***
— Доброго дня, — поздоровался Сиэль, переступая порог пекарни. В нос ударил манящий запах хлеба. — Вы — миссис Тэтчер? — спросил он у женщины за кассой. Та как-то странно посмотрела на парня. — А кто спрашивает? — Я бы хотел увидеть мисс Купер. Я её приятель, мистер Фантомхайв, — Сиэль любезно улыбнулся. Бровь Джоанн скептически поползла наверх. «Эти двое — её друзья с приёма?» Тэтчер сверлила незнакомцев взглядом секунд семь. Потом, прикинув что-то, спросила, указав подбородком на Себастьяна. — А это кто? Он с тобой? — Мой дворецкий, — ответил Сиэль, кидая взгляд на мужчину. — Как поживаете? — Себастьян отвесил лёгкий поклон. Тэтчер только хмыкнула в ответ. — Давайте за мной. Гюнтер, ты на кассе, — крикнула она вслед молодому парню, расставлявшему по полкам багеты. — Без проблем, — радостно отозвался тот. Себастьян открыл небольшую дверцу в стойке у кассы, пропуская господина вперёд. Тэтчер уже скрылась за занавеской. — Я сейчас позову её, — сказала она, когда незнакомцы зашли на кухню. Старые руки быстро чиркали спичками, ставя на огонь чайник. — Но вам придётся подождать, она в душе. — Ничего страшного, — ответил Сиэль. — Располагайтесь, — Джоанн указала на свой стол. — Я сейчас. — Вы очень любезны, — Себастьян обворожительно улыбнулся. Старуха протянула что-то вроде «ха-а» и исчезла за поворотом, мысленно ещё несколько раз прокручивая у себя в голове сказанную демоном фразу. Ей почему-то понравилось, как это звучит. — Ева, спустись-ка, тут дело есть, — раздаётся наверху спустя несколько секунд. Себастьян слышит тяжёлый вздох в ответ. Мужчина принимается быстро изучать обстановку. Огромная кухня, спальня, наверху — комната, которую сдаёт в аренду миссис Тэтчер. Слух улавливает шум льющейся воды, а нос — запах хлеба. Он повсюду и для чувствительного на такие вещи демона его, пожалуй, слишком много; вместе с ним отчётливо выделяется запах старости Тэтчер, ещё — древнего дерева, денег в комоде, грязи на обуви. Мужчина кидает взгляд в сторону чёрного входа, у двери стоит только пара галош старухи. Значит, обувь мисс Купер наверху. Там же — запах хлорки, видимо, из-за стирки, а ещё горький, еле различимый аромат крови. Порезалась? Вполне возможно. У Себастьяна не получается разобрать получше, потому что к сильному запаху хлеба присоединяется симфония звуков кофе. — Чай не предлагаю, — говорит Джоанн, уже спустившись. Она заваривает бодрящий напиток и ставит кружку перед Сиэлем, который уже успел опуститься на стул и сейчас сидел на нём лицом к кухне. — Молоко, сливки? — Благодарю, — произносит граф. — Но я не пью кофе. — Нет, пей. — Что? — Фантомхайв распахивает глаз, уставившись на Тэтчер. Та лишь скрещивает руки на груди. — Пей или катитесь отсюда. Здесь чайным снобам не место, — взгляд у старухи резкий и грозный. Граф встречал такой не раз и не два, но это почему-то не мешает ему недовольно зашипеть и подвинуть кружку с напитком к себе, чтобы сделать глоток. А потом — сморщится. — Что, горький? — весело спрашивает старуха, а Себастьян с трудом сдерживает усмешку. — Так молока добавь, что ты как неудачник. Фантомхайв пропускает оскорбление мимо ушей и выжидающе смотрит на дворецкого. Джоанн замечает это. — Что ты так на него смотришь, сам себе налить не можешь? Ей-Богу, неудачник, — она снова усмехается, а у Сиэля начинает дёргаться бровь. — Позвольте, господин, — внезапно справа появляется услужливо улыбающийся Себастьян с открытой бутылкой молока. Тэтчер снова начинает возиться на кухне, параллельно кидая хитрые взгляды на мальца. Сиэль только раздражённо отбирает у него бутылку и хмурится. — Пошёл прочь. Тэтчер тихо хихикает в ладошку. Граф, тем временем, наливает себе молоко в кружку, параллельно отмечая, что сервиз у женщины просто ужасный, и пробует кофе снова. А затем — морщится ещё раз. — Что, всё ещё горький, чертяка? — весело спрашивает Джоанн. — Держи сахар, — она подаёт ему маленькую посудину, и ждёт, когда Фантомхайв добавит себе сладкий порошок. Он делает третий глоток, а женщина внезапно добавляет. — Кофе с сахаром пьют только узколобые тупицы. Себастьян в ладонь уже смеётся, а Тэтчер внезапно понимает, что многому научилась у Евы. — Мисс Купер скоро спустится? — раздражённо спрашивает граф. — Должна скоро, — отвечает Джоанн, передавая вторую кружку с кофе Себастьяну. Тот пьёт его и без молока, и без сахара, и тем самым невольно вызывает уважение у старухи. Мужчину же это смешит. Они сидят молча. Сиэль пару раз пытается завязать светскую беседу, но старуха довольно быстро пресекает все его попытки, обосновывая это тем, что трепаться она не любит. А потому — они просто сверлят друг друга взглядом минуту, после чего граф не выдерживает и начинает разглагольствоваться о хорошем уровне кофе и выпечке в её пекарне. Себастьян слушает дыхание девушки наверху. Оно неровное, прерывистое и очень уж натянутое. Её запахи заглушает осточертевший хлеб и кофе, остаётся только слушать. Перепалка миссис Тэтчер и господина довольно быстро надоедает, а потому мужчина решает заняться составлением портрета мисс Купер из звуков. Через семь минут вода перестаёт литься. Слышится скрип ванной, а затем — глухой стук плитки о стопу. Он не такой уж и тяжёлый, значит, весит Ева около пятидесяти двух. С ростом сложнее, здесь бы послушать её шаги по деревянному паркету, он более точно передаёт физические данные. Ещё несколько вздохов, на этот раз — более глубоких, шелест полотенец и одежды. Затем — скрип металлической ручки. Их свидетельница начинает устало бродить по небольшому пространству и падает на кровать. — Эй, Купер! Я слышу, как ты ходишь по комнате, спускайся! — потолки здесь тонкие. Скрип кровати был слышен всем. Себастьян усмехается, улавливая сдавленное шипение. Затем он слышит, как девушка медленно поднимается с постели и идёт к выходу из комнаты. Её пальцы замирают на ручке. Дворецкий легко улыбается, не хочет выходить? Через секунду слышится скрип двери. Всё, что происходит, пока Ева спускается, кажется демону неправильным. Запах её души всё ещё каким-то неведомым способом заглушает выпечка, но что насчёт её мыслей? Вполне возможно, что, пока мисс Купер спускается, она не терзает себя никакими думами, но где-то глубоко в чёрством сознании поселяется безумно увлекательная идея. Ещё через три секунды девушка появляется из-за поворота. — Что случилось? — Купер одной рукой массирует виски, прикрыв глаза. — Гости, — просто отвечает Тэтчер, практически сразу собираясь отправится обратно в пекарню. Ева ещё секунду глаза не откроет. Но Себастьяну этого времени вполне достаточно. Он понятия не имеет, кто стоит за всем этим, но это дело внезапно становится интересным. Потому что он только что узнал самый большой секрет такой раздражающей его девушки. — Мисс Айвз? — Тэтчер на этой фразе останавливается, слыша незнакомое ей имя, но Себастьяну абсолютно плевать на старуху. Взгляд цепляется за женское тело в нескольких метрах от него, стараясь не пропустить ни одной важной детали. А там было, на что посмотреть. Купер вздрагивает и резко поднимает взгляд. А затем — начинает дышать ещё быстрее, чем раньше. Губы расплываются в улыбке. — Какая неожиданная встреча, мисс Айвз, — Себастьян нарочито сладко растягивает слова, наслаждаясь запахом эмоций девушки. Вместо ожидаемого опасения демон видит в глазах настоящий страх. А он будет поинтереснее, потому что с чего бы ей его бояться? — Ванесса? — граф удивлённо смотрит на Купер. Ева переводит взгляд с дворецкого на мальчика и её глаза распахиваются ещё сильнее. Сиэль внезапно замечает, во что Ева одета, и судорожно краснеет. Себастьян тотчас же оказывается рядом с господином и услужливо закрывает ему рукой глаза. — Что вы здесь делаете? — на выдохе спрашивает Купер, снова переводя взгляд на Себастьяна. — Их нельзя было впускать? — спрашивает Тэтчер, — Прости, Ева, я не знала… — Мы всего лишь пришли задать несколько вопросов насчёт мистера Пиллингтона мисс Еве Купер, — Себастьян не мог сдерживать улыбку. — Только вот, — он прищурился, с какой-то чуждой для девушки жадностью, не отрываясь от Евы и не давая ей шанса отвести взгляд в сторону. — Ею оказались вы. Сейчас перед ним стояла совершенно другая девушка. Ванесса Айвз смеялась всем в лицо. У Евы Купер наливался фингал. Ванесса Айвз кричала лозунги «эмансипированной женщины»*. Ева Купер не умела вытираться полотенцем. Ванесса Айвз раздражала своей поверхностью. Ева Купер поразительно опасалась. — Убирайтесь, — мужчина скептически поднял бровь. — Прошу прощения? — Мне повторить? Убирайтесь, — мужчина коротко рассмеялся. Она что, действительно думает, что всё так просто? — А вы разве не понимаете, в какую ситуацию только что попали? — Купер хмурилась, ладони сжались в кулаки. Себастьян, всё так же продолжая закрывать господину глаза одной рукой, наклонил голову вбок, цепляясь за подбородок пальцами. — Что скажет мисс Барлоу, узнав, что вы — совершенно не та, за кого себя выдаёте? Или вы не считаете этот фактор компрометирующим? Ева сжала губы. Он прав, и это — полный пиздец. — Заканчивай быстрее, Себастьян, — недовольно прохрипел Сиэль из-под ладони. Мужчина усмехнулся, для начала нужно переодеть мисс Купер. Взгляд зацепился за старуху по другую сторону стола, а затем снова вернулся к девушке. — Переоденьтесь, — только и сказал он. Купер прыснула, это что — приказ? — А вы, миссис Тэтчер, не оставите нас? — мужчина сладко улыбнулся женщине. — Конечно, — женщина, видимо, мечтала поскорее съебать отсюда, ибо она чувствовала себя виноватой. Ева проводила её взглядом, про себя отмечая, что с женщиной в комнате было в разы спокойнее. — Вы всё ещё здесь? — раздался голос мужчины. Ева нахмурилась, снова встречаясь с ним взглядом. — Может быть, вам нужна моя помощь? Купер с кухни как ветром сдуло.***
— Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! Я ебала, какого хрена?! — Ева хлопнула дверью в свою комнату, в ту же секунду судорожно сгибаясь в спине. Пальцы снова схватились за голову, неприятно сжимая волосы. Ситуация упрямо достигала своего апогея. Мало того, что она нажила себе врага в лице Барлоу. Что видела те зверства Пиллингтона. Что вообще — застряла в чужом времени, на минуточку. Только что самый ненавистный мужчина Лондона и агент из ФБР узнали вторую по секретности её тайну. Причём — они были безумно правы, назвав её компрометирующей. Купер простояла в таком положении с минуту. То первоначальное наваждение, обрушившееся на неё, словно никого не щадящий ливень в жаркий летний день, медленно проходило. Страх, у которого была совершенно непонятная для девушки природа, сменился трезвым омерзением и холодом в пальцах. — Что это вообще было? — тихо спросила девушка, всё так же не открывая глаза. Голова всё ещё болела. Действительно. Что это вообще было? Купер никогда бы не подумала, что вид обычного человека может разбудить в ней чувство липкого страха. Даже больше, девушка была уверена в том, что, несмотря на все свои наблюдения, если она просто встретит Пиллингтона даже не важно где, но как человеческую единицу, то дрожи в коленях это у неё не вызовет. Сейчас же Еве казалось, что её внутренности кто-то вывернул наружу, оставляя внутри только раскалённое ощущение холодного ужаса. Откуда такие чувства? В нём же нет ничего такого. «Он просто самовлюблённый нарцисс, не более. Да и с чего я вообще взяла, что боюсь его?» — девушка усмехнулась, подсознательно понимая, что давно уже знает ответ. Никто никогда в жизни не смотрел на неё так. Мысли лихорадочно искали характеризующую ту эмоцию мужчины. — Надо успокоиться, — Ева рвано выдыхает и опускается на кровать. Надо высушить волосы, ещё — одеться и покурить. И выпить. И ещё много чего нужно. — Им же нужна информация? — взгляд замирает на пальцах ног, внутренне сосредотачиваясь на новом плане. Глупом. Но единственном. «Пиллингтон в обмен на молчание», — Ева поднялась с постели и подошла к шкафу. Старая дверца протяжно заскрипела, а ведь у неё даже нормальных штанов нет. Взгляд упал на тёмную ткань. «Не обессудьте», — девушка принялась медленно натягивать на себя чёрные капроновые колготки. Мозги нон-стопом выдавали глупые шутки, стараясь хоть как-то отвлечься от тяжёлых гнетущих мыслей. Пальцы старательно завязывали шнурки. «И волосы мокрые», — Купер прошлась по ним расчёской, нервно выдыхая. Больно. Затем — она быстро убрала их наверх, незамысловато зацепив гребнем. — Что ж, — выходить не хотелось. Совсем. На столе покоились излюбленные чертежи, Ева убрала их в ящик. Взгляд зацепился за окно. — Может, сбежать? — её окно выходит на сторону пекарни, то есть, с кухни не будет видно, как Ева вылезает из второго этажа. Денег у неё более чем достаточно, можно отправиться в Америку или во Францию, французский Купер знает, и даже совсем немного итальянский, вот только: — А что потом? Начать всё сначала? Потерять ещё месяцы? — Ева устало покачала головой. Зажали в угол. По-другому и не скажешь. — Отвратительно, — все эти пять недель Ева жила с одной глупой и мешающей ей истиной — будто бы всё, что происходит в этом мире, её не касается. Будто бы Купер выше всего этого, раз из другого времени, к тому же — из будущего. Будто бы она обладает кнопкой «начать сначала». Да только вот никакой кнопки не было. И этот спонтанный побег совсем не лишит её проблем. — В конце концов, — девушка медленно подошла к двери. Пальцы сжали холодный металл ручки. — Неслучайно — именно Лондон, — Купер прикрыла глаза, собираясь с силами. Ева поймала себя на мысли, что сейчас до абсурдного сильно напоминает себя в первый вечер в том моряцком трактире. Перед ней — дверь, ведущая чёрт знает куда, где всё ничего не стоит, люди — отвратительны, а миром правит красный омнибус. «Пора бы уже принять действительность такой, какая она есть», — Купер не может. Купер не хочет. Но всё это не мешает девушке стремительно спускаться по ступеням. Потому что должна? Ева не знает. Она просто не забывает, ради чего делает всё это. На последней ступени в голову неожиданно приходит слово. Оно — одно-единственное, непривычное и пугающее. Купер заходит на кухню, кидая взгляд на Себастьяна и медленно опускается на стул напротив юного графа. Демон отмечает, что страха в глазах девушки не находит. Настороженность. Злоба. Уверенность. Но не страх, нет. Ева снова берёт свои эмоции под контроль, стараясь помнить всего две важные вещи. Первая — всё, что происходит в Лондоне — это её дело. И вторая — Себастьян смотрел на нее плотоядно. — Что же, мисс Айвз, — начинает Сиэль, детские пальцы отодвигают от себя кружку с кофе. Медленно и аккуратно, стараясь не обжечься о глиняную поверхность; ему фарфор больше по душе. — Для начала скажите — как к вам обращаться. — Так вы только что это сделали, — размеренно отвечает Ева. — Но это же не ваше настоящее имя, — встревает мужчина. Сиэль вздыхает, они, конечно, ввиду последних обстоятельств, решили, что допрос будут проводить на равных, но он не мог бы немного подождать? — А вам есть до этого дело? — цедит Купер, переводя взгляд на Себастьяна. Мальчик на удивление себе замечает желчь в интонации девушки, не помня, когда в последний раз видел такую реакцию женщин на демона. В голове всплывает образ Франсес. «Она не считается», — Фантомхайв подавляет в себе нервную усмешку. У его невесты та ещё матушка, ничего не скажешь. — Конечно, мисс Купер, — механически улыбается дворецкий. — Удивительно, что вы так резко негативно настроены против того, чтобы вас называли вашим же именем. Неужели выбор ваших родителей заставляет вас чувствовать себя неудобно? — у Евы дёрнулась бровь. «Что он сейчас сказал?» — Да, конечно, — Купер серьёзно кивает. — Это — детская травма, прикинь. Я придумала себе псевдоним, потому что стесняюсь своего имени, кто вообще такое спрашивает? Ты ебанутый? — Сиэль, не удержавшись, прыснул от того, что заметил в глазах девушки настоящую уверенность и убеждение в том, что обращается она сейчас к идиоту. — Значит, всё-таки я прав? — вопрос звучит скорее больше, как заявление. Девушка раздражённо вздыхает, всем видом показывая, мол, утешай себя глупыми надеждами, а в голове неожиданно проскальзывает мысль того, как это он так всё просекает? Псевдоним себе Купер придумала совсем не из-за этого, но девушку, действительно, её имя не устраивало. Посему, девушка просила её друзей довольствоваться лишь фамилией и различного рода погонялами. Женские пальцы аккуратно скользят по столешнице и находят любезно отодвинутую мальцом кружку с кофе, но пока что её не касаются. Цепкий глаз мужчины замечает это движение. Сиэль ловит себя на желании устало вздохнуть с девушкой в унисон. Больно у демона хорошее настроение. — Так каковы ваши условия? — бесстрастно произносит Ева. — Условия? — граф моргает, не догоняя до конца. — Что вы хотите за молчание? — Ах, вы об этом, — детские губы расплываются в тщеславной улыбке, а у Купер в голове проносится, что, действительно, яблоко от яблони. — Признаюсь честно, я, конечно же, не ожидал встретить здесь вас, — размеренно начинает Сиэль, а пальцы Купер проводят по горлышку кружки, ощущая вибрации. — И, конечно же, планировал узнать какую-либо информацию только на добровольной основе. Но, раз уж пошло такое дело, — он поднимает взгляд, отрываясь от беглого изучения плохого сервиза и начинает сверлить бездонным глазом Купер. Та предпочитает немного прикрыть глаза в ответ, стараясь сидеть так же прямо и правильно, как и граф. Спина начинает ныть, всё-таки, поза совсем непривычна. Демон слышит скрип дерева под девушкой, она всё время частично меняет позу тела, находясь на стуле. Так всё-таки нервничает? — То