***
— Шикамару, ты в порядке? — поинтересовался Какаши, заметив его задумчивость. — Ага. Ни черта он не в порядке. Он раздавлен, разбит, сломан. И эти чёртовы письма от Темари, откровенно говоря, сейчас раздражают. Мысли вращаются не вокруг работы, он далёк от неё, лишь тело тут. Он знает, Ино в порядке. В госпитале. И единственный вопрос режет рёбра, вдоль сердца, нужен ли он там? Где он теперь нужен? В дом возвращаться нет ни малейшего желания. Невозможно смотреть на мать, некогда сильную и властную женщину, теперь лишь отдалённо напоминающую саму себя. Пару раз, что он заходил домой, по чёртовой привычке ожидал застать отца и Иноичи за партией в шоги. И это ужасающее фантомное чувство будто бы затягивало невидимую петлю на шее. Теперь у него нет ничего. Абсолютно. Он пуст. — Эй, Шикамару?! — оказалось, вот уже добрых двадцать секунд Какаши пытается дозваться до него. — Говорю, не хочешь проведать Ино? — вновь повторяет он, когда Шикамару вопросительно смотрит. — Хочу, — закуривает и выскальзывает через окно. Тело тут же расслабляется. Он пойдёт к Ино, потому что, несмотря на всё это, ему всё ещё есть что терять. Их дружба — оплот его жизни. Когда медсестра любезно подсказывает номер палаты, Шикамару заранее знает, что найдёт там Шисуи. И ему даже не больно, даже не страшно. Потому что… хорошо что это именно Шисуи, он не знает, от чего такие мысли, но пожалуй, это действительно так. Тихий стук и дверь отворяется, впуская в сумрачную палату Шикамару. Шисуи, сидевший в ногах спящей Ино, поднимает голову и смотрит ему прямо в глаза. Нара подходит ближе, рассматривает лицо спящей девушки, умиляется её нахмуренным бровям и проводит пальцами по волосам. Взгляд Шисуи на миг тяжелеет и все же, он старается снисходительно не заострять на этом внимание. — Поговорим? — спрашивает он, кивая в сторону коридора и выходит, точно зная, что Шикамару выйдет за ним. Последний, бросив очередной взгляд на Ино, выходит. Какое-то время они молча сидят в коридоре. — Фугаку-сан ранен, — зачем-то говорит Шикамару, начав диалог первым. — Я знаю. Я отправил клона. И снова молчание. — Так значит, ты влюблён в неё с детства? Шикамару недоуменно смотрит на него. — Любовь? Не глупи, — усмехается он и Шисуи хмурится. — Это слово не вмещает в себя то, что я чувствую. Я бы сказал, это похоже на болезнь, нужда в ней, она… — Заставляет тебя сходить с ума? — заканчивает за него Шисуи, и они оба кривят губы в усмешке. Дикость, двое шиноби рассуждают тут о возвышенных чувствах. Мадара бы не оценил. — Я знаю, она выбрала тебя. И я уважу этот выбор. Шисуи уж хочется свободно выдохнуть, но тут Шикамару продолжает: — Но это пустяки. Когда-нибудь ты оступишься или что-то в этом роде, тогда, я окажусь рядом. Просто помни об этом. Всегда. И уходит. И чёрт бы побрал его, этого Нару, потому что Шисуи уверен, так оно и станется, в случае чего. В палату он возвращается как раз, когда Ино просыпается. Уголки губ чуть подрагивают, когда она видит Шисуи. — Привет, — его тихий шёпот опутывает одурманенное сознание, Ино тянется к нему и вскоре, она уже лежит, прижавшись к нему. Ни один не пророняет и слова, с жадностью впитывая в себя это чувство. Чувство абсолютного счастья, спокойствия. Ино счастливо жмурится, боясь представить, что это все сон. Однако, мерный стук сердца под ухом заставляет успокоиться и глубоко вдохнуть. Шисуи улыбается, на своей памяти, впервые испытывая подобные ощущения. Удивительно, когда-то давно, он наивно полагал что с Исанами будет счастлив, он действительно верил в это и даже испытывал некое подобие. Но сейчас, обнимая Ино, он осознал истинное счастье. Длинные, серебристые волосы разметались на его руке и груди. Он ласково проводит по ним пальцами, ощущая их мягкость и шелковистость. Тоненькие пальчики вырисовывают неизвестные узоры на его форменной водолазке. Она улыбается. И Шисуи нестерпимо хочется её. До дрожи в теле. Он не мешкает, нежно проводит пальцами по подбородку и приподнимает голову. Пару секунд смотрит в глаза и целует. Кажется, что их прошлый поцелуй остался где-то там, в далёком прошлом. Он тогда и не