***
Гарри вонзил вилку в сочное мясо и принялся с ожесточением резать предложенный ему стейк. Напротив него сидела женщина, попивающая красное вино. «Прям как мою кровь в самые счастливые моменты», — мужчина усмехнулся про себя, наблюдая, как женская рука неторопливо опускает бокал на стол. Изящные тоненькие пальчики лёгким движением расправили салфетку на коленях. Джинни принялась за свою индейку. — Ты рада? — Идеально выщипанные брови женщины приподнялись на этот вопрос. — Безумно, боюсь умереть от счастья! — Изумрудные глаза за стёклами его очков прищурились, а рука приподняла бокал. — Тогда за тебя. — И за тебя. — Не чокаясь, они выпили по глотку и продолжили ужин. Нож неприятно заскрипел по тарелке от больших усилий Гарри. Желваки играли на скулах, а Джинни, словно не замечая этого, стреляла глазами в мужчину, сидящего у Гарри за спиной. — Прекрати, — прошипел мужчина, поддавшись вперёд, будто хотел заслонить своим телом неожиданного противника. — А что такое, милый? — Ехидная улыбка расплылась на её лице. — Тебе неприятно? Или, может, ты хочешь оказаться на его месте? — Нет, спасибо. — Он расслабил плечи и откинулся на спинку стула. — Мне хватило того, что ты творила во время нашей совместной жизни. Улыбка быстро сошла с красивого женского лица. Вилка с яростью вонзилась в мясо, а в карих глазах заблестели искры. Гарри лишь победно ухмыльнулся и приподнял свой бокал с вином, как бы чокаясь с сидящей у Джинни за спиной женщиной. Обворожительно продолжая улыбаться, мужчина глотнул красного полусухого вина и неуловимо подмигнул. — Что ты творишь? — зашипела рыжеволосая. — Перестань немедленно. — Мы в разводе уже, — Поттер театрально посмотрел на часы на запястье, — пятьдесят семь минут. Я могу делать все, что хочу. И заметь, — он деланно приглушил голос, — эти пятьдесят уже восемь минут были лучшими за все то время, что я тебя знал. От этих злых слов из глаз бедной Джинни чуть не брызнули слезы. Боясь расплакаться прямо перед бывшим мужем, она с яростью швырнула салфетку на стол и едва не бегом отправилась в женскую уборную. Как и сам ресторан, дамская комната буквально кричала пафосом и роскошью. Мрамор и позолота бросались в глаза, но расстроенную женщину сейчас мало что могло успокоить. Громко хлопнув дверью, Джинни, устало покачиваясь на тонких шпильках, медленно подошла к зеркалу. Глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Она знала, что так и будет. Что ничего хорошего из их замужества не выйдет. Ей было двадцать семь, когда она впервые увидела своего будущего мужа. И это была страсть с первого взгляда. Высокий, мускулистый мужчина притягивал взгляд словно магнит. Это определено был её типаж: темноволосый, зеленоглазый, с потрясающей хитрой ухмылкой и острыми скулами. Непослушные чёрные волосы резко контрастировали с дорогим костюмом и до блеска начищеными ботинками. От него веяло опасностью и холодом, но это лишь разжигало огонь в её душе. Джинни была далеко не монашкой и прекрасно понимала, к чему приведут эти отношения, но устоять перед соблазном и его обворожительностью могла разве что покойница. И то не факт. Все было слишком быстро. Знакомство, флирт, стрельба глазами, обворожительные соблазнительные касания, первый поцелуй, первый секс… Между всем этим прошёл едва ли день. Со стороны это выглядело будто кто-то, стараясь потушить пожар, залил огонь бензином. Джинни вспыхивала от одного его взгляда, слова, жеста. Она горела дотла, и не жалела об этом. А Гарри получал не ожоги, а наслаждение. Он влюбился в её пламенную натуру. Вспыльчивая, порой немного агрессивная, прямолинейная, с резкими и острыми чертами лица она манила его. Поттер полностью был ею поглощён и не пытался выбраться из «болота». По-моему, они и сами не поняли, как решили пожениться. Наверняка все случилось после очередного приступа ревности одного из молодых людей. Их супружеская жизнь была похожа на вулкан. Каждый день они жили словно на пороховой бочке: взрывы, пожары, потоки лавы, разрушения. Они стихали лишь в спальне и то ненадолго. За шесть лет совместной жизни семейство Поттеров насчитывает три разбитых окна, пять вдребезги расколоченных фарфоровых ваз, две пары съехавших соседей снизу, неисчислимое количество посуды, выброшенной на свалку, и одну разваленную кровать. Им было весело, но со временем азарт поутих. Скандалы становились все серьёзней, до спальни