почему бы вам не рассказать всё до последней детали. А я взамен не стану доносить моему дорогому другу доктору Барлоу столь пикантную новость, — Купер немного склоняет голову вбок, мокрые пряди волос лезут в лицо. Да он же пиздит, как дышит. — Я искренне не хочу ставить вас в неловкое положение и потому спешу сообщить, что эта ситуация является довольно щекотливой и для меня. Ведь я, как-никак, Цепной пёс Её Величества. Было бы очень некстати, узнай общественность, чем я занимаюсь и где нахожусь. В ответ Сиэль слышит усмешку. Ева прекрасно осознаёт, что последнее предложение было сказано с целью заверить девушку в том, что никакой опасности чета Фантомхайва и его дворецкого из себя не представляет. Усыпить бдительность по сути своей просто: достаточно всего лишь пару сладких слов и обаятельной улыбки, только девушка давно знает все эти приёмы, потому как сама пользуется ими безотказно. В мозгах варится ржавая каша, которая пульсирует в висках бесконечным потоком мыслей о том, что всё-таки Ева крупно попала. И что граф, узнав такой достаточно компрометирующий фактор для этого общества, так просто не отстанет. — Я знаю практически столько же, сколько и все остальные, — Купер тянет медленно, взглядом изучая мальца напротив. Затем, задержавшись на его просто очаровательных — кстати — но не менее раздражающих от этого глазах, она не спеша откидывается на спинку стула. — Встречала его пару дней назад. Три, если быть точнее, — девушка невольно снова усмехается, замечая странную сосредоточенность молодого графа. Значит, дело предстояло быть важным? — Адрес не скажу, не знаю. Завод какой-то в Саутворк*. Найдёте сами. Это всё. — Что за завод? — спросил Сиэль. Девушка нервно пожала плечами. — Заброшенный, вроде, — пальцы скользили дальше по глине, останавливаясь и задерживая дыхание в ожидании того, когда лёгкое прикосновение тел начнёт обжигать. А затем — начинали двигаться по новой. — И вы даже не знаете его примерное месторасположение? — Вы простите, мне как-то не до названий улиц было, — Купер фыркает. Фантомхайв погружается в мысли, пытаясь вспомнить постройку, которая бы подошла под это — весьма скудное — описание. Себастьян же мгновенно понимает, о каком здании идёт речь. Но это совсем не мешает губам расплыться в предвкушающей улыбке. Пальцы девушки очередной раз замирают, а потом, обожжённые, начинают скользить по глубоким рубцам стола. — Тогда, будьте так любезны, покажите нам дорогу, — мужчина поймал на себе пренебрежительный взгляд. «Потрясающей гениальности идея», — горло Купер до краёв наполняется желчью, заставляя её молчать, чтобы не вытекла мерзкая слизь отвращения. — Вы же не против, мисс Купер? — подхватил дворецкого малец, улыбаясь. — Вы нам очень поможете. Ева переводит взгляд на ребёнка. А сколько красноречия в голосе. Они издеваются. — Прямо сейчас? — сквозь зубы цедит девушка. — Я осмелюсь заявить, что, чем скорее, тем лучше, не так ли, молодой господин? — мужчина откуда-то выудил карманные часы и деловито уставился на циферблат. А Купер хотела прирасти к деревянному стулу. Он скрипучий, колющий её колготки и ни капли не удобный, но сейчас девушка ловит себя на мысли, что отчаянно нуждается в нитях и игле, которые смогут её к этому дереву пришить намертво. Ева не желала возвращаться туда. Ноги её больше не будет на том проклятом заводе, это уж однозначно, но только желудок беспощадно сжигала лава паники, внушающая во снах девушки обходить стороной целый район. Целый Ист-Энд. Целую Англию. Но она тут, вроде как, не просто так распинается и уже давно уяснила, что все те события, которые происходят с девушкой, её, конечно же, касаются. Мечта быть отстранённым существом полетела в тартарары, но, с другой стороны, кто будет решать вместо Купер её проблемы? Ответ очевиден, как дважды два. Пальцы ударяют по столу. — Конечно, — Ева поднимается, параллельно отмечая, что её пальто осталось наверху; там же остаться должен и телефон, кто ж его знает, а вот сигареты ей брать с собой никто не запрещал. — Дайте мне минуту, мне нужно одеться. — Вы наконец-то это заметили, — Сиэль поспешил вновь терроризировать взглядом несчастную кружку, когда увидел, что Купер направилась в сторону лестницы. Ева вскинула брови. — В смысле? — Думаю, молодой господин всё же предпочитает классику. Если вы понимаете, о чём я, — поспешил профессионально улыбнуться Себастьян. Ева кинула взгляд на мальца. — Шорты тебя тоже не устраивают? — Они слишком короткие, — граф, видимо, старался, чтобы эта фраза прозвучала, как нечто обыденное и совсем его не стесняющее, только в конце всё же немного запнулся. «Нет, это, конечно, очень мило, я прям дохну, но, по-моему, у него проблемы», — Купер окинула себя взглядом. И покороче носила. Шорты были до середины бедра. — Неужели у вас не найдётся чего-нибудь более приемлемого для выхода в свет? — тактично спросил дворецкий. — Мы идём в Ист-Энд, — Ева устало вздохнула, чувствуя, как к её прежней головной боли прибавляется ещё и мигрень. — Ждите здесь, — бросила она, поднимаясь. Тело двигалось механически. Пальто Купер стирала только частично, потому, оно хоть и было сырым, но не смертельно. Пальцы полезли в тайник, выудили оттуда фунт. Руки постучали по карманам, проверяя, всё ли на месте. И, наконец, вытащили оттуда телефон. — Нечего его всё время таскать с собой, — гаджет был спрятан в стол. Купер прикрыла глаза, собираясь с мыслями и застёгивая на пуговицы пальто. Взгляд скользнул вниз. — Обойдётся, — переодеваться девушка не собиралась. Пальто и так было достаточно длинным. Пальцы закрыли дверь на ключ. — Погнали, — сказала Купер, спустившись с лестницы и направляясь к чёрному выходу. — Так быстро? — спросил Сиэль. Девушка пожала плечами. — Если вы об одежде, то я очень надеюсь, что длина по середину икры вас устроит, юный граф, — мальчик хмыкнул на замечание Евы. — Вы не собираетесь сушить волосы? — аккурат встрял дворецкий, подавая цилиндр Фантомхайву. — Слишком долго ждать, — Ева, крикнув Тэтчер о том, что уходит, открыла дверь. — К тому же — это не должно волновать вас, Себастьян. Мужчина усмехнулся, пропуская господина вперёд. — Вы забыли мою фамилию? — Почему же? М-м… — Ева принялась искать пачку сигарет в карманах. — Манчестер*? — Михаэлис. — Не запомню, — они стояли на улице, а Купер параллельно разговору пыталась понять, в какую сторону идти. Ответ пришёл на третью секунду. — Нам туда. Пальцы достали из кармана пачку. — Сколько времени должен составить наш путь? — спросил Сиэль. Внимание графа зацепилось за сигарету. — Вы курите? Ева, до этого пилившая взглядом бычок, посмотрела в сторону шедшего рядом Фантомхайва. — М, да, — Купер поспешила отойти от графа и встать так, чтобы дыму в мальчика мешал лететь идущий уже посередине дворецкий. — Где-то полчаса. Чуть больше, возможно, я точно не знаю. Сиэль только кивнул, продолжая и дальше преданно набивать монотонный ритм своей тяжёлой для детских рук тростью. Купер заметила деревяшку. «А он стильный, ничего не скажешь», — девушка мысленно вздохнула, вспоминая, в каком виде предстала перед этими людьми она. Ева искренне не знала, что лучше — слишком короткая для них рубашка или сырое пальто и шорты. Судя по их лицам, отвратным было всё. — Может быть, вы изволите добраться туда на кэбе? — предложил Себастьян. — Вы настолько спешите? — Ева ненавидела те тёмные коробки, которые все жители Лондона гордо звали «новейшими средствами передвижения». Посему, несмотря на всю усталость и боль в теле, желания толкаться в одной из них не было никакого. Особенно — с этими людьми. — Здесь не так уж и далеко, — продолжала девушка. Мужчина немного подался ближе, заставляя Еву нервно дёрнуться. — Прошу вас понять ситуацию молодого господина. Он обладает весьма хрупким для его лет телом, поэтому… — Себастьян! — воскликнул Сиэль, прекрасно, между прочим, всё слыша. Михаэлис поспешил замолчать, довольствуясь снисходительной улыбкой. — Это ни к чему, мисс Купер. Я вполне в состоянии пройти несколько километров самостоятельно, — последние предложение, судя по всему, было адресовано уже мужчине. Купер усмехнулась, параллельно пальцами ища зажигалку в кармане. Сигарета потухла. — А он, значит, ваш дворецкий? — Купер кивнула в сторону Себастьяна. Сиэль вздохнул. — Да. — Мои соболезнования. Сиэль усмехнулся. Тут, однозначно, было, чему сочувствовать. Жаль, что другие видят в его дворецком самого потрясающего мужчину на свете. Сиэль считал это большим упущением, хотя и не скрывал, что харизма демона не раз и не три была использована графом в его личных целях. Они переглянулись с Евой; несмотря на неприятное чувство покалывания в губе, Купер позволила себе улыбнуться. Взгляд Сиэля упал на ушиб. — Откуда он у вас? — спросил мальчик, подбородком указывая на левую половину лица. Пальцы девушки