Groggy

Чонгук опустил сумки на пол просторной гостиной. Он убедился, что поставил их ровно, и в случае, если там лежит что-то хрупкое, они не упадут. — Здесь ты и будешь жить. Это были единственные слова, что сказал Чонгук за всю дорогу. Ехали они около часа, но останавливались два раза, когда Соён чувствовала себя неважно. — Здесь? — удивлённый взгляд девушки скользнул по мраморным полам и ужасно дорогой на вид люстре, украшенной хрусталём. Широкая плазма была в длину около полутора метров, а тёмно-коричневый кожаный диван выглядел совершенно новым. Даже если не обращать внимания на картины, удобно устроившиеся на стенах и открытую планировку, которая открывает вид на не менее просторную кухню, всё это кажется неподходящим для кого-то вроде Соён. — Не прямо здесь, — Чонгук сделал шаг в противоположную от кухни сторону. Там виднелась лестница. — Идём, я покажу тебе твою комнату. — Мою комнату? Не нужно, — Чонгук взял её под локоть и немного улыбнулся. — Пожалуйста, не упрямься, — он сделал ещё один шаг, желая убедиться, что Соён не против пойти с ним. — Твоя комната на втором этаже. Со временем я думаю обустроить одну на первом, чтобы тебе не приходилось каждый раз подниматься. Соён медленно плелась, глядя по сторонам и всё больше удивляясь масштабам и деньгам, которые Чонгук вложил во всё это. Когда он успел стать миллионером? Хотя она слышала, он стал знаменитым. Рядом с лестницей был узкий коридор, с двух сторон которого были расположены двери, а в самом его конце стояли два высоких вазона с миртами. Небольшое полуовальное окно напоминало сказки про принцесс и Соён хотелось выглянуть на улицу, чтобы убедиться в том, что это реальность. — Аккуратно, ступеньки, — Чонгук перехватил второй рукой локоть Соён, а первой обвил её талию так, словно она действительно была очень невнимательной и могла оступиться или споткнуться. Излишняя забота не столько напрягала, сколько волновала. Почему он так себя ведёт? Это ужасно смущает. — Я сама могу идти, — Соён откашлялась, убирая руки парня от себя. К её щекам прилил жар, когда Чонгук посмотрел на неё взволнованным взглядом. Так как Чонгук не хотел начинать конфликт или напрягать беременную девушку, он просто позволил ей идти вперёд, но держал руки наготове. Идя следом за ней, он осматривал её хрупкое тело и невольно вспоминал о той ночи, когда секс с ней оказался таким дурманящим. — Этот дом теперь и твой тоже, так что все комнаты в твоём распоряжении, можешь брать что угодно, только не заходи в тренажёрный зал на цокольном этаже. — Направо или налево? — Бён остановилась, растерянно глядя по сторонам. В две стороны шёл коридор, и в стенах были расположены восемь дверей. Оторвав взгляд от девушки, Чонгук также осмотрелся, а затем указал рукой налево, куда после и пошла Соён. Шаг её был медленным, она смотрела по сторонам, по-прежнему удивляясь количеству картин. — Ты, наверное, ценишь такое искусство, — она больно укусила нижнюю губу, ругая себя за сказанную глупость. — Моей маме нравится подобное, — Чонгук ухватился за дверную ручку четвёртой по счёту двери и нажал на неё. Взору открылась большая комната со светло-мятными обоями и большой двухместной кроватью с таким же мятным балдахином. Огромное окно было завешено симпатичными шторами, собранными по бокам, чтобы солнечный свет имел возможность гулять по белому пушистому ковру. У стены напротив окна стоял шкаф купе, а рядом с ним был комод с вазой, в которой стоял букет гигантских красных роз. Их было около пятнадцати, если Соён не обмануло зрение. — Свежие простыни и одеяла в шкафу, принести твои сумки сейчас? Соён быстро кивнула. Её взгляд был прикован к постели, и она вновь чувствовала себя неуютно. Он собирается спать с ней? Разумеется, в этом нет ничего особенного, они уже спали вместе, когда и зачали ребёнка, но спать в прямом смысле нечто иное. — Я поставлю их пока здесь, — Чонгук подал голос из-за спины и Бён обернулась. Она и не заметила кресла с массивными ножками. — Спасибо. Между ними повисла неловкая пауза, а тишина дома вовсе не играла на руку. — Кхм, моя комната, — Чонгук вышел в коридор, делая два шага к комнате напротив той, в которой сейчас находилась Соён. — Это моя комната. Если тебе что-нибудь понадобится — дай мне знать. — Хорошо. — Если тебе не нравятся обои, позже я могу их заменить или пол… — Чонгук немного хмурится. — В общем, скажи, что тебя не устраивает, и я всё исправлю. Очень грубо прийти в дом к мужчине, но указывать ему это уже слишком. — Нет, мне всё нравится, правда. Но где ванная? Я могу принять душ?

