Битва за Милард. Время лишений

⊱⊷╍━━━┅❴♛❵┅━━━╍⊶⊰

      Уверенный звук шагов звонко отбивался от стен главного коридора замка Аскас, расположенного в столице Империи Милард — Туосенат. Все коридоры слабо освещались белыми неровными камнями во всю стену, бывшими чем-то вроде декоративных колон. За окном была глубокая ночь. Вдоль стен неподвижно стояли воины из Императорской стражи, но как только женщина проходила мимо, они тут же отдавали ей честь, вставая из обманчиво расслабленной позы, в стойку.       Элна Криок, главнокомандующая Императорской Стражи, отвечала им лёгким кивком. Каждый раз, когда так происходило, она чувствовала неописуемую любовь к своим подопечным и стране, а также гордость, за то, что не сдалась и крепко вцепилась в дарованный когда-то ей шанс. Даже улыбка рвалась показаться на её лице, но Элна не позволяла себе этого. Только необычные жёлтые с белыми прожилками зрачки, похожие на полевые цветы, сияли от переполнявших её чувств.       К визиту советника всё уже было готово: самая широкая аллея императорского сада была подсвечена светящимися камнями, чтобы спутнице Вира было удобнее приземляться. В покоях уже ждали слуги, готовые в любой момент налить горячую воду в ванну. На кухне подогревался поздний ужин. Осталось только встретить ваханов. Несмотря на то, что император был очень взволнован ситуацией, он не собирался принимать у себя советника сразу же, после его прилёта, поэтому, попросив Элну передать Виру его искренние извинения, Тагарасс отправился спать.       Главнокомандующая недолго стояла на верхней площадке каменной лестницы, вглядываясь в ночное небо. В рассеянном свете луны блеснула серебряная точка. Она стремительно приближалась. Поднявшийся ветер заставил безупречно белый плащ тара развеваться.       Девушка поправила челку, аккуратно спадающую на правый глаз, пригладила короткие белые волосы и поправила такой же белый мундир и ремни, к которым крепилась изящная рапира. Но все старания были напрасными, так как в следующее мгновение её обдало сильным порывом ветра, который чуть не сбил её с ног.       Ночь наполнилась шумом ветра, утробным рычанием и испуганными возгласами стражи. Всё это вскоре затихло, когда ледяная виверна приземлилась возле лестницы. В лунном свете и отблесках светящихся камней было видно, как советник Вир отстегнул от своих ремней крепления седла, чтобы слезть. Элна подходить не спешила, косясь на тяжело дышащую Арнег Траул. Видимо, они очень торопились сюда, обычно, такие перелеты давались ей легко. Вир Зантрин отцепил свои сумки, снял седло, и практически сразу всё огромное чешуйчатое тело Арнег скрылось за серым плотным туманом, от которого веяло жгучим холодом. Воздух вокруг заблестел, и Элна могла поклясться, что видела снежинки. Послышался тошнотворный хруст костей, снежная туча начала уменьшаться и спустя минуту, возле дорожных сумок съежилась стройная фигура женщины. Она села на корточки, обняв себя руками за плечи, её трясло. Вир тут же накинул на неё теплый плащ, чтобы согреть её и скрыть наготу.       Носильщики забрали сумки и седло, которое им пришлось нести вчетвером.       От помощи Арнег отказалась. Встала сама, хоть и стояла болезненно согнувшись.       — Приветствую вас, советник Вир Зантрин Рин'овар и госпожа Арнег Траул Иб`лота! — произнесла Элна, отдав честь. Вытянувшись по стойке смирно и ударив кулаком в правое плечо, она чуть поклонилась и резко отвела руку вниз. — Императором Тагарассом Накрасса мне было велено встретить вас и сопроводить до ваших покоев. Также, Император просил передать вам свои глубочайшие извинения за то, что не смог оказать вам достойный прием и не встретил вас лично.       — Императору совершенно не стоит беспокоить себя извинениями по этому поводу, — ровным голосом ответил вахан, переведя безэмоциональных взгляд из пустоты на Элну, чуть прикрыв глаза. Это могло бы быть наклоном головы, будь он обычным таром, но Вир им не был, — Благодарим вас за достойное исполнение ваших обязанностей.       Криок слегка кивнула.       — Я провожу вас в ваши покои, — слова Элны звучали чётко. Никаких лишних слов. Только прямо и по делу.       Послав вперёд одного из стражника, с приказом подготовить ванны и принести ужин, Криок повела ваханов к их покоям, на ходу рассказывая о намерениях Императора.       — Ваенн'ван Тагарасс Накрасса распорядился, чтобы совет состоялся утром. Несмотря на всю тревожность ситуации, он не захотел созывать его в ночи. К тому же, Ваенн`ван Нара Сатик хотела, чтобы вы отдохнули, были сыты и обеспечены всем, что вам будет нужно.       Произнеся эти слова Элна поняла, что и сама была бы не прочь отдохнуть, но она тут же откинула прочь эти мысли. Для неё нет ничего важнее, чем служба правящей семье и Империи. Собственные желания могут и подождать.       — За Вами пошлют, когда начнут собирать совет, — тар остановилась, возле высоких широких дверей, — Ваши покои здесь.       Услышав это, Арнег молча вошла внутрь.       — Ужин уже должны были подать, а ванны нагреть, — Элна постаралась не обращать на это внимания. Многие ваханы не утруждали себя общением с кем-то, помимо себе подобных, а иногда даже и с ними не разговаривали. Было очень сложно понять нрав ваханов. — Столовая у вас совместная, комнаты раздельные, но, насколько я помню, в последний раз вы тоже занимали эти покои. Ваши вещи уже принесли. Если вам ничего не нужно, то я больше не смею вас беспокоить.       — Нам больше ничего не нужно, вы можете быть свободны, — Вир обозначил улыбку, еле заметно приподняв уголки губ, и проследил за тем, как его спутница покидает их компанию. — Пусть ваш век будет долог и славен.       Вир не стал комментировать то, что покои действительно были ему знакомы. Он развернулся, скрываясь за дверью, чтобы так же остаться в одиночестве, и медленно огляделся. Провел когтистыми пальцами по стенам, вспоминая что-то, искренне улыбнулся своим мыслям, но тут же отвлёкся, вспомнив о том, что ему нужно позаботиться о комфорте женщины. Если он привык к миру таров, то ей это могло доставлять неудобства.       Как и было сказано, совет начался утром. В центре огромного белого тронного зала был составлен круг из белых столов. Два высоких резных стула из белого дерева, возвышались над остальными и предназначались правителям Империи Милард — Тагаруссу и Наре. Все остальные места занимали сыновья и послы. Даллас — старший сын правящей четы и правитель города Нофор. Риннет — жена второго по старшинству Гедаля и вместе с ним правительница Теоласа. Заисан, правитель Клагоса, не смог приехать и отправил вместо себя своего военного советника Арцаина. Дарик, правитель Ахонн-Гоу, и Гэиден, правитель Вроиврагоса, несмотря на некоторые сложности, всё же смогли прибыть лично. Велука и Жакко, шестой по старшинству сын, правители Ширрона, не смогли приехать, так как всё ещё находились в Аянисе. Их представлял советник Газуин. Отис, правящий Рекрилом. И, наконец, военный советник из Аяниса — Хелис. Здесь же присутствовал и Вир. Сопровождающая его леди Арнег сидела на мягкой скамье у высокого окна, ей не было никакого дела до этого совета.       