дело доходило все реже. Гарри начал задерживаться на работе, а Джинни ужинать в одиночестве. В один момент ей все надоело. Просто осточертело до точки. Она поняла, что всего лишь женщина: хрупкая, нежная, беззащитная. Конечно, ей нравится такая жизнь: яркая, веселая, на один момент. Но она не согласна жить так постоянно. Джинни боялась признаться себе, что устала от этого брака. Боялась признаться себе, что поторопилась со своим «да». Она первой попросила развод. Пряча глаза и сминая подол юбки в кулачок, робко сказала в один вечер: «Ты не против, если… если я подам на развод?» На его лице не промелькнула и тень сожаления. Гарри лишь хмыкнул и пожал плечами, мол, делай что хочешь. Джинни впервые за весь вечер подняла глаза: «Ты уверен?» «Раз ты считаешь это нужным». — Его глаза остались холодными, а слова острыми, как нож. Женщина тихо собрала свои вещи и, даже не взглянув на Гарри, вышла из их квартиры, даже не хлопнув дверью напоследок. Мужской кулак непроизвольно сжался. Он резко впечатался в зеркало, висящее в прихожей. В абсолютной тишине и безмолвной ярости Поттер разгромил их квартиру: смахнул с полок все совместные фотографии, опрокинул журнальный столик с вазой, диван, развалил книжный стеллаж и изувечил кухню. Тяжело дыша, Гарри опустился на колени перед единственным оставшимся целым предметом во всей квартире — чёрным роялем. Единственное напоминание о Джинни. Ободок обручального кольца будто прожигал руку; сильные плечи в бессилии опустились, а по щеке впервые скатилась скупая мужская слеза. Но всего этого Джинни не видела и не знала. Они встретились в суде лишь через месяц. На процессе Джинни и Гарри держались словно два незнакомца. Их развели быстро и тихо, ведь у них не было ни детей, ни совместно-нажитого имущества. «Отметим?» — Его бархатный голос полоснул по незаживающей душевной ране. «Отметим». — Ее тон оставался все таким же холодным и притягательным для него. К слову, Джинни выглядела потрясающе в своём чёрном платье от Julien Mcdonald с косыми разрезами от плеча до талии, и от бедра. Спущенные плечи открывали острые ключицы, а огненно-рыжие волосы струились по спине. В данный момент эта потрясающе-красивая женщина чуть не плакала в женском туалете, а её муж только и мог повторять себе, что он — самый настоящий болван.***
John Powell — Assassin's tango — Потанцуем? — Едва Джинни вернулась за пустой столик, перед её глазами возникла приглашающая рука. Она в удивлении подняла глаза вверх и увидела симпатичного незнакомца. Он приветливо улыбался, обнажая ряд ровных белых зубов. Он выглядел довольно мило и добродушно. Высокий, смуглый — просто красавец. Рубашка идеально выглажена, а все пуговицы застегнуты наглухо. Про таких говорят «хороший мальчик». — Я же не могу позволить, чтобы такая красивая женщина, как вы, скучала в одиночестве. Джинни улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой, на которую была способна, и, изящно откинув волосы на спину, поднялась со стула, приняв его руку. И пока её новый учтивый ухажёр вёл ее к танцполу, она прогоняла настойчивые мысли о том, что не приняла бы это предложение, если бы не увидела своего бывшего мужа, входящего в зал. — Меня зовут Дин. Дин Томас. — Мужчина перед ней ослепительно улыбнулся и опустил свою руку ей на талию. — Джинни П… — Она запнулась. — Уизли. Да, Джинни Уизли. — И что же заставило вас, Джинни, проводить этот вечер в одиночестве? — Дин умудрялся говорить и танцевать одновременно. И хотя двигался он довольно неплохо, было видно, что в их паре ведёт Джинни, а не он. — Глупость и поспешные выводы. Ошибки молодости, — женщина ухмыльнулась. — А что здесь делаете вы? — Ох, я здесь совершенно случайно. — Он снова обворожительно улыбнулся, и Джинни уже стало порядком это надоедать. — Может, это судьба? — На это более чем смелое соображение Дина Джинни ответить не успела, ведь… — Кто вам сказал, Дин, что эта женщина проводит вечер в одиночестве? — Она вздрогнула от его голоса. Гарри подкрался незаметно и бесшумно. Мужчина любезно улыбался, но в глазах таилась угроза, которую мог не заметить разве что идиот. А Дин был далеко не идиотом. Поэтому лишь трусливо хмыкнул и, как-то рвано поклонившись перед Джинни, заторопился прочь. Она медленно повернулась к бывшему мужу, стараясь придать своему лицу выражение полного отвращения. — Потанцуй со мной, — он не предлагал, он требовал. — Нет. — Она