нащупали холодный металл зажигалки. — Врезалась в столб, — Купер чиркнула колёсиком, пропуская мимо ушей скептический смешок мальчика. — Вот как, — только произнёс Фантомхайв, всем видом показывая, что ни капли не поверил. Ева мысленно пожала плечами, не его это дело. — Что это? — послышалось над ухом. Купер вскинула брови, поворачиваясь к дворецкому. Народу на улицах было достаточно много, и приходилось то и дело петлять между прохожих, чтобы случайно с ними не столкнуться. Слева довольно близко прошёл какой-то потный мужчина, заставляя Еву, в попытках отодвинуться от нелицеприятного объекта, податься ближе к дворецкому. — Вы про что? — слушать его вопросы не было никакого желания. Как и обращаться к мужчине на «вы». — Про этот металлический контейнер, — палец в белой перчатке указал на зажигалку в руке Купер. «Металлический контейнер?» — внимание мужчины к этой мелочи казалось неправильным. — Зажигалка, — ответила девушка, затянувшись, лишь бы только отстал. «Он что, впервые её видит? — девушка внутренне усмехнулась нелепости ситуации. — Задать такой странный вопрос… Блять!» Рука быстро отправила злополучный предмет в карман, а где-то на уровне лёгких разлилось липкое чувство опасения. Купер подавилась дымом и принялась сдавленно кашлять, стараясь, чтобы её заминки никто не заметил. «Замечательно», — на одни и те же грабли она наступала второй раз. Внимательности этому лицу, однако, не занимать, чёрт бы его побрал. — Разве они не больше по размеру*? — Себастьян прищурился. — Вы позволите? — Что позволю? — нахмурилась девушка. Губы мужчины расплылись в ослепительной улыбке. — Посмотреть поближе? — он выставил руку вперёд, ожидая, когда Ева соизволит дать ему зажигалку. Купер прищурилась. — В Америке они не больше по размеру — отвечаю тебе на первый вопрос. И — нет; на будущее — соизволь держать свой интерес и свои руки подальше от моих вещей, — Сиэль украдкой посмотрел на Еву. Если по чесноку, то граф ожидал увидеть любезные соглашения Купер на прихоть дворецкого. «Если он знает, что его улыбки не работают, тогда чего он добивается?» — Фантомхайв нахмурился, пытаясь вспомнить, когда в последний раз видел его дворецкого заинтересовавшимся в ком-то помимо самого Сиэля и кошек. Вернее, граф для себя обозначил эту реакцию демона, как «интерес», до конца не понимая, прав ли он хотя бы в этом. Это потому что мисс Купер выиграла в покер? Нет, не то. Вернее, не совсем; он, как сейчас помнит, что Михаэлисом на приёме двигал лишь сухой интерес. Тогда, что здесь? Взгляд устремился на мужчину. Тот на слова Купер стал улыбаться как-то по-другому, снимая с себя тонкий слой «просто-галантного-дворецкого-их-семьи» и заменяя его чем-то, хоть и отдалённо похожим, но другим. «Он её изучает», — предположение приходит довольно быстро. Что ж, вполне возможно, учитывая все нынешние обстоятельства. Граф быстро прокрутил в голове последние события, при этом умело лавируя в паре со своей тростью в потоке рабочих с заводов. Они совсем недавно познакомились с новой пешкой доктора Барлоу, которую теперь узнали в совершенно другом свете, что без сомнений являлось огромным преимуществом, раз давало возможность манипулировать действиями и словами этой девушки. Для начала нужно узнать, сколько она знает. А дальше… «Использовать её в своих целях», — шедший рядом Себастьян усмехнулся, услышав мысли господина. Да, он определённо удовлетворён тем, что «некой мисс Евой Купер» оказалась не какая-нибудь глупая, как пробка из-под Шато д’Икем* пастушка Дейзи, а его излюбленная знакомая мисс Айвз. Хотя, теперь уже мисс Купер. — Должен заметить, что вы очень любезны, — взгляд цеплялся за девушку, Ева очередной раз затянулась. — Так же, как и вы, мистер Михаэлис, — отчеканила Ева, кидая сигарету в урну. Промахнулась. — О, — губы тронула усмешка, — вы запомнили мою фамилию. — Блять, да, — Купер как-то не спешила скрывать, что этот человек перед ней ей не очень приятен. Фантомхайв мысленно отнёс прямолинейность в копилку сомнительных плюсов. Второй чертой было её умение разумно мыслить. Может быть, именно поэтому Ева не одевается в платья? «И обществу тоже не шибко соответствует», — но то уже плюсом Сиэль не считал. Таких, как Купер, жизнь ломает самыми первыми. И её синяк на щеке вкупе с разбитой губой были тому явными подтверждениями. — Нам сюда, — девушка указала на поворот направо. — Может быть, вы расскажете, при каких обстоятельствах встретили омнибус? — сказал Сиэль, упрямо стуча тростью по брусчатке. — Или вы предпочитаете что-нибудь рассказать о себе? — улыбнулся Михаэлис. У Купер дёрнулась бровь, остроумия ему не занимать, конечно. — Я похожа на человека, который любит рассказывать о себе? — спросила Ева, раздражённо прожигая взглядом переносицу мужчины. — Судя по тому, что вы совсем недавно получили хук от столба, я осмелюсь заметить, что — обожаете, — Ева усмехнулась, понимая, что этот раунд остался за ним. Она врать умеет, но тогда решила, что, придумав самую глупую отговорку, сможет показать, что вообще-то это не их дело. Но это всё не мешало мужчине найти и в этом хитром плане дыры, а заодно — доказать, что чувством юмора он обладает. Этот профессиональный тон убил наповал. Купер достала ещё сигарету. — И, конечно же, должен заметить, что ваше умение решать проблемы достойно похвалы. Я готов поспорить что бой был, несомненно, неравным, но ваша смелость ответить тому загадочному железному обидчику достойна уважения. — Перебарщиваешь, — цыкнула Купер. Он всё о её ушибах, потрясающе, конечно. Любезно замеченные Себастьяном костяшки всё ещё выглядели так себе. — Я всего лишь выразил моё почтение к вам, мисс Купер, — голос насквозь пропах сарказмом. Девушка уже давно жалела о том, что не согласилась на чёртову поездку в кэбе. Им ещё идти минут двадцать. Потрясающе. — Пробирает до самых костей, — девушка картинно приставила руку к груди. — Вы что-то спрашивали у меня, граф, — поспешила отвлечься от дворецкого Ева. — При каких обстоятельствах вы заметили омнибус? — повторил Сиэль. Трость неустанно стучала по камню. — У меня были дела в Спиталфилдс — дружеская встреча, если хотите, — я возвращалась домой, — Купер затянулась, взглядом цепляясь за угол серой крыши. Знакомая. Девушка замерла на месте, а потом — посмотрела дальше вперёд и влево, вспоминая, где уже видела это здание. В трёх метрах от себя Купер заметила переулок, вмещавший в себя в ширину лишь одного человека. Тот самый. — Я встретила его здесь.***
Ева останавливается. — Дальше я не пойду, — у Евы такое чувство, будто бы она стекло битое съела, потому как иначе эту резкую колющую боль внизу живота никак не назовёшь. — Вот оно, из красных кирпичей, — Купер указала на здание. — Я надеюсь, вы помните наш уговор. Сиэль кивнул. — Благодарю за предоставленную информацию. — Это всего лишь мой гражданский долг, — граф усмехнулся. А ведь действительно. — Было приятно иметь с вами дело, мисс Купер, — он протянул руку в тонкой перчатке. Взгляд Евы зацепился за кольцо. — Я искренне надеюсь, что смогу сказать о вас то же самое, — Купер крепко сжала маленькую ладонь. — Идём, Себастьян, — граф развернулся к Еве спиной и направился в сторону неказистого, но омерзительного для неё здания. Кожа чувствовала исходившие от завода пульсации разложения трупов и гнилого мяса. Купер мысленно пожелала мальчику удачи. — Слушаюсь, — сказал дворецкий, кивнув господину. — Что ж, — выдохнул Себастьян, взгляд зацепился за сбитые костяшки Евы. — Я был очень рад вашей компании, мисс Купер, — Ева только дёрнула плечом, продолжая провожать взглядом Фантомхайва. Так дело не пойдёт. Дворецкий внезапно оказался ближе, несильно, конечно, но для Купер — вполне ощутимо хотя бы тем, что в нос ударил терпкий мужской запах. Ева дёрнулась, переводя взгляд на Михаэлиса. — И всё-таки, какая жалость, — руки в белой перчатке уверенно сжали ладонь Купер. Ева вскинула брови поспешила набрать воздух в лёгкие, чтобы возразить; мысли спутались. — У вас же такие нежные руки. Себастьян поднёс кисть к лицу и стал внимательно рассматривать костяшки, немного улыбаясь. Он провёл по контуру пальцем, заставляя Купер вздрогнуть. — Вам следует тщательно обработать их раствором на основе водорода*. — Учту на будущее, — холодно отрезала Ева. Они смотрели друг на друга. — Конечно, учтёте, — голос сквозил снисхождением. — Наблюдая всю серьёзность ситуации, я могу обещать, что при следующей нашей встрече обязательно предложу вам должное лекарство. Ева прищурилась. — Её не будет, — процедила она. — О, вы правда так считаете? — Себастьян усмехнулся. Святая простота. — Боюсь вас разочаровать, но нам предстоит ещё не одна встреча, мисс Купер. Ева моргнула. — С чего ты это взял? — Я думаю, вы догадаетесь, — взгляд дворецкого вновь перенёсся на сбитые костяшки. — Надеюсь, вы