержав одновременной атаки снаружи и изнутри. Железнорожденные ворвались в Утёс, отсекая очаги сопротивления и устремляясь к сокровищницам; Дени спустилась на землю, чтобы переброситься парой слов с Ашей. — Я слышала, Цареубийца ваш пленник. Аша ухмыльнулась. — Мой пленник и мой муж. Ваше величество желает забрать его себе? — Он убил моего отца! — И он должен быть за это наказан. Я прошу лишь о милосердии, ваше величество. Дени задумалась. — Если я обещаю сохранить ему жизнь, вы выдадите мне его? — Да, — твёрдо сказала Аша. — Тогда я даю вам слово, что не казню его. Рядом с ними с грохотом приземлился Рейгаль. — Дени, ты видела? — возбуждённо выкрикнул Эйгон. — Как я их, а? Ты видела, как они побежали? Они горели, но продолжали бежать! Дени сдержанно кивнула. — Да, ты хорошо проявил себя. Молодец. Аша с любопытством разглядывала Эйгона и её. — А у нас больше общего, чем я думала, — негромко сказала она. — Кстати, а вот и мой брат. Черноволосый парень в чёрных доспехах резко осадил чёрного, как ночь, жеребца и спешился. — Моя королева, — сказал он, вставая на одно колено. Дени не удивилась. В своём письме он сообщал, что готов присягнуть ей в обмен на признание своих завоеваний на Севере и на Западе. Оставалось лишь завершить формальности. — Теон Грейджой, отказываетесь ли вы от короны? Он протянул ей корону из плавника. — Да, ваше величество. — И вы признаёте меня сюзереном и клянётесь мне в верности? — Да, ваше величество. — Встаньте, лорд Грейджой. Дени поощрительно улыбнулась. — Пора поговорить о награде, не так ли? Ваш дядя помог мне в Миэрине, вы и ваша сестра помогли мне здесь. Ваш дядя подарил мне волшебный рог, благодаря которому я могу управлять моим третьим драконом, Дрогоном. И вы отдаёте мне убийцу моего отца. Будет справедливо, если за столь щедрую помощь последует столь же щедрая награда. Утёс Кастерли ваш, лорд Грейджой. — Благодарю вас, моя королева. Дени вздохнула. — Вы расстроены, что наш брак не состоится? Но вы должны понять меня. Я думала, что я последняя в роду, пока не встретила Эйгона. Он мой единственный родственник и, как настоящая Таргариен, я обязана стать его женой, чтобы род драконов не угас. — Ваше величество, в своём письме я упоминал об Арье Старк. Винтерфелл её по праву. Дени улыбнулась. — Она так дорога вам? Теон покраснел. — Да, ваше величество. — Тогда она его получит. Эйгон взял её за руку. — Дени, нам пора. — Да-да, — заторопилась она. — Наша армия ждёт нас у стен столицы. Удачи вам с Ланнистерами, лорд Грейджой. — А вам с Тиреллами, моя королева.***
Королевская Гавань встретила её выстрелами из скорпионов. Дени заложила крутой вираж, уворачиваясь от летящих в неё железных копий. Эйгон, более осторожный, держал Рейгаля на высоте, для баллист недосягаемой. Дрогона было не видать: он охотился на рыбу в Черноводном Заливе, милях в двадцати к востоку. Шёл третий день осады. Мейс Тирелл не рискнул встретить её в чистом поле и укрылся за стенами города. Её армия обложила столицу с суши, флот — с моря. С помощью драконов Виктарион разгромил флот Редвинов и высадил солдат на Драконьем Камне. Древняя крепость Таргариенов сдалась ей сразу же. Дени с любопытством прошлась по залам и коридорам замка, где шестнадцать лет назад она явилась на свет. Она долго простояла в Палате Расписного Стола, изображавшего Вестерос. Не так давно здесь стоял Станнис Баратеон, и красная жрица называла его Избранным. Азор Ахаем, спасителем человечества. Матерь Драконов, истребительница лжи. Станнис был ложным героем. Вот почему его попытка свергнуть Ланнистеров провалилась. Но она, Дени, настоящая. У неё три дракона — как у Эйгона Завоевателя. И, как Эйгон Завоеватель, она вылетит с Драконьего Камня, чтобы подчинить Семь Королевств себе. Два из них уже присягнули ей: Дорн и Штормовые Земли. Со смертью Станниса и исчезновением его дочери у штормовых лордов не осталось законного сюзерена, а гибель Тайвина и падение Утёса лишили их страха перед Ланнистерами. Штормовой Предел открыл ворота, и бывшие вассалы узурпатора влились в её войско. Теперь оно насчитывает почти семьдесят тысяч. У врага примерно столько же. Часть сил Простора занята бесплодными попытками поймать налётчиков Даарио. Ланнистерам не до столицы: сир Давен стягивает армию к Утёсу, хотя Дени сомневалась, что он сумеет отбить замок у Грейджоев, имеющих возможность подвозить людей и припасы по морю. Лорды Болтон, Фрей и Бейлиш, хоть и не присягнули ей, помогать Томмену тоже не спешили, невзирая на панические призывы регента. Мейс Тирелл боится. Боится горожан, боится дорнийских шпионов, боится предателей среди собственных знаменосцев. По словам Вариса, в Просторе до сих пор сильны симпатии к Таргариенам, а генерал-капитан Золотых Мечей упоминал о имеющихся у них «друзьях» среди вассалов лорда Мейса. Слух о падении Утёса разнёсся по городу; в тавернах и на улицах вновь заговорили о незаконном происхождении Томмена. А тут ещё и драконы. Неудивительно, что регенту не по себе. «Жизнь в городе должна стать невыносимой», — сказал Доран Мартелл. — «Зима уже здесь, а запасов еды в столице немного. Скоро начнётся голод. Первыми восстанут те, кому нечего терять. Сжигайте дома — и погорельцы сделаются нашим ударным отрядом, который сокрушит врагов изнутри». Следуя этому совету, Дени и Эйгон пролетели над Блошиным Концом, оставив после себя многочисленные пожары. Она чувствовала себя виноватой, что лишает жителей крова, но ведь это ради благой цели. Когда Дени сядет на трон, она компенсирует пострадавшим все убытки. Не сразу, конечно. Казна Семи Королевств пуста: узурпатор промотал всё, что скопили её предки. Дени видела на улицах толпы голодных, оборванных и злых людей, с каждым днём всё более многочисленные. На кого обрушится их гнев? На неё, непосредственную виновницу их несчастий, или на узурпатора, не сумевшего их защитить? На седьмой день осады она узнала ответ. Бунт вспыхнул внезапно и распространился со скоростью дикого огня. Пока Тиреллы пытались сдержать натиск толпы на холм Эйгона, дорнийский таран проломил ворота, и её армия вошла в город. Пролетая над объятыми пламенем улицами, она слышала восторженные крики: Королева! Королева вернулась! Но кричали не все. Многие угрюмо молчали, провожая её взглядами исподлобья. Другие, не обращая на неё внимания, деловито выламывали двери в лавках и возвращались с мешками, полными добычи. — Железный Трон ваш, моя королева. Холодные голубые глаза Джона Коннингтона смотрели на неё со спокойным чувством выполненного долга. Сердце Дени радостно затрепетало. — А где узурпатор? По знаку Коннингтона его люди развернули лежащие на полу плащи с вышитыми на них грифонами. Два светловолосых ребёнка, мальчик и девочка, молча смотрели на Дени мёртвыми глазами. — Томмен и Мирцелла Баратеоны, ваше величество.