***

Чонгук открыл дверцу холодильника, пробегаясь взглядом по полкам. Менеджер Ли торопился и практически ничего не купил, только кочан капусты, два куриных филе и яйца. Из этого вряд ли можно было бы сделать шикарный ужин, но Чонгук надеялся, что Соён хватит салата и тушеного мяса на обед. Он мысленно отметил, что нужно выбраться в магазин, но для начала нужно узнать предпочтения Соён. Перед тем, как приступить к готовке, он тщательно вымыл руки и ещё раз сполоснул чистую посуду. Он уже долгое время ничего не готовил из-за недостатка времени или из-за диеты. Тренер был очень строг в этом плане, не позволяя Чону набрать и лишнего кило. Он нашёл ещё немного моркови и луковицу, которые также ушли в мясо, а затем нашинковал капусту для салата. Готовка ему нравилась, тем более он старался для кого-то и в какой-то степени очень ждал положительного отзыва. И он был. Соён слегка перепугано посмотрела на парня, когда тот поставил перед ней две глубокие тарелки, одну с мясом, вторую — со свежим салатом. — Это мне? Откровенно говоря, она не ела с прошлого ужина с Чонгуком, потому что было много дел и забот, а еще, потому что кроме сухого молока и консервы у неё ничего не было. Она планировала как-нибудь купить еды… Когда получила бы зарплату. — У меня есть, — Чонгук ставит ещё одну тарелку, намного меньше той, что он предложил Соён, а затем присаживается в полуметре от девушки. — Приятного аппетита. По вкусу это было очень хорошо и совершенно не похоже на то мясо, что готовила Соён, когда ещё была такая возможность. С большим аппетитом она металась между двумя тарелками и Чонгук вновь засмотрелся. Его радовала и удивляла такая реакция. Насколько же сильно она проголодалась? Так и знал, что еды в холодильнике окажется мало. Соён бросила быстрый взгляд на Чонгука и замерла с вилкой в руке. Снова она испытывала это чувство неловкости. — Могу я спросить? — её глаза закрылись, когда она перевела дыхание. — Зачем ты это делаешь? — Что именно? — в рот Чонгука отправился небольшой кусочек курицы, после чего он сразу расслабленно улыбнулся. — Ты точно меня не любишь, ведь мы даже не знаем друг друга, — она опустила вилку в тарелку. — Куда выгоднее было дать мне денег и забыть обо всём этом как о страшном сне. — Со, как ты не понимаешь? Я не из тех людей, которые избегают ответственности, — его напряжённый взгляд блуждал по её лицу, — если я что-то сделал, значит должен отвечать за это. — Если бы я не позвонила твоему менеджеру… — Я бы разозлился. Как я уже говорил, это наш общий ребёнок и ты не вправе принимать столь важные решения в одиночку. Соён боролась с собой, чтобы не разреветься посреди трапезы. Ещё никто не брал ответственности за неё, даже отец, который бросил её в Сеуле с тёткой, которая только и ждала совершеннолетия Соён, чтобы избавиться от неё. Но у Соён всё ещё была гордость, ровно, как и совесть. — Ты можешь сделать вид, что это не твой ребёнок. Я не стану никому рассказывать, честно. — Так, — у Чонгука заиграли желваки, и он уже не был таким милым, как пять минут назад, — если ты снова поднимешь эту до безумия глупую тему, я затащу тебя в ЗАГС скорее, чем ты успеешь сказать «ребёнок». Тогда ты точно никуда от меня не денешься. Странное чувство трепета в груди заставило Соён снова сдерживать слёзы. — А теперь о том, что ты сказала в самом начале. Раз прошло много времени с нашей предпоследней встречи на выпускном вечере, почему бы нам не наверстать упущенное и не узнать друг друга получше? — парень