Белое откровение

Чимин чувствует, как по его спине вибрациями распространяются боль и холод от земли. Ещё через несколько мгновений он улавливает, что где-то под ухом потрескивает огонь. Прислушиваясь к своим ощущениям, принц не до конца может разобраться, жив он или уже мёртв. Возможно, он разбился о землю, потому что последнее, что отпечаталось в воспоминаниях — звёздное небо и невесомость. Но когда при попытке пошевелиться его коленку простреливает болью, Чимин понимает, что он жив. К сожалению или счастью. Медленно раскрывая глаза, принц чуть щурится от света костра и несколько раз моргает, пытаясь сосредоточить взгляд. Он действительно целый и невредимый, лежит на какой-то ситцевой серой тряпке возле потрескивающего огня. Когда осознание бьёт по разуму, словно молотом по наковальне, Чимин резко подрывается на месте, принимая сидячее положение и осматриваясь. Вокруг никого, только те же кусты да деревья, завывающий ночной ветер и стрекот насекомых. Неподалёку виднеется подножье той самой горы, небо по-прежнему чёрное и усыпанное бесчисленным количеством звёзд. От волчьего воя, разразившегося где-то вдалеке, принц напрягается. Теряясь в панике, Чимин пытается подняться на ноги, но тут же взвизгивает от резкой боли и валится назад. Его колено больно ноет внутри, а при попытке согнуть ногу и вовсе пронизывает резким колючим спазмом. Судорожно хватая ртом воздух, принц хрипит и хватается за ногу рукой, начиная скулить, словно подбитая собака из королевской псарни. Через мгновение он смыкает губы, потому что слышит шорох в кустах неподалёку. Сердце замирает, покрываясь ледяной корочкой, когда тёмный силуэт движется в его направлении. Немой крик застревает в глотке. Чимин закрывает глаза, смаргивая подступающие слёзы, и быстро качает головой, дабы отогнать свой страх. У него в груди что-то громко щёлкнуло; звук, отдаваясь эхом, распространился по всему пространству ночной темноты. Но вместо попыток убить и сожрать его, некто в чёрном плаще, скрывающем половину лица, лишь подошёл к костру и сбросил возле него охапку хвороста. — Сучьи колючки, только очистил от них свои новые портки, — слышит Чимин низкий ворчливый голос, что доносился из тех же шебуршащих кустов. — Вечно ты у чёрта на рогах. Ну тебя в пекло, Юнги. В следующий раз понесёшь меня на своей спине. Ничего не понимая, Пак начал вертеть глазами из стороны в сторону, словно рыбка. Он прикусил кончик языка и сбито дышал, держась за пульсирующую от боли ногу и наблюдая, как из кустов выбирается и приближается большое белое пятно. Сощурившись, Чимин понимает, что это не просто пятно, а белоснежная рубаха, надетая на каком-то светловолосом парне. Он отряхнул свои штаны и встрепенулся. — Так, и кто это тут у нас, — кряхтит блондин, сбрасывая с плеча огромную сумку и глядя на Чимина. — Да ну? Ты серьёзно?! — импульсивно вскрикивает в то же мгновенье незнакомец, а Пак краем глаза улавливает на его лице вьющиеся метки, похожие на родимые пятна, что переплетаются в плавные узоры. — Какого чёрта лысого здесь забыл королевский отпрыск? — Просто заткнись и помоги, — слышит Чимин грубый осипший голос второго незнакомца, который подбрасывает в костёр хворост, скрывая свой лик под капюшоном. — А ты чего язык проглотил, красная шапочка? — Пак не сразу понимает, что белокурый парень обращается к нему, поэтому продолжает молчать и непонимающе озираться по сторонам. — На кой чёрт этот серый волк притащил тебя в свою берлогу? Со стороны второго послышался слабый недовольный рык, похожий на стрекот. Чимина внезапно ударило осознание, что он слышал этот рык и голос. Они знакомы ему. У того существа, которое он видел в пещере, был этот голос. Но сейчас это существо больше походило на человека и не намеревалось его сожрать, как в прошлый раз. — Ладно, давай взглянем, — отвлёк принца блондин, опускаясь рядом с его ногами. Чимин «ойкнул» и дёрнулся, стоило парню коснуться его колена. — Терпи. Как тебя зовут? — Ч-Чимин, — тихо ответил принц, внимательно наблюдая за тем, как незнакомец разрезает маленьким острым ножом его штанину. — Я заточил этот нож перед ужином и могу побрить им даже паучью задницу, поэтому давай без резких телодвижений, — хмыкнул Тэхён, заметив напряжённый взгляд принца на блестящем лезвии. — Младшенький, значит, — заключил он, раскрывая свою большую сумку из антиванской кожи. — А меня Тэхён звать. Чимину нечего было ответить, да и ощущение возникло, будто человек, чьё имя теперь было ему известно, не нуждался в ответе. Светловолосый выудил из бездонной сумки две склянки с зеленоватой и чёрной субстанциями, положив рядом с чиминовой ногой. — Вы, люди, сотворены из праха, и в прах превратитесь. Но тело, которое вам дано на время жизни, прекрасно, поэтому нельзя относиться к нему столь легкомысленно, как это сделал ты, маленький глупый принц, — бурчал недовольно парень, растирая свои красивые ладони с длинными изящными пальцами водой из медной фляжки. — Говори, где именно будет больно, — произнёс он и, не дав принцу толком переварить сказанное, начал ощупывать его ногу, надавливая в определённых местах. — Ай-яй-яй, — взвизгнул Пак и схватился за ляжку, когда парень надавил в районе колена. — Б-больно… — А ты что, думал, в сказку попал? — усмехнулся язвительно Тэхён, раскрывая склянку с чёрной мазью. — Подумал, что если прыгнешь с такой высоты, то отделаешься одними царапинами? — Я не специально, — затуманенный колкой болью, пробубнил Чимин себе под нос. — Ты целитель? — Можно и так сказать, — хмыкнул белокурый, окуная два пальца в вонючую тёмную субстанцию. — Только деятельность моя не совсем законная. Давай заключим пакт? — Что? — не понял принц, опустив одну бровь, но через секунду вздрогнул, когда парень начал наносить холодную субстанцию на его счёсанное колено аккуратными мазками. — Сделку, говорю, заключим, — мягко улыбнулся Тэхён, будто играл с принцем в кошки-мышки. — Устную. Я помогу тебе с твоей раной, а ты никому при дворе не сдашь, что я оказываю незаконные целительные услуги. — Клоун, — буркнул незнакомец, что опустился на траву поодаль от костра, но достаточно близко для того, чтобы слышать их. Чимин попытался разглядеть в ночной темноте широкую фигуру, которая продолжала что-то ворчать себе под нос, но его внимание снова привлёк к себе Тэхён. — Ну, так что? — ещё шире улыбнулся целитель, вытирая руки о ситцевую тряпку, а в его сиреневых глазах скакали озорные смешинки, переплетаясь в своём весёлом танце вместе с бликами огня потрескивающего костра. — Договорились? — А? Ну, да, — замешкался Чимин, чувствуя, как колено окутывает прохладой, а боль чуть отступает. — Н-наверное. — Вот и отлично, — с потехой хлопнул Тэхён в ладоши, быстро собирая баночки обратно в сумку. — Обожди пару часов, и твоя нога будет как новенькая. Только обязательно чем-нибудь смой, а то после толчёных жал пятнистых пауков может остаться некрасивая пежина. — Чего? — напрягся Чимин, снова не успевая обдумать сказанное, как светловолосый уже поднялся на ноги, закидывая ремешок сумки на своё хрупкое по виду плечо. — Я спешу, у меня ещё есть дела, поэтому провожать не нужно, — закатив глаза, он обратился явно не к принцу, а к сидящему поодаль незнакомцу. — Ты знаешь плату. — Угу, — мрачно отозвалась фигура. Принц хотел было попрощаться, но почему-то остановил себя, сомкнув губы в узкую полоску. Тэхён лишь качнул ему головой на прощанье, и его спина, облачённая в светлую рубаху, начала отдаляться. Чимин наблюдал за ней до тех пор, пока она и вовсе не растворилась в ночном мраке. Вокруг повисла прежняя тишина, нарушаемая лишь треском костра и звуками ночного леса. Чимин откинулся на спину, а тряпка под ним была не настолько большая, поэтому его затылок лежал на траве. Ощущение, что каждая