надеялся ощутить вкус её губ снова, но чудеса случаются. И теперь, она податливо открывает рот, чуть привстав на локтях. И вновь в поцелуе нет и капли нежности. Шисуи целует напористо, вылизывает нижнюю губу, прикусывает, заставляя Ино трепетать. Язык скользит по губам, задевает нёбо, ласкает. Вязкая слюна катится по её подбородку и он слизывает, оставляя влажную дорожку. Словно оголодавшие, одичавшие, они наконец добрались до самого сокровенного. Ино забирается на него, плотно прижимаясь, чуть трется. Её стон переворачивает внутри что-то, ломает, выламливает грудную клетку. Как же он долго её желал, как же он мечтал о ней рядом с собой. В те дни, когда он даже боялся думать о ней, когда боль сжирала нутро особенно сильно, он позволял себе самую малость, представлял на вкус её губы, лишь догадываясь о том, насколько мягкими и податливыми они могут быть. Реальность превзошла все ожидания. Её перебинтованные руки давно утонули в непослушных, каштановых волосах. Шисуи готов урчать от удовольствия, когда она ногтями проводит по коже. Губы плавно переходят к шее, вылизывают впадину, кусают острые ключицы. Больничная рубашка давно смялась где-то на полу. Ему хочется увидеть её нагую, но бинты плотно прилегают к телу тугим корсетом и он лишь трется носом о ложбинку меж грудей. Он чуть прикусывает губами это место, заставляя Ино вновь простонать. — Оу, — раздаётся где-то позади, когда Ино целует Шисуи в шею. Он запрокинул голову, подставляясь её ласкам. Ино тут же отпрянула. Светлое лицо побагровело от злости, когда в углу комнаты нарисовался Саске, судя по всему, не собирающийся выходить. — Саске, чертов ублюдок! — выпалила она, бросая в того стакан с водой. — А ну вон! Младший Учиха поспешил ретироваться и все же, коридор сотряс его хохот. — Не хочешь подучить братца манерам?! Шисуи на это лишь рассмеялся и Ино зависла. Потому что, за время их знакомства, видела его смех впервые. — Красивый, — восхищённо прошептала она и наклонившись, обняла его. Какая же удивительная штука, эта жизнь. Ведь подумать только, получив перевод в Анбу, она и не думала, что встретит его. Человека, в котором сможет разглядеть опору, тыл. Человека, который завладеет её сердцем и разумом, душой и мыслями. И все эти страдания, вся боль что они оба пережили, словно бы лишь для того, чтобы они смогли обрести друг-друга. — Цунаде-сама обещала для тебя отпуск, как только ты выйдешь из больницы, — уперевшись подбородком ей в макушку, проговорил Шисуи. — Было бы неплохо, мне нужно заняться кланом, — мысли о клане причиняли боль. Ей не хотелось думать об этом, внутри, так по-детски и наивно, она полагалась на чудо. Словно отец скоро вернётся с задания и все станет как и прежде. — Я так скучаю по отцу, — вдруг проговорила она глухим голосом. Шисуи замер, боясь пошевелиться. Лишь покрепче стиснул её в объятиях. — Он сказал, что гордится мной, тем, что я его дочь, — слезы невольно наворачиваются на глаза, Ино смаргивает, но пелена слез не проходит. — А он так боялся что может потерять меня на этой войне. Я глупая, потому что, мне не пришло в голову подумать о том же. Я, отчего-то, была уверена что отец вернётся домой живым. Тихие рыдания вновь охватили её, она уткнулась в грудь Шисуи, пряча слёзы. — Твой отец всегда рядом с тобой, ты ведь знаешь? — сказал Шисуи, когда она успокоилась. Взгляд его смотрел так нежно и тепло, он улыбнулся ей. — Знаешь почему? Потому что, он всегда в твоём сердце. Потому что, ты помнишь и ты знаешь, у тебя был самый лучший, прекрасный отец. Это главное. Ино улыбнулась, вытирая слёзы. — Так важно то, что мы оставляем после себя. Твой отец был настоящим шиноби, с которым я имел честь быть знакомым. И это правда, ведь доказательства тому то, что есть ты. Дочь своего отца, выбравшая путь ниндзя, есть процветающий клан Яманака, есть Ино-Шика-Чо, и ещё много всего, к чему твой отец приложил свою руку. Ино готова была вновь разрыдаться. Её тронули эти слова и его поддержка. — Спасибо, — она обняла его так крепко, насколько это было возможно.***
