Битва за Милард. Время лишений

⊱⊷╍━━━┅❴♛❵┅━━━╍⊶⊰

      Несмотря на то, что большая часть работы была сделана ещё вчера, оставалось еще много дел. Полы вымыты, ковры выбиты от пыли, шторы выстираны, постели заправлены, подушки взбиты, окна натёрты так, что на них больно было смотреть. Не то чтобы Амаури, главная горничная, позволяла себе лениться без присмотра хозяев поместья. Подобная генеральная уборка проводилась раз в месяц, но пыль имеет свойство скапливаться быстро, поэтому у неё и четырёх её подопечных не было ни дня свободного времени.       Амаури тяжело вздохнула, опершись на метлу. Она уже битый час прибиралась в кабинете Александра Зимина. Вытирать пыль с многочисленных книг, которыми были полны полки шкафов, было самым утомительным делом, но тар считала своим долгом содержать их в чистоте и порядке. Каждый из множества деревянных ящиков с какими-то проводами и техникой, чуждой её пониманию, она тщательно протёрла. Сейчас, позволив себе немного отдохнуть, присев на краешек стула, Амаури с тоской смотрела на фотографию в резной рамке. Картинка немного выцвела. На ней были изображены садовник Суидаи, дворецкий Барадэль, она сама со своими подопечными и семья Зиминых. Все были счастливы и улыбались, несмотря на то, что это фото было связано с печальным событием — через пару дней человеческая семья уезжала на неопределенный срок, который затянулся настолько, что Амаури уже умудрилась забыть, когда она видела господ в последний раз. Они все, те, кто работал здесь все эти долгие годы, практически не изменились за это время и женщине, — зная как коротка жизнь людей, — было страшно представить, как изменились Зимины, какими большими стали их дети… Амаури любила их так сильно, так долго ждала их возвращения, что узнав вчера от посыльных Асван`ван Аруфора, что этот день наконец настал, тар вдруг до смерти испугалась и всё начало валиться у неё из рук. Только под вечер сегодняшнего дня Амаури наконец смогла овладеть собой.       — «Чего расселась, старая лентяйка», — подумала женщина, глубоко вздыхая и выпрямляя спину, — «Ты ещё не настолько старая, чтобы сидеть и раскисать! Скоро прибудут господа, всё должно быть идеально чисто!»       Это был самообман. Неумолимо приближался момент, когда всем пришлось бы сесть на скамейку на аллее перед входом и ждать, потому что никаких дел больше бы не осталось. Она знала, что Зимины ничего ей не сделают, если увидят маленькую пылинку в углу, но вот тар бы себе этого ни за что в жизни не простила. Бывало, Вероника прятала её метелки и швабры, чтобы Амаури хоть немного отдохнула и попила чай вместе с ней, сидя на удобных стульях на залитой солнцем веранде. А её муж, Александр, иногда устраивал читательские вечера, когда он запрещал кому-либо работать, и приглашал всех в гостиную, где почти до поздней ночи читал им и своим детям людские сказки. Лично ей очень нравилась сказка про «Малахитовую шкатулку», там были очень красивые картинки. Тар улыбнулась, поддавшись наплыву теплых воспоминаний, но снова отдёрнула себя. Нужно работать!       Тщательно протерев рамку фотографии слегка влажным полотенцем, Амаури покинула кабинет, готовясь к решающей битве с пылью и грязью.       Садовник Суидаи, довольно щуплый для своей расы, трог, сосредоточенно очищал клумбы от сорняков и прочего мусора, хотя под его присмотром их там не было почти никогда. Он не мог просто сидеть на месте и ждать, это сводило его с ума. Помочь Амаури или дворецкому Барадэлю он ничем не мог из-за своей неуклюжести, поэтому ему ничего не оставалось, как занимать свои руки мелкими делами в саду. Трог даже избавился от мелких и еле заметных ростков, прорастающих между плиток садовой дорожки, срезая их с помощью острого совка, а затем всё тщательно подмёл. Осмотрев свои угодья, Суидаи уже было подумал, что всё сделано, но опустив взгляд на свои грязные руки, он пришёл в ужас. Убирая сад, он всю грязь вытер об себя.       