Каждый сын, прибывший в столицу, так же привёз и своих военных советников. А те военные советники, что выполняли роль представителей своих правителей, приехали со своими заместителями. Так же, за этим столом сидел глава жрецов Красного Камня в своей узнаваемой красной рясе с золотыми узорами. Военный советник самого Тагарасса, Тартис, сидел от императора по левую руку. Сиденье с высокой резной спинкой, стоящее по правую руку, пока что пустовало. Нара ещё не пришла. Где-то у него за спиной, как статуя, стояла Элна.       Народу собралось немало, поэтому круг, составленный из столов, получился достаточно большим, чтобы смогли разместиться все. Лица присутствующих были хмуры, кто-то тихо переговаривался, не решаясь говорить в полный голос. Они пока не знали причины столь неожиданного созыва совета, но одного письма Тагарасса хватило, чтобы сыновья и советники бросили всё и смогли найти способ прибыть в столицу незамедлительно.       Солнце беспрепятственно проникало в помещение через высокие окна. Его лучи отражались от позолоченных узоров на стенах и давали ещё больше света. Но, несмотря на это, в Тронном зале всё равно было прохладно.       Тагарасс нервно перебирал пальцами шов на рукаве своего пиджака, сложив руки на коленях. Но только это выдавало его волнение.       Конечно, слухов было не избежать. Народ, особенно если это насмерть перепуганные воины, не мог держать язык за зубами, а ситуация требовала решительных действий, хотя было совершенно непонятно, что нужно делать.       Он уже стар. Слишком стар, чтобы пережить всё это снова. Его волосы уже давно стали седыми, а лицо и руки покрывали морщины и виднелись вены. Сердце бешено билось в груди и тар уже начал сомневаться, что переживет даже этот совет. Ему было очень страшно. Сыновья и Тартис с тревогой наблюдали за ним. Так же на него поглядывал и Вир.       Тагарасс не выдержал и дёрганым взмахом руки подозвал к себе светловолосого мальчишку, который разливал в бокалы сильно разбавленное вино.       — Эмелин, мальчик мой, — тихо произнёс мужчина, вынуждая мальчика наклониться к нему, — Принеси мне выпить чего-нибудь горячего. И Наре. Она тоже не будет против, — подумав немного, добавил, — Да и лучше всем принести.       Эмелин кивнул с почтением, обвёл внимательными голубыми глазами зал, считая присутствующих, и стрелой умчался выполнять поручение.       Спустя некоторое время, когда присутствующим принесли горячие напитки и лёгкий завтрак, двери распахнулись. Императрица Нара торопливо прошла по залу, махнув свободной рукой, чтобы никто не вставал. Во второй руке она несла стопку пергаментов. Её походка была уверенной и твердой. Каштановые густые волосы, поблёкшие из-за седины, были заплетены в тугую косу и собраны в пучок. Зелёные глаза источали решимость и на фоне своей жены Тагарасс тут же потерялся.       — Прошу прощения за опоздание, господа, — её сильный голос эхом разнёсся по тронному залу и заставил всех встрепенуться и сесть прямо. Нара села на свой стул рядом с Тагарассом.       — Ну что вы, Ваенн`ван Нара, мы готовы ждать Вас столько сколько потребуется, — с тихим почтением произнёс глава жрецов Красного Камня. Ворзар кивнул женщине. Тар был очень старым мужчиной, но с ухоженной бородой и волнистыми седыми волосами по плечи. Всё его лицо покрывали морщины.       Нара сжала ладонь мужа и посмотрела ему в глаза, подбадривая и стараясь передать ему свою решимость через прикосновение и взгляд.       — Думаю, можно начинать совет, — произнесла тар, поворачиваясь к советникам и сыновьям, — Благодарю всех, что нашли время и прибыли сюда так быстро, как только смогли. Проблема, из-за которой мы вызвали вас сюда, очень серьезная и не терпит промедлений. В пещерах Моро`ла неделю назад снова была замечена активность извне. Несколько долгих мгновений было тихо, но затем жалобно заскрипели стулья и послышались тяжёлые вздохи. Нара Сатик была знаменита своей железной прямолинейностью и эта новость, которую она сообщила, ударила присутствующих, словно звонкая пощёчина. Тагарасс постарался бы сказать это мягче.       Лица таров побледнели. Растерянные взгляды, сталкиваясь друг с другом, тут же опускались вниз.       Гэиден, пятый по старшинству сын, правитель Вроиврагоса, с болью закрыл зелёные глаза и потёр переносицу. Его старший брат, Даллас, никогда не отличавшийся изобилием эмоций, лишь сильнее нахмурился, отчего его и без того тёмные глаза стали казаться ещё черней. Судя по лицу Риннет, жены второго сына Гедаля и правительницы Теоласа, она уже успела пожалеть о том, что приехала сюда. Она была не сильна в таких важных вещах, но её муж заболел.       Единственные, кто не особо поменялся в лице от услышанного, были Вир Зантрин, Хелис, тар с длинными прямыми, блондинистыми волосами с синеватым отливом, военный советник Аруфора, и Глава Жрецов Красного Камня, потому что первые узнали о случившемся.       Дождавшись, пока общий шок пройдёт, Нара продолжила:       — Ворзар, расскажите, пожалуйста, что произошло в ту ночь.       Пожилой тар удобнее сел в кресле и прочистил горло.       — Это произошло за несколько часов до рассвета. Небо уже начинало светлеть, — начал мужчина, — В пещере, как всегда дежурила группа из двадцати пяти жрецов, несущих дозор ночью. По их словам, они всё делали правильно, как учились всю жизнь. Обновили рисунки магических рун на стенах, заменили свечи и некоторые обереги, зажгли благовония. А затем пели и читали заклинания, поддерживая барьеры. Ночь прошла спокойно. Как мне рассказали жрецы, они почувствовали слабое давление с той стороны за десять минут до смены групп, поэтому не стали собираться, чтобы проверить, что происходит.       Тар на некоторое время прервался, смачивая рот разбавленным вином из стеклянного бокала.       — Давление усиливалось с каждым мгновением, давило, прижимая к земле. Им было сложно дышать. Из ушей пошла кровь. Это длилось, по их словам, меньше минуты, затем резко прекратилось. Но они не успели прийти в себя, как ощутили сильнейший удар по барьеру с той стороны, который сбил их с ног. Он был такой сильный, что содрогнулось всё поселение жрецов и казармы. От этого толчка я тоже проснулся и вместе со всеми помчался к пещерам в одной ночной рубашке.       Не смотря на всю серьёзность происходящего, Хелис не смог сдержать улыбки, которую поспешил спрятать за бокалом. Сделав несколько глотков, он потёр лоб и переносицу, сделав вид, что нервничает из-за сказанного. Каждый раз, когда он видел Ворзара на советах, он удивлялся, как этот пожилой жрец ещё может ходить на своих двоих, да ещё и держаться на своем посту так долго. Хелис не мог представить, как Ворзар бегает. Это было что-то за гранью его понимания.       