не будете опускаться до того, чтобы целовать и мою руку в ответ… — Ещё как, не сомневайся, — холодно отрезала Ева. Михаэлис вздохнул. — Молюсь Богу, чтобы вы оказались неправы, а потому — прощайте. — Вы всегда с таким рвением спешите избавиться от незнакомого вам общества, — пальцы в перчатках продолжали сжимать кисть. — Наверное, в этом и есть ваша ошибка. Хотелось рычать. Купер решительно не понимала, как самая обычная неприязнь к этому человеку преданно превращается в хроническую непереносимость. С чего бы это, ведь, раз уж на то пошло, Ева и не таких субъектов в этой жизни встречала; да только это всё не мешало мозгам закипаться от дребезжащих внутри мыслей. Не смотри. Не трогай. Не разговаривай. «Но это же положение вынуждает, разве нет?» — Ева усмехнулась, пробуя это слово на вкус. Положение. Да, оно у неё было ужасным. Хотя бы потому что этот непереносимый до ломки в костях человек только что прямым текстом сообщил Купер о том, что Сиэль своего обещания сдерживать не собирается. Потому что зачем же им тогда ещё встречаться? Чтобы чаи гонять? Перетирать о жизни? Ева потянула правую руку на себя, стараясь тем самым намекнуть Михаэлису о том, чтобы он клешни свои убрал. «Хотя на клешни они не тянут, конечно». Взгляд скользнул по кисти в лакейной перчатке. Глаз заметил длинные пальцы. «Хорошими генами он не обделён, однако», — Ева вздохнула, вспоминая о своих руках. Не то чтобы они были ужасными, но ладошки у Купер были какими-то маленькими и неправильными, а пальцы могли бы быть и подлиннее. Взгляд скользнул выше, по плечам, затем — пробежался по локонам чёрных волос. Брови, переносица, подбородок. — Что-то не так? — профессиональная улыбка. От таких ещё тошнит обычно. — Смотрите, не переборщите с уделяемым мне вниманием, Михаэлис, — Себастьян усмехнулся, отпуская руку Купер. Ева невольно провела ей по складкам пальто, но через секунду незаметно отдёрнула себя, как бы вспоминая, что дворецкий её действие может прекрасно видеть. — Кто же из нас кому внимание уделяет? — Купер мысленно выругалась; дворецкий заметил её мимолётный интерес к его внешности. Дьявол. — Себастьян, — послышался голос графа. Тот стоял в семи метрах, трость недовольно стучала по камню. Раз. Три. Пять. — До свидания, мисс Купер, — демон улыбнулся. — Надеюсь в скором времени встретиться с вами снова. Затем он, задержав взгляд на Купер ещё на две секунды, устремился прочь. Кишки выворачивало наизнанку.***
— Доброго утра, мисс Айвз. Прошу сюда, — медсестра за стойкой любезно указала направление в главный зал. — Доктор Лорей ожидает вас. — Благодарю, — Ева кивнула. — Солнце моё, ты опоздала на две минуты, — прозвучало колкое из глубин лаборатории, когда Купер вошла в помещение. В нос ударил запах химических препаратов. — И что ты прикажешь мне делать с этим? — Прошу прощения, мистер Лорей, — холодно произнесла Ева, вешая пальто на крючок. Доктор оторвался от бумаг. — И какими же оправданиями ты порадуешь меня на этот раз? Плела фенечки с твоими подружками из ординаторской? — Не вижу в оправданиях смысла, так как вы ваше решение насчёт того, что я — враг этой лаборатории, не измените, — Купер спустилась по небольшой лестнице и прошла вдоль длинных деревянных столов, над которыми висели сразу несколько электрических светильников. Само помещение состояло из пары мыльных окон, выходящих на улицу, дребезжания света в лампах и просто огромного количества всякого рода мед гаджетов. И всем этим богатством упрямо заправлял Джек Айзек Лорей — мужчина сорока с лишним лет, чьё второе имя совсем не сочетается ни с первым, ни с фамилией, и который обожает проводить всё свободное от работы время, играя в лото. — К тому же — позволю заметить, что это — моё первое опоздание, — Ева подошла к столу, за которым, словно на каком-то кривом троне, восседал Лорей. — Доктор. — Не называй меня доктор, Ванесса, — Джек протянул ей папку с очередными файлами. — Перепиши. «Начинается», — взгляд пробежался по страницам, пальцы быстро листали содержимое папки. Двадцать три. — Не слишком ли это пустая трата времени, сэр? — Если это добавит тебе ещё одну мозоль от ручки на твои пальцы — то нисколько, — усмехнулся Джек. — А если же, судя по твоей пламенной самоуверенности, нет, тогда — прошу тебя — трижды. Благодари за это духов злобы поднебесной. А теперь пошла отсюда. Ева скрипела зубами. В подпольной лаборатории мисс Лайонел Барлоу Ева работала четыре дня. И всё, чем она занималась всё это время — это по нескольку раз переписывала любезно попадавшие Джеку под руку архивные файлы и диссертации. Зачем, непонятно. Купер доктору Лорею решительно не нравилась. В день их официального знакомства мужчина бегло окинул Еву взглядом, после чего, сказав, что её наставлением заниматься не собирается, снова уткнулся в свои расчёты. Он тогда заявил, что, «если Лайонел так сильно хочется взять эту напичканную непрофессиональизмом и тупыми вопросами курицу на работу, то пусть переводит её в другой отдел». В тот же вечер мисс Барлоу лично прибыла на локацию лаборатории, чтобы убедить Джека быть снисходительнее к новенькой и обещала подогнать ему бутылку Laird&Co* шестнадцатилетней выдержки. Джек тогда процедил, что не продаётся, но всё же на следующий день принялся за образование Евы. Хотя, делал он это, конечно, отвратно. «Он же просто хочет меня чем-то занять, чтоб не мешалась», — Купер сверлила взглядом мужчину, который ходил по лаборатории, проверяя некоторые колбы на наличие индикатора. — Не отвлекайся, Ванесса, — отрезал он. — Я чувствую твой лишённый всякой любви к живым существам взгляд. «Больно ты чувствительный, Айзек», — Ева принялась писать дальше, мысленно поражаясь тому, что она, оказывается, совсем не умеет разбираться в людях. Себастьян вот ей тоже сначала понравился. Кошмар какой-то. Ева уже встречала Джека раньше, только тогда ещё не знала, что это он. В голове вспыхнули картинки того отвратительного четверга, когда Купер ещё был замечен Пиллингтон. Они встретились с мужчиной в архивах. Это тогда Джек сидел на полу и листал разного рода папки. И показался очень крутым. «Регресс на лицо», — кость правой руки болела. Ева только этим и занимается, сколько можно? — Зачем вам копии этих материалов? — спросила Купер спустя полчаса работы. Лорей нахмурился. — Мне они ни на йоту не сдались, — сказал он. — А ты продолжай в том же духе, если хочешь окончательно разочаровать меня, принцесса. — В смысле? — пальцы сжимали ручку. Джек откинулся на спинку стула. — Ещё один глупый вопрос, и ты будешь переписывать их пять раз. Если хочешь испытать моё терпение, то вот тебе новость — оно, как девственность — изчезает намного быстрее, чем ты можешь себе представить, — сказал Лорей, вскинув брови. А его взгляд упорно вещал: «Продолжай ничего не понимать, и я самолично проведу твои похороны, Ванесса». Ева только вздохнула и снова принялась за работу. Терпение. Перо ручки аккуратно скользило по шершавой бумаге, стараясь писать все буквы более или менее приемлемо; то есть — хотя бы не менять почерк в процессе. Ева переписывала какую-то работу по оспе, где дотошно описывалось, каким образом можно заболевания избежать. Все двадцать три страницы разъясняли о вакцинах. Скука смертная. Терпение. Кость руки упрямо продолжала ныть. Через час к ней подключился ещё и локоть, а ещё через двенадцать минут начало болеть плечо. Ева вздохнула, этого ей ещё не хватало. Купер было вполне достаточно больных рёбер, ушиба на щеке, который болел каждый раз, стоит к нему только легко прикоснутся, и липкого чувства тошноты, которое появилось ещё две недели назад. Хорошим оставалось только то, что оно было фантомным и занимало мысли Евы, пожалуй, только раз на дню. Терпение. Доктор Лорей невыносимо сильно раздражал. В двенадцать Купер откидывается на спинку стула и закуривает. В два для всех сотрудников был обед. Ева же не двигается с места. — Почему не ешь? — Лорей не отрывался от бумаг. — Я не буду убирать отсюда твой труп, когда ты умрёшь от истощения. — Не вижу в этом необходимости, — Ева продолжала упорно писать текст. — Глупо, — озвучил истину Джек. — Не вам меня судить, — взгляд скользил по строкам на бумаге. — Ведь ведёте вы себя точно так же. Джек только усмехнулся в ответ. Он тоже предпочитал не обедать. В восемь часов вечера Купер сдаёт свою работу мужчине. А когда он говорит ей переписать материал о вакцинах от оспы ещё раз, Ева только молча принимается за работу. А потом — снова. Покидают они это здание в двенадцать вечера. Ева очень устала, но вида не подаёт, она просто закуривает очередную сигарету, параллельно любезно стреляя две доктору. — Я не скажу, что доволен, — начинает Джек. — Вы и не должны, — отрезает Купер. Где-то в нескольких метрах от них ритмично отбивает подковы об асфальт лошадь. Кэб проносится