Трог первым устало сел на скамейку перед входом в дом, благодаря всех духов, за то, что ванную комнату для слуг Амаури и её «легион» убирать будут в последнюю очередь. Он умудрился заплескать водой пол, а пока пытался вытереть её, свалил полку с баночками одной из служанок. Благо ничего не разбилось. Суидаи печально смотрел, как фиолетово-голубые пышные бутоны мине цирилла медленно качались на тёмных стеблях кустов под порывами прохладного вечернего ветра. Объемные кусты росли вдоль аллеи и единственные цвели и уже благоухали тогда, когда все остальные цветы в саду только начинали распускаться.       Дело одних — наводить порядок, других — следить за садом, его же дело — выполнять приказы хозяев, а так как они ещё не приехали, дворецкому Барадэлю тоже некуда было себя деть. Но он смог найти себе занятие. Отослав служанку помогать остальным, тар взялся тщательно протирать посуду слегка влажным полотенцем.       Никто не знал, когда Зимины приедут, поэтому дом с самого утра был полон лёгкой суматохи. Повар, которого Барадэль нанял не так давно, потому что прошлый уволился, волновался больше всех. Несмотря на подсказки старших, кто работал здесь с самого начала, он боялся не угодить людям, которых он даже не знал. Барод был молод и хотел показать себя с лучшей стороны. Готовил их любимые блюда, стараясь не особо торопиться и при этом успеть к прибытию хозяев.       Карета подъехала к поместью почти ночью.       Зимины были в Аянисе на пару часов раньше, чем их дети, но они решили, что потратить весь оставшийся день на поездку по городу и за его пределы, будет лучшим подарком для них. Проезжая по знакомым улицам, мимо домов и площадей, они с замиранием сердца вспоминали те далекие времена, когда могли гулять по этим улицам до боли в ногах. С некоторой печалью в сердце замечали постройки, которые появились уже тогда, когда их здесь не было. Из кареты они не выходили, чтобы не тревожить размеренный ритм тарской жизни своим появлением, — многие могли помнить их, но всё равно это было рискованно, — не хотелось наводить шум раньше времени и случайно привлечь чье-нибудь нежелательное внимание.       Ника и Саша думали, что все спят и хотели войти в дом тихо, но, стоило им достать свои немногочисленные сумки и поставить их на землю, как они услышали испуганный вскрик и обернулись.       С освещенной двумя уличными фонарями скамейки подскочила тоненькая фигурка. Даже в таком плохом освещении Вероника не смогла не увидеть пастельно-розовый оттенок волос главной горничной. Два других силуэта покрупнее, уныло сидящие по обе стороны от тара, медленно подняли головы.       — Госпожа! — выкрикнула Амаури быстрее, чем дворецкий и садовник успели хоть что-нибудь осознать. Тар бросилась приехавшим навстречу, но остановилась на полпути, потому что слёзы мешали ей видеть. Если бы сейчас это увидели её подопечные, которых тар отправила спать, они бы её не узнали.       Вероника быстро преодолела разделяющее их расстояние и обняла тара.       Несмотря на непрекращающиеся вопросы со стороны своих подопечных, Зимины не торопились рассказывать им всё и сразу. Их и без того долго пришлось успокаивать, потому что все были слишком взбудоражены их появлением. Они довольно долго сидели в столовой, пробуя еду, приготовленную новым поваром, который совершенно не ожидал, что его пригласят сесть за один стол с господами и был окончательно поражен тем, что Александр Зимин стал сам наливать ему вино и накладывать еду ему в тарелку. Этот день он наверняка запомнит надолго.       Вероника ещё долго не могла уснуть. Ходила по дому, осторожно и с ностальгией касаясь вещей и вспоминая всё, что с ними было связано с грустной улыбкой. Она до сих пор не могла поверить, что после стольких лет она снова здесь… дома.       Саша кое-как отправил Амаури и Барадэля спать, дав им столько клятв, что они с Никой никуда на утро не исчезнут, что уже сбился со счета. В это время его жена прогуливалась по саду в обществе молчаливого Суидаи, который медленно и застенчиво ходил за ней.       — Ты выглядишь так, словно я надзиратель, предвзято относящийся к твоей работе, — наконец с досадой произнесла женщина. — Никто, кроме тебя не справился бы с садом лучше, Суидаи.       — Спасибо… госпожа, — тихо буркнул трог, опустив взгляд.       — Я не твоя «госпожа», — мягко, но не терпящим возражений тоном, произнесла Зимина, поворачиваясь к садовнику, — Я твой друг, а друзей называют по имени. Просто Ника или Вероника, или Вакуи, если тебе так привычнее. Ох, Суидаи… мы так долго с тобой над этим работали, неужели за восемь лет ты всё забыл, и нам придётся начинать сначала?       — Нет! Просто… — трог мысленно поблагодарил всех духов за то, что сейчас было достаточно темно, несмотря на мерцающие тут и там садовые фонарики и что его коричнево-зеленым оттенок кожи не выдает его сконфуженно покрасневших щёк, — Просто, я… возможно… Вы… ты и права. Мне нужно время. Я справлюсь…       Выслушав торопливую и сбивчивую речь Суидаи, Вероника задорно засмеялась.       — Годы идут, а ты всё не меняешься.       Трог был достаточно мелким для своей расы. Думали, что пройдет время, и он догонит своих братьев, но этого не происходило. Суидаи, даже после своего совершеннолетия, оставался всё таким же щуплым и мелким, как тар. Старейшины и шаманы не знали, с чем это было связано. Троги всегда были на три-четыре головы выше среднего роста тара и в столько же раз крупнее и массивнее. Отец Сиудаи не хотел с этим разбираться и терпеть этот позор и выгнал сына из дома и племени.       За долгое время своих скитаний Суидаи часто размышлял над этим. Он понимал, что был настолько слаб, что даже девчонка-трог на несколько лет младше могла с одного сильного удара сбить его с ног и оставить парочку болезненных ушибов, благо, что кости ему достались крепкие. В то время, как его братья бились на рингах и зарабатывали себе шрамы, хвастались своими трофеями и чувствовали гордость и любовь отца и матери, Суидаи ничем похвастаться не мог. Он пытался компенсировать недостаток силы знаниями. Его тянуло к ботанике, лекарственным, съедобным и ядовитым растениям. Ему позволили учиться у лучшего целителя и травника, в чьем саду Суидаи практически жил. Он хорошо разбирался в травах, умел ухаживать за самыми капризными растениями, знал, как отличить ядовитое растение от полезного, мог говорить на нескольких языках, увлекался астрономией, но родители не оценили его стараний. Они не считали, что это достойно их внимания и гордости.       Трог был одновременно и счастлив уйти, но с другой стороны, блуждая по ухоженным, светлым и холодным городам чужеземцев, ужасно скучал по своему тёплому селению, примостившемуся между корней деревьев таких высоких и толстых, что казалось, что их кроны подпирают небо.       Суидаи очень долго не мог найти себе приют. Либо к нему относились с подозрением, сомневаясь в его происхождении и в его знаниях, которые он предлагал, либо просто гнали, насмехаясь и тыча пальцами в «трога-недоростка».       Как раз в один из таких дней, когда Суидаи грубо выдворили из таверны, в которой он пытался найти себе приют, трог и встретил Вакуи. Он неуклюже упал ей в ноги, запачкав подол её платья. Тогда как он с неописуемым ужасом смотрел на то, как на светло-голубом платье расплываются безобразные грязные пятна. А она, казалось, совершенно этого не заметила и начала суетиться над ним, спрашивая о его самочувствии. Видимо, в тот момент он был настолько потрясён, что не понял ни слова из того, что спрашивала у него Вакуи, а она решила, что он так сильно ушибся, что не понимает, что происходит. Это отчасти было правдой.       Трог пришёл в себя, когда стоял на пороге дома незнакомой ему женщины. Она что-то торопливо объясняла своему мужу. Суидаи испугался, что этот мужчина, от которого пахло непонятным существом, начнёт бранить его за испорченное платье. Уже хотел было броситься прочь, но он стоял на месте. Не было сил. То, чего он опасался, не произошло. Его передали в руки главной горничной Амаури и дворецкого Барадэля, его помыли, подстригли, дали ему одежду и накормили.       — Мое имя Александр или Омрэин, называй меня как тебе удобнее, — мужчина, на носу которого блестели круглые стекла, улыбнулся, протягивая руку для рукопожатия, — А, это моя жена Вероника или Вакуи. Ты можешь остаться здесь на столько, насколько захочешь, а потом идти дальше туда, куда шёл. Или же, если тебе некуда податься, я мог бы предложить тебе работу? Что ты умеешь делать?       