с вызовом приподняла бровь. А вызовы Гарри любил, и Джинни это знала. Он зло дёрнул верхней губой и, схватив её за руку, грубо прижал к себе. — Мне больно, — прошипела она. — Потерпишь. — Он лишь дёрнул бровью, словно отмахиваясь от настойчивой мухи. — Мы будем стоять или танцевать? — Раз вы настаиваете. — Гарри шутовски удивился и начал двигаться. Его движения были полны уверенности. Ноги делали шаги сами собой, не задумываясь о том, как они выглядят со стороны. Он вёл твёрдо и уверенно, контролируя каждое движение Джинни. Все его внимание приковывала женщина в его руках. Она метала глазами молнии, а резкие махи ногой лишь доказывали, насколько сильно она зла. — Ты делаешь это, чтобы я ревновал? — Ты для меня не настолько важен. Рука мужчины больно сжали ей рёбра, будто наказывая за такие слова, а она даже не поморщилась. Лишь когда закинула ногу ему на бедро, сильнее притянула к себе, больно впиваясь каблуком в место пониже спины. — Это нечестно, — процедил Гарри не столько от боли, сколько от смеси возбуждения и ярости. — Ты давно должен был понять, что я, — она наклонилась к его уху ещё ближе, — играю не совсем честно. Вернее, совсем нечестно, — Джинни выдохнула эти слова, касаясь мочки и обжигая её своим дыханием. Гарри прикрыл глаза, стараясь держаться за своей злостью и не поддаваться своей жене. «Бывшей, она — всего лишь твоя чертова бывшая!» — голос в его голове подпитывал мужскую ярость, поэтому Гарри лишь сильнее стиснул зубы и, схватив Джинни за талию намного резче, чем надо, приподнял её в поддержке. Она зацепилась своей ногой за его лодыжку и выгнулась посильнее. Её огненные волосы коснулись пола, разрез на бедре, и так слишком открытый, отодвинулся ещё выше, показывая всем посетителям ресторана край женского чулка. Мужские руки с силой дёрнули женское тело на себя, не давая платью задраться ещё выше. С выдохом она впечаталась в его грудь. Глаза встретились, и момент остановился. Волосы Джинни закрыли их от людских взглядов, словно занавесом. Женская грудь соблазнительно вздымалась от напряжения. Он медленно повернулся вокруг своей оси на сто восемьдесят градусов. — Почему у нас ничего не получилось? — Она не опускала свою ногу, глядя ему прямо в глаза. Женская рука взметнулась, чтобы прикоснуться к его щеке, но вовремя остановилась. — У меня есть на это ответ. — Он обманчиво-нежно провёл рукой по её ноге. — Правда? — Конечно. — Он остановил руку на изящной лодыжке. — Все из-за тебя! Резко сжав нежную кожу, Гарри с яростью отбросил от себя женскую некогда любимую ножку. В глазах женщины заблестели слезы обиды, злости, ненависти, любви. Все в одном флаконе. Шаги стали беспорядочными, фигуры слишком откровенны для посторонних глаз, взгляды злее. Атмосфера между ними становилась все горячее, а с языка Джинни грозилось сорваться какое-то грубое словечко. Они вертелись в бешеном танго; вихрь эмоций грозился вырваться наружу. Джинни едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Гарри же с одной стороны наслаждался своим преимуществом над этой потрясающей женщиной. С другой же сам хотел набить себе морду за такие оскорбления. Все, что она могла себе позволить в отместку, — это посильнее впиваться ногтями в его спину и ладонь, оставляя там свои следы. Музыка на секунду затихла, пара остановилась. — Слава богу, что я потратил на тебя не слишком много времени. — Гарри зло посмотрел на неё. — Сейчас думаю, действительно ли я тебя любил? Звук пощечины разлетелся по всему ресторану. У Джинни словно сорвало кран. Она хлестала его по щекам, груди. Злость выходила вместе с каждым последующим ударом. Она не замечала уже куда бьет, а Гарри же только улыбался на эту реакцию. — Ты вернулась. — С красной щекой он попытался обернуться к ней, на что Джинни лишь резко впечатала свой кулак ему в нос. Тот хрустнул, а Гарри сложился пополам от боли. Женщина не прекращала. Она схватила его за плечи, приподняв голову так, чтобы видеть его лживые глазёнки. — Потратил время, да? — она кричала, не замечая ни слез, ни взглядов посетителей. — Не любил меня? Ответь мне, глядя в глаза! За все то время, что мы были вместе, ты хоть каплю меня любил, а? Любил?! Её рука взметнулась для очередной пощёчины, но Гарри оказался ловчее и перехватил ту своей ладонью. Не давая Джинни больше раскрыть рта, он заткнул женщину поцелуем. Она брыкалась, больно щипалась, старалась