Cause I'm so into you

      Лукас не думал, что слова какой-то глупой девчонки заставят его задуматься о своём отношении к людям. Он вообще не думал, что его хоть что-то сможет заставить задуматься об этом. Но её слова прочно засели в голове, вытесняя любые другие мысли. И Лукас бесился, сильно бесился, посылая к чёрту девушку. Он был точно уверен, что ей известно о том, что произошло между ним и Чону. — Вот же стерва! Уйди уже из моей головы! — кричит Лукас, сам не понимая, на кого.       Он чувствует, что начинает постепенно сходить с ума. Сначала он ни о чем не мог думать из-за дурацких мыслей, а сейчас наорал на свой внутренний голос. Лукас всерьёз подумывает, что у него начинают появляться проблемы посерьезнее, чем нехватка денег на сигареты.

***

      В школу Чону приходит с хорошим настроением. После разговора с Доёном ему, действительно, полегчало. Он наконец-то смог отпустить переживания, мучившие его все это время. Старший пообещал, что мама ни о чем не узнает, и Чону ему верит. Брат всегда держит свое слово.       День начинался слишком спокойно. И, несмотря на свое настроение, у Кима все же были сомнения. Будто что-то должно случиться, что-то, что не сильно обрадует парня. И сегодня предчувствие его не подвело. Прямо в коридоре с ним буквально столкнулась учительница по биологии. Чону быстро поклонился ей извиняясь, что не заметил ее, но она его перебила: — Мне срочно нужно уехать, Чону-я, ты не мог бы посидеть на уроке вместо меня? — по ее спешному тону было понятно, что отрицательного ответа и быть не может. — Но учитель, я даже не знаю, что мне нужно делать. И какой это класс?       Женщина достала из сумки по виду увесистую папку и вытащила из файла листы. — Совсем забыла. Это проверочная, раздай каждому по варианту, больше ничего не нужно. Только проследи, чтобы Вон Юкхэй сдал работу! — и она быстро ушла, не дав ему и слова сказать.       Вон Юкхэй? Только не он.       Все подозрения Чону подтвердились. Это было как затишье перед сильной бурей. И этой сильной бурей был сам Юкхэй.       Ким слишком сильно нервничал. Он даже не заметил, как сильно сжал в руках листы, смяв их немного по бокам. Один урок. Нужно провести всего один урок. Чону сам не знал, из-за чего он так волнуется. Из-за того, что придется провести целый урок в компании Лукаса или из-за не совсем хороших воспоминаний вчерашнего дня, которые обязательно на него нахлынут, стоит младшему только посмотреть на него.       Чону еще пять минут мнется у двери, собираясь с мыслями. Сейчас его можно было спутать с влюбленной девочкой. Такое же сбитое дыхание, такие же красные щеки и дрожащие руки.       "Давай, Ким Чону, тебе нужно всего лишь войти в кабинет, все объяснить ученикам и раздать эту чертову работу. Главное - не смотреть в глаза этому дураку. Будь мужиком в конце концов!" - сам себя подбадривал парень. И у него почти получилось успокоиться.       Со звонком он вошел в кабинет, пытаясь сделать более серьезный вид. И это действительно сработало. Ученики хоть и удивились, но со своих мест поднялись. Чону остался этим доволен. Он улыбнулся, поздоровался с классом и попросил их сесть. Никто не стал задавать ему вопросов, ожидая, что Чону сам им все объяснит. — Вы, наверное, не знаете, но вашей учительнице нужно было срочно уехать по делам. Поэтому она попросила меня заменить ее, — Чону на мгновение замолчал, не зная, что ему говорить дальше, но вовремя вспомнил о проверочной, — Вынужден огорчить, но работать все же придется. Работу должны выполнить абсолютно все.       Ким специально выделил последнее слово, чтобы Лукас понял все без лишних слов. И до него, кажись, дошел смысл. Он ухмыльнулся в своей манере, но ничего не сказал, заставив гадать, что он будет делать дальше.       Чону раздал всем по варианту и двойному листочку. По рядам пронеслись недовольные вздохи, которые парень проигнорировал. Не он это придумал. Дойдя до парты Юкхэя, Чону почувствовал на себе прожигающий взгляд. Все это время младший смотрел на него, только находясь Ким дальше, это было не так сильно заметно, как сейчас. Лукас этого и добивается, он специально его выводит, ждет, когда у парня сдадут нервы, потому что ему чертовски нравится реакция Чону на все его действия и слова. Смущение вперемешку со злостью, у Юкхэя, кажется, появился фетиш.       