убрал свою тарелку в раковину, а взамен поставил на стол два стакана с апельсиновым соком. — Предлагаю задавать друг другу интересующие нас вопросы. Кто начнёт? Очередная волна жара прилила к лицу Бён. Со времён школы мало что изменилось в её жизни и, ко всему прочему, она лишь стала большей неудачницей. И эта беременность подтверждает это. — Я так понимаю, начать лучше мне, — сложив руки на груди, Чонгук откинулся на спинку стула. — У тебя есть высшее образование? — Не совсем… — Соён опустила голову, разглядывая оранжевую жидкость в стакане. — Мне пришлось бросить учёбу после второго курса, — она поняла, что теперь её очередь и, по крайней мере, каких-то десять секунд они будут говорить не о ней. — Этот дом куплен на честно заработанные деньги? — Да, — коротко ответил Чон, не поняв, был ли вопрос шуткой или Соён просто было неинтересно узнавать что-либо о нём. — А чем ты занималась после того, как бросила университет? — Р-работой. А ты? — Я не бросал университет, но параллельно занимался тем, чем занимаюсь теперь, — Чонгук убрал руки с груди, наклоняясь ближе к девушке. — Я боксёр. Ты не видела ни одного боя со мной? Иногда бои транслируются… — Я не особо люблю смотреть, как кого-то бьют. — Понимаю, — он сделал паузу, раздумывая над следующим вопросом. — Что ты предпочитаешь на завтрак, обед и ужин? Его интересовали приземлённые моменты, особенно если они будут жить вместе. Часть заботы о Соён, так или иначе, останется при ней самой, но другую часть он хочет взять на себя. — Мне нравятся шоколадные хлопья с молоком на завтрак, обычно я не обедаю, а на ужин… Домашние рыбные палочки очень вкусные… Губы парня сложились в тонкую линию, когда он поджал их. В этом деле ему придётся полагаться на свой вкус. — Чонгук, — Соён немного нахмурилась, вследствие чего её брови опустились вниз. Так она выглядела очень даже мило, — но почему мне нельзя заходить в тренажёрный зал? — Я буду там большую часть времени заниматься, и там слишком много того, обо что ты можешь пораниться. Но если тебе что-нибудь понадобится, обязательно позови меня, даже если я буду в зале. Итак, есть ли кто-то, кому стоит сообщить о твоём местоположении? — Нет, — мягко ответила Соён, заставив себя улыбнуться. — Если честно, я без понятия, что ещё можно у тебя спросить. Нехотя Чонгук встал из-за стола, забрав свой стакан с соком и вылив его содержимое в раковину. Включив тёплую воду, он взял в руки новую губку для мытья посуды. — Я не особо люблю острую еду, в свободное от бокса время мне нравится играть в видеоигры, у меня аллергия на шерсть, мой день рождения первого сентября, но я его никогда не отмечаю, — парень протянул «м», стараясь вспомнить ещё пару фактов о себе. — О, моя мама как минимум раз в год объявляется здесь и переворачивает в доме всё вверх дном. Отца у меня нет. Пока Соён пыталась запомнить и осмыслить всё, что сказал Чонгук, он принялся мыть посуду, тщательно натирая её губкой с обеих сторон. Ему очень хотелось блеснуть своей памятью и сказать Соён, что он помнит про её любовь к рыбным палочкам ещё со школьных времён, а ещё о том, что он помнит когда у неё день рождения — тринадцатого декабря — и о её отце, который бросил её в Корее, а сам уехал в Америку, не оставив даже контактов на тот случай, если кто-то захочет с ним связаться. Но он не стал бы говорить о том, что она решила оставить при себе, даже если ему это всё равно известно. — Со, ты не хочешь съездить со мной в магазин? Нам нужно купить продуктов и ещё кое-что.