мимо, Ева успевает заметить, что повозка пахнет свежей краской. — Насколько сильно ты жалеешь, что пришла сюда? — спрашивает Джек. Ева смотрит на тлеющий пепел, взглядом замечая мокрый асфальт. Недавно прошёл дождь. Хорошо, что она под него не попала — Купер итак в последнее время зачастила кашлять. — Я жалею потраченное время, и только. Вы могли бы давать мне эту работу на дом. — Зачем? Их взгляды пересекаются, Джек мнёт свою щетину. — Чтобы заниматься чем-то более полезным в рабочее время. — Хм, — Джек закрывает дверь в лабораторию на ключ. — Ну раз уж ты так рвёшься показать нам всем свой огромный потенциал, то так тому и быть. Готовься принимать удар, завтра у нас клиенты, принцесса. Он хлопает Еву по плечу и запрягает в работу на все выходные. — Это надо было такое выдать, — Ева устало падает на кровать, часы внизу монотонно отбивают час ночи. Понедельник. Вернее, завтра понедельник. Когда Ева проснётся, будет понедельник. Час назад было воскресенье. — Я всё проебала. Купер поворачивает голову в сторону стола, в ящике которого покоятся чертежи, преданно ожидая своего часа. Тело будто бы ощущает невидимую, но тяжёлую и яркую пульсацию от злополучного дерева. Её попытки, неудачи и самое сокровенное. Они ещё манят очень сильно. — А ведь план казался таким простым, — тихо говорит Ева. — Втереться в доверие, украсть необходимое оборудование. Действительно, проще простого, — голос сквозил сарказмом. Купер вздохнула. — Нет, я понимаю, машина времени. Мне с одной только ей проблем по горло хватает, так нет же, пара пацанов этого Лондона каким-то невъебенно волшебным образом узнали тайну, которую я сама, кстати, себе создала специально, а у меня в мастерах маячит садист-Франкенштейн. Чёртова фикция*… Надо было сидеть в том трактире, — добавляет она. Тело ломит от усталости. Ушибы ещё не прошли, хотя, у них не было и шанса. Купер не привыкла лечиться. Она просто всё время ждёт, когда болезнь пройдёт сама. Ева закашляла. — Надо вставать, — ей ещё предстояло переписать целых два документа. Хорошо, что по одному разу. Кровать предательски скрипнула, когда Купер поднялась, чтобы пересесть на стул. Глаза слипались. Девушка помассировала руки, стараясь смягчить лёгкую боль в костях. — Почему он заставляет меня переписывать текст про эту тупую оспу? Они же уже нашли от неё лечение, зачем тогда учить этому меня? — Ева принялась медленно чиркать ручкой по бумаге, оставляя за собой чернильные следы. — «Вакцина от оспы была выявлена четырнадцатого мая тысячи семьсот девяносто шестого года английским врачом Эдуардом Дженнером… Она была небезопасна». Почему это подчёркнуто? — ручка неустанно переписывала текст. — Я уже могу это по памяти писать, чёрт возьми. Купер раздражённо вздохнула, понимая, что виновата в том, что сейчас сидит над этой глупой работой в час ночи, сама. От этого осознания легче не становилось. Спала Ева три часа. — Опаздываешь, — слышит Купер с порога, — пятнадцать минут, новый рекорд. Знаешь, я даже не поражён — мы поспорили с уборщиком Биллом на полфунта, — Джек сидит на своём стуле, заведя руки за голову и сцепив друг с другом пальцы. — Благодаря тебе и твоему опозданию он не сможет пожертвовать эти деньги на благотворительность. Как ты могла, Ванесса? «Как же ты заебал». — Перепиши, — папка со стуком падает на стол. Ева подавляет тяжёлый вздох. Чёртов закольцованный круг. — Что это? — Открой и посмотри, — Купер хмыкнула, вспоминая, что Джек ненавидит вопросы. Вообще — любые. Пальцы сжали папку, открывая. Несложными буквами было написано название: «Холера: методы лечения». «Да сколько можно?!» — Перепишешь два раза, у тебя времени до обеда, — проговорил Лорей, касаясь в своих чертежа. — Дай-ка мне свою работу. Очень надеюсь, что ты её сделала. — У меня был выбор? — Ева достала из-за пазухи две тонкие папки размера «А4». Всего страниц было сорок две. — Выбор есть всегда, принцесса, — Джек протянул руку, взгляда на отрывая от своих документов. — Тут всё? — Да. И ещё подлинники, вот, — Ева достала работы, которые до этого вечером вручил ей Лорей. Доктор открыл рукопись и бегло пробежался взглядом по написанному. — Ты буквы в словах путаешь. — У меня дислексия. — Мне всё равно, — Джек выбросил работы в урну. Ева сдавленно зашипела, замечая это весьма мерзкое действие Лорея. — Работай. — Слушаюсь, сэр, — Купер упала на стул перед отведённым ей столом. В лабораторию понемногу прибывали другие рабочие. Ева заметила, что остальные коллеги этого чудесного Доктора Лорея стараются существовать в пространстве как можно тише. Видимо, он довёл тут не только её одну. Пальцы наполняли ручку чернилами. «Ладно», — Купер зажмурилась, собираясь с мыслями.***
К обеду Ева не успела, но позже выяснилось, что Джека Айзека это не сильно интересовало. — Надень халат, — сказал он, направляясь к выходу из лаборатории. — И живее давай, мой пациент мистер Филливан побыстрее тебя тащится. А ведь у него нет ног, Ванесса! — Сейчас, — Ева накинула на себя тяжёлый элемент одежды. Джек вышел в длинный коридор, периодически проверяя, поспевает ли Купер за ним. Впереди показалась лестница. — Расскажи мне, принцесса, каким образом можно вылечить оспу. — Путём ежедневных повторных прививок противооспенной вакцины заражённым людям. Также следует использовать противовирусные препараты. Метисазон по ноль и шесть граммов два раза в день курсом семь суток. Он подавляет репродукцию вирусов… — Я не спрашивал, что он делает, — перебил девушку Джек. — Забудь про метисазон, он нестабилен*. Какие дыры есть у лечения вакцинацией? — От неё умирает каждый пятидесятый пациент ввиду заражения вирусом крови. К тому же, действуя таким образом, врачи самолично поддерживают очаги болезни, — сказала Ева, когда они спускались в шахту вниз. — Где оно запрещено? — Во Франции, Италии, частично — в некоторых штатах США. Это — официальные данные. «Откуда я всё это знаю?», — Ева вскинула брови, когда заметила одобрительную усмешку доктора. — Что это значит? — Не расстраивай меня своими вопросами. А я ведь только проникся к тебе уважением, — картинно вздохнул Джек. «То есть, всё это было ради знаний об оспе?» — Ева фыркнула. Она могла запомнить это всё, просто несколько раз прочитав диссертацию и не ломая себе руки из-за ужасных холодных ручек. — Нам сюда, — Джек открыл железную дверь и вошёл внутрь. Хорошо, что хоть первым, как женщину, не пропускает; хватит с неё унижений. — Как вылечить тиф? — Он не лечится. Что за вопрос? — Ещё раз сморозишь глупость, и будешь переписывать все архивы, принцесса. — Хирургия. Применяется в случаях перфорации кишечника… — Нет, не то, — Джек открыл ещё одну дверь. — Думай дальше. — Если вы про болезнь Цинссера, то… — Давай без предисловий, — Купер раздражённо выдохнула. — И новые болезни не придумывай, тебе бы со старыми разобраться. — В связи с возможностью тромбоэмболии необходимо назначение антикоагулянтов под контролем гемостаза. — Возможно ли сейчас предотвратить тромбоэмболию*? — Только в единичных случаях. — Именно. Надень, — они зашли в какое-то помещение, напоминающее хирургический кабинет. Мерзко-салатовые стены до одури хорошо сочетались с дребезжащим светом. Джек протянул Купер белую ткань. — Повяжи на лицо. Тебя ждёт очень приятное зрелище, — проговорил он, закрепляя слой ткани на лице. Ева вскинула брови, защита у них, конечно, на уровне. «Хорошо, что у меня сделаны все прививки», — пальцы завязывали узел на затылке. — И это тоже, — Джек кинул Еве перчатки. — Нам сюда. Они снова вышли в длинный коридор, который медленно, но верно перетекал в своего рода небольшие катакомбы. Джек открыл последнюю дверь. Купер ожидала увидеть больных — они там, конечно, были, только вот оказались совсем не такими, какими девушка могла встречать их в разных сериалах или книгах. Для начала нужно заметить, что в помещении было довольно чисто. Второй немаловажной вещью было электричество, а не керосиновые лампы. И третье — здесь не было ни одного священнослужителя*. Помещение насквозь прогнило запахом спирта, наскоро вымытых тел и тихих, словно сумрак, разговоров. Больные обменивались фразами между собой очень и очень негромко, а ещё постоянно озирались по сторонам в поисках служащих нижних этажей всего этого комплекса, посему у Купер невольно складывалось ощущение того, что они здесь все — словно один, великий, бесконечный в своих размерах, но раненый до изнеможения зверь, который, прекрасно зная о своей силе и привилегиях, всё равно упорно продолжает скулить в углу и поджимать хвосты. Распадаться на части. Исчезать в пучине холодного спирта. То было неправильным. — Сколько здесь людей? — спросила Ева, когда они передвигались между стульями и кроватями, на которых покоились больные. Джек подошёл к медсестре. — Около сорока, — работница нижнего уровня что-то быстро