Вечерний закат орошал округу огненным маревом. Несмотря на конец осени, погода радовала тёплыми и искристыми днями. Шисуи, оставив Ино на попечение Сакуры, отправился к Ибики. Его беспокоил один вопрос. Откуда Макото прознал об Ино? — Ибики-сан, — поприветствовал того Шисуи, войдя внутрь. Ибики кивнул в ответ. — Разузнали что-нибудь примечательное? Ибики на миг задумался. — Вообще-то да. Помимо того что уже известно, я смог разузнать, кто подставил Ино. Шисуи в нетерпении кивнул. — Кажется, это твоя жена. В общем, вот детальный отчёт. Там все написано. Передав свиток, Ибики скрылся из виду, оставляя так и стоять замершего Шисуи. Опомнившись, он прочёл свиток и пришёл в ярость. Исанами, неужели ты настолько прогнила?!***
— А, вернулся наконец, — звенящую тишину разрезал ехидный звук её голоса. Исанами сидела на диване, подобрав ноги под себя, читала книгу. Шисуи прошёл к ней, несколько секунд изучая её взглядом. — Что? Я не похожа на неё? Ну прости, — вновь издевательски протянула она, поднимаясь с места. — Зачем? Зачем ты это сделала? — Шисуи не хотел верить в то, что она действительно так черства. Исанами резко застыла, вся будто напряглась и, когда повернулась к нему лицом, злость буквально перекосила его. — Зачем?! Ты издеваешься?! Ты действительно спрашиваешь меня об этом?! Ну хорошо, я расскажу! Потому что, мой муж, стоило ему жениться на мне, изменился! Стал отвратительно грубым и холодным! Потому что, он обманывал меня, а сам возился с другой женщиной! Этого для начала достаточно?! — выпалила она. — Нет?! Ну вот ещё! Потому что, все, все кто есть в твоём окружении, все они смотрят на меня как на букашку, словно бы, делают величайшее одолжение мне тем, что позволяют тут находиться! Потому что, ты влюблён в другую! — наконец, вырывается из её уст и она падает на пол, сотрясаясь в глухих рыданиях. — Я лишь хотела счастливой жизни с тобой, хотела быть рядом, вот и всё, — шепотом проговорила Исанами. — Это не даёт тебе права распоряжаться чужой жизнью. Ты поступила подло, узнав о разногласиях клана, рассказать Макото об Ино — унизительно для тебя. Да, я виноват перед тобой, и за это я прошу прощения. Но не более. — А ты всё так же надменен и горд, да, Шисуи? Плевать тебе на то, что моя жизнь разгромлена твоими руками, — поднявшись с места, она взглянула на него, и взгляд этот, не сулил ничего хорошего. — Ты не сможешь меня бросить, не после того, как мы провели эти обряды в храме Накана. Разве вы не чтите брак чем-то священным?! Сверкнувший алый всполох его глаз, заставил её испуганно отшатнуться. — Я не стану этого с тобой делать. Ты сама уйдёшь. Он ушёл, оставляя Исанами рыдать всю оставшуюся ночь.***
Особняк клана Учиха, на удивление, был полон людей несмотря на позднее время. Большинство из пришедших пришли пожелать скорейшего выздоровления главе клана. Шисуи, стараясь быть незамеченным, шмыгнул прямиком в комнату к Итачи, где находился и Саске. — Исанами рассказала Макото об Ино, — сказал он, сжав губы тонкой полосой. — Чего и следовало ожидать. И? Когда вы там проведёте обряд расставания?! — спросил Саске и затем добавил, чуть усмехаясь: — Ах, братишка, прости что помешал в больнице. Это надо было видеть! Не сдержавшись, он расхохотался и схлопотал от Шисуи подзатыльник. — Ино права, тебя стоит подучить манерам, — предвкушая бой, проговорил он. — Нии-сан, ты бы видел! Он там выгибался прям как самый настоящий котик! Шею подставил, а лицо… — очередной хохот сотряс Саске и Шисуи дёрнул его за плечо. Какое-то время в тишине комнаты раздавалось пыхтение парней и звучные смешки, Итачи чуть улыбнувшись, наблюдал за братьями. А затем, он вспомнил. — Вообще-то, — проговорил он, отвлекая парней. — Тебе необязательно проводить обряды. Клятв на крови не было. Отец тогда сказал тебе в другой раз, но, я думаю, он предвидел такой исход. Так что, формально, ты не женат. Шисуи широко улыбнулся, потрепав Саске по голове. Они просидели до самого утра, рассказывая каждый о своём, когда в комнату вошла побледневшая Микото. — Ока-сан? — Саске насторожился. — Исанами. Кажется, она покончила с собой. Патруль только что нашёл тело у реки. Шисуи нахмурился. Внутри ни один мускул не дрогнул. Он осознал, что не чувствует ни боли, ни какой-либо другой эмоции. Лишь жалость. Исанами оказалась слабым человеком.***