Осознав, что его веселье совершенно неуместно, тар поспешил вернуть на свое лицо маску беспокойства и напряжённости, и тут же почувствовал неприятный укол совести.       «Это всё из-за стресса…» — мысленно постарался успокоить себя военный советник Аруфора.       — Мы пробыли там до рассвета, — как ни в чём не бывало, продолжил Жрец Красного Камня, — Бросили на сдерживание все наши силы. Было ещё несколько толчков, но они были гораздо слабее первого. После того, как мы рискнули ослабить контроль и убедились, что больше никаких попыток пробить барьер не происходит, я отдал приказ увеличить количество таров в каждой группе до сорока. Несколько групп пришлось расформировать.       Пожилой тар вновь сделал небольшую паузу.       На пару минут в Тронном зале воцарилась тишина. Присутствующие обдумывали услышанное.       Тагарасс наконец смог немного выдохнуть. Катастрофы удалось избежать только чудом. Но кто знает, когда подобное может повториться вновь?       — Спасибо, Ворзар, — снова послышался сильный голос Нары.       — Гэиден, тебе есть, что рассказать о противнике от разведчиков? — Император, наконец, начал принимать участие в обсуждении. Шаткая надежда на то, что самое худшее может обойти их стороной хоть немного придала ему сил.       Пятый сын выпрямился в своём кресле. Он позаботился о том, чтобы привезти с собой несколько письменных отчетов от шпионов, догадываясь, что эта тема может быть поднята на совете. Не прогадал.       — К сожалению, отец, мне нечем вас обрадовать, — произнёс мужчина спокойным, глубоким голосом, — С момента последнего и самого большого вторжения людей на нашу территорию прошло восемь лет. За это время они достаточно сильно продвинулись в создании нового, более современного, по их меркам, оружия. Несмотря на то, что Стаот`ван Арэн хотел скрыть ото всех своё ранение, Аруфор сообщил нам о его серьезности и пагубном влиянии на организм. Они используют кровь манзалей, каким-то образом закупоривая её в пули. Так же известно, что они занимались разработкой ослепляющих бомб, — тар внимательно сверился с документами, которые принёс, — Кажется, они называют это светошумовой гранатой, но, она взрывается сильнее, чем их обычные. Сложно сказать, сам я этого никогда не видел, но шпионам удалось передать нам несколько таких. Может, когда смогут собраться все, мы посмотрим, как они работают. Так же, им удалось узнать, что люди пытались изобрести то, что сможет пробить нашу давересскую сталь, но им это пока что не удалось.       Наблюдая, за тем, как у многих из присутствующих появляется слабое облегчение на лицах, Гэиден сжал губы в тонкую линию. Ему не удалось сдержать своих переживаний.       — Последний доклад пришёл от шпионов два месяца назад. Больше отряд себя никак не проявлял и ничего не передавал второму отряду на нашей стороне. Конечно, это нормально, так, как они находятся на человеческой территории и у них не всегда есть возможность передать информацию из организации Сайласа. Но, в докладе была информация о том, что ведутся тщательные проверки рабочих. Есть большая вероятность того, что их поймали. Без них мы слепы и больше не знаем, что происходит на той стороне. Конечно, мы знали их примерное расположение на карте человеческого мира, хоть нам и не давало это особых преимуществ и пользы, но сейчас мы вообще не знаем где они.       — В их донесениях была информация о каких-либо изобретениях, способных пробить барьер? — подал голос Хелис. Он решился задать вопрос, на который мало кто хотел знать ответ.       — Нет, — честно сообщил пятый сын императора, — Если такие и были, то они были строго засекречены и не всех подпускали к этим разработкам. Отряд потратил почти все эти восемь лет на то, чтобы создать себе фальшивые личности, вжиться в роль человека, узнать хоть что-то об этой организации, найти и проникнуть в неё, расположить к себе работников, добиться их доверия и начать продвигаться по их, так называемой «карьерной лестнице». Много они не добились, заслужить повышения у людей слишком сложно. Добывали информацию через слухи и то, что им удалось узнать из общедоступных документов. Боюсь, что все их труды пошли прахом. Если с ними что-то и случилось, то у нас нет возможности им помочь.       Нара нахмурилась, перебирая пергаменты, разложенные на столе перед ней.       — А что с нашим оружием? — вновь спросил Тагарасс.       На этот раз ответил Дарик, четвертый сын и правитель Ахонн-гоу.       — Процесс обработки давересской стали слишком сложный и трудоёмкий. Несмотря на это, нам удалось восполнить запасы и сделать из них достаточное количество мечей, стрел, брони и щитов. Не так много сделано брони на боевых ревулопп, — кареглазый мужчина невесело хмыкнул, — Но будь это конфликт с нашими соседями, наша армия была бы непобедима. Не думаю, что всё это нам поможет.       — Пожалуйста, Асван`ван Дарик, не нагнетайте атмосферу, — мягко произнёс Арциан, советник из Клагоса. Его глаза блестели теплым золотом, как и слегка вьющиеся волосы, отросшие до плеч, — Ваенн`ван Нара, позволите?       Тар оживилась и начала перебирать бумаги активнее. Вскоре на всех столах лежали подробные чертежи разных изобретений.       — Наши учёные трудились не жалея себя. Они усовершенствовали летучие корабли, сделали их более маневренными и быстрыми. И теперь корабли не кренятся, когда стреляют из пушек. Еще они занимаются улучшением стрелкового оружия. Оно больше не взрывается прямо в руках у стрелков, как было раньше, — на этих словах тар чуть заметно скривил лицо, видимо вспоминая неудачные испытания изобретений, — Ружья стреляют светом, огнём и льдом. Это зависит от магического заряда камня, который вставляется в специальное отверстие. Проблема только в том, что одного камня хватает на десять или двенадцать выстрелов, после камень становится бесполезным. К сожалению, примером для подражания стали человеческие ружья, но на их основе нам удалось создать свои. Также мы работаем над созданием маленьких версий, которые было бы удобно носить при себе, как кинжалы, например. Ещё учёные и изобретатели делают попытки создать прототип человеческих танков, но с этим есть некоторые проблемы. Очень много действий требуется от такой машины.       Арциан сделал небольшую паузу.       — Большего успеха мы добились в создании баллист. Теперь новые версии этой установки могут стрелять по тому же принципу, что и ружья. И это гораздо эффективнее, чем когда они стреляли гарпунами.       Император медленно кивнул, размышляя.       — И сколько у нас всего этого оружия?       — Проверенных длинных ружей у нас пять сотен. Укороченных всего две сотни. Летучих кораблей три сотни. Баллист, несмотря на успех в их использовании, всего сотня.       — Слишком мало, — мрачно произнёс Тагарасс, покачав головой, и зал погрузился в мрачную тишину.       