продиктовала ему, параллельно упрямо вложив в руки с десяток папок. «Медкарточки?» — взгляд скользнул по людям вокруг. Ева встречала описания того, в каких адовых условиях находятся больные в старых больницах; а ещё это была излюбленная тема Хенкоффа, который за всю ту неделю, что Ева просуществовала в моряцком трактире, умудрился доложить всё в мельчайших подробностях. Здесь же — чистота и порядок. Но этот факт никак не спасал. — Они все болеют твоей любимейшей оспой, — прозвучало совсем рядом. Взгляд задержался на омерзительных волдырях на коже. Живот безжалостно разъедала горячая лава. — Им нужен свежий воздух, — Ева посмотрела на Джека. — Сколько они здесь торчат? — Понятия не имею. Меня это не волнует, — хмыкнул доктор. — Лови. Он возгрузил на неё ту самую стопку папок медсестры. Она оказалась непривычно тяжёлой, Купер зашипела из-за тихой боли в костях. — Зачем это? — Джек усмехнулся. — Твоё любимое домашнее задание. Положи пока куда-нибудь, мне нужны твои свободные руки, — Ева раздражённо дернула бровью. «Он издевается», — Купер завертела головой в поисках более или менее свободного от вирусов стола. Кто ж его знает. — Да поставь ты их уже! — воскликнул Джек. — Давай, живее, Ванесса. Купер насильно отдала той самой медсестре её медицинские карточки и поспешила за доктором. — Возьми у него кровь на анализ, — приказал Джек, когда они подошли к очередной койке. На кровати сидели сразу несколько людей, с каким-то странным трепетом поглощающих суп из железной посуды. Лорей указал на самого дальнего паренька у стенки. Ева вздрогнула от неприязни, поспешив тотчас же переключиться на столешницу, полностью занятую подносами и такими же жестяными кружками. Выглядели все больные здесь просто отвратно. — Хватай шприц и возьми анализ, принцесса, — едко выплюнул он, подталкивая Еву вперёд. — Или хочешь, чтобы взрослый дядя сделал это за тебя? Купер выставила руку, принимая шприц от Лорея. — Нет, — Джек усмехнулся. — Вот и отлично, — Ева подошла к больным. — Здравствуйте, — сказала она тому парню. — Мне нужно взять у вас анализ крови. — Каниешна-каниешна, — засуетился больной. — Кровь бери, на аналез каниешна. «Откуда он?» — волдырей на теле было слишком много, а ещё это помещение испытывало активную нехватку света, поэтому разглядеть цвет кожи у Купер не получилось. Но этот человек — точно не англичанин. — Дайте мне спирт, доктор, — сказала Ева, оборачиваясь на Джека. Тело прошил электрический разряд тока ещё тогда, когда она только вошла сюда, но сейчас же он превратился в слабую, но смертоносно сильную в бо́льших количествах пульсацию в конечностях. Хотелось вымыть руки сто пятьдесят три раза. А ещё — послать Барлоу и Джека на три славных буквы. — Быстрее, — повторил Лорей, любезно вручая Еве баночку с прозрачной жидкостью. — Так, осторожнее, — пальцы в перчатках коснулись повреждённой кожи больного. По спине пробежал холодок, забираясь куда-то под позвоночник. Парень продолжал доброжелательно сверкать глазами. Самым ужасным в этом всём было то, что он улыбался. Купер подавляла в себе мерзкий ком горячей рвоты, лишь бы не видеть эту душераздирающую улыбку больного, у которого в глазах почему-то плескалось нескончаемое доверие к её персоне. Это пугало. Это заставляло плакать от горечи. Купер старалась не думать о том, что волдыри на его коже до безумия напоминают дыры. У неё трипофобия*, которая из обычного страха давно стала поводом для истерики. — Готово, — Ева второй раз аккуратно промокнула место, куда только что вставляла иглу, ваткой со спиртом. Пальцы старались не касаться кожи, даже будучи в перчатках. Страшно. — Фи ощень любезни, — проговорил больной, широко раскрывая рот. Еву обдало мерзким дыханием, а глаз заметил, что у него не хватает по меньшей мере четырёх зубов. — Я ощень надеюсь, што фи меня лечщите хорошо. «И это — хвалёная Джорджем больница?», — хотелось поскорее убраться отсюда. Ева вообще считала, что попала в сообщество к учёным, а не докторам. А теперь выходит, что она тут в медсёстры записалась. — Медленно, — сказал Джек. — Как есть, — Ева отдала ему шприц с жидкостью. Он изъял из него колбу с кровью, постукивая пальцем по стеклу, как бы взбалтывая содержимое. Свет в помещении прерывисто замигал. — Идём, — Лорей направился в сторону выхода. — Это всё? — спросила вслед Ева. — Возьми свои документы, — откуда-то выскочила та самая медсестра и, со словами «прошу вас, следите за своими вещами сами, мэм», вручила девушке тяжёлые папки. — У тебя есть ещё какие-то дела здесь, Ванесса? Может быть, ты хочешь почитать им сказку на ночь? — Никак нет, — прошипела Купер, принимая ношу. — Отлично, — Джек открыл жестяную дверь и вышел из помещения. Ева прошмыгнула следом. — Снимай маску и перчатки, папки протри этим, — они снова оказались в том кабинете, где, видимо, хранили все свои принадлежности медсёстры. Ева развязала ткань, отбросив ту в специальную урну. Затем — побрызгала какой-то жидкостью папки. «Вот она — дезинфекция». Они помыли руки с мылом. — Запомни того больного, — сказал Джек, — он заражён самой тяжёлой формой оспы. Купер вздрогнула. В голове всплыл образ улыбающегося ей паренька. — Получается, что он скоро умрёт? — голос не дрогнул. Но Еве от этих слов хотелось немного разорваться на части. По коже пробежал табун кислых мурашек. — Они все здесь умрут, — спокойно ответил Джек, — мы же не лечим их. — В смысле? — они встретились взглядами, доктор слишком уж непривычно близко стоял к Еве; руки всё ещё обдавал слабый поток воды из крана. Купер вспомнились все те страдающие там люди. Стерильная обстановка. И ни одного священнослужителя. Внезапно Джек усмехнулся. — Так Барлоу тебе не рассказывала, чем мы здесь занимаемся?***
Сиэль откинулся на спинку стула. — Что прикажете предпринять, господин? — Ничего. К ним не лезь, пока не узнаешь, причастен ли Маккой к делам Томаса, — пальцы в перчатке медленно перебирали плотные листы. Сиэль запечатал конверт. — Передай отчёт дворецкому её Величества. — Как скажете, — мужчина легко поклонился. Он взял письмо в руки и зажал между средним и указательным пальцами. — Это всё, сэр? Сиэль пилил взглядом столешницу. — Я хочу знать, что происходит внутри системы доктора Барлоу. Имена работников, род их деятельности. Найди одну из её лабораторий и осмотри всё там. — Господин, вы уверены, что хотите отдать мне именно такой приказ? — холодно спросил Михаэлис. Граф скользнул по дворецкому взглядом, практически сразу же возвращаясь к трещинам стола. — Что ты имеешь ввиду? — голос сквозил пренебрежением. Он ненавидел, когда дворецкий находил в себе наглости оспаривать его слова. — Должен заметить, что простой осмотр помещения не сможет дать мне большой информации. Не сомневаюсь, что у доктора Барлоу в наличии имеются секретные документы, но я вынужден обратить ваше внимание на то, что двенадцать дней назад Скотланд-Ярд уже изучал этот вопрос, обыскивая её лаборатории. К тому же, совсем недавно у мисс Барлоу была проверка санитарной инспекции. — То есть, ты считаешь, что, как демон, не сможешь найти ничего полезного, как и все люди до тебя? — мужчина недовольно повёл бровью, при этом улыбаясь. Нет, он, конечно же, мог сделать всё, что угодно — он даже камень с луны достать сможет, но ещё в первый же день его с графом знакомства Сиэль дал демону понять, что самый быстрый исход событий для господина не есть самый удачный. — Я всего лишь хочу предложить вам рассмотреть вариант привлечения третьего лица, обладающего большими привилегиями в системе доктора Барлоу. Фантомхайв потёр переносицу. — Почему ты так сильно цепляешься за мисс Купер? — пальцы ловко убрали до этого державший конверт за пазуху фрака. — Прошу меня простить, но я ни за кого не цепляюсь, — сверкнул глазами Себастьян. — Я всего лишь считаю, что, как недавний знакомый мисс Лайонел Барлоу и мистера Томаса Хадсона, не смогу добиться желаемого эффекта, притворяясь новым рабочим их лаборатории. Они с лёгкостью смогут распознать во мне шпиона. К тому же, — губы расплылись в хищной улыбке. — Вы, как никто другой знаете, что манипулировать мисс Купер для вас не составит никакого труда. Граф вздохнул. Говоря откровенно, он не шибко сильно хотел ввязывать в это всё мисс Купер, потому что она была ненадёжным человеком. В голове на секунду вспыхнул образ демона. «Ну, из-за этого тоже», — хотя, раз уж на то пошло, это не его дело. Самое главное — выполнить поручение Королевы, а Себастьян пусть делает с Евой, что хочет, только бы его действия не мешали всему пройти гладко. «Не думаю, что его детские игры могут зайти далеко. Себастьяна её душа не интересует, значит, он просто хочет убить скуку, не более». — Хорошо, — сказал Сиэль. — Отправляйся к мисс Купер и доставь её сюда. У тебя есть полчаса и ни секундой более — я не собираюсь тебя