Суидаи долго молчал, вглядываясь в лицо незнакомца. Его сердце наполнилось надеждой, но трог пытался найти в этом добром и честном взгляде издёвку, а в словах обман, но не находил.       Наутро хозяева поместья уехали, а Барадэль провёл ему экскурсию по дому. Больше всего внимание трога привлёк сад. Он был неухожен и явно только строился. Многие саженцы стояли в мешках вдоль ограды, в некоторых клумбах были воткнуты таблички с названиями растений, которые должны будут там посажены.       — Я могу засадить весь сад за день! — у Суидаи загорелись глаза, — Можно? Как долго их не будет?       Барадэль отнёсся к его идее скептически и даже с опаской, но поддался напору, с которым трог стал рассказывать, что он умеет, и вынес ему все имеющиеся садовые инструменты. Ему доверились. У Суидаи даже мурашки побежали по телу. Он не мог не оправдать решения дворецкого.       Он переоценил свои силы. Трог не успел засадить весь сад к приезду хозяев, только часть, но зато сделал это тщательно. Уложил часть дорожек камнем, оградил некоторые клумбы и посадил несколько десятков цветов и пару деревьев, постелил часть газона и прибрал весь оставшейся мусор. Трог так углубился в работу, что не заметил, что за ним наблюдают.       С тех пор он так и остался жить у Вероники и Александра, безумно благодарный всем духам за то, что они привели его туда, где он нужен. Прошло много времени. Он сдружился со всеми обитателями поместья. Трог не стал отращивать волосы, делать дреды и заплетать косы с перьями, как было принято у его народа, и ходил с ёжиком чёрных волос. Сад стал его обителью. Александр подарил ему большую оранжерею, построенную на заднем дворе. Там он стал выращивать лекарственные и ядовитые травы, растения пригодные для еды и продавать их. Оранжерея имела два выхода: один с улицы, через который заходили посетители, другой со двора. Естественно, часть денег он пытался отдавать хозяевам, но они упорно отказывались их принимать.       Расставание с Никой и Сашей Суидаи перенёс даже тяжелее, чем все остальные. Он чувствовал, что его снова бросили и долго не мог взять себя в руки, чтобы продолжить заниматься тем, чем он занимался раньше.       И вот сейчас они снова здесь. Они изменились, немного постарели. Вакуи выглядела иначе, чем Суидаи помнил её в последний раз. Но это была она… та же улыбка, тот же взгляд. Сердце заныло от тоски.       — Я скучал по тебе, — наконец выдавил из себя трог, — Боялся, что больше никогда не увижу…       — Я тоже, — голос женщины дрогнул, и уже спустя мгновение Суидаи был заключён в объятия. Трог замешкался. Его редко обнимали. Но потом он обнял женщину за плечи в ответ. Несмотря на слезы, блестевшие в жёлтых глазах, трог улыбался, хоть эта улыбка и была не особо красивой из-за торчащих вверх небольших нижних клыков.       На встречу с Аруфором Зимины немного опоздали. Причина была уважительной — они ждали, когда все проснуться, чтобы они убедились, что хозяева поместья никуда не делись, и чтобы позавтракать всем вместе.       Саша надел свой самый лучший и удобный костюм. Ника попросила одну из служанок заплести ей волосы. Серебряные нити, прикреплённые к витиеватой диадеме, редкими блестящими каплями спадали по локонам.       Зимин очень сильно волновался. Так сильно, что было тяжело дышать и звенело в ушах. Он не помнил, как они доехали и как их приняли, что им говорили и куда вели. Вероника держалась увереннее, поэтому всем отвечала она. Саша даже не узнал комнату, в которую их привели для ожидания. Дорого обставленное помещение с высокими окнами и удобными диванами, лишённое показной пышности. В этой комнате они часто собирались за игрой в Шакран и устраивали небольшие застолья их маленькой компанией. Вероника спокойно сидела и пила чай. Она уже давно бросила попытку успокоить мужа и вообще перестала на него смотреть. От его метаний туда-сюда кружилась голова. Саша исходил всю комнату вдоль и поперёк, и казалось, что ещё немного, и он просто сбежит. Он оказался совершенно не готов к этой встрече.       