Варвары и убийцы, втёршиеся в доверие, внушившие, что пришли с миром и благими намерениями. Чума. Никто не забыл, как люди вели себя: грабили, убивали, навязывали свою пустую веру, втаптывая гобелены с изображениями тарских богов в грязь, насиловали женщин, большая часть из которых покончили с собой, не в силах вынести такого осквернения, лишь немногим тогда удалось помочь справиться с этим. Никто не забыл, как люди стёрли с лица земли целый город. Никто не забыл, сколько таров и ваханов тогда погибло.       Чтобы прогнать захватчиков, пришлось просить о помощи соседние страны. Тары, ваханы, троги, кнаргары, эльфейры, сатриты… А сколько погибло случайных разумных существ? Никто не знает. Для всех те времена стали тяжелейшим ударом, многие страны так и не оправились за прошедшие восемь лет. Например, ваханы и эльфейры так и не смогли восстановить свою прежнюю численность населения из-за особенностей организма, поэтому последние решили изолироваться от мира и погрязли в своей скорби. А ваханы, хоть и ушли высоко в горы и глубоко в непроходимые леса, но всё равно иногда стараются выходить на контакт.       Разница вооружений была огромна. После того, как рискованной хитростью и общими силами удалось победить врага, Тагарасс, не теряя времени, отдал приказы, и Империя Милард стала агрессивно развиваться в сторону новых вооружений и защиты, основанных на трофейной человеческой технике и оружии. Но Тагарасс так и не смог избавиться от страха, что они всё равно отстают и, в случае повторного вторжения, опять не смогут ничего сделать. Он сомневался, что во второй раз, люди позволят себе так непростительно ошибиться, как тогда…       — Но это уже гораздо лучше, чем было раньше, — произнесла Нара, снова утешительно касаясь руки мужа, — За восемь лет была проделана колоссальная работа. Пока защита в пещерах Моро`ла не пала, есть время сделать больше подобного оружия. Может, оно нам даже и не понадобится.       На лице Вира, впервые с начала совета появилось сомнение.       Он все это время молчал, смотря пустым взглядом перед собой, будто бы не сильно заинтересованный в происходящем, но, на деле, слушал довольно внимательно, отмечая про себя неутешительные моменты. Вир не хотел войны. Да, он и несколько десятков тысяч его собратьев могли бы бежать, пользуясь преимуществом. Но от такой силы скрываться было негде. Не нужно было быть великим аналитиком, чтобы понять, что прогресс таров всё ещё значительно отстаёт от человеческого.       — Мы все прекрасно понимаем, что защита может не выдержать ещё один толчок. Нашими молитвами боги будут сильны, но, что до нас — мы почти обречены на гибель, — Вир понимал, что это были не те слова, которые от него ждали. Но он, к сожалению, не мог решить все проблемы под этим небом, и вершить судьбы. — Оружия почти нет. Информация поступает в ничтожных количествах. У нас может не быть времени на подготовку. Поэтому, я думаю, что необходимо бросить все силы и ресурсы на создание нового оружия и сбор армии. Необходимо укрепить ближайшие к Моро`ла поселения, но так, чтобы в случае их падения, мы потеряли не так много воинов и нового оружия. Оно не должно достаться противнику и он не должен знать, что оно у нас есть.       Вир из Дома Зантринов неотрывно смотрел в глаза Императору, но затем выражение его лица смягчилось, и вахан добавил, слегка склонив голову:       — Я всего лишь советник, Ваенн`ван Тагарасс, и не мне решать, что Вам делать, но я рассчитываю на то, что Вы прислушаетесь к моим, весьма жестоким, но правдивым словам.       Когда он закончил, в зале ещё некоторое время было тихо. Тагарасс был бледен и напуган, но это читалось только по его глазам. Губы сжаты в тонкую линию. Похожие лица были у всех присутствующих.       — Что ж, — первым прервал тишину Даллас, осматривая всех присутствующих своими тёмными глазами, — Если уж мне суждено погибнуть, то я предпочту умереть сражаясь и забрать с собой как можно больше врагов на тот свет, чтобы Умрат и Леина отправили их души в Пропасть на вечное мучение.       Арэну всю жизнь старательно вбивали в голову то, что он принц, член правящей семьи. Что он рожден, чтобы служить во благо своему народу и своей стране, что он должен внести весомый вклад в развитие своей страны. Что он должен отдать всего себя учению, саморазвитию и самосовершенствованию. Учителя каждый раз говорили ему, что он может делать, а что нет, как должен себя вести, как разговаривать и тому подобное.       Арэн всё это принял к сведению и, как всегда, делал всё по-своему. Поэтому, чтобы занять руки и избавить голову от лишних мыслей, всю неделю занимался тем, что помогал жителям города своими руками и руками не очень то довольного Ризрина.       Шрам никуда не исчез. Тёмные полосы, похожие на щупальца, продолжали выделяться на фоне светлой кожи юноши. Боль практически полностью перестала его волновать, поэтому Страж большую часть времени безжалостно и без зазрения совести гонял принца по тренировочному полю. Когда они не занимались, Арэн пропадал в дальних от центра районах города.       Раз в два, три месяца Арэн со своим отцом объезжали свои владения, за которыми были обязаны следить. Поэтому, даже когда он был одет в простую одежду, лишенную изысканности и пышности, многие местные его узнавали, но ограничивались лёгкими поклонами и улыбками и шли дальше по своим делам. Дети часто бежали вслед за покритами Арэна и Ризрина, смеясь и маша руками. Молодые девушки смущённо улыбались, когда он проезжал мимо.       Жители его уважали.       И он заслужил это уважение честным трудом и ответственным подходом к делу. В свой самый первый осмотр территорий, Арэн проявил себя. Народ сначала рассказывал о своих бедах советникам и министрам, но потом, когда увидели, что из них всех, только принц тщательно записывает всё, что их беспокоит, и ещё с интересом уточняет некоторые вопросы, они потянулись к нему, веря, что он поможет решить их проблемы. И он действительно старался им помочь.       Министры и советники, остро чувствуя, что их обходят, тоже начали записывать, но уже было поздно. Когда делегация останавливалась в населенном пункте, нуждающиеся шли к Арэну, окружали его, но держались на расстоянии, и рассказывали. А те, кому уже помогли в прошлый раз, подходили, чтобы ещё раз поблагодарить. Принц с улыбкой пожимал руки всем, кто хотел его поприветствовать. За это и за многое другое народ его любил. И отец был очень этим доволен.       Конечно, вслед за этим появились новые проблемы. Советники начали пытаться оказывать влияние на молодой ум юноши. Появилось больше притворства и фальши среди представителей знати, ведь, если принц подает такие надежды, то можно протолкнуть его и на трон. Может, получится выдать за него своих дочерей. Попробовать внушить свои идеи. Поэтому, Арэн стал больше скрываться и чаще посещать жителей неофициально.       В то время, как отец старался сделать жизнь своего народа лучше в экономическом плане, отдавал соответствующие приказы и следил за их исполнением, Арэн старался помогать своему народу здесь и сейчас.       