минута тянулась, словно вечность. Наверное, это было подходящее время, чтобы подумать о произошедшем, но принц гнал эти мысли, желая поскорее встать на ноги и отправиться во дворец, дабы успеть к утру. Если кто-то прознает, что он сбежал от принцессы в лес, он даже представить не может, что с ним сделает король. Это будет публичный позор перед всей дворовой знатью, перед королевой Ферелдена и её дочерью, что спала в его постели. Принц попытался согнуть ногу, чтобы встать, но боль по-прежнему оплетала своими щупальцами его колено, пусть и не такая сильная. С ухода целителя прошло совсем немного времени, а казалось, будто пара веков уж точно. Чимин громко вздохнул, сплетая пальцы на животе, и осторожно повернулся. Мрачная фигура по-прежнему находилась поодаль. — Тебя ведь Юнги зовут, да? — собрав всю свою смелость и приправив её скукой, спросил Чимин. — Это тебя я видел тогда, в пещере? Сложно было разглядеть, но, кажется, существо чуть напрягло плечи. Ответа не последовало ни через минуту, ни через две. Принц цокнул языком и снова вздохнул. — Ты ведь умеешь говорить, — с сожалением отметил он. — Хотя, болтливым тебя вряд ли можно назвать. Чимин не знал, что такого сделал этому существу, что оно не хотело с ним говорить. Может, он просто не нравился ему или неосознанно сотворил какое-то зло, даже не подозревая об этом. — Мне показалось, что этот Тэхён не просто какой-то целитель, — принц уже перестал надеяться, что ему ответят или даже хотя бы слушают, поэтому просто рассуждал вслух. — Он похож на самого настоящего мага. Я верю, что они ещё существуют. Просто прячутся, как и драконы. Волчий вой где-то в глубине леса снова заставил его чуть встрепенуться, но больше отдалялся, нежели приближался. Вскоре вой сменился громким свистом ветра, что блуждал меж качающихся ветвей деревьев. Чиминово тело окутало каким-то необъяснимым спокойствием, не то чтобы он чувствовал себя в безопасности, скорее не ощущал угрозы, это не совсем одно и то же. Огонь начал слабеть, поэтому сероволосый, потянувшись к хворосту, закинул несколько веток, дабы костёр совсем не потух. Ещё через пару минут он и вовсе начал забывать, что находится не один. — Хотя, Тэхён не говорил много о себе, так что может оказаться кем угодно. Интересно, если он действительно маг, то добрый или злой? — Чимин произнёс свои мысли вслух, вглядываясь в звёздное небо. — Судя по тому, что помог, то, наверное, добрый. — Есть лишь две разновидности магической силы. Это хаос и созидание, — вдруг послышался чуть шепелявый хриплый баритон, который заставил Чимина заметно вздрогнуть и резко повернуться. — Их нельзя отнести к добру или злу. Принц ощутил, как собственное дыхание дрогнуло, потому что это был именно тот голос, который он знал и помнил. Именно этот голос он так часто слышал в своей голове, порой даже во снах. Только вот теперь Чимин не знал, радоваться ему или вновь пугаться. — Тёмной магии, как и светлой, вообще не существует, — продолжил говорить некто, чуть приспуская капюшон со своей головы. — Есть просто магия и энергия, а как её использует существо, — это уже совершенно другая история. — Ты тоже маг? — ненароком вырвалось у принца, когда он отчаянно попытался вглядеться в лицо, которое больше не скрывалось под большим чёрным капюшоном. — Типун тебе на язык, — самозабвенно хмыкнуло существо. — Не знаю, чему тебя учат в твоей королевской семейке, но у кого хочешь спроси. Любой за пределами дворца ответит тебе, что короли умирают, королевства распадаются, а магия живёт. Порыв ветра раздул пламень костра, на несколько мгновений давая больше освещения. Чимин смог разглядеть голубоватые вьющиеся пряди, спадающие на лоб, большие глаза цвета медового эля и бледное лицо с красивыми плавными очертаниями. Это было то самое существо, что живёт в этих водных пещерах и чей покой был нарушен не единожды. В один миг до