Аруфор задерживался, и это ещё сильнее действовало на нервы. Омрэин и сам не понимал, почему его так трясёт. Он боялся, что у них не получится дружеского разговора, что они уже не будут общаться так, как раньше и им будет не о чем поговорить. Что, если Аруфор будет не настроен на разговор и встретит его слишком холодно?       Саша глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Нет. Аруфор так не сделает. Он же ведь писал, что хочет увидеться с ними. Всё будет хорошо…       — Ты мне все ковры сейчас затопчешь, — мужчина испуганно обернулся, услышав знакомую тарскую речь. Аруфор чуть улыбнулся, — Ты бы не протянул в политике и дня. У тебя всё на лице написано.       Тар выглядел крайне уставшим и даже измученным. В его возрасте полагалось быть сильным, статным и красивым, дарить чарующую улыбку окружающим. Александр помнил его именно таким. Сейчас же с нескрываемой печалью он смотрел на своего давнего друга. Под глазами появились морщины, на лице застыло напряжённое печальное выражение. Плечи были немного опущены, словно что-то в нём надломилось, и весь он словно потускнел. Сердце больно защемило и, наплевав на тарские обычаи, Зимин в несколько шагов преодолел разделяющее их расстояние и сгреб Аруфора в долгие объятия. Вероника не торопясь встала с дивана, и с нежной улыбкой наблюдала за воссоединением друзей.       На Накрассу было больно смотреть, ему была необходима поддержка, но он отказался от неё, отправив Зиминых на их родину. Конечно, он боялся, что, если они останутся здесь, им может грозить большая опасность, это можно понять. Но тара их отсутствие сломало окончательно.       Сначала беседа шла натянуто и медленно. Мужчины тщательно подбирали слова и темы для разговора, осторожно ощупывая почву, вспоминая, как друг с другом общаться. Ника иногда вступала в разговор, помогая то одному, то другому что-то вспомнить, но в основном молчала, думая о своем и Идрис. Было сложно осознавать, что её больше нет.       Беседа уже начала идти немного расслабленно. Компания смеялась, что-то вспоминая из прошлого. Они успели обсудить последние новости, что появилось нового в их жизни, а что осталось как раньше. Зимины обращали внимание на некоторые изменения в замке и обсуждали новые постройки в городе и за его пределами. Если они видели знакомые лица, то сразу же приветствовали их и какое-то время общались, удовлетворяя любопытство знакомых прежде, чем пойти дальше. Саша заметно расслабился и чувствовал себя уже более уверенно.       Зимина улыбнулась, когда от общих тем, Саша и Аруфор вдруг перешли к сплетням, и с ностальгией вспомнила, что они могли трещать с утра до ночи и любили сплетничать даже больше, чем она с Идрис и Фарией, когда та приезжала. Она вдруг остро ощутила потребность в том, чтобы встретиться с Иреатиан и, если даже не разговаривать, то просто посидеть рядом. Она боковым зрением увидела высокий силуэт, приближающийся к ним.       — Вир! — воскликнула она, оборачиваясь и прерывая беседу мужа и тара.       Вахан остановился на таком расстоянии, чтобы Вакуи и остальным не пришлось задирать голову слишком высоко, чтобы смотреть ему в лицо. Он опустил взгляд на свои ноги, коснулся правой рукой груди у сердца и снова поднял на неё разноцветные, — правый зелёный и левый жёлтый, — глаза. Вьющиеся длинные фиолетовые волосы изобиловали хитросплетением кос. На двух парах холодно-голубых рогов, с плавным изгибом торчащих вверх, блестело множество украшений, колец и цепочек, спадающих вниз или тянущихся к кольцу на другом роге. Вахан двигался медленно и грациозно, но в его движениях чувствовалась мощь и сила, несмотря на то, что его стройное тело казалось хрупким. Он был на голову выше Аруфора. Обычно ваханы предпочитали одежду из лёгких тканей, но сейчас Вир был одет так, как подобает тарам, — в плотный, изысканный костюм приятного серого цвета. Голубая, полупрозрачная ткань была перекинула через плечо и крепилась к груди тяжелой на вид брошью с изображением герба Дома Зантринов, — виверны, расправившей крылья, — и длинным шлейфом плавно развевалась сзади, чудом не цепляясь на виляющий узкий хвост, покрытый мелкой чешуей.       