Все явственнее чувствовалась зима. Стоя на ветру, Ино ёжилась от холода, пока не ощутила касание горячей руки к своей. Шисуи стоял позади, прикрывая её собой от ветра. Сегодня, спустя долгое время, когда ситуация, наконец, стала стабильной. Хокаге объявила траур по погибшим. Огромное пространство пахло свежевскопанной землёй. Новое кладбище, в котором расположился мемориал памяти, вбрало в себя сотни тел с надгробными плитами. Вдоль мемориала расположили небольшие фотографии павших командиров отрядов, Ино с тоской рассматривала лица Шикаку и Иноичи. Не менее тоскливым взглядом она окинула и Шикамару. Сердце сжалось от боли. Он стоял чуть поодаль, она хотела до него дотянуться, но не смогла. Они не виделись с самой войны. Несмотря на всё произошедшее, она скучала по нему. И вчера, как только выписалась из больницы, намеревалась поговорить, но так и не смогла. Не хватило храбрости. А теперь, видя его, такого усталого и грустного, ей нестерпимо захотелось быть рядом. — Я поговорю с Шикамару, не жди. Зайдёшь ко мне чуть позже, — проговорила она, посмотрев на Шисуи. Он нахмурился, однако, ничего не сказав, исчез. Шикамару она нашла у плиты Шикаку. Затянувшись, он повернул голову к ней и пристально рассматривал, пока она не подошла, остановившись у соседней плиты. Яманака Иноичи Нара Шикаку — Я устал, — отбросив сигарету и затушив её носком обуви, сказал Шикамару. — Я знаю, я тоже, — она взяла его за руку, сжав пальцы и затем, недолго думая, крепко обняла. — Я всегда с тобой, ты ведь знаешь? Шикамару ничего не ответил, вдыхая аромат её тела. Уткнувшись носом в шею, он провёл им линию под ухом, оставляя чуть влажный поцелуй. В этой беспроглядной тьме вспомнились их жаркие поцелуи, от которых они оба плавились. — Я знаю, — хрипловатым голосом проговорил он. Ино зажмурила глаза. Ведь правда, если бы не Шисуи, она бы не раздумывая отдалась Шикамару, вверяя тому своё сердце. — Абсурд, правда? Стоять тут и думать о тебе, — усмехнулся Шикамару. — Абсурд — стоять тут и думать о том, что если бы не Шисуи, я бы отдалась тебе без раздумий, — ответила Ино. — Если бы не Шисуи, — задумчиво проговорил он, сильнее обнимая её. — Я женюсь. — Что?! — удивлённый возглас и округлившееся лазурные глаза позабавили его. Он нехотя разжал пальцы, выпуская Ино из кольца своих рук. — На Темари. — Оу. Ну, думаю, она сможет тебя осчастливить, я рада за тебя, — улыбнувшись, она отвела взгляд. Внутри все заныло с новой силой. Какая же она отвратительная! Из-за её появления сломана жизнь Исанами, которая в итоге, покончила с собой, из-за неё Шикамару раздавлен. И теперь, когда он пытается обрести своё счастье, она ревнует. Мерзкая. — Не ревнуй, ты ведь знаешь, я всегда твой, — шершавая ладонь прошлась по девичьей щеке с особой нежностью. Ино нахмурилась, он знал её как облупленную. — Нет уж, мне такого добра не надо, — сказала она рассмеявшись, а в уголках глаз слёзы скопились. Не выдержав, она вновь бросилась к нему на шею. — Прости меня, Шикамару, прости! — едва ли не умоляя, прошептала она. Слезы нахлынули на глаза, Ино зажмурилась. — Мендоксе, — протянул он, заглядывая ей в глаза. — Женщины такие проблематичные. Ино, стыдясь себя, прячет взгляд. И когда Шикамару надоедает эта своеобразная игра, он наглым образом целует её. Стоит ощутить вкус её солоноватых от слёз губ, как внутри него все начинает трепетать, оживать. Будто заново родился. Язык проходится по губам, ласково играет, зубы кусают. Ино отвечает. Знает, понимает, но отказать ему сейчас, в последний раз, сродни самоубийству. Поцелуй норовит перерасти в нечто катастрофичное, потому что, у Шикамару спадают тормоза. Он в вожделении спускается ниже, и черт! Она, Ино, отвечает ему. Она ласкает его, заведя руки под чёрную юкату. Оглаживает, царапает. — Остановись, — просит он осевшим голосом. — Остановись, иначе я не уйду. Отвергни, оттолкни, убеги, Ино. Я не смогу остановиться по-другому. И Ино отталкивает, так резко, исчезает. А в груди дыра.