принца дошло, что они на пару с Чонгуком вламывались в чужой дом несколько раз. Было даже странно, что этот незнакомец всё ещё не насадил его голову на какую-нибудь пику и не вспорол кишки, словно какому-нибудь надоедливому наглому вору. — Но ты ведь не человек? — принц, заворожённый этим странным общением, продолжал разглядывать чужое лицо, до которого едва доходил свет костра. — Не задавай вопросов, на которые и так знаешь ответ. Это выглядит нелепо, — фыркнул синеволосый, а его голос приобрёл былую враждебность. TENDER — Nadir Чимин замолчал, теперь опасаясь сказать что-то не так. Он отвернулся и начал вслушиваться в звуки леса. Тонкость, прозрачность, звёздный свет и тепло костра. Восприятие мира вдруг стало таким изощрённым, даже несмотря на боль в ноге и пощипывание ранок где-то на теле. Ночные оттенки звучания: от тёмно-кубового до бело-василькового, цвета пульсирующей голубоватой вены на шее. Когда внезапный вой раздался где-то неподалёку, ощущение тут же сломалось и разбилось. Не то чтобы он испугался, но в очередной раз напрягся. — Это не волки, — уведомил его синеволосый, даже не двинувшись с места. — Дикие собаки. — Мой учитель говорил, что дикие псы даже опаснее волков, — вспоминая слова Хосока, ответил принц. — Потому что волки охотятся, чтобы утолить голод, а дикие собаки убивают ради забавы. — Совсем как люди. Чимин сглотнул и поймал себя на мысли, что едва ли не ответил короткое «да». Сколько он себя помнит, он всегда сочувствовал тем же скальным троллям, которых заставляют работать в подземельях замка. Или королевским псам, которых выращивают с присущей жестокостью. Всё, за чем принц наблюдал в стенах дворца, наталкивало только на одну мысль: люди действительно злые. Принц из-за отсутствия какого-либо представления сохранил очаровательную способность удивляться миру, что находился за пределами дворца. Он знал о его существовании, изучал по книжкам и понимал, что обычно эта способность присуща в основном детям, неудавшимся несчастным рыцарям и недоумкам, но ничего не мог с собой поделать. Жизнь — это, конечно, не сказка, но надо ведь во что-то верить? Чимин вдруг понял, что перестал ощущать тишь. Мать всегда говорила, что это особенное состояние: молчать рядом с кем-то и не чувствовать никакой тишины. Но тут вдруг его живот издал протяжное урчание, а щёки залились густой краской от стыда. Принц отвернулся, пряча красное лицо и вспоминая, что во время приёма из-за внезапной для себя вести о женитьбе кусок в горло не лез, поэтому в покои он отправился с пустым желудком. — Ты голодный? — спросил его синеволосый, а Чимин ощутил чужой взгляд на своём багровом лице, пуще прежнего стараясь его спрятать. — Н-нет. — Тогда что это за звук? — Какой звук? — Ты дурак? — чужой голос стал более раздражённым. — Ладно, — сдался Чимин, возведя очи горе и сдув со лба пару серых прядей. — Я голоден, но это не значит, что… Эй! Куда ты? Приняв сидячее положение, Пак совсем растерялся, потому что незнакомец, шурша своей чёрной, на вид тяжёлой накидкой, поднялся с травы и отправился в сторону, где отдалённо виднелись очертания узкого прохода в пещеру. Надув губы, Чимин сложил руки на груди и нахмурился. Пошевелил коленом, отмечая, что боль действительно слабела, а чёрная жижа, что нанёс Тэхён, медленно впитывалась. Перебарывая дискомфорт, принц с кряхтением чуть приподнялся, подгибая под себя здоровую ногу, а больную вытягивая и усаживаясь лицом к костру. Он начал разминать затёкшую шею, когда чуть не взвизгнул от внезапного голоса, прозвучавшего совсем рядом. — Я тебе не «эй», понял? — рыкнул парень, кидая большой мешок рядом с принцем. — Коль уж имеешь честь знать моё имя, то, будь добр, обращайся, как подобает. Будто не принц, а дурачок с деревенского рынка. — Я… — Чимин впал в очередной ступор на несколько секунд, наблюдая за тем, как синеволосый обошёл костёр и