вырваться, но Гарри лишь сильнее прижал её ладонь к груди, а второй рукой притянул женщину за талию. Они целовались яростно, зло, выплескивая все обиды и невысказанные претензии. Джинни куснула его за нижнюю губу, надеясь вырваться из этого плена, но Гарри не собирался поддаваться на такие уловки. Уже не держа её ладонь, он зарылся рукой в рыжие волосы, сжимая их в кулак на затылке, принося Джинни небольшую боль. Она больше не могла противиться этому соблазнителю. Оторвавшись на секунду и глотнув воздуха, Джинни сама притянула Гарри за лацканы пиджака. Его широкие ладони закрывали почти всю её тонкую спину, прижимая эту несносную женщину к мужскому телу. Её нога поднялась на его бедро, а рука Гарри уже таким привычным движением подхватил стройную икру. Эти двое занялись бы любовью прямо здесь, если бы один из официантов так не засмотрелся на их страстный поцелуй, что и сам не заметил, как обронил поднос. Вся посуда с неимоверным грохотом полетела вниз. Гарри и Джинни с трудом оторвались друг от друга. — Боже, даже после всего того, что я тебе здесь наговорил, ты все ещё любишь меня? — Гарри не верил, что Джинни все ещё питает к нему хотя бы симпатию. — Люблю. — Она смотрела ему прямо в глаза. За стёклами его очков они блестели от радости. — С самой первой встречи. — Ласково улыбаясь, она наконец прикоснулась к его щеке. В блаженстве мужчина прикрыл глаза. — И я тебя, — Гарри прошептал ей это прямо в ухо, наклонившись, чтобы их никто не услышал, ведь музыка почему-то резко затихла. — Безумно люблю тебя. Аж до дрожи в руках. — Почему ты мне этого никогда не говорил за время нашей семейной жизни? — Джинни в неверии подняла на него глаза. — Сказал бы хоть раз — мы бы сейчас не стояли здесь разведённые! — Я боялся. — Гарри опустил глаза, словно нашкодивший котёнок. — Боялся той слабости, которой стала ты, Джинни! Боялся признаться самому себе, что могу чувствовать настолько сильно. Что могу полюбить настолько сильно, как сейчас люблю тебя. Это было омерзительно — молчать и смотреть, как ты уходишь в тишине. — Я могу вернуться, — Джинни легко ухмыльнулась. — Да, только наша квартира… э… в общем, нуждается в небольшом ремонте, — Гарри еле выговорил это, стараясь не смотреть Джинни в глаза. — В каком смысле, нуждается в ремонте? — Женщина угрожающе приподняла брови. — Это совсем не важно, — он попытался перевести тему, обнимая её за талию. — Сейчас нет ничего важнее тебя и меня. — Я поддамся тебе сегодня только потому, что хочу уже поскорее уйти отсюда, — Джинни хитро ухмыльнулась. — Я тоже. — Он резко притянул женщину за талию. — А то вдруг тут снова появится какой-нибудь Дин Томас. — Все может быть. — Джинни! — рычание вырвалось из его груди. — Не играй со мной в такие игры! — За стёклами очков мужские глаза опасно засверкали. Джинни лишь сильнее прижалась. — А может, я играю лучше тебя? — Она приподняла брови и соблазнительно ухмыльнулась. — Проверишь? — Я готов посвятить этой игре всю оставшуюся жизнь. — Мужская рука собственнически обхватила её стройную талию. — Согласна? — Согласна. — Джинни как никогда была уверенна в своём «да». Вокруг них раздались аплодисменты и Джинни с Гарри вдруг вспомнили, что находятся в ресторане. Немного смущаясь, женщина взяла своего мужчину под локоть и, стараясь поскорее добраться до дома, они поспешили к выходу. Казалось, что их спящий вулкан уже ничто не сможет разбудить. Но им было необходимо всего лишь немного танго, немного бордового, немного откровенности и всего лишь три часа семь минут в разводе. И лава вновь заструилась по венам, заменяя кровь. В обычной жизни после второй свадьбы все осталось как прежде. Они были холодны друг с другом на людях, даже немного резки. Лишь самый внимательный наблюдатель смог бы увидеть холодную ревность Джинни во взгляде. И только самый глупый человек в мире не заметил бы горячность Гарри. Но их робкие касания и некоторые поступки показывали настоящие отношения друг к другу. Он каждое утро вставал на несколько минул раньше и открывал окна, чтобы она просыпалась с первыми лучами и смешно морщила нос, зарываясь в одеяло с головой. А она больше никогда в жизни не готовила ему пасту карбонара и не общалась с мужчинами по имени Дин. Их жизнь по-прежнему была похожа на бушующий вулкан. Они вечно спорили, редко соглашались и бесконечно ссорились. Но они были вместе, ведь сходили с ума друг по другу.