Старший, не глядя, бросает на парту перед Юкхэем задания и быстро уходит. — Если появятся вопросы, можете позвать меня, я помогу. Приступайте.       С чувством выполненного долга он усаживается за учительский стол. Все ученики что-то писали, даже Юкхэй прекратил прожигать в нем дыру и что-то черкал на листочке. Чону решил, что зря он боялся. Лукас сейчас смотрел в свой листочек и теперь Чону мог его рассмотреть. Внешность Лукаса соответствовала его характеру. Младший был красив, по-опасному красив. Но даже присутствие некой опасности в нем привлекало Кима. Если бы Чону спросили, что именно его привлекло в Лукасе, из-за чего он в него влюбился, то он бы и не ответил. Чону сам не знал, за что, и не знал, нужно ли искать в человеке то, за что его нужно любить.       Внезапно Юкхэй отрывается от листка, вероятно почувствовав, что на него смотрят, а Чону не успевает отвести взгляд. Лукас ему подмигивает и Чону от смущения прикрывает лицо рукой. Он все таки добился своего, вогнал старшего в краску. — Чону-оппа, помоги, пожалуйста, — просит его девушка, сидящая на первой парте.       Ким подходит к ней и, как и обещал, помогает с вопросом. Девушка выполнила уже все задания и только это вызвало у нее затруднение. Многие уже закончили писать и просто ждали звонок. — Осталось пять минут, — напоминает Чону тем, кто еще не закончил.       По звонку ученики встали со своих мест и, отдав Чону проверочную, выходили из кабинета. Лукас сдал самый последний. Чону видел, как он весь урок что-то писал, но на листочке были только какие-то каракули, а лист с заданиями вообще был нетронутым. — Стой! - крикнул Юкхэю Ким.       Лукас хотел уже побыстрее уйти, но все же послушался старшего. Тот на него недовольно смотрел, держа в руках листок. — Я сказал, что работу должны выполнить абсолютно все, и ты тоже. Так что это такое? — Чону показывает Юкхэю его же каракули, ожидая адекватный ответ на свой вопрос. — А, это... Я не знал, что писать, поэтому, чтобы не сдавать абсолютно пустой лист, нарисовал цветочки. По-моему, получилось неплохо. — Да ты издеваешься! Если тебе было что-то не понятно, ты мог позвать меня! Я бы помог тебе сделать эту работу, которая и так легкая. — Чону редко повышал на кого-то голос, но сейчас у него не осталось сил. Лукас его специально спровоцировал. — Да чего ты такой нервный? Тебе как будто есть дело до моей успеваемости.       Юкхэй бросается словами, не думая о последствиях, а Чону воспринимает все всерьез. Вон просто забавляется, зная о его чувствах, просто играет ими, а Чону, как дурак, пытается оправдать его поступки перед самим собой, найти в нем что-то положительное. — Какой же ты дурак, Юкхэй, — Лукас не любит, когда его называют настоящим именем, но сейчас ничего не говорит, — И я тоже дурак, еще похуже чем ты.       Его голос стал каким-то усталым, Юкхэю становится даже не по себе от таких перемен. Ему кажется, что он идет точно к цели. Если это повторится, Чону его точно возненавидит. От одного его имени ему будет тошно. — Ты правда так хочешь, чтобы я тебя возненавидел? Тебе приятнее, когда тебя ненавидят, а не любят? Скажи мне, — Чону чувствует, что скоро заплачет, поэтому поднимает голову, чтобы младший этого не видел.       Лукас чувствует знакомое давящее чувство, какое он испытывал ещё с утра. Такое несвойственное ему чувство жалости, заставляющее подойти к этому хёну и коснуться рукой светлых волос. Большего он не может себе позволить.       Чону удивлённо смотрит на младшего, боясь пошевелиться. Такая резкая смена настроения Лукаса настораживает и даже пугает. — Просто не привязывайся ко мне, ты же видишь, что ничего хорошего из этого не вышло, — говорит Лукас, под "этим" подразумевая нелепую влюбленность Чону.       И сказано это без злобы, но с печалью. Определенно, где-то в его подсознании произошел какой-то сбой, через некоторое время Юкхэй, возможно, уже по-другому посмотрит на свои действия, но это будет потом, а сейчас он просто убирает руку от мягких волос старшего и покидает кабинет, оставив только несчастный листочек с нарисованными на нем кривыми цветочками.       Юкхэй попросил Чону не привязываться к нему слишком поздно, в тот момент, когда все уже необратимо. А Ким, вероятно, законченный мазохист, раз умудряется с каждым днем влюбляться в Юкхэя все больше и больше, давать ему вводить себя в заблуждение, но наивно верить, что со временем такое отношение к нему изменится.