сел по другую сторону, но уже не так далеко, как прежде. — Не хотел обидеть тебя. И-извини… Ответной реакции не последовало, поэтому внимание принца приковалось к мешку, что был брошен рядом. Он осторожно потянулся к плетёной верёвочке, которой был перевязан верх, и потянул за неё. Стоило мешку раскрыться, как из него посыпались ярко-красные спелые яблоки, все, словно на подбор. Даже во дворце редко подавали такие спелые и красивые, иногда даже натирали маслом для вида, это значительно портило вкус. Чимин ощутил, как рот наполнился слюной, стоило на секунду представить, какие они, наверняка сладкие на вкус. — Ешь, — буркнул Юнги, плотно перевязывая шнурки своего плаща под подбородком. — Или не королевское это дело: есть простые яблоки? Пак, почувствовав укол какой-то нелепой обиды, взглянул на парня с немым вызовом и взял один из фруктов, быстро протёр об свой кунтуш в районе груди и громко откусил. Настолько, что, кажется, слышал весь Уотердип. Яблоко оказалось слаще, чем он вообще мог себе представить. Сок чуть брызнул в сторону, а одна капелька не удержалась и сорвалась с края нижней губы, скатываясь по подбородку. Чимин быстро утёр его рукавом и начал уплетать фрукт за обе щёки, вызывая короткий тихий смешок. После трёх съеденных яблок принц случайно икнул и смутился, вытирая лицо полами своей накидки. Чуть отклоняясь назад и опираясь на ладони, он уставился на парня. Тот продолжал сидеть напротив и смотреть на костёр, свет которого падал на его бледное лицо, и белёсая кожа будто немного светилась. Чимин вдруг поймал себя на мысли, что, будь он каким-нибудь охотником, ему было бы чертовски страшно даже просто ранить, не то что убить существо подобной красоты. — Хватит пялиться, — буркнул Юнги, не отрывая взгляда от языков пламени. — П-прости, — заикнулся принц, покраснев вовсе не от жара костра. В одно мгновенье всё вокруг снова приобрело хрупкость и спокойствие. Чимин всегда обожал тишину и умиротворённость, потому что никогда не мог в полной мере насытиться этим. Его никогда надолго не оставляли в покое, не позволяя зарываться в книгах под едва горящей лампадкой так долго, как ему самому хотелось. Так бывало всегда. Стоило Чимину с великим трудом навести порядок в своём мире и пытаться в нём жить, как он из-за очередных неприятных вестей взрывался, рассыпаясь вдребезги. Дул ветер, потрескивал огонь, а на наливных яблоках, рассыпанных рядом, играли блики света. Ощущение, что сильные эмоции, будь то страх или злость, могли потревожить красоту этой нежной действительности. Принцу вдруг захотелось услышать, как надламывается большой и громкий мир в этом звучании, какая будет в итоге мелодия? Ему кажется, что это звучание стеклянное, нежное, заливистое, даже с небольшими металлическими нотками где-то в середине. Чимин будто пытается услышать историю, но не слышит. Пытается заглянуть за бледную прохладу на чужом красивом лице. Там, внутри чужих янтарных глаз, будто есть какая-то тайная дверца, ещё один спрятанный от посторонних глаз мир. Ощущение, будто там свет, тёплый и белоснежный. Качается ковыль, на горизонте теплится закат, трава чуть дрожит на невидимом ветре, тихие птицы сидят на ветках и изредка поют. Всё это словно ждёт чего-то. Быть может, даже кого-то. Ждёт момента, чтобы ожить. Чтобы сказать или спеть какую-то другую мелодию, чтобы раскрыться. Но пока что это только тишина, которая вовсе не молчание, скорее песнь без слов. Она разливается по сторонам, и нотка ожидания (чего или кого — принц не знает наверняка) звучит, словно аккорд придворных музыкантов: с нарастанием, в ожидании вступления определённой мелодии. — Я попросил не пялиться, — вторил Юнги, заставив чиминовы мысли чуть пошатнуться. — Кто ты? — неожиданно для самого себя бросил Чимин, через секунду моргая, будто бы проснулся. — Дракон, — хмыкнул с издёвкой синеволосый, на секунду оторвав