ждать. Это приказ, Себастьян. Демон поклонился. — Да, милорд. Они находились в их пригородном поместье близ Лондона. Мужчине добраться до города — чуть меньше минуты. Дело обещало быть занимательным. Отдав дворецкому Грею письмо господина и заверив, что они «ничуть не отлынивают от своих обязанностей», Себастьян отправился в пекарню близ Сити. — Доброго дня, — кивнул он, входя в помещение. — Мисс Купер дома? Стоящий за кассой Гюнтер почесал затылок. — Нет. Вы — её друг? — Именно, — любезно улыбнулся дворецкий, — немного ранее днём я прислал ей визитку о том, что собираюсь навестить мисс Купер сегодня в пять вечера, но она, судя по всему, её не получила. Как прискорбно, — добавил он, взглядом пробегаясь по парнише. Гюнтер почему-то покраснел. — У неё сегодня вроде бы выходной, Ева сказала, что отойдёт по каким-то делам. — И давно она вам это сообщила? Парень задумался. — Где-то часа три назад, — он принялся считать время на пальцах. — Да, три часа. Она должна скоро подойти. Почему бы вам не подождать Еву в её комнате? — он приоткрыл занавеску, скрывающую вход на кухню. — Я бы предложил вам подождать в гостиной, но миссис Тэтчер тоже отсутствует. Кажется, она сейчас на рынке… — Благодарю, — вежливо поклонился дворецкий, перебивая. Затем, он быстро прошёл внутрь, оставляя Гюнтера краснеть одного. «Какой у него взгляд», — донеслось сзади. Демон только хмыкнул, поднимаясь по лестнице. Рука в белой перчатке поворачивает ручку. Не заперто. Хотя, это бы его совсем не остановило. У Купер в комнате чисто почти везде, кроме стола и кухни. Здесь — не порядок, а хаос даже скорее, но цепкий глаз замечает, что раковина — пустая, а пыли нигде нет. А ещё у неё в помещении прохладно. Минималистично. Темно. В воздухе витает запах сигарет и женской кожи. Взгляд цепляется за большой дубовый стол напротив двери — он весь завален разного рода бумагами, папками и диссертациями об оспе. Себастьян берёт одну из крафтовых папок в руки и принимается быстро листать страницы. Медицинская карта на имя некого Алеса Ковальского. В графе «Болезнь» числиться фраза «тяжёлая форма сыпчатой оспы». Беженец из Польши. Взгляд скользит дальше, мужчина поворачивает голову направо, изучая кухню. Потом — в другую сторону, скользя взглядом по тумбочке у кровати, мятому постельному белью, белому шнуру в розетке. Затем, снова возвращается к столу. «Зачем они дали вам так много медицинских карт, мисс Купер?» — пальцы листают страницы, пока демон запоминает всё до последней точки. Он откидывает папки в сторону, копаясь в листах дальше. Левая рука тянется вниз, открывает шкафчик в столе. — А это что? — мужчина достаёт внушительную стопку листов, насквозь исписанных в каких-то формулах. На корешках некоторых написаны отдельные слова, на других — целые предложения. «Нужен плутоний». «Забрать файлы у Лорея». «Мне конец». И ещё — тысячи формул, перечеркнутых, выделенных и разорванных в клочья пером ручки. — Интересно… — Себастьян быстро пробегается взглядом по записям. Какие-то из них он встречал раньше, например, теорию относительности и сохранения энергии, но одну треть всего этого видит впервые. Ума вполне хватает, чтобы догадаться, что у него в руках. — Однако, у вас странные увлечения, мисс Купер, — внизу слышится голос девушки. Она вернулась достаточно быстро; он спокойно уложится в те полчаса, которые дал демону его господин. Отлично. Мужчина разбирает шуршание пакетами, пару весёлых высказываний Гюнтера и настороженное «Что?». А затем — стук ботинок по скрипучей лестнице. Купер залетает в комнату быстрее скорости звука. Взгляд девушки цепляется на непереносимый фибрами её души субъект. «Ну конечно. Кто, если не он». — Что ты здесь делаешь, — холодно произносит Ева. Мужчина стоит к ней вполоборота, взглядом пробегаясь по листам бумаги и легко хмурясь. — Эй? Эй! Ева замечает, что держит в руках дворецкий и в два шага оказывается около него. — Интересные записи. Они ваши? — спокойной спрашивает демон, не отрываясь от чертежей. Купер выхватывает у него листы из рук. — Нет, — мужчина усмехается, переводя на неё взгляд. Синяк почти прошёл, а вот губу Купер вылечила не до конца. Костяшки — тоже. Нос улавливает запах сигарет и терпкой, горячей злости. — Ваш интеллект поражает. Но у вас здесь ошибка, могу предположить, что дальнейшие уравнения неверны, ведь вы… — Убирайся. Дверь там, если ты не видишь, — Ева указала в сторону выхода. Губы расплылись в улыбке. — Вот как. Хроническая неприязнь внезапно стала достигшей своего апогея ненавистью. Вернулось липкое чувство тошноты. Было мерзко. От того, что Гюнтер впустил этого кровопийцу в её дом. От того, что Себастьян увидел то, чего не следует. От того, что, когда мужчина стоял в своём понтовом фраке так близко, Купер ещё сильнее чувствовала, насколько она его слабее. Потому что речи о том, чтобы вытолкнуть мужчину отсюда силой, не было никакой. А давить его морально Купер ещё ни разу не удавалось. Она просто стоит тут перед ним, совершенно уставшая и больная, и что есть силы сжимает дрянные чертежи, впиваясь в измазанные чернилами листы короткими ногтями. — Именно так, — выдавливает из себя Ева. — Убирайся, — ещё раз произносит она. Мужчина делает шаг вперёд, зажимая Купер между столом и его телом. Пока что не сильно — у неё есть ещё где-то сантиметров сорок, но это — всего лишь ещё один шаг. — Иначе что? — медленно тянет он, склоняя голову набок. — Вы так и не послушали меня, какая жалость. Вашим рукам потребуется ещё большое количество времени, чтобы излечиться. — Тебя это не касается, — цедит девушка. — Сейчас — нет. Но когда вы появитесь в поместье Фантомхайв, поверьте, это будет моим делом. Потому что я, как никто другой, в ответе за физическое состояние гостей моего господина. — О чём ты вообще? — Купер прищуривается, пытаясь разглядеть в глазах напротив что-то помимо снисходительного цинизма. — Молодой господин приказал доставить вас в его поместье, так как он хочет видеть вас, мисс Купер, — мужчина шагнул ближе, заставляя девушку немного прогнуться в спине назад в попытках отодвинуться. Пальцы Евы сжимали бумаги. — Я отказываюсь от приглашения, — Купер кожей чувствовала расположившуюся на столе по левую сторону от неё руку мужчины. — Боюсь, что вы не можете этого сделать, мисс, — размеренно начинает Себастьян, поддавшись чуть ближе. — Видите ли, в мои обязанности входит безоговорочное подчинение господину. Я не могу не выполнить такой простой приказ. Ева набирает в лёгкие воздуха, чтобы высказать дворецкому всё, что она о нём думает, потому что его фразы — сплошная бутафория попыток ударить посильнее, а этот гадкий цинизм не принесёт ему ничего, кроме презрения, но рука мужчины внезапно дёргается, а через секунду Купер чувствует тупую ноющую боль в шее. В глазах темнеет, Ева перестаёт чувствовать тело; её словно снова накрыли тем тяжёлым покрывалом ночного ужаса и истерии. Вспоминается первая ночь в Лондоне. До сознания доносятся слова мужчины. У него баритон низкий, глубокий, и заставляющий содрогнуться. Он шепчет что-то ей на ухо, но Ева не разбирает, что именно. Тэтчер замечает пропажу Купер только на следующий день. Примечания: Юнион и Тролл-стрит* — наиболее известные ночлежки с дурной репутацией располагались на территории в Спиталфилдз и Севен-Дайалза. Огромное количество притонов находились именно там. То есть, здесь — проститутки, работающие в бедных районах Ист-Энда. Совершить променад* — прогуляться. Здесь Себастьян употребляет это словосочетание, потому что так было модно говорить. Эмансипированные женщины* — смех для демона. Они в основном представляют из себя одиноких женщин после сорока, целыми днями гниющих в своих квартирах и закидывающихся табаком. К сожалению. Саутворк* — район в Ист-Энде, известный благодаря своим криминальным обитателям. Шато д’Икем* — бутылка редчайшего белого французского вина 1811 года. Манчестер* — здесь, не город, а футбольная команда. Laird&Co* — шотландский виски. Размер зажигалок* — примерно до середины двадцатого века зажигалки были большими, под сантиметров пятьдесят и очень редко кем использовались из-за недостатка компактности. Раствор на основе водорода* — излюбленная всеми перекись. Фикция* — намеренно созданное, измышленное положение, построение, не соответствующее действительности и обычно используемое с какой-то определённой целью. Тромбоэмболия* — острая закупорка кровеносного сосуда тромб, в результате которой кровоток в сосуде прекращается, и всё это дело часто завершается инфарктом. Нестабильный Метисазон* — штука, в настоящем времени используемая для лечения оспы (если кто-нибудь ей, конечно же, заразиться в наше время). Тогда — находилась на стадии разработки, потому нестабильна. Трипофобия* — боязнь дыр. Погуглите картинки, если интересно. Лично у меня от них истерика.