Его спутница с равнодушным взглядом ледяных глаз не потрудилась одеться «поприличнее». Рога закручивались вокруг длинных, чуть опущенных вниз ушей. Длинные белые волосы также были кое-где заплетены в косы. Грудь была обмотана серебристо-белой тканью, которая спадала вниз за спиной и на плечах. Такая же ткань была намотана на бедрах и кое-где волочилась по полу. Из-под неё были видны белые штаны в обтяг с фигурными вырезами по бокам. Обувь вахан не надела, потому что в этом не нуждалась, ваханы отличались невероятной стойкостью к морозам и жаре. Из-за того, что «одежда» закрывала её тело не полностью, было видно её бледную кожу и блестящую чешую на ключицах, плечах, локтях, на спине по позвоночнику и хвосту, внешней стороне ступней и такие же блестящие когти на руках и ногах. Всё её тело переливалось блеском серебряных украшений и это ещё сильнее делало её похожей на вековой лед, сияющий в глубине темной пещеры на севере. Она опустила глаза в пол, как бы снисходительно приветствуя, но затем устремила свой взгляд в пространство над головами Аруфора и его гостей.       Ваханы были очень похожи на таров, за несколькими исключениями. Ростом они были значительно выше. Чешуя покрывала их тела лишь частично. На лице она тоже присутствовала. Больше всего её было на скулах под глазами, ближе к вискам, и мелкими точками рассыпались ко лбу и к подбородку.       В своё первое появление в мире таров, Александр сильно испугался Вира, но при этом не мог скрыть своего восхищения этой расой. Особенно ему нравилась легенда, объясняющее их существование. Считается, что они стали плодом союза таров и драгаров, самых настоящих драконов. Некоторые ваханы имени второй облик и могли обращаться в виверн.       Какое-то время Вир молчал, оглядывая императорских гостей, будто не помня, с каким-то холодом и надменностью. Медленно перевел взгляд на Аруфора, в глазах блеснуло что-то, похожее на тревогу, а может это просто была игра освещения.       — Я и леди Арнег Траул Иб`лота счастливы видеть Вас в добром здравии, но бóльшее счастье вы бы доставили нам своим счастьем, которое мёдом заполнило бы наши души, — речь текла плавно, каждое слово занимало своё место, вахан говорил красиво и словно игрался этим, — Давно искренняя улыбка не озаряла вашего лица. Надеюсь, прекрасные гости смогут разогнать вашу скуку от государственной рутины. Рад видеть тебя, Вакуи. Ты всё так же прекрасна, честь мужу. Думаю, вы не будете против составить мне компанию в прогулке, правитель отдохнёт, у него ещё впереди столько дел.       Аруфор вдруг засмеялся, хоть и не так звонко и живо, как раньше. Все взгляды устремились на Асван`ван Накрассу, кроме холодного и безразличного взгляда Арнег, которая продолжала демонстрировать вселенское равнодушие ко всему.       — Ох, Вир, — отдышавшись, начал тар, — Мне впервые за восемь лет удалось перекинуть свои дела на других, чтобы освободить себя от этого хотя бы на некоторое время и провести его со своими друзьями, которых так долго не видел, а ты хочешь отослать меня опять заниматься ими? Я знаю, что ты волнуешься, но я уже отдыхаю, правда. Лучше присоединяйся с леди Арнег к нам. В большой компании всегда веселей, — затем мужчина прищурился, — Только если ты не замышлял секретничать с Омрэином и Вакуи у меня за спиной.       — Аруфор, ну что ты такое говоришь! — воскликнула в притворном удивлении Вероника, — Вир Зантрин Рин’овар самый верный тарскому престолу вахан и самый лучший советник, которого только можно найти! Как ты о таком вообще мог подумать?       — Да знаю я, — шутливо отмахнулся тар и улыбнулся, с благодарностью взглянув на Вира.       Вир вежливо наклонил голову, грустно улыбаясь словам правителя Аяниса.       — Простите, Асван’ван, пусть ваше сердце само говорит вам, как поступить. В моей душе праздник, когда вы улыбаетесь. А вы леди, — он перевел теплый взгляд в сторону Вакуи, — совсем мне льстите. Может я собирался вместе с вами свергнуть власть, а вы так с моими сокрытыми желаниями…       Женщина смущённо засмеялась.       