взгляд от созерцания огня и заглянув прямо в чиминовы распахнутые глаза, похожие на блюдца. — Очень смешно, — после короткой паузы прыснул он, с горькой досадой покачивая головой. — Если бы драконы умели превращаться в людей, мир бы точно об этом знал. — Может быть, — пожал плечами Юнги, снова приковывая взгляд к пламени. — А может быть и нет. Чимин нахмурился и собирался погрузиться в размышления на эту тему, но взглянул в сторону леса. Из-за крон деревьев было видно, как немного посветлел горизонт. К счастью или сожалению приближалось утро. — Я думаю, что мне пора возвращаться, — встрепенулся сероволосый и, не дождавшись ответа, попытался согнуть ногу. Колено поддалось, боль не ушла, но значительно ослабела. Достаточно для того, чтобы передвигаться. Конечно, он не горел желанием в одиночестве идти по всё ещё тёмному лесу, кишащему дикими псами, гулями и прочими обитателями низин, поэтому почувствовал облегчение, когда парень поднялся следом за ним. — Проведу до окраины города, дальше пойдёшь сам, — коротко оповестил его синеволосый, двинувшись в сторону леса. — Не так быстро, — накинув на голову капюшон и надевая сапог на пострадавшую ногу, возмутился принц, но, уловив в своём тоне толику неуважения, тихо добавил: — Пожалуйста. Они шли молча. Чимин старался поспевать за парнем, но в какой-то момент отставал. И лучше всего были тишь, безлюдье и абсолютное одиночество. Принц был достаточно взрослым, чтобы понимать, как хорошо порой остаться одному, да ещё и в глубине леса. Стоило какому-нибудь большому филину с огромными глазищами зыркнуть в его сторону и с громкой угрозой угукнуть, как Чимин тут же искал взглядом тёмный силуэт и быстро догонял парня. Вскоре, оказавшись у одной из просёлочных накатанных дорог, Юнги остановился и обернулся, давая принцу понять, что не пойдёт дальше. — Спасибо тебе, наверное, — тихо проговорил Пак, чуть прихрамывая и глядя на открывшийся вид города, расположенного неподалёку. В некоторых окнах уже загорались огоньки, а из труб шёл дым. — Не за что, — коротко отозвался парень и уже было развернулся, чтобы отправиться в свой путь. — Постой, — принц невольно ухватился за край чужого плаща, удерживая его хозяина на месте несколько долгих секунд. — Я хотел спросить. — Спрашивай, — фыркнул он, одёргивая полы своего одеяния, чтобы вырвать из цепких чиминовых рук. — Если я снова, ну… — Чимин неловко опустил глаза, отступив на шаг и не зная, как сформулировать то, что крутилось в голове. — Если вторгнусь на твою территорию опять, то ты, ну… Можешь оторвать мне голову или что-то такое? — Могу, — хмыкнул с надменностью Юнги, отворачиваясь и тихо добавляя: — Но будто бы тебя это остановит. Чимин был слишком увлечён собственной неловкостью для того, чтобы с первого раза расслышать. Когда сказанное достигло ушей принца, чужая широкая спина уже скрылась за густыми ветками кустарников. Помимо одного вопроса ещё не меньше дюжины крутились в его голове, пока он хромой измученной лошадью добирался до замка. Покои встретили его мраком и тихим посапыванием принцессы, что спала в его постели. Чимин попытался переодеться бесшумно, хотя на ощупь это было очень затруднительно сделать. Он стёр с колена вонючую мазь, которая почти вся впиталась. Спрятал всю испорченную одежду, чтобы потом попросить Чонгука незаметно её выбросить. Натянув на грязное тело чистую ночную сорочку, он залез под толстое пуховое одеяло, приготовленное для него принцессой. Сама девушка укрывалась вторым; помимо этого она выстроила небольшую баррикаду из подушек между двумя половинами постели. Пака это нисколько не обижало, а даже наоборот — радовало. Несмотря на это, принц попытался лечь как можно ближе к краю и, сложив ладошки под щекой, уставился на светлеющее небо через незапертые двери балкона. — И правда, будто бы меня это остановит, — прошептал он, улыбаясь и прикрывая глаза.