За эту неделю он помог молодой женщине в положении на позднем сроке донести сумки с продуктами из лавки до её дома. Ризрин, как настоящий джентльмен, вел леди под руку и развлекал её разговорами. Затем помогли немного прибраться в доме и на садовом участке, который не успели привести в порядок после зимы.       Девушке было так неловко из-за того, что принц копается в земле и выдергивает сорняки из клумб с её любимыми цветами, но Арэн умело отвлёк её разговорами. Поэтому, пока тар со своим Стражем наводили порядок, они узнали, что муж молодой девушки служит в замковой страже и возвращается домой два раза в неделю. Рассказала, что умеет вязать, как назовёт ребёнка, если родится мальчик или если родится девочка, что зарабатывает, продавая целебные настойки из трав и плетёные корзины из камыша, что уже очень скоро они с мужем ждут появления малыша.       Перед уходом эта милая девушка угостила их чаем, который должен был избавить мышцы от боли. А вечером её ждал неожиданный сюрприз — вернулся муж, которого, наконец, отпустили в оплачиваемый отпуск.       Потом, конечно, пришлось разбираться с помощью отца с командиром замковой стражи, который своевольно не отпускал служащих на отдых, но это уже другое дело.       Ещё помогли бабушке перестроить печь, правда, без помощи строительной бригады не обошлось. Эта любвеобильная и милая старушка каждого расцеловала в щёки и заобнимала. Никого не обделила, даже Арэна и Ризрина.       Конечно, не все жители были такими добропорядочными. Были и такие, которые только и ждали той минуты, когда смогут поживиться за счёт Арэна. О нескольких таких моментах Накрассе было очень неприятно вспоминать.       Несмотря на солнечную погоду, атмосфера среди населения была напряжённой и даже мрачной. Остановить распространение слухов не удалось. Поначалу были видные волнения, народ с трудом удалось успокоить. На пару дней жизнь в городе на время замерла, а потом снова медленно стала идти свои чередом. Ну, почти… Тары жили своей жизнью, смеялись, ходили за покупками и в гости друг к другу, общались, но явно были напряжены. Постоянно к чему-то прислушивались, нервно оборачивались. Ещё один такой случай и они в любую секунду будут готовы сорваться и уехать как можно дальше. Некоторые, кто мог, так и поступили. Собрали свои вещи и уехали в другие поселения и города к своим родственникам. Они уже разносили весть о случившемся дальше, но больше никаких волнений не наблюдалось.       Больше всего в этой ситуации Арэна злило, что о случившемся в пещерах Моро`ла он узнал из слухов и взволнованных разговоров очевидцев, а не от отца. Даже в такое напряжённое время двери военных советов были для него закрыты. Он даже умудрился сильно поругаться из-за этого с отцом.       Поэтому, и ещё по одной причине, сегодняшняя тренировка шла, мягко говоря, из рук вон плохо. Пальцы горели огнём. Стрелы либо не долетали до мишени, либо со свистом разрезая воздух, летели выше и терялись где-то в траве.       — О, уже значительно лучше, Арэн! Ты делаешь успехи, — прокомментировал тар, когда стрела, пущенная принцем, все-таки попала в мишень, но уткнулась в самый её край.       Накрасса хмуро посмотрел на Исина. Тар ответил ему тёплой улыбкой с ямочками на щеках.       Исин Элияр Нелорис был сыном Деллума Нелориса, который примерно пять лет назад вступил в состав Торгового Совета. Очень приятная семья из отдалённого города Элияр. Тогда, на приёме, когда пригласили всех министров и советников из разных сфер управления, они все скромно стояли в стороне и не знали, как начать вливаться в коллектив. Деллума только назначили на его новую должность. Он не особо знал, как правильно себя вести в том обществе, в которое попал. До этого он просто был весьма предприимчивым таром, который взялся за развитие торговых связей своего небольшого города с соседними поселениями. Торговый Совет нуждается в таких кадрах.       Арэн решил им помочь познакомиться с правильными личностями и с тех пор они поддерживали дружеские отношения и с отцом семейства и с сыном. С того момента прошло много времени, мнение Деллума Нелориса теперь имеет вес, а у Арэна появился свой надёжный человек в Торговом Совете.       Не так уж он и безнадежён, как считают некоторые аристократы. Один из учителей потом сказал, что был весьма приятно удивлён тем, что Арэн запомнил имена и должности знати и тем, как вежливо принц с ними общался. Такой себе комплимент.       Исин был практически единственным другом Арэна из высших чинов. И то, скорее всего потому, что с самой первой встречи начал оказывать на него своё влияние и не позволил другим испортить «молодую кровь» деньгами.       Нелорас был не обидчивым, спокойным и рассудительным молодым таром. Может, даже немного мягким. Но за этим скрывались хитрость и умение слушать и наблюдать. Весьма опасный тихий игрок в будущем.       У молодых леди Исин пользовался популярностью. Коротко подстриженные волосы пепельного оттенка, немного небрежно зачёсанные назад. Прямой нос, острые скулы и очень четкая линия челюсти. Слегка раскосые и прищуренные глаза, необычный цвет которых никого не мог оставить равнодушным. Чёрные глаза с янтарными всполохами вокруг зрачков, тянущимися в стороны, будто лучи солнца. Его глаза напоминали Затмение Кимила Иргидой, одной из лун. Крайне редкое и завораживающее явление. Многие буквально тонули в его глазах. А в сочетании с мягким, приятным голосом это давало двойной эффект.       Он носил костюмы светлых тонов, почти белоснежных. Кожаные, лакированные ботинки с заостренными носами. Сын семейства Нелорас всегда следил за своим внешним видом и напоминал скульптуру из мрамора, над которой мастер трудился не жалея себя долгие годы.       Арэна не особо волновало, что из них двоих, Исин пользуется большей популярностью у девушек. Он был даже, по правде сказать, этому рад. Но когда Нелорас доставал из ножен свою изящную рапиру из светлого лёгкого металла, со сложными завихрениями на защите для руки, у Накрассы, невольно ком вставал в горле. Ризрин учил принца владеть всеми видами оружия, но большее предпочтение Арэн отдавал мечу. Стиль у него был немного грубый и больше ориентированный на то, чтобы убить противника. Он перенял эту манеру у Стража. Конечно, другие тренера учили его быть изящным, как подобает принцу, но, как бы он ни старался, рядом с Исином он выглядел неуклюжим, неповоротливым и деревянным.       Тар, грациозно управляя свой рапирой, был похож на птицу. Его было сложно поймать, до него было сложно дотянуться, взмах его оружия было сложно отследить. Никогда не предугадаешь, куда юноша будет бить в следующий раз. Исин порхал, словно бабочка, выписывая в воздухе сложные узоры кончиком оружия. Он делал это так просто и легко, словно танцевал. Поэтому Арэн всегда ему проигрывал.       А вот стрелять Исин особо не умел. Стрелял даже хуже, чем Арэн сейчас. Поэтому юноша стоял в стороне, уперев свой тренировочный лук в землю одним концом, а на второй положил руки, словно на рукоять меча.       — Если постараешься и сосредоточиться, то, может и попадешь, — посоветовал юноша, провожая взглядом ещё одну стрелу, пролетающую мимо.       Арэн раздражённо выдохнул сквозь зубы.       — Сам-то чего не стреляешь?       — Не умею, — честно и с лёгкой улыбкой ответил Исин.       — Ну, так учись! Нечего мне на нервы действовать, раз сам своими советами не пользуешься.       На самом деле, стоило другу заговорить, так сразу всё раздражение, бурлящее в Арэне начало стихать. Исин никогда не отвечал грубостью на грубость. Только спокойствием. Даже когда его старались вывести на конфликт, Исин, умело подбирая слова, выходил из сложной ситуации.        А иногда он мог успокаивать собеседника, не говоря ничего важного, прямо как сейчас.       Злость стремительно исчезала, оставляя после себя только усталость. Арэн вытащил новую стрелу из колчана, зацепил за тетиву и натянул. Дерево неприятно затрещало от напряжения. Тетива впилась в пальцы. Арэн пытался вместить в этот выстрел всё своё раздражение, заставить его остаться внутри, но, к тому моменту, как он уже собирался пустить стрелу, в теле осталась только свинцовая усталость. Юноша с тяжёлым вздохом опустил лук, так и не выстрелив. Убрал стрелу обратно в колчан.       Мальчишка в неприметном костюме выскочил из-за белой колонны из дерева, поддерживающий навес, густо увитый плющом. Навес был построен широким полукругом с узкой стороны прямоугольного поля, предназначенного для стрельбы из лука. Мальчишка со всех ног бросился к мишени собирать стрелы. Арэн проводил его уставшим взглядом и отвернулся.       Принц и молодой аристократ сели на скамью, скрывшись в тени навеса от едва греющих лучей солнца. Погода сегодня было прохладная, свежая. Арэн налил воды из кувшина в кубок и передал Исину, а затем налил себе. Выпив его залпом, Накрасса, наконец, собрался с духом и произнёс:       — Я совсем их не понимаю… Они хотят, чтобы мы учились управлять страной, но при этом ставят нам палки в колёса и не пускают на самые важные советы. Это, конечно, очень здорово, учиться по книжкам и на словах учителей, но ведь на практике всё усваивается гораздо лучше.       — Ты из-за этого поругался со своим отцом? — предположил исин.       — И из-за этого тоже, — ответил Арэн и с тяжёлым вздохом продолжил, — Всё началось с того, что о случившемся в пещерах Моро`ла я узнал от местных жителей. Из слухов и разговоров, а не от родного отца. Будто я не его сын. Будто я не принц, в конце концов. Он, видите-ли, решил, что не ставить меня в известность, касательно того, что происходит в моей стране, будет лучше для меня. Он так хочет, чтобы я был его достойным преемником, достойным обруча Ваенн`вана Аяниса, ругается на меня, что я не посещаю эти бесполезные уроки, но при этом сам не пускает меня в дела государства. Как будто… Как будто я не достоин его доверия.       — Может, он просто боится, что ты не готов к такой ответственности? Не готов столкнуться с теми трудностями, с которыми он сам сталкивается каждый день?       Арэн на некоторое время задумался. Возможно, он и правда был не готов, и отец чувствовал это. Но, ведь, он справлялся с пожеланиями народа, живущего на территории принадлежащей Аянису. Аруфор хвалил его и гордился им. На последних объездах нуждающихся стало даже меньше и жители открыто говорили министрам и советникам, кто им помог. Разве этого не достаточно, чтобы доказать, что он верно служит во благо своему народу?       — Да мне всё равно, готов я к этому или нет, — тихо произнёс тар, — Меня задевает сам факт того, что он не счёл важным поделиться со мной случившемся. Да и даже если я не готов… Неужели так плохо дать мне возможность к этому подготовиться? Что, если с отцом что-то случится? Мне, так или иначе, придётся его заменить и вот тогда я действительно не смогу справиться с этой ответственностью. Тем более в такие времена…       Стоило Арэну только подумать о пещерах Моро`ла, как всё тело сковало оцепенение, по спине побежали неприятные мурашки, а горло сдавило и тар не мог ни вздохнуть нормально, ни сказать ни слова. Руки и ноги наливались свинцом и на плечи будто наваливалось что-то тяжелое и тягучее. А в голове бешено бились мысли: «Почему опять?», «Все же было хорошо! Почему именно сейчас?», «Что им нужно?», «Почему не оставят нас в покое?», «Неужели им было недостаточно крови тарского народа на своих руках? Смерти моей матери?!»       Жгучая ненависть, бессильная ярость и отчаяние из-за того, что он никак не может повлиять на происходящее, душило его и затягивало вниз, будто зыбучие пески. Всё эти чувства были так сильны, что грозили выжечь юношу изнутри. Как же сильно Арэн хотел заставить Сайласа и его людей страдать, кричать и молить о пощаде так же, как кричали и молили о пощаде тары, женщины и дети, старики, живьем горящие в домах трагически павшего города Фатриерус, от которого практически ничего не осталось. Этот город не стали отстраивать заново, оставив его павшим.       Путешественники, которые находили в себе смелость останавливаться на привал вблизи города, говорили, что просыпались от душераздирающих криков, тошнотворного запаха гари и горящих тел, доносящихся из города. Каждый камень в, некогда прекрасном Фатриерусе, построеном лучшими архитекторами Миларда и ваханов, был пропитан смертью, ужасом и огнём. Поэтому город оставили на усмотрение сил природы, дождю, лесу и его обитателям. Последние несколько лет в этот город никто не заходил, а путники предпочитали не спать всю ночь, чтобы быстро проехать мимо.       Фатриерус стал незаживающей раной в сердцах таров, и напоминанием о том, чего будет стоить доверие к людям.       Что-то сильно ударило Арэна поддых, выбив из него весь дух и заставив согнуться пополам и закашляться. Исин обеспокоенно коснулся его плеча.       — Всё в порядке, не переживай, — поспешил сказать принц, отдышавшись и чувствуя в своей голове настойчивый призыв успокоиться и прийти в себя. Накрасса стрельнул глазами в сторону Ризрина, неподвижно стоящего в тени одной из колон. Удар отрезвил и Арэн сам испугался той ненависти, которой позволил себя поглотить.       Исин и без объяснений понял, о чём подумал Арэн. Все, так или иначе, об этом думали, стоило новости распространиться по Аянису.       — В общем, — продолжил Арэн, вспоминая то, о чем они говорили, — После… смерти мамы, отец отдалился от меня, погрязнув в делах. Он хочет заботиться обо мне, но сам не дает мне возможность быть рядом и помочь ему.       Друг прекрасно знал о взаимоотношениях Арэна с отцом, и такие разговоры, когда тар изливал душу Исину, бывали довольно часто. Вот только Исин ничего не мог посоветовать, так как его отношения с отцом были хорошие, доверительные. Он мог только выслушать и быть рядом.       Некоторое время они молчали. Мальчик собрал все стрелы, отдал их Арэну, поклонился и убежал.       — Ты сказал, что есть ещё одна причина, почему у тебя плохое настроение? — наконец спросил Нелорас, чтобы вытянуть из принца оставшееся раздражение.       — Дивер ушёл на обучение в Орден Теней. Вчера на рассвете была церемония Прощания, — пустым голосом ответил, Накрасса, смотря куда-то перед собой, — Я подарил ему меч из давересской стали. Он давно такой хотел.       Исин больше ничего не сказал и не спросил. Потому что прекрасно знал, что как только за таром закрываются тяжёлые чёрные двери Ордена, он перестаёт существовать для своих близких и друзей. Он обрывает все связи со своим прошлым, теряет свою личность, свои желания и мечты, становится никем и ничем. Тем, кто выполняет приказы и стремится выполнить свой долг перед тем, за кого должен отдать свою жизнь в случае необходимости. Только тот, кому он будет служить в будущем, будет знать о нём всё.       Родители были в ужасе, когда вернулись с тарской стороны.       Лера была болезненно бледной и слабой. Её знобило и бросало в жар. Кашель с мокротой и сопли. И это при том, что Даня с дедом запихивали в неё лекарства с того момента, как нашли её в ванной утром, с мокрыми волосами и лежащей в холодной луже на полу. Ей не хватило сил спорить с родителями.       Ко всем симптомам простуды добавлялось ещё дикое головокружение, которое не прекращалось даже тогда, когда она закрывала глаза, чтобы попробовать поспать. А когда Лере удавалось урвать несколько жалких часов сна, ей снились кошмары и простые сны, которые не давали ей покоя. Они проникали в её сознание непонятными урывками, не сочетались между собой.       Чьи-то размытые лица, чьи-то знакомые голоса, запахи. И целая мешанина чувств. Обида, злость, радость, влюблённость, ревность, зависть… Всё это возникало яркими вспышками в сознании и меркло, сменяясь чем-то другим.       На третий день Лера начала видеть обрывки каких-то картинок уже чётче, но они всё равно не несли в себе ясности. Как будто стоп кадры из каких-то случайных фильмов.       Высокий потолок с лепниной и позолотой и часть фрески в виде ночного звёздного неба.       Чья-то женская нежная и грациозная рука с тонкими браслетами на запястье. Эта картинка звучала смехом и звоном чашек, пахла чаем и угощениями.       Чьи-то маленькие ручки и ещё одни большие, в перчатках. Эти руки бережно сажали растения. Пахло сырой землей и цветами. И это было очень весело — сажать цветы и пачкать руки в земле.       Зелёные, по-детски большие глаза. Они смотрели зло и обиженно. Рассеченная темно-красная, почти бордовая, бровь и ссадина под левым глазом. Было очень обидно, прямо до слёз. И, судя по смутным ощущениям, девочка потом действительно заплакала, а мальчик её успокаивал, хоть ему от неё же и досталось.       Было много обрывков, но Лера не смогла запомнить их все. Они рассыпались, стоило её попытаться за них зацепиться, чтобы всмотреться получше. И, желая рассмотреть их поближе, Лера так же испытывала нестерпимое желание избавиться от этих снов. Из-за них болела голова. Из-за них она не могла нормально спать. А после того, как папа дал ей выпить неприятно пахнущую и кислую жидкость, всё прекратилось, и девушка была этому рада.       Ещё пару дней Лера провалялась в постели. Она совершенно ни о чём не думала, потому что было очень больно. Ей не хотелось ни с кем разговаривать.       Дверь тихо открылась, и в комнату зашёл Даня. Мальчик сел на край кровати, скрестив ноги и обхватив колени руками.       — Как ты себя чувствуешь? — спустя некоторое время спросил брат, нарушив тишину.       Всё это долгое время девушка сидела, откинувшись на подушки. Плотно закутавшись в плед, Лера смотрела в окно.       — Не очень. Кошмары мучают. Голова болит.       — А что за кошмары? — тихо спросил Даня. В его глазах читалось беспокойство и маленькая крупица любопытства.       Лера равнодушно дёрнула плечом, будто отмахиваясь от назойливой мухи.       — Ничего особенного. Бред всякий… Видно, перенервничала, когда были там, вот и снится непонятно что… Скульптуры чёрные, чьи-то лица, — девушка тяжело вздохнула, прикрывая глаза, — Не помню. Не хочу помнить.       На некоторое время брат с сестрой снова замолчали. Лере даже показалось, что она задремала, так долго они молчали.       Она этого не видела, но мальчик смотрел на неё печальным и встревоженным взглядом, будто хотел что-то сказать, но не решился беспокоить ещё больше.       Работа кипела, словно в большом улье. Даже ночью рабочие выходили во вторую смену. Ученые занимались исследованиями, солдаты тренировались и патрулировали территорию, изобретатели придумывали новые виды оружия. Также на территории базы работали переводчики, бившиеся над изучением тарского языка и люди, занимающиеся изучением тарской культуры. Последние мало интересовали Сайласа, ну, может, переводчики и приносили пользу, а вот вся эта национальная суть таров мужчину совершенно не волновала.       В основном, вся работа ложилась на плечи всякого рода химиков, физиков, биологов и изобретателей. Они редко выходили на свет из запутанной сети пещер, которые стали домом для участников масштабной кампании Сайласа на долгие годы. Среди рабочих распространилось название «Улей», так эту сеть пещер и стали называть.       Сам Сайлас жил на поверхности, под солнцем и дождём, недалеко от входа в пещеры. Под сенью густых деревьев был выстроен небольшой, весьма вместительный комплекс. Штаб квартира.       Несмотря на поздний час и здесь кипела работа. Служащие собирали вещи и документы, упаковывали их в коробки и кейсы. Сайлас готовился переезжать внутрь пещер, ближе к эпицентру научной и исследовательской деятельности по прорыву на ту сторону.       В тот день ему были не нужны отчёты, потому что сам ощутил толчок, из-за которого на миг затряслось всё в его штабе, и несколько раз мигнул свет. Это событие стало одним из лучших подарков за эти долгие и безрезультатные годы. Теперь он сам хотел воочию увидеть, как падает защита.       Впервые за долгое время, настроение Сайласа можно было назвать хорошим, может даже отличным. Настолько отличным, что потом он совершит внеплановый личный осмотр территории. Но потом, когда он закончит просматривать бумаги, которые ему принесли сегодня днём. От содержимого в этих бумагах, настроение Сайласа становилось ещё лучше. Эта была толстая папка с важной и весьма увлекательной информацией, которую собрали его люди.       Место и дата рождения. Место учёбы, работы. Истории болезней. Банковские счета. Недвижимость. Оценки в четверти. Место жительства. Паспортные данные. Фотографии из путешествий. В общем, всё, что смогли найти о семействе Зиминых. Это было не так уж и трудно.       Конечно, пришлось некоторое время потоптаться на месте. Нужно было прошерстить почти всех владельцев участков в посёлке прежде, чем удача улыбнулась им. А дальше, поставленная задача стала плёвым делом, даже скучным.       