Нельзя сказать, что Зимин и Зантрин были друзьями, но их можно было назвать хорошими знакомыми, которые иногда могли обсудить философские темы и вопросы, требующие глубоких размышлений. Александр знал, что на вахана можно положиться в трудную минуту и доверить тайны, которые он никому и никогда не расскажет, это и стало одной из множества причин, почему Вира так любили видеть у себя в почетных гостях правители государств. Но, всё же, мужчина чувствовал себя немного не в своей тарелке, находясь с ним рядом. Возможно, он подсознательно ощущал, что вахану неприятны люди, а возможно, он чувствовал себя слишким маленьким и неуклюжим, рядом с таким грациозным и древним существом, Саша не мог сказать с уверенностью, так как представителей этой расы было очень сложно понять. Но сейчас он остро ощутил укол дружеской ревности, который тут же попытался задавить.       — Рад видеть Вас, Вир, — произнес Саша, — Как продвигаются Ваши дела с того момента, как мы виделись в последний раз? Расскажите всё. У нас до вечера ещё много времени.       — А по пути можем заглянуть в сад, если никто не против, — вставила свое слово Вакуи, — Хочу посидеть на солнце возле фонтанов!       На некоторое время беседа прервалась, пока давние друзья и знакомые неторопливо переместились в сад. Ника тут же села на край каменной ограды фонтана и стала смотреть на ярких рыб, лениво плавающих в нём. Погода стояла тёплая и прохладные брызги, еле ощутимо оседающие на коже, ничуть её не портили.       Александру Зантрин ответил не сразу, словно раздумывая. Плавным жестом пригласил спутницу сесть на резную деревянную скамью, потом сел сам, идеально прямо, но в то же время непринуждённо.       — Много времени для вас прошло, мой друг, но я лишь потерял счёт дней, леди Арнег может направить вам подобный отчёт, если вы захотите, — Вир просто не хотел говорить, поэтому вежливо перевел тему, — Расскажите мне про дела своей семьи. Ведь у вас есть дети или же я ошибаюсь?       Мужчина пару мгновений молчал, сглотнув и сжав губы. На скамейку он решил не садиться, чтобы видеть своих собеседников, о чем тут же пожалел.       «Я просто хотел узнать, как у вас дела… Это же ведь… нормально… интересоваться этим? Или я сказал, что-то не так?» — сердце Омрэина упало, но он постарался не подать виду. Когда-то он почти привык к тому, что его вопросы могли открыто игнорировать, к тому, что ему могли прямо отказать или же, как сейчас, перевести разговор в другую сторону. Видимо, за восемь лет он потерял свою сноровку.       Аруфор наблюдал за ним, открыто не показывая своего беспокойства. Люди… Слабые существа, но его друг должен справиться с этим сам.       — Да, есть, — наконец произнес Саша, избегая смотреть в глаза Виру. Потом вдруг задумался, почему вахан спрашивает об этом, если, хотя бы пару раз, он должен был видеть их, когда они были совсем маленькими… Но потом отогнал эту мысль. С чего бы Виру помнить это, когда у него полно других более важных забот, чем знать, что у какого-то там слишком любопытного и мало живущего человека есть дети, — Лера, старшая. Ей уже восемнадцать. Скоро будет заканчивать школу, и выбирать, в какую… академию поступать дальше. И Даня, ему двенадцать. Сейчас он в шестом классе. Славный мальчик… Мы, к сожалению, видимся редко. Я живу на даче, в посёлке, и езжу в город неподалёку, где работаю преподавателем по биологии в академии. Слежу за своим отцом, помогаю ему по хозяйству. Дети живут вместе с Вакуи в другом городе, до него почти весь день ехать нужно.       Мужчина успел забыть, что собеседникам не известна половина слов, которые он по привычке хотел произнести. Да и в тарском лексиконе большинства этих слов не было, поэтому Саше приходилось обдумывать свои фразы, чтобы не попасть в неприятную ситуацию, а из-за этого его речь казалась скомканной и сухой, будто ему нечего было рассказать.       Вахан слушал спокойно глядя в глаза говорящему, не перебив ни разу, только кивая, чтобы показать, что прекрасно понимает сказанное.       — Отец должен проводить больше времени с детьми, особенно, если дочь… — покачал головой и перевел взгляд на Вакуи.       — А Вакуи…       — А я создала небольшую компанию, — пришла на помощь Ника, положив руку на локоть мужа и улыбнувшись, поддерживая, — Она специализируется на создании одежды, которую продают в нескольких моих магазинах в разных городах. Мода, вечерние платья, украшения и безделушки всякие! Вам, мужчинам, такое вряд-ли будет интересно, — она засмеялась. Глаза Ники горели. Ей нравилось хвастаться, хоть она и не хотела это признавать, — А вот Фарии бы это понравилось! Я как раз привезла ей в подарок одно из самых красивых платьев из последней коллекции. Вообще, магазин специализируется на женской одежде, но для вас могу сделать исключение и заказать шикарные костюмы по вашим меркам.       Женщина подмигнула.       Аруфор мягко улыбнулся ей, хотя и мало что понял из её торопливой речи. Всегда, когда она рассказывала о том, что ей нравилось, она тут же становилась шумной, хотя во всё остальное время она была спокойной и невозмутимой.       — Ох, знали бы вы какие там придирчивые и вечно недовольные женщины! Просто ужас! — продолжала тем временем Вероника, всё больше распаляясь, — Тут ей давит, тут ей жмет! «Ваши девочки ужасно шьют! Зачем вы вообще берете их на работу?! За что я вам деньги плачу?» Приходиться разбираться, улаживать конфликты, а так хочется сказать этим дамочкам, чтобы они меньше ели на ночь! — и, прежде, чем хоть кто-то успел вставить слово, женщина вдруг испуганно вздохнула и продолжила немного обвинительным тоном, — Вир! Я забыла взять подарок для тебя, потому что кое-кто ни словечка не написал! Ты наверняка знал, что мы приедем, Аруфор не мог не поставить тебя в известность! А вот написал бы, непременно взяла бы его с собой и подарила! Сама его делала. Вот этими руками. — она вытянула вперед руки и пошевелила тонкими пальцами с аккуратным маникюром.       По лицу и взгляду вахана нельзя было понять — доволен ли он или наоборот еле терпит, чтобы поскорее уйти. Только пару раз тепло бросал улыбки леди и правителю, как бы говоря, что понимает их радость.       — Общество тебя и твоего мужа — для меня самый ценный подарок. А Фарию вы обязательно встретите на балу и будете иметь возможность наблюдать за тем, как половина мужчин тщетно будет оказывать ей знаки внимания. Забавное зрелище. Буду рад увидеть на ней ваше творение.       Вир встал, цепочки на рогах тихо звякнули. Молча посмотрел на спутницу, но, так ничего и не сказав, обернулся к Аруфору.       — Думаю, мы могли бы показать гостям остальной сад, времени до вечера всё меньше.       — Да, ты прав, — тар кивнул и встал вслед за ваханом.       Они некоторое время гуляли молча. Вакуи снова затихла, выплеснув накопившиеся эмоции. Наслаждаясь уютной атмосферой сада, полного шелеста листьев и пения птиц, Александр чуть отстал, придержав жену за руку. Дождавшись пока остальные уйдут вперёд, он спросил:       — Когда ты успела сделать подарок для Вира? — обеспокоенно произнёс он. Этот вопрос стал тревожить его тут же, стоило Веронике упомянуть об этом, — Если ты его привезла, то откуда ты могла знать, что нас вообще пригласят вернуться сюда?       Женщина мягко улыбнулась, положив свою тёплую ладонь на руку мужа.       — Я не знала, пока ты не сказал мне об этом, точнее… Когда я уезжала в город по работе, я почувствовала, что может произойти что-то, что может очень порадовать нас. Что-то связанное с тем, чем мы оба дорожим. Подарки для Вира, Фарии, Аруфора и остальных я взяла чисто интуитивно. А украшения для рогов я делала и раньше, чтобы отвлечься и когда было свободное время. Это меня успокаивало, — Вакуи посмотрела на Александра с нежностью, — Неужели ты забыл, что я так умею?       — Нет, не забыл, — туманно произнёс Саша, — Просто…       — Хэй, Омрэин! — прервал мужчину оклик Аруфора, — Не отставай!       Так и не договорив, мужчина поспешил догнать друга, Вакуи пошла за ним следом, при этом улыбка на её лице слегка померкла. Она знала, что он хотел сказать, но не решился.