Александр Зимин. Сорок лет. Преподает биологию в университете ближайшего города. Прилежный ученик гимназии и ответственный студент биологического факультета.       Отец — Дмитрий Зимин. Хирург. Мать — Надежда Зимина. Умерла пять лет назад. Старшая сестра — Марина Моисеева. Дочь — Лолита. Девятнадцать лет. Занимается танцами. Список её страниц в разных социальных сетях. Денис Балашов — парень Лолиты.       Вероника Зимина — жена Александра. Занимается пошивом одежды на заказ и созданием украшений ручной работы. Руководит несколькими магазинами в разных городах. Лера — старшая дочь. Восемнадцать лет. Только закончила десятый класс. В школу пошла поздно. Даня — младший сын. Двенадцать лет.       Самая обычная среднестатистическая семья. Бывали ссоры и проблемы. Редко, но выезжали за границу. Казалось бы, его люди потратили на них своё время впустую. Но…       Была найдена весьма интригующая информация.       Родителей Вероники Зиминой найти не удалось. Как и любых других родственников. Ни за каким детдомом она не числилась и никакой информации о родителях, которые от неё отказались или же погибли. Ни в какой школе не училась и в университет не ходила. Среди окружения Александра появилась неожиданно. Он сам её привёл и со всеми познакомил. Среди старых, очень старых переписок, были найдены диалоги, где друзья Александра обсуждали временами странное поведение его девушки. Задавала странные вопросы, подолгу смотрела на что-то, будто видела это впервые. Иногда что-то совсем обычное и привычное для остальных, вызывало у неё необузданные всплески радости и удивления. Думали, что у неё не всё в порядке с головой, но Александр, казалось, этого не замечал или смеялся над этим, явно к такому привыкший. Без него Вероника никуда не ходила. Стоило Александру от неё ненадолго отойти, как она впадала в ступор и испуганно, на грани паники, озиралась по сторонам. Да и когда ей делали паспорт, не нашлось никакой информации, которая подтверждала бы её личность. Просто взяла и появилась из неоткуда.       Лера. Старшая дочь. После того, как Александр рассказал всем радостную новость о её рождении, друзья видели семью ещё года два, а потом они куда-то исчезли. Девочка не была зарегистрирована ни в одном детском садике рядом с домом. Семья не выставляла фоток из возможных путешествий и не выходила на связь. Когда же друзья начали всерьез волноваться, отец Александра сказал, что всё в порядке и его сын со своей семьей просто уехали подальше от городской суеты. А потом они снова вдруг появились.       Девочку, как и положено, отправили в школу. Она держалась в стороне от одноклассников. Не разговаривала с ними, смотрела хмуро и настороженно. Друзей не имела и после окончания уроков старалась поскорее уйти из школы. Учителя жаловались на неё родителям. Говорили, что она нелюдимая. У доски отвечать отказывалась. И что ведёт себя не как девочка. Все эти девчачьи штучки её совершенно не привлекали и не вызывали у неё эмоций. Пару раз дралась с мальчиками и выходила победительницей. А когда учителя отчитывали её и говорили, что она не может так делать, потому что она девочка, у Леры так перекашивало лицо, что она становилась похожа на маленького дьявола. На плачущих мальчиков, размазывающих кровь, сопли и слёзы по лицу, она смотрела с отвращением. Извиняться за это она не собиралась, говоря, что мальчики сами напросились. Заслужили. В такие моменты всех присутствующих в кабинете директора пугала холодная уверенность девочки и её не по годам серьезный бесцветный тон. Всю начальную школу она была одиночкой. Обо всём этом люди Сайласа узнали из её личного дела.       Потом родителям пришлось сменить школу и в пятый класс девочка пришла уже совершенно другим человеком. Конечно, она осталось тихой и всё такой же хмурой. Но она больше не лезла в драки. Конечно, это можно было бы списать на то, что родители летом плотно занимались её воспитанием, если бы не одно “Но”. Лера неожиданно могла замереть посреди коридора, уставившись потерянным взглядом куда-то перед собой. Или во время того, как рассказывала доклад или стих. Одноклассники над ней издевались из-за этого. Вместо рукоприкладства, как в начальной школе, она отвечала тем, что не моргая смотрела обидчику в глаза, пока им не становилось жутко. А со временем прошла и эта странность.       Больше семья никуда не пропадала. Вероника, если верить перепискам друзей, тоже стала реагировать на окружающий мир нормально, будто... привыкла. Младший сын, как положено, пошёл в детский сад. В школе был самым обычным ребенком без каких-либо странностей. В общем всё стало нормально и больше семья ничем к себе внимание не привлекала.       Сайлас этого не просил, но сотрудники, действуя наперёд, сопоставили перелом в поведении семьи с масштабным вторжением на тарскую планету.       Если его догадки были верны, то семья Зиминых была тесно связана с тарским миром. Доказать это было сложно. Александр, если и вел свои исследования, предусмотрительно ничего не переносил в электронный формат, всё держал в бумажном виде. Если он делал фотографии и печатал их, то, скорее всего пользовался компьютером со специальной защитой.       Пролистав ещё несколько страниц с отчётом, Сайлас нашёл подтверждение и этому. Примерно лет двадцать назад, Дмитрий Зимин заказывал у своего друга особую защиту на свой компьютер и просил поставить такую же на новый. Защита, видимо, была дырявой, раз людям Сайласа удалось покопаться и там. Как и ожидалось, никаких исследований они там не нашли, но, среди фотографий затесалась одна, которая привела Сайласа в молчаливый восторг. Общее фото. Лера. Даня. Арэн. Близнецы. Еще одна девушка и рослый, мускулистый тар с белыми волосами. Глупая девчонка. Мужчина оскалился в хищной усмешке.       В папке было ещё много информации, но Сайлас закрыл её и убрал в ящик стола. Он пересмотрит эту папку позже, чтобы досконально её изучить. Мужчина покинул свой кабинет и лёгким шагом, сцепив руки за спиной, направился в “Улей”, пугая служащих своей зловещей улыбкой.       В те далёкие времена, когда тары с настороженной гостеприимностью приняли его у себя в замке в городе Аянис, Сайлас думал, что он, со своей небольшой командой, единственные люди на тарской планете. Кроме его прадеда, который тоже побывал на тарской стороне задолго до внука. Оказывается, что нет.       Сайлас делал всё, чтобы тары начали хоть немного доверять ему. Тщательно и остервенело выискивал минусы в их жизни, чтобы потом помочь тарам их исправить. И не находил. Им ничего не нужно было от людей. У них всё было. Даже чертов водопровод. Тары ничего ему не рассказывали, не открыли ни одной своих тайн. И Сайласа это дико бесило. Они даже не говорили, что здесь ещё один человек. Смотрели на него с ничего не выражающими лицами, он мужчина чувствовал, что не нравится им и что они его с трудом терпят. Словно знали, что от него ничего хорошего ждать не стоит. И, к удовольствию Сайласа, были правы.